В ноябре отметят пять лет с момента последнего боя Забита Магомедшарипова. Бывший боец UFC приблизился к титульному бою, но решил закончить спортивную карьеру. В Bellator выступает его младший брат Хасан Магомедшарипов — 23-летний полулегковес, который также выиграл все 10 своих поединков.
В Махачкале Хасан дал большое интервью «СЭ», где поделился информацией о тренировках с Исламом Махачевым и Умаром Нурмагомедовым, жестких спаррингах со старшим братом, новом чемпионе Bellator Рамазане Курамагомедове и многим другим.
«Не ожидал, что Махачев так хорош в стойке»
— Какой у тебя сейчас этап? Готовлюсь к поединку?
Жду от менеджеров предложений. Ризван Магомедов говорил мне о турнире 31 декабря в Токио или в январе в Дубае. В любом случае, до февраля я хотел бы провести один бой, так как до Рамадана желаю выступить.
Ты занимаешься в школе Абдулманапа Нурмагомедова?
— Да, сейчас в братском клубе. Помогают, чем могут.
— Кто там основные спарринг-партнеры?
Ренат Хавалов. Там много молодых ребят, которые мало известны, ещё выступают в любителях. Но есть Рашид Вагабов, Касум Касумов. Все вместе спаррингуем, весовая одна. В межсезонье вес примерно как у меня. Вместе растём.
Как шли ваши спарринги с Исламом Махачевым?
— Да, вместе с Исламом тренировался. Для меня удивительно было, что ему комфортно стоять в стойке. В схватках-то всё ясно. С ним интересно было спарринговать, так же как играть в шахматы.
— А чего странно, что в стойке хорошо у него получается? Ведь бои в стойке чаще всего и проводит.
— Да, проводит тренировку, но я не думал, что он такой чувствительный. Когда sparрируешь, понимаешь, насколько человек чуствительный, как чувствует твою дистанцию. Бывают люди, с которыми можно ошибаться, а бывают такие, которые могут подловить даже малейшую погрешность. Вот этот человек из тех, кто может тебя подловить.
Ты тренировался с Умаром и Усманом. Когда трудились вместе, тебе казалось, что вы находитесь на одной ступени?
С Умаром тренировки по спаррингу не проводим, но часто боремся. Он делится своими ощущениями, я свои высказываю. Обмениваемся опытом. С Усманом чуть чаще работаем. С Умаром стабильно тренируемся, иногда даже время не засекаем — боремся до измождения минут 20-25.
— Когда Умар присутствовал здесь до боя с Кори, у вас было задание, непосредственно касающееся Кори?
— Нет, с ним я не тренировался, потому что соперники нам не подходили. Если бы где-то и подходил, то мой противник — борец, коренастый парень, он не подходил. Я к своему бою готовился. Ну, и за его спаррингами тоже следил. В одной клетке мы спарринговали — сначала я, потом он.
Что же в его поведении во время тренировок тебя заинтересовало?
— Нет, в принципе, во время тренировок он подсказывал, потому что в школе Абдулманапа очень много борцов. С ними я где-то, может быть, наравне, но в любом случае у них знаний больше, потому что с детства занимаются. Как и у меня в ударке больше знаний, чем у них.
«Шара где-то напоминает Забита»
— Бой Умара с Кори ты смотрел?
Да, смотрел. Неожиданно было то, что Кори так хорошо защищался от борьбы Умара. Как будто знал всё, что делает, изучил его хорошо. Умар очень хорошо берет спину и атакует оттуда хорошо, забирает шею. Первые два раунда заставили чуть понервничать, а потом, когда поверил в свою ударку, видно было, что подразбил его чуть-чуть, подустал Кори. Видно было, что он от ожидания устал, от его борьбы устал. Хоть Умар не боролся после второго раунда, он устал ждать, пока он будет бороться. Видно было, что сфокусирован на том, чтобы защищаться от борьбы, и это его чуть подвело.
Между Мерабом и О’Мэлли скоро состоится бой в UFC. Кто из них предпочтительнее для Умара?
