Каждый из нас желает добиться значительных успехов, и в баскетболе вершиной является попадание в НБА. Российский тренер по общей физической подготовке Роман Лавров поставил перед собой как раз такую цель и этим летом сделал первый шаг на пути к её достижению — попал на стажировку в клуб НБА «Нью-Орлеан Пеликанс» – команда, за которую выступают перспективные игроки во время Летней лиги. «Чемпионат» провел с Романом большое интервью, в котором он рассказал о своей поездке, встрече с Леброном Джеймсом, особенностях работы и стремлении вернуться.

— Как возникла идея стажировки в Летней лиге НБА?
— Этот вопрос задают чаще всего, поскольку многие, как и я, потрясены произошедшим. Здесь сыграло роль сочетание нескольких факторов. Важно отметить, что решение не было принято мгновенно. Это результат последовавшей цепочки событий, которые в конечном итоге привели к столь значительному результату.

Предполагаю, что на это повлияло, в первую очередь, моё взаимодействие с тренерами из Европы, которые в настоящее время уже сами официально работают в НБА. Им хорошо знакомы мои качества, поэтому они могут подтвердить, что я адекватный кандидат, с которым можно общаться и сотрудничать, и который не доставит неприятных сюрпризов».

Поскольку тренерская деятельность требует непрерывного совершенствования, я неоднократно посещал различные обучающие программы, разработанные тренерами по физической подготовке НБА. Когда ты посещаешь эти мероприятия, они не могут не узнать тебя, поскольку в социальных сетях видят твоё изображение, когда ты отмечаешь их там. Так начинается общение.

Третий аспект — это игроки. Речь идет об игроках, являющихся гражданами США и имеющих опыт игры в НБА либо задрафтованные. Так вышло, что я по ходу карьеры имел возможность с ними работать. И конкретно один из них солидно повлиял на развитие всей этой истории — Гани Лаваль. Во времена «Руны» в Суперлиге мы с ним много индивидуально работали. Такие тренировки располагают к большему общению — на них ты разговариваешь с людьми гораздо больше, чем на групповых. Вы начинаете друг другу что-то доверять, сильнее открываться. В принципе, тренер по физподготовке — это ещё и психолог в какой-то степени. Я с ним поделился, сказав, что у меня есть большой план, что хочу однажды попасть за океан. Это было как раз в 2022 году: с визой, естественно, уже сложности. Чтобы получить американскую, надо куда-то ехать, а это рискованное мероприятие без гарантий, ты всё взвешиваешь, думаешь, стоит ли тратить время и деньги.

Когда я рассказал эту историю Гани, он предложил свою помощь, сказав: «Как только получишь визу — дай знать». Я отнёсся к этому с некоторой долей скептицизма, посчитав, что это просто способ поддержать разговор. Интересно, что когда я всё же получил визу, Гани не был первым человеком, о котором я вспомнил. Позже меня осенило: «Точно, Гани Лаваль существует, он сам мне об этом говорил!»

Я ему написал, и он продемонстрировал поразительную скорость реакции: сначала он поздравил меня, а затем создал чат, в который добавил себя и Аарона Нельсона, известного тренера по физической подготовке НБА) он выступил посредником, представив меня ему в выгодном свете, а его мне, после чего сказал: «Мужчины, вы сами разберётесь».
Аарон связался с нами, и по его инициативе была организована переписка с Дэниелом Боувом, нынешним директором по физической подготовке команды «Пеликаны». Это необходимо для продолжения переговоров.

Мы начали общаться с Дэниелом, после чего он попросил моё резюме. Я отправил его, и они его рассматривали. Затем, в один прекрасный апрельский день, если я не ошибаюсь, когда я находился в Астане, он написал: «Всё, добро пожаловать на борт. Пришлите фото, полное имя, фамилию и размер экипировки. Увидимся». Я был очень удивлён?!»

Я долгое время не спешил рассказывать об этой истории, делясь ею лишь обрывочными сведениями в разговорах. Я так боялся результата, что это казалось неправдоподобным, словно галлюцинация. Я решил поверить в это только тогда, когда сам погружусь в процесс. И мои опасения подтвердились. Даже во время полета в Вегас я испытывал сильное волнение, опасаясь, что что-то может пойти не так».

— Как ты получал визу?
— Для получения визы сложилась такая ситуация. Прошлым летом, во время медового месяца, моя жена и я находились в Токио. Тогда мне позвонил агент и сообщил о возможности перехода в «Астану». На тот момент это был единственный доступный вариант в Единой лиге ВТБ. Как только агент озвучил название «Астана», моя жена Кристина и я обменялись взглядами и почти одновременно высказали: «Виза!»

Это отличная возможность легально устроиться на работу за границей, с возможностью неоднократно обращаться в консульство и добиться проставления визы в документ. В конечном счете, процесс оказался значительно проще, чем я предполагал. Мы заключили контракт с «Астаной», переехали, прошло некоторое время, и осенью подали необходимые бумаги. Мы подошли к этому вопросу тщательно — не заполняли анкеты самостоятельно, чтобы избежать ошибок. Мы обратились в визовый центр, где работают специалисты с многолетним опытом, и они подготовили все документы за нас, проконсультировали нас относительно того, что следует говорить.

