В этом сезоне будет ровно 10 лет с тех пор, как Николай ДавыденкоРоссиянин официально попрощался с теннисом на Кубке Кремля – 2014 года, но в этом турнире уже не участвовал. Прощальным матчем стал поединок на кортах «Ролан Гаррос», где Давыденко уступил голландцу Робину Хасе. Травма запястья, полученная в 2010 году, испортила последние годы карьеры Николая. Но до этого он провел не один прекрасный сезон и запомнился всем любителям тенниса. Среди его лучших результатов – три выигранных «Мастерса», победа на Итоговом чемпионате, командный титул в Кубке Дэвиса и четыре полуфинала мэйджоров, включая два на «Ролан Гаррос». В эксклюзивном интервью для «Чемпионата» бывшая третья ракетка мира вспомнил о своих выступлениях в Париже и на других грунтовых соревнованиях, рассказал об особенностях песчаного покрытия на разных турнирах, о влиянии погоды (в том числе на некоторых соревнованиях на харде, включая Australian Open) на ход матчей, скорость отскока мяча и так далее.

Полуфинальная встреча с Пуэрто-Рико оставила осадок недовольства, а также важность погодных условий для футбольных матчей продемонстрирована.

Учитывая грунтовый сезон и предстоящий «Ролан Гаррос», хотел начать с воспоминаний о ваших выступлениях на этом турнире. Как вам было досадно в тот момент и сейчас, спустя годы после завершения карьеры, что в 2005 году не удалось выйти в финал, когда был лучший шанс на победу на данном «мейджоре», учитывая упорную борьбу в полуфинале и уровень соперника – Мариано Пуэрты, которого дисквалифицировали по итогам того сезона из-за допинга?
В конкретном матче, возможно, допущена одна ошибка. В определенный момент пятого сета не сделана пауза – мог вызвать врача, чтобы несколько минут отдохнуть и восстановить силы. Был уже на пределе. Когда я, кажется, вел 4:2, это был предел моих физических возможностей. В этот момент полностью отключился. У меня закончились силы, ничего не мог сделать. Конечно, тренер… Эдуард, старший брат. – Прим. «Чемпионата». Меня потом спросили, почему я не взял паузу. Я ответил, что не знаю. По идее, по правилам это можно сделать – вызвать врача и пока он идёт, немного времени оттянуть. Может быть, что-то бы и изменилось. Но при счёте 4:2 ничего менять не хочется, думаешь – сейчас вот-вот закончу, выиграю. А оказалось всё наоборот. Ну можно было при 4:4 или 4:5 ещё что-то предпринять. Давыденко уступил решающий сет со счётом 4:6. В теннисе победил, но из-за физических трудностей не смог добиться успеха в остальном.

«Ролан Гаррос» можно назвать финальным турниром на грунте. Потом начинается сезон на траве, еще есть летний грунт, но уже не такая концентрация усилий. Так заканчивается сезон на грунтовых кортах, понимаешь, что это самый важный турнир.
По предыдущим соревнованиям ты знаешь, как готов к нему – как прошли «Мастерсы», другие турниры до этого. У всех по-разному, конечно. Рим и Мадрид – там очень разные условия, и в Париже тоже. Другие мячи, может быть, другая погода, всё другое.
Понятно, что везде грунт, но условия настолько разные, что нельзя сказать о любом игроке – вот он грунтовый специалист и начнёт всех обыгрывать. Можно проиграть и в первом круге. Может быть совсем другой отскок, скорость и вообще вся ситуация.

В разные годы «Ролан Гаррос» мог быть очень холодным: мячи плохо летели, шли дожди, переносились встречи, всё затягивалось. Бывало и жаркой погодой, мячи быстро летают, матчи проходят быстрее. Поэтому непонятно, что может получиться. В тот момент для меня складывалось хорошо в полуфиналах «Ролан Гаррос».

