Сегодня, 1 октября, Даниил Медведев мог играть в финале турнира в Пекине с Янником Синнером. Российский теннисист подавал на матч в полуфинале с Лёнером Тьеном, но в итоге снялся в третьем сете из-за судорог.

Бывшая первая ракетка мира находится в поиске оптимальной формы и своего лучшего тенниса. В этом ему теперь помогает обновлённый тренерский штаб, состоящий из Томаса Юханссона и Рохана Гётцке. Они заняли место Жиля Сервара, который в течение десяти лет работал с Медведевым и превратил теннисиста с дефектами техники в чемпиона турнира «Большого шлема» и первую ракетку мира.

В разговоре с Жилем были рассмотрены факторы, приведшие к неожиданному кризису Медведева в текущем сезоне, а также его психологическое состояние и перспективы на будущее.

— Жиль, минул месяц с тех пор, как вы расстались с Даниилом. Какие изменения произошли в ваших размышлениях за это время?
— Я повторил то, что говорил месяц назад, ха-ха. Это были незабываемые времена. Я искренне желаю ему всего самого лучшего, как и себе. Жизнь продолжается даже после десяти лет прекрасных отношений, насыщенных событиями, приключениями и достижениями. Я благодарен судьбе и жизни за возможность быть значимым человеком в жизни Даниила, разделить с ним его победы. Это старт нового этапа для нас обоих.

— Возникли ли у вас сомнения в правильности принятого решения о прекращении сотрудничества?
— Нет, это было абсолютно правильное решение и для меня, и для него. Сомнения мешают продвижению вперёд. Это был наилучший момент, чтобы выбрать иные направления в теннисе. Иначе мы рисковали бы остаться в прошлом. А задерживаться нельзя – это крайне важно. Для развития наших карьер было необходимо освободиться от влияния наших отношений и связанных с ними переживаний. Но, повторюсь, мы пережили немало, и я горжусь этим.

— Какие соображения возникали у вас во время беседы с Медведевым о прекращении совместной работы после US Open?
— Первая мысль была простой: это сочетание счастья и грусти. Грусть возникала из-за завершения нашего приключения, а счастье — от чувства облегчения. Мы остановились вовремя.

***

— В интервью, которое мы брали у вас в декабре 2024 года, вы выразили уверенность, что в 2025 году вас ждёт значительный успех. Перед Australian Open Даниил Медведев также отметил, что его предсезонная подготовка была самой эффективной в карьере. Однако в конечном итоге сезон оказался одним из самых неудачных за последние годы. В чём причина?
— Я отчетливо помню и само интервью, и те чувства, которые были после предсезонной подготовки. Тогда я подумал: «Потрясающе, мы действительно проделали отличную работу». И до сих пор убежден, что эта подготовка была превосходной и одной из самых эффективных. Тогда в команде также работал Жиль Симон. Мне казалось, что мы, наконец, нашли оптимальное взаимодействие между нами. Почему не получилось добиться успеха? Невозможно предугадать все обстоятельства. Невозможно управлять мыслями и внутренними переживаниями. У меня нет ответа на твой вопрос — это не поддается объяснению. Это был сложный сезон для Даниила. Мы оказались не в состоянии изменить эту энергетику и ход событий. Как тренер, я ощущал, что отдаю все силы, моя энергия оставалась неизменной, что мы выполняем качественную работу. Но причины такого сезона находятся за пределами тренировочного процесса, за пределами корта. Это те аспекты, с которыми может справиться только сам Даня. И я знаю, что он работает над этим. Он продолжает стремиться к развитию, хочет выбраться из сложившейся ситуации. Я надеюсь, что ему удастся справиться с этим, и уверен, что он сможет это сделать.

— Сразу после окончания работы с Даниилом вы упомянули, что вам пришлось переделывать теннис Медведева, поскольку из-за сотрудничества с Жилем Симоном процесс остановился. Что вы подразумевали?
— При каждом расширении состава необходимо поддерживать равновесие между интересами команды и индивидуальными потребностями игрока, поскольку динамика меняется. Внутрикомандные отношения также претерпевают изменения, и команда приобретает новый облик. Управление этими процессами требует значительных усилий. Всё это оказывает влияние.

