Михаил Силантьев — важная фигура «Спартака» 1970-х годов, о котором написал рассказ Василий Аксенов. Как центровой, он одержал победу в чемпионате СССР 1975 года и дважды завоевал Кубок обладателей кубков с клубом из Санкт-Петербурга. В 1983 году Силантьев покинул родной клуб и выступал в Латвии, Германии и Венгрии. Его приглашали в сборную СССР. После окончания карьеры он стал востребованным актером. Снимался у Алексея Германа и Элема Климова. Сейчас ветерану 68 лет. Он сохраняет бодрость духа и отлично шутит, но это ему дается непросто. К травмам и болезням, которые все чаще напоминают о себе, добавились финансовые трудности. Титулованный спортсмен живет на 15 тысяч рублей в месяц, тратя больше половины на лекарства.

Много носил спортивный костюм ЦСКА, сшит им от Тараканова.

— Михаил Александрович, последней информацией о тебе, найденной в интернете, стал ролик с твоим мастер-классом для детей в Абхазии. Что привело тебя туда?

— Обнаруженная у меня аритмия сердца привела к предложению пройти курс лечения в Абхазии. Знакомая предоставила жилье в своей квартире, которую использует крайне редко. В Сухуми познакомился с президентом Абхазии Сергеем Багапшей, который предложил стать консультантом сборной Абхазии. Сергей устроил меня, но через год умер. Я остался без работы, но продолжал приезжать в Сухуми на семь-восемь месяцев. Во время плавания и прогулок чувствовал себя нормально. С годами ноги стали слабеть, начался радикулит, ходить стало сложнее.

— Представляю. Хватает денег на лекарства?

— Откровенно говоря, нет. Несколько лет назад с большим трудом удалось найти официальную работу в Санкт-Петербурге. Что-то получал, но настала пандемия, и от моих услуг отказались. Начались, если мягко выразиться, неприятности.

— Какая у вас сейчас пенсия?

— Пятнадцать тысяч рублей. Было шестнадцать с половиной, но добавку за инвалидность сняли, когда я устроился на работу. Квартирная плата по инвалидности была два с половиной тысячи, сейчас в три раза больше. Пришел в МФЦ с документами показать, что меня уволили. Но это их не интересует. Попросил сделать небольшую надбавку, но говорят, что не положено — у меня есть жена, есть сын, так что выкручивайся сам.

— Обидно.

— Жить очень тяжело. В месяц на лекарства трачу семь-восемь тысяч. Сейчас препараты ещё и подорожали. Выписали также лекарства от болезни сердца, которая была у Саши Белова. Стоимость этих лекарств на месяц — тридцать семь тысяч рублей. Год выдавались по квоте, но когда она закончилась, продлевать её не стали. А таких денег у меня нет. Раньше сдавал квартиру, но в таком состоянии, что снимать её никто не хочет. На ремонт средств тоже нет. Хотел заменить окна, но мне говорят, что стоимость одного — тридцать тысяч… Я ошарашен.

Не жалуюсь и не прошу милостыни. Не живу на подаяния. Кушаю молоко, колбасу, иногда мясо. Но из-за инфляции и удорожания лекарств всё сложнее с каждым месяцем. Ранее получал помощь от губернатора Санкт-Петербурга Георгия Полтавченко. Кстати, большой любитель баскетбола, часто играл с ветеранами. Небольшую стипендию за развитие студенческого спорта тоже выдавали. Ездил по университетам, консультировал тренеров, читал лекции…

— От нынешнего губернатора такой поддержки нет?

— Теперь мои прошлые успехи оценивают ниже, чем прежде. Руководители ставят во главу угла чемпионов и призёров Олимпиады – их сотни, а тех, кто подобен мне, тысячи.

— Посторонние поддерживают ли игроков из «Спартака» и национальной команды?

— Серега Тараканов отправил сумку вещей. Длительное время появлялся в спортивной форме ЦСКА. Серега Кузнецов — легенда «Спартака», обладатель золотого мяча чемпионата СССР 1975 года. Прим. «СЭ»Взял охранником в банк, когда вернулся из-за границы в середине 90-х. Потом банк закрылся. Спасибо им, баскетбол объединяет нас.

Дружили с Сашей Сизоненко. Жила в нём на площади Восстания. Немного помогал лекарствами, старался навещать, но после неудачной трепанации стало совсем плохо. Целый букет болезней: сахарный диабет, сердце… Страшно было смотреть, как мучается. Перезваниваюсь с Володей Ткаченко. У него тоже куча болячек — спина, колени, суставы, — но держится. Молодец.

— У вас тоже проблемы с суставами?

— Как у всех баскетболистов у меня много болезней, серьезные проблемы с сердцем. Поэтому инвалидность и поставили. Многие спрашивают: как до сих пор ходишь? Стараюсь каждый день делать зарядку. Еще стараюсь чаще ходить, но сейчас тяжело. 15 минут прохожу, потом час на диване отдыхаю. Давление очень низкое — 90 на 60.