– Предпочитаете ли Вы играть под дождем или при жаркой, солнечной погоде?
Я жару, пожалуй, не особенно люблю, но в Париже всегда было прохладно – до тридцати градусов. И часто двадцать четыре-двадцать пять. Действительно комфортно, не жарко.

– Не Australian Open, в общем.
В Australian Open всё удивительно. Там матчи через день, бывает, нет дня игры, а температура доходит до 38-40 градусов. Стараешься тренироваться, подготовиться, думать, что делать – в обед такую жару выдержать невозможно. А на следующий день – 23 или 25 градусов. Комфортно, мяч по-другому летит, играешь лучше. Так легче, комфортные для теннисистов условия. А потом опять 40 градусов, и думаешь – как так? Перепады температуры могут быть огромными с одного дня на другой. Конечно, кто играет вечером, когда жара спадает, там свои условия, свой комфорт. Вроде всё по-другому идёт. А когда нас, как туристов, отправляют играть в 11 утра, в 12 или в два часа – это ужас, очень жарко. В 40 градусов неприятно играть.

Хорошо хоть на главных площадках есть крыши, от которых спасение от зноя.
– Да, но их закрывают по установленным правилам. Закрываются, если температура поднимается выше сорока градусов, кажется. Но для этого нужно быть одним из первых посеянных, чтобы играть там.

– Я помню, организаторы не всегда допускали вас до центральных кортов.
В матчах на открытых кортах я с самого начала выходил на первый корт. На крытых кортах первые игры обычно проводил не там. В обеденное время старался победить и пройти дальше своими силами. Четвертьфиналы уже проходили на стадионе, а до этого на центральном корте не выступал.

Это несправедливо по отношению к вам, ведь вы занимали места в топе-3 или топе-4.
Всё зависит от соперника и личных интересов. У каждого своя история. Лично я не любитель центральных кортов и даже счастлив, что не играю первые матчи на больших стадионах. Хотелось разыграться на дальних кортах, а третий, четвёртый круг на стадионе уже было приемлемо.

Было ли это для вас больше связано с психологическим фактором, то есть вам не хотелось сразу выступать перед большой публикой на трибунах?
Психологические нюансы присутствуют, в первых играх бывает неприятно. Неуверенность ощущается, покрытие еще не знакомо так хорошо, а выход на большой стадион был не самым комфортным.

– Как чувствовалось участие в «Ролан Гаррос»?
Вначале ко мне относились вполне нормально, в первых встречах я выступал на центральном корте и даже на корте Сюзанн Ленглен. Второй по важности суд после суда Филиппа Шатрье. На крупных кортах, стадионах я играл, когда находился в десятке мира. Центральный корт исключение, но у меня всегда был Ленглен. Корт 1 мне нравился. На «Ролан Гаррос» приятнее играть на стадионе, чем на маленьком корте. Забеги кажутся больше, обширнее, всё по-другому, словно немного замедляется по сравнению с маленьким кортом. Там заборы ближе, кажется, что всё быстрее. Бывает, тренируешься на маленьком корте, кажется, высокая скорость – а потом выходишь на стадион, и всё ощущается иначе, медленнее. Сюзанн Ленглен мне там нравился больше всего. Раздевалка спокойная, рядом ресторанчик. С раздевалкой удобно – пара метров, и сразу на корт выходишь. Спокойно настраиваешься, меньше народа, теннисистов почти нет. Все в основном у центрального корта Шатрье или в ресторане. Вся массовость там, а Сюзанн Ленглен как будто немного отдельно. Там те, кто играют на дальних кортах и на самом Ленглен.

