Даниил Медведев не смог преодолеть первый раунд турнира ТБШ в третий раз подряд. Подобная ситуация уже произошла с ним и на Уимблдоне-2025, на US Open его выбил француз Бенжамен Бонзи. В Нью-Йорке матч выдался поистине непредсказуемым: россиянин сумел перевернуть ход встречи, отыгравшись с 0:2 по сетам, несмотря на то, что у Бонзи был матчбол. Один из фотографов настолько уверенно воспринял ситуацию, что даже поспешил на корт, решив, что игра окончена. После этого рефери предложил Бонзи переиграть первую подачу, что вызвало возмущение как у Медведева, так и у зрителей, чьи эмоции не утихали в течение шести минут.
В конечном счёте, Медведев сумел вновь вызвать интерес, а в четвёртой партии даже создал сопернику значительное преимущество, однако в итоге всё же потерпел поражение. На пресс-конференции журналисты задавали россиянину вопросы об инциденте и о возможном наказании.
«На мгновение мне казалось, что было бы здорово закончить карьеру одним поединком на Открытом чемпионате США»
— Можете объяснить, что именно вас огорчило?
— Я не фотограф. Это не что-то выдающееся… Каждый раз, когда с трибуны доносится звук между подходами, второго подхода не следует. Однако это позволило мне вернуться в игру. Это был забавный случай. Меня расстроило не поведение фотографа, а решение [судьи на вышке].
— Какие действия вы предпринимали, чтобы максимально затянуть время непосредственно перед решающим очком соперника?
— Вообще никак. Безусловно, я испытал огорчение. Подумал: «У него матчбол на его подаче, а я за весь матч ни разу не реализовал брейк. Я проиграю матч. Ну и что – это его вторая подача, я рассуждал, если рефери не вмешается, то он, скорее всего, выиграет этот розыгрыш, и матч закончится». Но он заявил, что это первая подача, и я не знал, что говорить, что делать… В голове хотелось совершить что-то не самое лучшее. Но я не мог. Потому что существуют правила, и я нахожусь на теннисном корте. Я просто высказал свои эмоции и недовольство, после чего трибуны отреагировали так, как сделали, я даже не особо их об этом просил. Было интересно наблюдать за этим. В тот момент я думал: «Было бы забавно завершить карьеру одним матчем на US Open».
— Это конец вашей карьеры?
— Нет, сегодня не получится. Я говорю о том, что, когда придет время уйти из спорта, невозможно предугадать, где именно это произойдет. Сегодня мне показалось, что это могло бы стать подходящим местом для завершения карьерыё.
— Вы около шести минут провоцировали реакцию трибун. Было ли вам известно, что таким образом вы влияете на ход игры?
— В определённый момент я попросил их остановиться, но они не прислушались. Тогда я решил – хорошо, давайте попытаемся их контролировать, чтобы они прекратили. Однако они не желали останавливаться. Да, вы утверждаете, что это продолжалось шесть минут, однако у него был шанс подать сигнал где-то после трёх минут, но кто-то свистнул, и он не подал. Это его ответственность.
«Наказание будет существенным. Любые публичные заявления могут повлечь за собой серьезные последствия»
— Вы говорили о Райлли Опелке. С какой целью вы это сделали?
— Я столкнусь со значительным штрафом, если выскажусь, поэтому воздержусь от комментариев. Не все правильно истолковали мои слова о Райлли. Опелку уже серьезно наказали за подобное, и мне грозит аналогичный штраф.
— Как думаете, какой будет штраф?
— Я не понимаю, почему людей, подобных мне, наказывают строже, чем остальных. Кирьос, я, Бублик, Райлли – кто ещё? Даже если Опелка хороший человек, его просто наказывают из-за неприязни к нему.
— Полагаете, вы намеренно приближались к грани возможностей, чтобы оценить ситуацию, когда вам грозит техническое поражение? Создается впечатление, что в последние два года вы искали эту предельную точку.
— Я сегодня не совершал никаких плохих поступков, верно?
— Вы задержали матч на шесть минут.
— Не я, трибуны.
— Вы показывали им сердечки и заводили их.
— Ты показывал сердечки? Они мне по душе. Мне нравится в Нью-Йорке. Они всё организовали, я не принимал участия. Они убедили меня вернуться в игру. Мне было приятно.