14 января в Квебеке Артур Бетербиев одержал победу над Каллумом Смитом, нокаутировав его в седьмом раунде и сохранив титулы в полутяжелом весе по версиям WBC, WBO и IBF. Через четыре дня боксер прилетел в Россию, где в аэропорту Домодедово его приветствовали поклонники и представители прессы. В беседе с журналистами Бетербиев рассказал о перспективах боя с Дмитрием Биволом, высказался по поводу комментариев Джо Рогана после поединка и поделился своим мнением о том, сможет ли он когда-нибудь назвать себя достойным боксером.

— Как долетели? Все ли хорошо?

— Пойдет.

— Встречи в аэропортах стали для вас обычным делом, не так ли? Пересчитать их уже сложно.

— Приходится испытывать искреннюю радость, когда тебя так тепло принимают на родине. Здесь ощущается связь с родной землей.

— Как вы оцениваете восстановление после сложного поединка, насколько благоприятная ситуация?

— Я уже пришел в себя, хотя зрение еще не полностью восстановилось, и есть синяк.

— Какие программы действуют в России? Какие у вас планы? Возможно, вы планируете навестить близких?

— Да, конечно.

— Вы очень скромный человек, и вам не свойственно теряться на подобных мероприятиях?

— Мне неловко, но выхода нет (улыбается). Приходится.

— Как сложно было сражаться с оппонентом?

— Было заметно, что они тщательно готовились к поединку. Каллум Смит, по всей видимости, сделал ставку на этот бой. Благодаря этому он и получился таким захватывающим. Победу одержал наиболее сильный боец.

— Вас застала врасплох такая серьезная конкуренция?

— При пересмотре поединка я понял, что мой соперник оказался весьма габаритным. По слухам, я сам являюсь крупным атлетом в своей весовой категории, однако, как выяснилось, есть и более крупные бойцы.

— Дальше что? Бивол впереди?

— Я надеюсь на поединок с Биволом в будущем. На данный момент это лишь обсуждения, и я стремлюсь организовать этот бой.

— Было истолковано, что Дмитрий Бивол солгал, утверждая о подписании контракта на бой, однако справедливости ради следует подчеркнуть, что он не делал подобного заявления, а выразил согласие на проведение объединительного поединка.

— Он спортсмен, занимающийся боксом, и, как известно, у них иногда бывают проблемы с речью. Давайте не будем слишком строго к нему относиться. Если он заключил [контракт], это позитивный момент.

— По словам западного журналиста Дэна Рафаэля, соглашение о бое было подписано.

— Я регулярно заключаю контракты на участие в боях. Когда я подписываю такой контракт, я выхожу на ринг. Как он мог заключить со мной контракт на бой, если у меня уже запланирован поединок через две или три недели?

— Поддерживаете ли общение с Джорджем Сен-Пьером?

— Мы познакомились в самолете, когда летели из Монреаля в Дубай. К несчастью для меня, он предложил сыграть в шашки.

— Как закончилась игра?

— Это останется интригой (улыбается).

— Кто больше удивил в шашках?

— Пока нет таких.

— Не хочет ли Сен-Пьер выступить по боксу?

— Он однозначно заявил, что не вернется в спорт. Возможны выступления по грэплингу, но в UFC он больше не будет участвовать в боях.

— Вы фотографировались после поединка с Бобом Арумом. Он предоставил информацию о сроках боя с Биволом? Когда стартуют переговоры?

— Нет. Я находился в пути. Полагаю, через несколько дней появятся сведения.

— Если не будет никаких новостей и бой с Биволом не состоится, вы будете очень огорчены?

— Нет. Почему? Я не расстроюсь. Там найдется кто-то, кто согласится на спарринги.

— Но у него не будет пояса.

— Имеет ли это значение? Я готов к этому поединку на протяжении последних четырех-пяти лет. Я никогда не заявлял, что не желаю его проводить. Всегда был готов, и мы провели несколько объединительных боёв. Это вопрос к нему, а не ко мне.

— Перед ключевыми поединками можно услышать разные заявления: одни готовы сразиться безвозмездно, другие настаивают на максимально высоком вознаграждении. Какую сумму вы ожидаете за бой с Биволом? Насколько важен для вас этот вопрос?

— Если попытаться выразить это одним словом, то все вместе. Я никогда не придавал особого значения деньгам. Я понимаю, что деньги – это, безусловно, хорошо, но у меня никогда не было сильной увлеченности ими как самоцелью. Больше меня всегда привлекали титулы.

— Джо Роган сделал комплиментарные отзывы о вас. Вы ознакомились с его высказываниями?

— Он не проявил теплоты, а сказал неприятные вещи. Он утверждал, что я плохой человек, и так далее. Это нельзя назвать проявлением доброжелательности, скорее он напугал людей. Теперь мне необходимо осторожно передвигаться по улице, от меня будут шарахаться, но не от меня самой, а из-за его слов, которые он так представил меня (улыбается).

— Он выразил надежду на то, что вы получите бой, который вам полагается.

— Буду с ним вместе надеяться.

— Вы осознаете, что поединок за титул абсолютного чемпиона мира является наивысшей целью?

— Давайте посмотрим. Я не могу сказать, что мечтаю… Я хочу этот бой, но если что-то пойдет не так, стоит ли о нем сожалеть? Изначально я стремился стать олимпийским чемпионом, именно это побудило меня заняться боксом. Тогда я даже не задумывался о карьере профессионала, так сложились обстоятельства.

— Вы нередко заявляете о своем желании стать достойным боксером. Означает ли завоевание титула абсолютного чемпиона мира, что вы сможете сказать: «Я хороший боксер»?

— Мне часто задавали этот вопрос, и я должен сам убедиться в том, что являюсь хорошим боксером. По моему мнению, это не зависит от завоеванных титулов. Когда я почувствую это, я обязательно скажу, что являюсь хорошим боксером. Но я не думаю, что это произойдет.