«Ролан Гаррос»

Фото: Clive Brunskill/Getty Images

– А как влияет погода в Париже на отскок мяча, на скорость покрытия и комфортный климат для игры?
Погода 25 градусов – комфортно играть всегда. При меньшей температуре уже прохладно. Прохладная погода ещё терпима, но дождь, сырость, тяжёлые мячи и скользкие корты – это уже не очень хорошо. Ни один теннисист не будет чувствовать себя комфортно в дождь. Нет ни одного игрока, который скажет, что ему нравится дождь. Мокро, подавать неприятно, сверху капает.
Есть ещё такой моросящий дождь, при котором матчи на грунте продолжают. Ты играешь, бегаешь и думаешь: «Лучше бы дождь остановился или пошёл сильнее». Такое бывает. На харде чуть заморосит – матч приостанавливается, а на грунте нет. Можно так играть весь матч в сырость.

Песок иногда бывает разным: более скользким или менее скользким, что удивительно. В Риме многие поскальзывались и падали, когда бежали за укороченными штангами. Не то чтобы грунт плохой – нет, он хороший, можно делать рывки за мячом, бежать и скользить без падений. Но бывает реально скользкий. Не знаю, от чего это зависит – от самого грунта или погодных условий. В разные годы на тех же стадионах бывает разный грунт. Трава для теннисных кортов, покрывающая площадку, сделана из мелкоизмельченного кирпича. И мне кажется, теннис может быть разным. Стараюсь подготовиться, но если покрытие скользкое, то для всех невыносимо бегать.

В Париже — скользкий, медленный хард. Секретный путь открывается игрокам.

Покрытия из грунта самые сложные среди всех типов покрытий.
Покрытие на «Ролан Гаррос» интересно. Там нет ям, как на других турнирах. На поверхности очень тонкий слой теннисита – практически песочек, который легко выравнивается щеткой. Под ним лежит почти бетон, такой же твердый, как хард. Играют как будто на харде, но это грунт. Можно назвать его «скользящим медленным хардом». Корт ровный, уложенный и утрамбованный. Он редко бывает мягким или с ямами.

Постановка ноги не удалась, и сразу же вспоминается полуфинал Александра Зверева с Рафаэлем Надалем в 2022 году.
– Да-да, вот-вот. Ногу вывернул неправильно. Много факторов, но точно не грунт виноват. Бывают кроссовки такие – поставишь по-другому, и он сразу как бы блокирует, не скользит. Так что тут всё может быть.

Александр Зверев

Фото: John Berry/Getty Images

«Ролан Гаррос» по-прежнему привлекателен своей атмосферой — публика там действительно поразительна.

– Да, публика там шумная, ничего не скажешь.
Молодые люди молодцы. Даже я там играл с французом – понятно, что за француза болеют, но не могу сказать, что все за него. Там даже половина стадиона могла болеть за меня. Там хорошая публика. Приходят как будто на праздник, смотреть на теннис, красивые розыгрыши, поорать-покричать.

– Чувствуется ли там немного тесноты, какая-то камерность? «Ролан Гаррос» же самый компактный по площади из всех «Шлемов», потому что рядом Булонский лес, пространство для расширения ограничено.
Всё очень компактно спланировано для игроков. Всё находится в пешей доступности. Например, играют не на дальних кортах, а на обычных рядом с Сюзанн Ленглен – там есть и корты для матчей, и тренировочные, разминочные. Между Шатрье и Ленглен около шести кортов, потом ещё дальние – всё это относится к Сюзанн Ленглен. Тот, кто играет там, пользуется раздевалками на Ленглен и быстро идёт на матчи, а потом так же быстро уходит с кортов. Там есть специальная тропинка для игроков, которые переходят с Сюзанн Ленглен на центральный корт. По ней никто не ходит, только по аккредитациям в основном игроки.

Чтобы не наткнуться на толпу людей, мы немного отходим и идем налево с Сюзанн Ленглен к забору. смеётсяМожно сказать, у общих кортов аккуратненько. Там тихо, спокойно, никого нет, всё закрыто. И там все теннисисты, тренеры, гости с аккредитациями. Мы там обходим до центрального корта и вообще не попадаем в толпу. В общем, есть ходы, куда и как переходить. смеётсяКонечно, если хочется сфотографироваться, раздать автографы, то можно и прямо через толпу пройти. Но Федерер, Надаль – в основном по этой маленькой тропинке ходили, чтобы меньше людей встречалось.