По моему мнению, Мераб подходит Умару лучше. Не думаю, что Мераб сможет загрузить, перевести дыхание и так далее Умара. А Шон — слишком опасный боец, может зацепить, попасть может. И если Сэндхаген больше накидывать будет, то Шон реально бьет, он такой ударный парень. Мераб будет удобнее, но большой вопрос, выиграет ли Мераб у О’Мэлли. Я не уверен честно говоря.
— Ты считаешь, что О’Мэлли сможет победить его?
Я верю в победу О’Мэлли, потому что он более уверенный боец — выиграл пояс у Стерлинга. Мираб действует сумбурно, накидывается, но я думаю, это удобен для О’Мэлли. Он его разгромит, не даст ему прорваться в ноги… Мне кажется, с ним бороться Мерабу будет сложно. Первый и второй раунды решат исход боя.
— Вы видели бой Шара? Предполагали такой результат?
Я предполагал это. Противник был ударником, победил многих наших — Антигулова, Гамзатова. В ударке одержал верх над каждым из них. Такие ребята для Шары удобны. Я знал, что бой дойдет до конца, ведь парень тоже обладает характером. Как и предполагал, единогласным решением Шара победил.
Не кажется ли тебе, что образы Шары похожи на образы Забиты?
— Где-то напоминает, да. В моем личном мнении Шара еще не раскрылся как боец. Думаю, дальше будет интереснее. У него есть… не назову это страхом, но опасение, что его переведут в другой дивизион. А какой бы ударник ни был, каким бы зрелищным ни был, когда ты опасаешься перевода, это все сильно влияет. А когда у тебя появляется уверенность, что ты можешь в любой момент встать, переиграть, после этого уже раскрываешься полностью как боец. То, что Шара может делать в зале, я уверен, он в клетке в последнем бою многое не сделал. Потому что немного переживал, что его соперник может перевести, спину забрать и так далее.
— На открытой тренировке возможно, наблюдал, как он выкладывался?
— Да, видел. Думаю, это бы сработало, если б хотя бы раз в финальных раундах попробовал. Ему было удобно из-за постоянных поездок на Шару — там можно было всё выкидывать. Когда за тобой охотятся, бить уже легче.
Увидев Забита лысым, я был в шоке. По его словам, проиграл спор.
— Ты говорил, что грустишь после плохих тренировок. Вспомнишь ли ты последний подобный случай, который тебя огорчил?
Завтра может быть хорошим днем, а может и плохим, даже если ты хорошо настроен. Бывает наоборот, когда разбитый, вроде не хочешь спарринговать, приходишь, а все идет отлично. Я к этому уже спокойнее отношусь, потому что один день могу быть выше всех, другой — просто проигрывать. В любом случае мы растем друг от друга. Последний раз даже не помню… Так бывает у меня, когда до боя месяц остается: каждый день такой же, без настроения, огня нет, чуть вялый, а другие свежие — чуть тяжело идет. Главное, чтобы это не попало в голову перед боем.
Неделю назад состоялась встреча Забита с детьми, и видно было, что Забит остригся очень коротко. Что побудило его к такой перемене в образе?
Я даже сам не знаю, не видел его. Прилетел с боя, а тут его лысее всего! В шоке был сам. Сказал, что он там шутничает. По disputably ему хорошо иногда менять образ.
— Вы говорили, что не стали бы так стричься из-за множества шрамов на голове. Расскажите, пожалуйста, есть ли у вас история, связанная с ними?
Это не драки, просто как тебе сказать, в детстве в селе выросли, ходили на речку, игрались там. И вот у меня все травмы связаны с играми: в прятки, в догонялки играли, падали. Всегда так было. Телефонов не было, на улице жили. Я помню один раз на речке нырнул и головой ударился. Шрам был огромный. Самая большая травма у меня — перелом руки, открытый. Ну, тоже в детстве упал. Как раньше: с утра выходили, и до вечера нас домой не загонишь. Все ломали себе. Забит сломал себе две руки, две ноги. Он по крышам лазил постоянно.