Я воспринял это как стимул. Постоянно думал о том, как улучшить результаты Даниила, как сделать свою работу более качественной. Так было и в этом сезоне, когда я начал размышлять о том, что нам необходимо приостановить сотрудничество. После турнира в Галле я был полон энтузиазма. Я ожидал чудесного Уимблдона и считал, что нам удалось изменить ход событий. Однако последующий вылет с Уимблдона, поражение от Муте в Вашингтоне, заставили меня подумать: «Неужели это провал! Мы двигались в правильном направлении…» Ведь Даниил действительно приложил немало усилий во всех матчах, которые должен был выиграть, но не смог реализовать победу. И впервые после этого я задумался о необходимости внести изменения в наши взаимоотношения.

— Но если всё же говорить о Симоне, было ли его приглашение в команду просчётом?
— С одной стороны, это могло положительно повлиять на ситуацию, стимулировать развитие. Именно этого мы и ожидали от этого сотрудничества. С другой стороны, это привело к возникновению сложностей, что негативно сказалось на командной работе. Тем не менее, я не думаю, что мы поступили неправильно, отказываясь от этого. Приглашение Симона не стало основной причиной проблем, с которыми мы столкнулись в этом сезоне.

— В текущем сезоне Медведев не всегда реализовывал свои подачи в играх, где имел преимущество и подавал на победу. Можно ли это объяснить психологическими факторами?
— Ментальные аспекты оказывают комплексное воздействие, поэтому дать точный ответ на этот вопрос затруднительно. По моему мнению, это некая внутренняя преграда, которая мешает Даниилу демонстрировать свой оптимальный теннис в настоящий момент. Ситуации, подобные тем, что вы упомянули, происходили слишком регулярно в этом году и существенно повлияли на ход текущего сезона. Мы знаем, что Медведев способен достичь пика формы в любой момент, когда он чувствует уверенность. В такие периоды он демонстрирует выдающуюся игру. Поэтому, если бы он завершил матч с Тьеном в Австралии, вполне вероятно, мы бы увидели его в финале турнира. Аналогичные проблемы возникали с Муте в Вашингтоне, с Бонзи на Уимблдоне и на US Open. И даже на текущих турнирах в Ханчжоу и Пекине.

Я бы не стал рассматривать это как ментальную проблему. Это нечто более существенное. Скорее, это проявление человеческого фактора. Даниил столкнулся с трудностями, которые связаны с его характером, а не с теннисом. Только он сам может понять, в чем именно заключаются эти сложности. Сейчас Даниил напоминает человека, поднимающегося на гору, где на его пути возникает препятствие, подобное пожару. И необходимо как-то справиться с этим препятствием, чтобы достичь вершины. Так и Медведеву предстоит решить эту задачу, чтобы вернуться к прежнему уровню.

— Это не депрессия?
— Я не склонен использовать такие выражения. Это просто часть жизни. Все мы переживаем подобные моменты и в конечном итоге становимся крепче. Уверен, Даниил тоже преодолеет эти трудности. Смена команды – это начало нового этапа для него. Я убежден, что вместе они смогут обрести новые силы для достижения тех же результатов. Буду искренне поддерживать его и новую команду. Надеюсь, он справится со всеми вызовами, а будущее покажет, так ли это будет. Однако я верю, что все наладится.

— Откуда она?
— Я вижу, что Даниил сохраняет мотивацию. Он искренне стремится вернуться к прежнему уровню, вновь побороться за «Шлемы» и одерживать победы. Я убеждён, что он найдёт решение этой сложной ситуации. В любой момент Даниил может снова проявить себя с поразительной силой, подобно тому, как это случилось в Роттердаме в 2023-м, где мы тоже пережили непростой период ( В финале Даниил одержал победу над Янником Синнером, счет составил 5:7, 6:2, 6:2. — Прим. «Чемпионата» ).