Болельщики на «РГ»

Фото: John Berry/Getty Images

В Австралии, на US Open, площадка очень большая, поэтому таких уголков уже нет.

Что влияет на быстроту отскока мяча?

– Хотел уточнить по грунтовому покрытию. По вашему опыту игры, что больше влияет на скорость грунтовых кортов на разных турнирах: покрытие, которое укладывают, или другие факторы, например, высота над уровнем моря? Например, в Мадриде три главных корта почти в закрытом помещении.
Множество факторов влияет на игру. Первый – высота. Самыми трудными для меня были Кицбюэль и Гштаад. Это грунтовые турниры на высоте, где мячи летят быстро и трудно контролировать: летают и скачут. Затем следует Мадрид – там тоже достаточно быстро летит мяч, плюс покрытие скользящее, жёсткое.

В Мадриде также немалая высота над уровнем моря.
Там ощущается небольшая возвышенность, на некоторых кортах она более выражена. В Монте-Карло же самые стандартные корты – располагаются прямо над морем, но высоты там нет особенной.

Вид на море с турнира в Монте-Карло

Фотография: Качество Спорт Изображений / Гети Имидж

– И виды ещё там очень красивые.
В десятый раз этот вид тенниса уже надоел. Главное попасть в корт, а не какой именно вид со стороны. В Барселоне очень комфортные условия – классные корты. Турнир отлично организован. Дальше идут Мадрид, Рим. Раньше был Эшторил после Барселоны – там ветрено на море, но высоты нет. Ветер – фактор, конечно: по нему или против него бьёшь, какой он – боковой или нет. Много моментов есть. Если бы играли везде одним мячом, то легче было бы объяснить почему на таком-то турнире так или иначе. У нас практически на каждом турнире разные мячи: в Монте-Карло Head, в Барселоне Dunlop, в Эшториле – может быть, снова Head. «Мастерс» спонсор Head, у других турниров другие спонсоры. Мячи разнятся: одни тяжелее, другие легче. Одни больше пушатся, другие больше лысеют. Контроль скорости полёта – всё это разное. Не могу сказать, что играло огромную роль, но небольшую роль точно играло. Натяжку струн чуть меняли, надо было прибиваться, подбирать вращение и вообще всё.

Погода существенно сказывается на игре. Дневной матч при жаре отличается от вечернего, когда температура снижается на 5-10 градусов. Например, с 30 до 20. Скорость мяча падает, всё становится медленнее, и забить быстро уже труднее – подать тоже проблематичнее. Вечерние или обеденные тренировки – это тоже разное. С ветром понятно, что как повезёт.

В Майами раньше было ветрено, например, когда играли в Ки-Бискейне. Сейчас играют в городе, не знаю, как там, а в Ки-Бискейне всегда было ветрено. Бывало, что выигрывал матч чисто из-за того, что повезло, что поставили вот в этот момент. Например, матч с Роддиком в Майами. В полуфинале 2008 года Давыденко выиграл со счётом 7:6 (5), 6:2, завоёвав титул на турнире «Мастерс». Ввечернем формате я выиграл. Если бы встреча состоялась днём, я проиграл бы, так как противник давал бы тогда мною одни эйсы, а вечером таких практически не использовал. Такой перечень факторов часто оказывает влияние. смеётся). Настолько тонко всё бывает.