Все утверждают, что Забит неплохо зарабатывает даже без участия в боях. Об этом говорили как Тимур Валиев, так и Мансур Учакаев, отмечая его талант к бизнесу. Но откуда у него такая предпринимательская жилка?
— Всегда был таким. Не скажу, что преследовал деньги, хоть голова всегда крутилась в этом направлении. Где что продать, подзаработать. Ему нравятся бизнес-идеи, встречи, разговоры. Любит людей, много размышляющих на эту тему. И у него всегда, когда я с ним говорю, такие разговоры: надо это сделать, надо то сделать. И вообще не связанное со спортом. Думаю, желания возвращаться нет. Думаю, это одна из причин — нашел себе хобби.
Ты говорил, что основные сбережения хранятся у Забита, а ты тратишь ежемесячно 50-60 тысяч рублей. Изменяется ли это со временем? Ведь доходы растут, значит, расходы тоже должны увеличиваться.
В финансовом отношении у нас никогда не возникало никаких проблем. Забит всегда имел свои деньги, а у меня были мои. Мы никогда не делили вещи по типу «мое» и «твое». Все было общим: если кому-то что-то нужно, он мог взять без промедлений.
Мы как братья, всегда помогали друг другу, и никаких финансовых разногласий не возникало.
— С тобой постоянно сравнивают брата, но в последнем бою ты показал ему технику. Ты сделал несколько ударов ногами, включая те, что выполнялись с опорой на руку. Забит что-нибудь тебе про это говорил?
Я всегда умел это делать. Мы тренировались с одним тренером, работали над одними и теми же вещами. Просто размышляю: в Bellator нет бонусов — зачем выкладываться на все сто? В последнем бою я, знаешь, третий раунд отдал. Хорошее время он меня у сетки держал. Думаю: надо что-нибудь показать, забрать хотя бы этот раунд. Али тоже звонил: тебе надо так драться. Говорю, что мне мотивация нужна, чтобы так драться. Проблем нет, я могу так драться. Просто, знаешь, я дерусь, и у меня азарт — хочется провести тяжелый бой. Многие спрашивают: зачем ты борешься? В зале у нас бывает: я борюсь, повалю его, он встает и так далее. У меня задача: сначала лишить его сил, где-то в борьбе чуть потаскать, а потом уже бить начать. У меня такой геймплан бывает, а многие хотят, чтобы я выходил и развороты крутил. А толк какой, если там ни бонусов, ничего нет? Да, популярность или чтобы тебя узнавали, но я за этим не гонюсь, никогда не гнался. Если будут бонусы, будут и вертушки.
— А ты стремишься в UFC попасть?
У меня проблемы с визами. Меня в Америку что-то не пускают – на рассмотрении уже четвертый или пятый раз. Если бы виза была, почему бы и нет? Я об этом так не думал, потому что у меня с Bellator еще контракт, но в будущем почему бы и нет, если бы у меня была бы виза и подписали контракт. Конечно, интересно. Мне всегда было интересно конкурировать с лучшими. В Bellator — там есть хорошие парни, с кем хочется подраться, но не знаю, почему до них так тяжело добраться. В будущем – конечно, но сначала хочу отработать свой контракт с Bellator.
— В прошлом году ты участвовал в соревнованиях по вольной борьбе и проиграл. Что побудило тебя попробовать себя в новом виде спорта?
У меня всегда присутствует азарт. Если сейчас будет турнир по грэпплингу или борьба в кимоно, пойду и выступлю, проблем нет. Мне не стыдно проигрывать кому-то, люблю получать опыт в таких любительских соревнованиях. В борьбе выступил… честно сказать, думал, что буду готов. Не хотел просто выступить, собирался выиграть. Просто хотел посмотреть на себя — в зале же по-другому борешься.
Ты говорил, что Забит желал сразиться по вольной или грэпплинг, но предложений не поступало. Ситуация осталась прежней? Возможно, всё же предложили ему что-нибудь?