Попросил включить пункт об исключении матчей со «Спартаком».

— Как складывались ваши отношения со сборной?

— В 1972 году впервые попал в команду. Спортсмены приехали с Олимпиады победителями, а я — 19-летним юношей. Владимир Андреев получил травму, и меня включили в олимпийский резерв. Мы тренировались, чтобы я выступил на следующих Играх. Ездили на сборы в Сухуми, Эстонию. Участвовали в турнирах в Италии, США, Югославии. Все шло отлично. Но в 1975 году мы с Сашей Беловым пришли на утреннюю тренировку. Мы старались прибывать пораньше, чтобы сделать несколько приседаний со штангой. Обычно работали с весом 130 кг. Хотели дойти до 140. И вот я начал приседать как обычно, и у меня хрустнула спина. Саша подстраховывал меня и смог перехватить штангу. Но долгое время я не мог разогнуться. Получил очень серьезное повреждение и на Игры-1976 в Монреаль не поехал.

— После Игр имелись возможности попасть в команду?

— Было уже тяжело. Володя Ткаченко здорово заиграл, ему было легче, а сильнее он был. Затем появился Сабонис, и меня окончательно списали. Не получилось оказаться в нужное время в нужном месте. Гомельский ещё вызывал на сборы, но я приехал с травмой ноги. На сборах боль усилилась. Гомельский мне не поверил, сказал, что у меня тараканы и мол, я кондрашинский, не хочу за него играть. Пытался его переубедить, но не получилось. Не взял на чемпионат Европы.

— Расскажите о том, как завершилось ваше пребывание в «Спартаке», ведь вы были его легендой.

— В 1983 году мне исполнилось тридцать лет. Кондрашин предлагал остаться, даже обещал однокомнатную квартиру, но я уже согласился с рижским СКА. Спина болела, чувствовал, что не смогу быть таким же полезным «Спартаку». В те времена играли за Петербург, за Родину, за Сталина. Поэтому решил уехать, но попросил в соглашении пункт, чтобы не выходил на матчах против «Спартака».

— В итоге так и не сыграли с петербургским клубом?

— Соблюсти обещание удалось. В СКА провел два года, предложили продолжить сотрудничество ещё на три года. В придачу — квартира в Риге, однако от предложения отказался.

— Почему?

— Почувствовал, что в высшей лиге уже не справлялся. Спина и нога постоянно давали о себе знать. К тому же доброжелатели помогли устроиться в команду Группы советских войск в Германии (ГСВГ). Там уровень был послабее, в каждом матче набирал 28-30 очков. Мог позволить себе выпить пиво. Не соблюдал режима, как раньше, штангу не поднимал, кроссы не бегал. Плюс в Германии мог купить обувь своего размера, зарплата была неплохая. Отыграл там почти шесть лет.

— Почему уехали?

— Клуб ликвидировали, и я уехал играть в венгерский клуб «Железнодорожник». В местном чемпионате в то время не хватало центровых. На позиции пятого номера выступали игроки ростом 193 см, поэтому я имел преимущество. (рост Силантьева — 214 см, — Прим. «СЭ»)Провел в этой стране четыре года (с 1991 по 1995). И в Венгрии не особо контролировал жизнь спортсменов. После побед тренер часто дарил спортсменам вино.

— Какая там была зарплата?

— Двести-триста долларов. Неплохо, хотя и не густо. Приезд в Россию в 1995 году был сложнее.

— Дефицит продуктов?

— Ничего не смыслил. Талоны на сахар, на молоко… Уловка. Не закончил институт, всего лишь три курса ушел в Лесгафте. По счастью, появились съёмки.

Герман с Кондрашиным – особый класс людей.

— Как вас впервые пригласили сняться в кино?

— Играя в «Спартаке», пригласили меня на небольшую роль в фильме «Агония» Элема Климова о Григории Распутине. Прим. «СЭ»Согласился и, похоже, остался в базе «Ленфильма». По возвращении в Петербург стали звать сниматься. В 1991 году снялся в фильме «Хмель» Виктора Трегубовича. Всего у меня около 10-15 фильмов. Конечно, не главные роли.

— Работать с Алексеем Германом по фильмам «Хрусталев, машина» и «Трудно быть богом» — как раз и есть то, что нужно.

— Игра напоминает стиль работы под руководством Кондрашина.

— Могли бы какой-то пример привести?

— Много примеров его странностей. Например, для «Трудно быть богом» он заказывал мух, которых нет в нашей местности. Или хотел, чтобы мышка бежала именно так, а не иначе. И чтобы курицы были в кадре во время дождя, а не разбегались. Это непросто. Еще случай: пролетел самолет. Алексей Юрьевич объявил перерыв на два часа, сказав, что с таким небом у нас будет неправильный кадр. Даже из психиатрической лечебницы брал людей, чтобы типаж был похож на его замыслы. Или плюнет в камеру, чтобы сделать такой эффект кадру. Многие скажут — странный человек. Но он не странный, он уникальный. Как и Петрович. Это же Кондрашин придумал менять лидеров на одну атаку, чтобы поберечь их силы в защите. Сейчас так делают многие. Еще были очень справедливыми людьми. Расскажу два случая.