Давыденко и Роддик

Фото: Clive Brunskill/Getty Images

Грунтовые покрытия везде разные: немецкий грунт один, испанский – другой, французский – третий. Ни на одном турнире на грунте не было такого, чтобы приехав, сказал бы – все точно такое же, можно вообще не переживать. Просто едешь в другую страну – там климат другой, всё другое. Всегда приходится приспосабливаться. Единственное, что может спасать – всё зависит от уверенности. Бывает, когда хорошо сыграл неделю до этого, например, это добавляет процент уверенности, ты быстрее прибиваешься к кортам. Просто психологическая уверенность в себе. Допустим, играют два теннисиста примерно одинаково, но один уверен в себе, а другой – нет. И вот эта уверенность добавляет выигрышных ситуаций. А когда не уверен, зажимаешься ещё больше. Так-то играют одинаково, теннис тот же самый, но из-за этой доли уверенности просто рискуешь, уверен, что попадёшь – и попадаешь. А если не уверен, то не попал – и проиграл в важной ситуации. Так что это тоже играет большую роль. Но бывает, что вообще не попадаешь в корт и уже заранее думаешь, что проиграл, выходишь расслабленным, а потом раз – и выигрываешь. Такое тоже бывает. Вообще всё бывает. Когда 30 турниров в году – я даже считал, что у меня из них было 10, где проигрывал в первом круге. 10! А 20 турнирами делал результат и оставался в десятке мира.

«Нам не надо 900, два по 200 и 500»

– А не в десятке, а в пятёрке, даже в тройке.
– Ну да, а почему – потому что среди этих 20 успешных турниров было немало крупных. Два-три турнира ATP всегда выигрывал, плюс на «Шлемах» доходил до четвертьфинала, до полуфинала, на «Мастерсах» тоже. Ведь самое важное – «Мастерсы» и «Шлемы», где нужно держать очки хорошо. На этих турнирах нужно заработать максимум очков, плюс ещё 4-5 турниров. имеется в виду, что участник идёт в зачёт рейтинга. – Прим. Чемпионата. ).

– И Итоговый, понятно.
Да. Так формировался рейтинг. Особую радость мне всегда приносила концовка сезона: я там набирал наибольшее количество очков, а затем они сохранялись до конца следующего года. Для уверенности в себе это тоже хорошо: когда ты набираешь очки в конце года и начинаешь новый сезон с хорошим стартом, зная, что у тебя много очков с прошлой концовки, твой рейтинг не падает весь год. В начале года можно хорошо сыграть в Австралии, выиграв Доху перед этим. Потом чуть-чуть захватить залы: Роттердам тоже классный. А потом уже Америка, дальше грунт. Так понемногу набираешь очки, чтобы распределить их на весь год. Чтобы не было так, что набрал очки за один месяц, дальше ничего не выигрываешь, и все сгорают, после чего ты падаешь в рейтинге с 10-го места на 80-е, например. Такое тоже может произойти. Допустим, выиграл «Шлем», больше нигде не побеждал, и на следующий год горят эти 2000 очков. Это не очень приятно, конечно.

Так же, как и у Эммы Радукану на US Open несколько лет назад в женском турнире.
– Вот я и говорю, что это всегда опасно – когда чего-то одно цепляешь, а потом долго не можешь выиграть, нигде очки набрать. Это становится опасно для рейтинга. А когда везде по чуть-чуть… Как говорится, «нам не надо 900, два по 200 и 500». смеётся). Вот так это называется. На меня это хорошо влияло.

В целом, психически благоприятнее постепенно защищаться в разных ситуациях.
– Да, когда играешь удачно где-то, а потом нужно подтвердить результаты, ощущения совсем другие. Более напряжённое и сдержанное состояние.