По имеющейся информации, в АСА собирались, но пока предложений нет. Тренируется, но не по грэпплингу, а по боксу — ему нравится бить по рукам. Держит себя в отличной форме.
Нельзя исключать возможности, что он будет выступать и по боксу.
— Не уверен… Такой человек, завтра может совершенно иначе поступить. Возможно, даже скажет: «Эй, возвращаюсь!».
— Слышь, а если бы между вами предложили сразиться в грэпплинг?
— Нет, мы друг с другом и в зале каждый день тренируемся, устали друг от друга. Хотелось бы побороть кого-нибудь другого. Смеется.)
«Холлоуэй был бы неудобен для Забита»
— Магомед Магомедов утверждал, что Топурия для Забита — идеальный соперник. Считаете ли вы, что он был бы для него стилистически подходящим?
Топурия, Волкановски — все ему удобны. Единственным, кто был бы неудобен для него, скорее всего, является Холлоуэй.
— Потому что высокий?
Его рост интересен, да ещё он боец с хорошей скоростью. На мой взгляд, у него до сих пор рекорд по количеству бросков. Когда дрался с Каттаром, установил новый рекорд. Такой ударный боец, еще бьет комбинациями. А Волкановски, Топурия — мне кажется, такие соперники ему удобны. Потому что когда выступал по саньда, в принципе, были схожие противники. Саньда — такой взрывной вид спорта, и в принципе там тоже похожи по ударной технике.
— На турнире, где состоялся твой последний поединок, чемпионский пояс завоевал Рамазан Курамагомедов. Его соперником был Джейсон Джексон. Многие считают эту победу сенсацией. Тебя удивило, что победил Рамазан?
Для меня результат не был неожиданностью. Рамазан в целом недооцененный боец. Потому что я знаком с ним с тех пор как мы вместе тренировались в Dag Fighter. И я знал, кого он там в зале побеждал и превзошел. У него было хорошее тренерское окружение: Тимур Валиев, Али, Марк Генри — профессионалы своего дела. Рамазан готов к боям. Единственное, что меня волновало, это то, может он устанет, не подготовится функционально. Но я считал его фаворитом. Когда увидел, что фаворитом считают Джексона, удивился. Ни в коем случае не умаляю его заслуг, но я знаю Рамазана, и для меня он был фаворитом этого боя. Рамазан потряс его даже в первом раунде, локтем зацепил. Второй-третий раунд он, на мой взгляд, выиграл. А в четвертом — история. Я же присутствовал на турнире, сидел рядом. Рамазан просидел под ним четвертый раунд полностью. Рамазан встал и ему говорит… «Теперь ты проснулся?» — кричит. «Мне что-то чересчур легко», — говорит ему. Тот смотрит на Рамазана в шоке. Он говорит: ты проснулся? Я тебе один раунд отдал, чтобы ты проснулся. Рамазан красавец.
Я дважды предлагал Рамазану интервью, как до пояса, так и после, но получил отказ.
Из-за непритязательности его мало знают.
— А по-твоему, кто из них, Степан или Забит, более сдержан и тихий?
Застенчивый первый не умеет отказать. Не может сказать «нет». Рамазан же, хоть и застенчив, может ответить отказом. В этом их различие.
— Ты же говорил около года назад, что не спаррингуешь с Забитом с 2019-го. Не пробовались ли в последнее время вместе sparrinговать?
— Мы с ним единожды провели лёгкий спарринг. Всё, по сути. Понимаю, что он уставший, не стремится к этому. Видно, что это его немного измотало. Хочет тренироваться, потому что столько лет этим занимался — бросить же не может. Занимается для себя, делает то, что ему нравится, а спарринговать — по нему видно, что желания нет.
— Если вспомнить времена ваших частых спаррингов, был ли какой-нибудь из них, особенно запомнившийся вам яркими моментами?
