Защитник Евгений Бирюков, который выигрывал чемпионат мира-2012 и дважды завоевывал Кубок Гагарина в составе «Магнитки» (2014, 2016), после минувшего сезона в составе «Салавата Юлаева» завершил карьеру и вошел в тренерский штаб уфимского клуба. В интервью «СЭ» Бирюков рассказал о причинах своего решения и вспомнил главные моменты своей карьеры.

Говорю сыну: «Ты должен добиться большего».

— Как чувствует себя человек, первый провел в КХЛ 1000 матчей?

— Очень приятно войти в историю лиги. Здорово, что сделал это первым. Хотел этого, потому что знал, что осталось немного. Решил для себя, что сезон будет последним.

— Сейчас можно с уверенностью сказать, что вы довольны своей карьерой?

— Скажу честно: да, я доволен своей игрой. Ни о чём не жалею. Думаю, много кто может позавидовать тому, чего я достиг. Сыну говорю: «Ты должен добиться большего».

—Вы сотрудничали с многочисленными тренерами в своей карьере. От кого хотели бы перенять наибольшее количество знаний?

Надо брать всё лучшее у всех специалистов: у кого-то особенные черты характера, методы управления командой. Собираюсь взять самые лучшие моменты от всех и пытаться всё это использовать на практике.

—Каким является тренерский стиль Виктора Козлова?

Современный тренер, знающий подход к молодой аудитории, подбирает ключики к каждому. Может достучаться до каждого молодого парня и подсказать, что делать и как действовать.

— Он ближе к североамериканским тренерам?

— Да. У него всё в меру, и он доверяет ребятам. У него свой стиль: он не диктатор, показывает всё своим примером. Для тренера важен авторитет: чтобы за ним шли, его слушали. У Виктора Николаевича всё это есть.

—Разговаривали ли вы о распределении ролей в тренерском штабе?

— Последнее слово за главным тренером. Но ни в коем случае не стоит во всем соглашаться. Помощники для того и нужны, чтобы высказать своё мнение, свой взгляд на игру, свои замечания. В момент общения и споров истина появляется.

—Почему «Салават Юлаев» два года подряд вылетал в первом раунде плей-офф?

— С «Адмиралом», что с «Трактором» всю серию доминировали, было больше моментов. Но не хватило, наверное, хладнокровия, мастерства в каких-то моментах. Глобальной проблемы не вижу — команда на протяжении всего сезона шла ровненько, с хорошей игрой и без явных провалов.

—Может, не хватило сбалансированности состава?

—Да, это один из факторов. Не хватило поддержки лидерам. Надо делать выводы. В этом сезоне надеюсь, всё будет лучше.

—Как вы лично готовились к тренерской работе?

— Скажу честно, года три-четыре я что-то записывал для себя в этом плане. Потому что разговаривал с ребятами, которые заканчивали школу, и те говорили, что все быстро забывается. Нужно подчеркивать и запоминать здесь и сейчас. Плюс упражнения, которые делали на льду и на земле.

Не был уверен на сто процентов, что стану тренером. А в прошлом сезоне уже конкретно задумался, готовил себя к завершению карьеры. Хотя, наверное, мог ещё поиграть, но принял для себя в начале того сезона решение, что всё, заканчиваю.

—Как перестраивать себя так, чтобы хоккеисты привыкали жить на всё готовое?

— Сам понял, что даже в отпуске стараюсь составить себе план на сутки и придерживаться его. Так намного легче провести день.

—Дневной сон есть в распорядке?

—Если есть время, то можно отдохнуть. Как правило, не удаётся.

Пришел в хоккей в 11 лет

—Почему обосновались в Магнитогорске?

— Это наш дом. Здесь есть всё, что душе угодно. Можно сходить в ресторан, и на горнолыжный курорт поехать. Дача, озеро. Мало пробок. Вырастут дети, тогда, может, возникнут какие-то вопросы в обучении, и переберемся. Сейчас нас всё устраивает. Тут родственники, родители.

— Как пришли в хоккей? В вашем родном городе Касля никогда не было специализированной школы.

Детство было на улице. Летом играли в футбол, зимой — в хоккей. У нас была спортивная семья: мама и папа закончили институт физкультуры, там и познакомились. Потом работали учителями физкультуры. Родители направляют ребенка своим примером. Я записывался во все секции, в которые можно было. Ходил везде.