Как выиграл «Мастерс» в Майами-2008

Вы вспомнили о матче с Роддиком? Я этот турнир смотрел как болельщик, и с болельщицкой точки зрения это был один из самых ярких ваших турниров до Итогового чемпионата 2009 года. Начали вы его, мучась с Гулбисом, с Болелли, и в тот момент казалось, что пройти два или три круга уже будет успехом – а с четвертьфинала преобразились и потом просто снесли с корта Типсаревича, Роддика и Надаля.
Внешне всё выглядело так, но внутри происходило иначе. К четвертьфиналу я чувствовал себя хорошо, хотя думал проиграю Роддику – ведь матч проходил в Америке, в Майами. Не знал, насколько мне будет комфортно в вечерней сессии, вышел на корт и думал, что сейчас меня американцы задушат. Но мяч летел иначе, чем днём, я успевал за ним, всё шло легко, и вдруг – оп – победа! Сам Роддик удивился, потому что пытался подавать эйсы, а они не шли в это время. До этого был четвертьфинал с Типсаревичем, на который вышел в обед при температуре 30 градусов и невыносимой влажности. По счёту всё выглядело легко – два лёгких сета, но после матча я просто пришёл в раздевалку, упал и ещё полчаса не мог встать от жары, климата, всего этого. Играл с ним на последнем издыхании, а с Роддиком в вечерней сессии было комфортно.

Перед финалом с Надалем опасался повторения жары из матча с Типсаревичем – понимал, что тогда не выдержу, ничего сделать не смогу. К финалу температура составляла 24 градуса, влажность отсутствовала, погода комфортная. Был удивлён. Понятно было, что нельзя играть с ним три сета [всё равно], надо в двух выиграть. Так и получилось. На харде мне было с ним легче, чем на грунте.

«В теннисном плане Джоковичу играть не с кем»

На корте нет теннисистов, кому было бы легко соперничать с Надалем. Новак ДжоковичНесмотря на свою универсальность и мощь, многое он от него терпел и на грунтовых кортах больше проигрывал, чем выигрывал. Полагаю, Надаль на грунте – это вообще наивысшее достижение в теннисе.
– Верно. Сейчас, кажется, ему остается закончить этот год.

Он официального объявления о конкретной дате ухода из тенниса не публиковал, но неоднократно намекал, что это скорее прощальное турне. Его нынешняя форма и результаты также указывают на то, что он вряд ли продолжит выступать долгое время.
Скоро и Джокович тоже будет завершать карьеру. Невозможно постоянно выигрывать в теннисе, физика тоже иногда нужна. Лидеры понимают, что старость – не радость. Теннис, который был раньше, был намного качественнее. Опыт давал побеждать, но физически уже было невозможно. Концентрация, выносливость немного уменьшаются. Мне кажется, что даже концентрация в первую очередь. Когда молодой, концентрируешься намного больше по времени, чем потом. Думаю, так же и Джокович. У него великолепный теннис, обыграть он может любого – скажу даже так, что в теннисном плане ему там играть не с кем – но физически он уже начинает уступать, сдавать. А выигрывать только теннисом он уже не может. У Надаля же немного по-другому. Это единственный теннисист из самых топов, кто в основном физически всех «убивал». Конечно, в теннисном плане он сильный, у него там всё надёжно, хорошо, но не скажу, что мог обыграть всех только теннисом, не бегая. Вот Надалю всегда нужно было столько бегать и так бегать, чтобы выигрывать – но побеждал он всех. А сейчас уже всё.

Федерер, когда начал снижать уровень игры, часто снимался с турниров. Ему не нравилось проигрывать, он видел в поражении унижение. Если ему уже было тяжело двигаться, он предпочитает снять матч. Так он действовал и на «Шлемах», приезжал, пытался сыграть, а затем уступал из-за физических ограничений.
Возраст сказывался, его игры все еще вызывали страх у соперников, но в затянувшихся матчах он начинал сдавать обороты. Раньше Федерер играл до конца и завершал встречи быстрее, но со временем это изменилось. Травмы также стали влиять на его игру, как и на Надаля, хотя не всегда были серьезными. В молодости, даже при боли, он продолжал играть, а сейчас ограничивает себя и снимается, чувствуя, что больше не может действовать на пределе возможностей.
Джокович тоже сталкивается с этой проблемой: по идее у него нет серьезных травм, но он уже не выдерживает постоянную нагрузку в течение матча. Поэтому теннисист уровня Медведева может его победить. смеётся). В долгих розыгрышах вот, например.