— В каждом спарринге искры летели. Если Марк говорил: «Завтра с Забитом спарринг», понимал, что будет… Не жалели друг друга: ногами, коленями бил, делал такие вещи. У Марка, наверное, архив есть, как мы спарринговали: у нас каждый раунд искры были. Я всегда как на бой настраивался, когда с ним спарринговал, потому что он меня не жалел, бил во всю силу. И после него, когда вставал там с Эдди [Альваресом], с другими, мне казалось, будто меня жалеют. Он как брат хотел переехать, а они этого не хотели, спокойно работали, и мне казалось, будто они со мной не работают.
Случалось ли во время тренировочных боев, что Забит прекращал показывать красоту боя и переходил к более практичному подходу?
Он обычно в поздних раундах таким образом работал. Когда с Марком тренировались, он проходил четыре раунда, и каждый раз свежий боец заходил на него. Никогда не было, чтобы два раунда подряд кто-то один работал, всегда свежими меняли. И вот в первом раунде он начинал феерить, во втором продолжал, третий — тоже где-то были моменты. Уже к концу третьего, четвертого — он уже спокойно, хладнокровно, лишних движений не делал. Он всегда очень хорошо дышал. В последних боях у него из-за инфекции, может, из-за этого всё [проселка функционалка]… А так для нас шоком было, что начал уставать вообще.
— Можно ли обойти разумного Забиту?
Переиграть против него — крайне сложное испытание. Если я буду стоять рядом и отвечать ударами, то он меня одолеет. Такой силы у него достаточно, чтобы победить любого человека. С ним нужно было терпеть первые два раунда, независимо от желания. Либо же начать грязный бой: бороться, бить, бороться, бить. Но вот именно переиграть его так, чтобы он не смог ответить, было очень трудно. Я не припомню случая, чтобы кто-то так успешно с ним сражался, превосходя его силой ударов. С ним было очень тяжело сражаться.
— Рассказывал ты, что Забит на тренировках тебя иногда критикует, но что же именно ему не нравится?
Я даже не помню последний раз, когда ему было хорошо. Он иногда так делает: сначала критикует, а потом может сказать, что здесь всё хорошо, там тоже хорошо, молодец. А вот это плохо. Сначала критикует на эмоциях, потом проходит время, он обдумывает и говорит, где всё хорошо. Всегда признаёт, когда хорошо, а когда плохо. Но в последнее время он уже не приходит на спарринги. Если вы заметили, даже секундировать не едет, не хочет. Я думаю, когда настанут важные бои, претендентский или титульный, я думаю, он будет у нас в углу.
В больших лигах, например Bellator, чтобы получить бой за титул, обычно нужно победить несколько человек из топ-10. Рамазан Курамагомедов нарушил это правило: всего два боя провел и получил шанс сразиться с серьезным чемпионом. Есть ли у тебя такая надежда, или уже были разговоры о том, что тебе могут дать бой за пояс без долгих предварительных боёв?
Вряд ли. Почему? Потому что у Рамазана не было конкурентов. Там Рамазан выиграл два боя подряд, удосрочил: одного нокаутировал, второго задушил. Амосов на то время был чемпионом, и на 77 кг много топовых бойцов не было. Я не думаю, что Рамазана как мясо подкинули. Знали, что будет хороший бой, потому что он же ATT работал и с Амосовым, и с другими. Этот парень, Джексон, — я думал, он надолго там останется. Но когда дали Рамазана, я понимал, что Рамазан может его переиграть. Сейчас там Рамазан — мне интересно, дальше кто будет. Ну, Амосов — не знаю, будут ли они драться. Ведь одноклубники топ-тимовские.
Меня с американцами не ставили. Не выдерживали, начинали жаловаться.
В Хасавюрте, кроме тебя и Забита, ещё один известный спортсмен из единоборств — Артур Бетербиев. Знаком ли ты с ним лично?
— Нет, лично не знаком с ним, но наблюдаю за его выступлениями. Мне очень нравится, как боксирует Артур. Не пропускаю его бои, смотрю и учусь кое-чему. Посмотрел его упражнения, тренировки. Много интересного там есть.
— Упражнения на укрепление удара?