— Давайте.

— У одного из игроков «Спартака» отец был директором завода. У Петровича появилась возможность выбить квартиру для игрока команды. Многие бы отдали ее сыну директора завода, чтобы получить выгоду, но Кондрашин дал ее Жаркову. Потому что Витя жил с мамой в одной комнате в коммуналке. У Германа было что-то подобное. Один актер просил за свою роль больше денег, но он отказал. У этого актера была большая роль, это не смутило Германа. Сказал — ничего страшного, тогда отправим его персонажа на виселицу, то есть изменим его значение. Я как-то заболел во время съемок. Аритмия началась. Он сказал продюсеру, чтобы продолжали мне платить, как и договаривались. А я просто иногда появлялся в кадре в костюме, в основном лечился.

— Ваш самый большой гонорар в кино?

— Триста пятьдесят евро в день плюс суточные. Считал, что это оплата за весь период съемок, но оказалось – за каждый съемочный день. Финский фильм, исполнил роль таксиста, который перевозил главного героя. Хорошо заплатили и при съемках у ученицы Германа в фильме «Маяк». В Москве гонорары другие, чем в Санкт-Петербурге. На порядок больше.

— Почему закончили сниматься?

— В начале 2000-х приглашали меня в разные низкопробные сериалы. Здоровье ухудшалось. Предложили сниматься в сериале «Воины», но я уже сильно похудел. С 130 до 100 килограммов. Режиссер сказал, что думал, будто я такой же здоровый, извинился и отказал: нужен русский воин. Потом позвали сыграть бандита, но другой режиссер посчитал, что я не похож на него. Лицо слишком доброе для бандита. После этого всё постепенно прекратилось.

— Скучаете?

— Сниматься ему помешает состояние здоровья.

В наших клубах количество иностранецв не должно превышать двух человек.

— Следите сейчас за баскетболом?

— Преимущественно болею за НБА. Скорость игры сильно изменилась. По сравнению с нынешними баскетболистами, мы ходили пешком. В подобной игре пятым номерным уже нет места. Центровые — исчезающий вид.

— Вас это расстраивает?

— Не согласен. Игра претерпевает изменения, проходит свой цикл. Может быть, вернутся к прошлым методам.

— А Единую лигу ВТБ смотрите?

— Лишь при случайном попадании на телеэкране. Финальная серия прошлого сезона была мной просмотрена целиком. Вызвало во мне впечатление. Матч «Зенита», недавно посещенный, оставил приятное послевкусие.

— Рады тому, что «Зенит» остановил доминирование ЦСКА?

— Конечно, титул вернулся в Санкт-Петербург. Это стало показателем работы клуба. Думал, что ЦСКА с финансовыми возможностями никто не сможет обыграть. Всё-таки могли позволить взять любого игрока: Теодосича, Де Коло, Родригеса… Кто только не играл за армейцев в последние годы. Так что снимаю шляпу перед «Зенитом». Подобрали хорошую команду, молодцы. Хотя и у сине-бело-голубых русские все же не всегда были на первых ролях.

— Игроков высокого класса из России немного.

— Конечно, пока резерв наших игроков сырой. Сколько у нас специализированных спортшкол, а выпускников для высшего дивизиона нет. В мое время в чемпионате СССР каждый год появлялось два-три молодых игрока, получавших много игрового времени. Сейчас же почти во всех командах погоду делают легионеры. Даже в «Енисее» или «Автодоре». Там почему не дать шанс сыграть местным, если перед собой серьезных задач не ставят?

— В этом году состав МБА полностью российский.

— Мне нравится такой подход. Хорошо, что выбрали такую модель. На матче «Зенит» — «Самара» у самарцев на паркете в какой-то момент было четыре американца. Ну где это допустимо? Я не против иностранцев, у нас дефицит с центровыми, разыгрывающими. Закройте две позиции двумя качественными легионерами, а зачем брать восемь-девять человек…

— Сейчас команды могут заявить лишь шестерых иностранных игроков за сезон. В прошлом всё считали невозможным достичь высоких результатов в Европе без зарубежных футболистов.

— ЦСКА Еремина, состоящий из российских футболистов, демонстрировал отличные результаты в еврокубках.

— Чем занимаетесь во время отдыха, если не смотрите баскетбол?

— С большим интересом погружаюсь в интеллектуальные передачи. Пересматриваю свои взгляды на жизнь. В молодости, как и во взрослом возрасте, не осознаешь истинную ценность здоровья. Его необходимо беречь: регулярно проходить обследования, заботиться о достаточном отдыхе и придерживаться здорового образа жизни. При болезни ни автомобили, ни самолеты, ни богатство не принесут облегчения. Здоровье — это то, что действительно важно.