В девять лет записался на хоккей. С родителями решили переехать в Магнитогорск. Касли — маленький город, там развиваться было сложно.

—Переехали из-за хоккея?

— Все сложилось. Папа из Магнитогорска. Хоккей был для меня особенным видом спорта. Мне нравилась форма, маски, вратарская экипировка. Спасибо Сергею Владимировичу Зинову, моему первому тренеру, что взял нас, потому что мне на тот момент было 11 лет. Даже в то время считалось, что это достаточно поздно. Сейчас уже можно не приходить, потому что в шесть дети делают такие вещи, которые мы в пятнадцать не умели.

— Как происходил переход во взрослой хоккей?

— Он не был сложный, потому что нас привлекали за два года до выпуска. Мы ездили с первой командой на сборы, а последний сезон подключали с ней тренироваться. Тогда ещё были фарм-клубы, не было МХЛ. Там ребята играли намного взрослее, чем сейчас в молодежке. И еще одну пятерку спускали с первой команды. Пять человек из неё всегда играли за фарм-клуб. И этот переход ты ощущал на себе уже в нем. У некоторых городов была только одна команда — и все. Мы туда приезжали и играли со взрослыми ребятами. За счет этого переход нам дался легче.

—У вас был вариант уехать в НХЛ?

— Конкретного варианта не было, но после победного чемпионата мира была возможность поехать за океан и там уже доказывать. Но в то время принял решение остаться здесь. У меня как раз родился ребенок. В «Магнитке» дали долгосрочный контракт, на носу была Олимпиада. Если честно, даже не жалею, что не уехал. Потом выиграл два Кубка Гагарина и серебро на чемпионате мира.

—Когда вы вместе работали в «Металлурге» с Полом Морисом, можно было представить, что он дважды подряд выйдет в финал Кубка Стэнли?

— Морис уже добивался успеха до нашего знакомства. В то время мне показался очень авторитетным. Знает, что делает — мы очень много взяли от него. Честно, за него болел и только рад его победе.

—Насколько ему было сложно адаптироваться в России? Здесь он провел только один сезон. И не очень удачный.

—Это был локаутный сезон. Мы во время чемпионата шли, по-моему, на первом месте. У нас была очень хорошая команда: Малкин, Гончар, Зуккарелло, О’Райлли. Как все знают, закончился локаут, и ребята уехали. Маленечко не перестроились — поэтому у нас и не получилось. Играли тогда с «Салаватом» и уступили в седьмом матче.

—Чемпионат мира-2012 запомнился благодаря великолепной игре Евгения Малкина. Как его игра влияла на команду?

Приехал на чемпионат мира и всё, что было, отдал. Когда у тебя такой лидер, хочешь не хочешь, команда подтягивается к нему. Чемпионат мира был очень серьёзный тогда, у тех же шведов, которых мы обыграли, была настоящая сборная звёзд.

— Вы росли вместе с Малкиным. Можно было тогда сказать, что из него получится уникальный хоккеист?

— Да. Он сразу играл за год старше, вместе занимался с братом, который этого возраста. Ближе к выпуску Женя на важных турнирах за нас тоже выступал. Безусловно, уже тогда понимали, что он в порядке.

—Он ведь в НХЛ уезжал со скандалом…

У него был план и мечта детства. Отыграл последний сезон в нашей команде, и всё, договорился ехать туда. В том сезоне феерил, и его очень хотели оставить в «Магнитке». Давили в моральном плане. Как-то получилось так, что подписали. Но перевесила НХЛ, его мечта. Все видят, к чему это привело. Останься он ещё на год в Магнитогорске, никто не знает, как сложилась бы карьера.

—Знал ли кто-нибудь, что он собирался уезжать?

— Да, мы предполагали. Но это был его выбор. Все понимали, что на его месте мог бы оказаться любой.

—Руководство было сильно недовольно?

— Конечно. Были недовольны, но понимали, что это серьезный шаг. Это мечта, это вся дальнейшая карьера.

—Однако «Металлург» выиграл в том сезоне чемпионство, не смотря на отъезд Малкина.

Надо жертвовать чем-то для своей мечты.

—Овечкин обгонит Гретцки?