Да, укрепление, ещё там со жгутами, связки укрепляются, кисти тоже. У него были очень интересные тренировки.
Когда Артуру впервые присвоили титул чемпиона мира по версии IBF, тебе исполнилось семнадцать лет. Ты посещал какие-нибудь встречи с фанатами?
— Нет, никогда его не видел. Я ведь не в Хасавюрте рос, детство проведя в Буйнакске. Школу там и окончил. Но все равно, приезжая в город, такого не встречал. В выходные в Хасавюрте всегда были подпольные бои — «собачьи бои» мы их так называли. Кто-то в кентусах, кто-то в чем-то другом. То друзья дрались, то сам участвовал в таких местах.
Мансур Учакаев утверждал, что ты умеешь бить мощнее Забита, может вспомнить, когда в последнем спарринге повалил соперника?
В зале часто происходят разные вещи, но мы не выкладываем всё так, как американцы, которые друг друга сбрасывают. Такое случается очень часто. Я этому значения не придаю, потому что в зале может быть что угодно. У меня в Америке тоже бывало, что приходил в зал, и мне говорили: если ещё раз будет… У меня насчет этого тоже были конфликты.
Говорили работать мягче?
— Да. Нельзя им объяснить, что я не специально делаю это. Во время спарринга бывает только по-настоящему, ни жестко, ни слабо. Я работаю как работаю — не могу слабее работать, ни сильнее. Так чувствую, так и работаю. Да, бывают такие случаи часто.
Ты говорил, что Забит, придя в зал, просил sparring с Кори Андерсоном, который выступал в 93 году, но Марк Генри отказал. А потом Забит или ты спарринговали с такими же крупными бойцами?
— Нет, я не спарринговался, а Забит… В то время Барбоза был большим — постоянно с ним спарринговал. Потом Эдди Альварес, он на весовую категорию выше был. Там был Кори и ниже — Барбоза, больше таких не было там. Меня особо не ставили с американцами, я с ними не работал, я со своими, с Тигром работал. Просто не выдерживали, начинали ныть: это болит, то болит. У них такого нету, им не в падлу сказать: «Деньги дай, чтобы я с тобой спарринговал». У них такого нет, что ты им помогаешь, они тебе помогают. Не стесняются сказать тебе: за деньги — да, а так — нет.
— Кто после тренировки с тобой смог так жаловаться?
— В любителях выступали парни, которые тут были. Никто из профессионалов никогда не говорил, что жестко. С Эдди Альваресом и Марлоном Мораесом спарринговал. Марлон меня не жалел, я его не жалел, мы нормально всегда работали. А вот те, кто в других организациях дрался, местные организации обычно так: это не хотим, то не хотим. У нас если так скажешь, тебя из зала выгонят, скажут: зачем тогда пришел?
— Хасан, если я правильно понял, ты ещё и в Америке среди любителей выступал. Чем любители России отличаются от американских любителей в плане соревнований?
— Влюбителей не пускали. Мне было 17 лет, а в кикбоксинге с 18 можно было драться. Сделали подставные документы, сказали, что 18 лет, допустили. От профессионалов любителей не отличишь. У нас любителей в один зал загоняют, подряд дерутся. А там как положено: выходишь под музыку, все по правилам. Отличие от любителей — время: не пять минут, а три. И экипировка может быть у них.
— Что заставило выбрать для выступления это место?
Тренировался я и так там, ни к чему особо не готовился. Было мне семнадцать лет, когда туда попал, вот-вот исполнится восемнадцать. Ну, представьте: утром просыпаюсь, иду в зал — кто-то дерется, кому-то помогаю, постоянно себя в форме держал. Хочется же где-то выступить. И вот в один из дней так в зал пришел, мне сказали: будешь драться? Я говорю, буду. В этот же день — даже не готовился, вес не гонял. Единственное, куда я готовился, когда турнир был по боксу «Золотые перчатки». Хотел я подраться, но там или соперники, или что-то не получилось, или не допустили меня. Именно к этим соревнованиям я готовился — именно по боксу, боксировал много, спарринги делал.