— Существовала ли у вас возможность внести какие-либо коррективы в рабочий процесс в течение этого сезона?
— Я не согласен. В этом году мы испробовали практически все возможные варианты. Сейчас я бы ничего не стал менять. Мы действительно прикладывали максимум усилий, и Даниил, и я. Если бы появилась такая возможность, я бы вернулся в конец 2023 года. Именно там я бы внес некоторые коррективы. Возможно, два года назад мне следовало пересмотреть свой тренерский подход, стремиться к совершенству. Это могло бы оказать положительное влияние, а могло бы и не принести результата. Однако, я периодически размышляю на эту тему.

***

— Я оказывал Даниилу поддержку в поиске нового тренера?
— Мы неоднократно обсуждали этот вопрос. Я поделился с ним свои соображения. Полагаю, он принял удачное решение, назначив Томаса Юханссона. Томас — квалифицированный тренер и личность. Он обладает обширными знаниями в области тенниса и тренерской деятельности. Я желаю им всяческих успехов.

— Какое влияние окажет создание нового штаба на действия Медведева?
— С самого начала мы стремились воспитать в Данииле смелость и напористость, когда это необходимо. Сейчас эти качества нужно вернуть в его игру. Он не должен испытывать неуверенность в своих действиях, двигаться вперед, не опасаясь. Это проверка на прочность, состязание с собственными слабостями. Даниилу не следует слишком задумываться о следующем ударе, так как это порождает сомнения.

— 10 лет вы работали с Даниилом. Как оба изменились за это время?
— Время пролетело незаметно. В 2018 году он одержал победу в своем первом турнире, после чего несколько месяцев не добивался никаких успехов. Затем мы привлекли Франциску в качестве спортивного психолога, и это оказало значительную помощь Даниилу в его личностном и теннисном развитии. У нас установилась эффективная система работы, и он вошёл в топ-20. В этот период он начал выигрывать все возможные матчи. И я осознал, что Даниил способен использовать любое давление в свою пользу. Я никогда прежде не сталкивался с подобным в своей практике и искренне поверил, что вместе мы способны достичь выдающихся результатов. И самое главное, он сам перестал испытывать сомнения в этом.

Безусловно, моя жизнь претерпела изменения. Однако, личность моя осталась прежней. Я всегда верил, что самое главное – это в полной мере реализовать свой потенциал. Моя задача – добиться этого как наставник и постоянно содействовать тому, чтобы и спортсмен достиг аналогичного результата.

— Какие самые радостные события произошли с вами и Даниилом, и какие моменты принесли разочарование?
— Самым печальным эпизодом, пожалуй, стало поражение от Синнера в финале Australian Open в 2024 году. Исход мог быть иным, как и в поединке с Надалем два года ранее.

Когда речь заходит о счастье, каждое совместное времяпрепровождение на корте доставляло истинное удовольствие. Безусловно, это не всегда было простым занятием, как ты, вероятно, знаешь, ха-ха. К примеру, нынешнее лето оказалось непростым, однако я всё равно получал удовольствие. Для меня было замечательно общаться с ним ежедневно, говорить о теннисе и о жизни. Мы не занимались тренировками, мы существовали на корте. Практически каждый день дарил мне положительные чувства.

Я хорошо помню матч с Крайиновичем на Australian Open в 2021 года, когда я покинул стадион. Это был сложный период, один из самых непростых моментов в наших отношениях. Когда я уходил с корта, я сказал: «Я верю в тебя, верю, что ты выиграешь, ты сможешь». Если бы он проиграл тот матч, ситуация могла бы сложиться иначе. Но нам всё же удалось одержать победу, хотя и с большим волнением (Матч был выигран Медведевым с результатом 6:3, 6:3, 4:6, 4:6, 6:0») .

И, разумеется, триумф на US Open [в 2021 году]. Это вызвало невероятные чувства. Если смотреть на мою карьеру и жизненный путь, то можно сказать, что я появился будто из ниоткуда. О моей персоне практически ничего не было известно. Я помню, как Даниил обыграл Новака Джоковича в Нью-Йорке, и тогда посмотрел в небо, подумав: «Что бы ни было, что бы ни случилось – мы это пережили». Это было что-то исключительное, что останется в моей памяти навсегда.