— Думаю, да. У него есть силы, здоровье точно есть. Дойдёт до этого рубежа и перегонит Гретцки. Не сомневаюсь.

—В начале прошлого сезона ему тяжело далось начало, а в конце он разыгрался.

— В плане психологии тяжело, когда все ждут, давят. Тяжело справиться с этим давлением, но мы все увидели, что Саня преодолел его, потом у него всё наладилось и он был самим собой.

Коварж — больше русский, чем чех

—Помните, когда появилась легендарная тройка Мозякин — Коварж — Зарипов?

Кстати, Яну в последний момент поставили туда. Молодой парень был по сравнению с другими. Ян — больше русский, наверное, чем чех, потому что чехов много видел, а он отличается от них. И как-то все поехало и в жизни, и в быту, и на льду. Появилась химия — а это немаловажная история, когда ты знакомишься с кем-то и понимаешь, что это твой человек.

—Слышал историю, как вечером перед игрой с «Трактором» хорошо отдохнули, а потом забили четыре гола.

—Да, были такие моменты.

—Настолько большой запас мастерства был?

— Люди играли не физикой, а головой. Могли сделать всё, что хочешь. Плюс пасы не глядя, на пустые ворота. Мозякин тоже что творил! Когда играли со «Левым», забыл клюшки. Взял у Тима Брента, а она кардинально отличается. Но уже в первом периоде забил ей.

—Кто из современных защитников КХЛ нравится больше всего?

— Никишин очень здорово играет. Не зря получил награду как лучший защитник. Большой, габаритный и в то же время классно катается.

—Сколько правды в утверждении, что чемпионский сезон Федора Емельяненко выиграл на багаже Дэйва Кинга?

— Нельзя так говорить. Практически весь сезон Федор Леонидович был главным тренером, Кинга уволили в начале сезона. Конечно, был сформированный костяк, появившийся за год до этого при Кинге. Глупо было бы разрушать то, что работало. Федор Леонидович привнес что-то своё, но не портил чужое.

—С каким тренером по ходу карьеры было наиболее комфортно работать?

— Первый, наверное, король, который дал шанс и жизнь в большом хоккее. У него было кредо: неважно, молодой ты или старый, будешь играть, если даешь результат. Выходили не только как лимитчики, но и как основные хоккеисты. На следующий год, когда уже не попадали в лимит, с нас требовали как с обычного профессионала.

Майк Кинэн — тоже интересный тренер. Все быстро поняли, что он достаточно жесткий в ментальном плане. В основном этим и брал. Еще Илья Петрович Воробьев, мы достаточно много с ним работали. Виктор Николаевич Козлов, который пришёл в помощники к Воробьеву, потом стал главным тренером.

Не знаю, боюсь кого-то забыть. На моем хоккейном веку было много классных тренеров. В том числе Зинэтула Хайдарович Билялетдинов. Очень уважаемый и статусный тренер, у которого можно многое взять, поучиться, как ведет себя на работе и в жизни. Был момент, когда мог перейти в «Ак Барс». Но выбрал свой родной город.

—Были моменты, когда Кинэн мог прийти в раздевалку и всё разрушить?

— Были, конечно. Летали мусорки, планшетки ломались, клюшками били стекла. Было всё. Как-то у меня была самая короткая раскатка в карьере. Кто-то пару раз пас не принял, и Кинэн говорит: «Чтобы я вас здесь не видел. Увидимся вечером».

—У него были любимчики, которых он особенно уничтожал?

— такого не было. Вратарей не трогал, потому что это для него отдельная категория. Но мог любому сказать, любому написать.

—Жесткий разговор с ним вспоминается?

— В начале сезона мы несколько матчей проиграли, еще притирались. Его посадил несколько человек, меня в том числе. Майк к каждому подошел: «Ты ноль! Ты ничтожество!» Мы вообще огорчились. У нас не принято на личности переходить и говорить, что ты такой-сякой. Ладно, что это было по-английски, половину не поняли.

—Насколько было трудно покинуть «Металлург» в 2020 году впервые в карьере?

Это было для меня волнительно. Все-таки с детства в команде, плюс 15 лет во взрослой. Но это была не катастрофа, скорее новый опыт. Это произошло, и я отлично влился в «Салават Юлаев». Провел там классных четыре сезона и теперь уже остаюсь тренером. Все к лучшему.