Нам предоставили возможность выбрать время для собеседования, и мы намеренно выбрали 30 декабря — в конце года, что совпадает с периодом после Рождества у американских компаний. Мы рассчитывали, что в это время люди будут более расположены к общению. Назначенное время было 9:30, мы прибыли на место за полчаса до начала. Процесс прошел настолько гладко, что у меня даже хватило времени на утреннюю тренировку.

Полагаю, значительную роль сыграло то, что я находился там по официальным основаниям: у меня был контракт и разрешение на временное проживание. Это не создало у них впечатления неожиданности или нелепости, как если бы русский человек приехал в Астану с просьбой о визе. Я просто объяснил, что меня пригласили работать тренером по физподготовке и предложили контракт. То есть я не являюсь релокантом (смеётся).

Он сообщил о поездке в США, и мне было интересно узнать о Летней лиге НБА. Ранее мне посоветовали не упоминать, что она вызывает интерес как тренер, чтобы не создавалось впечатления о желании остаться. Поэтому я упомянул, что хочу поехать посмотреть баскетбольные матчи. Упоминание аббревиатуры «НБА» обычно снимает все вопросы. Интервью прошло быстро: мне сообщили об одобрении визы».

— Это имело для тебя какой-то особый, почти священный смысл, как, например, визуализация? Или же это было конкретной целью?
— Вероятно, здесь присутствует и то, и другое. Я придерживаюсь принципа визуализации, но без крайностей. Я читал биографию Шварценеггера, написанную Джоном Кехо, и другие его работы. Для меня Арнольд Шварценеггер – пример визуализации. Человек, выросший в австрийской деревушке в доме без удобств, стал губернатором Калифорнии. Можете ли вы это представить?

И удача, безусловно, играет важную роль. Без неё не обойтись. Существует множество специалистов, которые обладают знаниями и имеют успешный опыт, однако по каким-то причинам не могут добиться подобных результатов. Причины этого назвать сложно.

— Какие мысли и ожидания сопровождали твой перелет на Летнюю лигу НБА?
— Я летел, не питая особых надежд. Не хотелось потом испытывать разочарование из-за завышенных ожиданий. Просто летел. Я знал, что меня, вероятно, ждут, и это было всё. Мы прилетели довольно поздно, около 23:00. Заселились, а уже на следующее утро я отправился в отель Wynn, где располагалась команда «Пеликанс» — одно из самых известных мест в городе. Клубы НБА сотрудничают с такими сетями, как Wynn, Ritz Carlton, Four Seasons, и другими люксовыми. Захожу внутрь — а здание как аэропорт по масштабам, гигантских размеров. От входа до самого конференц-зала идти минут 10, а то и 15. Дохожу, понимаю, всё, уже один шаг тебя отделяет. Захожу внутрь…

— Был какой-то мандраж?
— Был такой момент, потому что я размышлял, как лучше поступить. В конце концов, я всего лишь неизвестный человек с улицы. Вспоминались видео с YouTube про проникновение в помещение» (смеётся). Я вошел, и все взгляды устремились на меня, после чего они продолжили свои дела. К тому моменту, как я успел сориентироваться, ко мне подбежал один из менеджеров по экипировке, появившись прямо из дальнего угла огромного холла. Он спросил: «Простите, а вы кто?» Я назвал свое имя и фамилию. В ответ он сказал: «А, хорошо, подождите здесь».

Он подошел ко мне и выдал первые 3 кг экипировки, чтобы я соответствовал остальным. Я подумал: «Невероятно, сразу так». К нам начали подходить люди, знающие, что я из России и как меня зовут Роман Лавров, и представляются.

В первый день у меня возникли трудности с запоминанием, так как появилось очень много новых имён. Более 40 сотрудников прибыли только на Летнюю лигу, и ты один пытаешься запомнить всех этих людей.

Мой первый день начался в отеле команды с корректирующих занятий и знакомств. Затем состоялся стартовый матч с «Миннесотой», который мы «успешно» проиграли, как и все остальные игры. Сразу после нас на площадке играл «Бруклин», и мне удалось увидеть Егора Дёмина. После этого мы вернулись в отель и продолжили следовать расписанию команды.

— Какими были твои обязанности? Тебе поручали какие-либо задачи или ты просто выполнял роль наблюдателя?
— В первый день, скорее всего, было второе состояние — как будто что-то болталось сзади. Я находился внутри, старался понять, что происходит, общался с людьми, а затем, уже на следующий день, ко мне стали обращаться с разными задачами. Сначала это были незначительные поручения: я помогал нутрициологу с добавками, распределял их между спортсменами и раздавал. Затем подошли и попросили провести разминку.

Ты на мгновение застываешь, поражаясь: «Что? Я?» Оглядываешься, словно надеясь, что обращение предназначалось не тебе, а американским коллегам. Однако, оказалось, что выполнение задачи не возложено только на тебя. В НБА разминку перед тренировкой проводят три тренера сразу, я был одним из них.

— Потом ты мне прислал фотографию с Леброном. Откуда у тебя она?
— Это был третий день, матч с «Лейкерс». По сути, этого не должно было произойти, так как в этот день у меня были занятия. Последняя лекция на конференции заканчивалась в 17:30, а матч начинался одновременно.

Я осознавал, что существует расхождение во времени. Что ж, пусть идёт как идёт, видимо, так и должно быть. Кроме того, сразу после конференции мне необходимо было дождаться жену, я заказал для неё такси из отеля, чтобы она прибыла. Это также создавало дополнительное ожидание.

Кристина очень хотела посетить игру «Лейкерс». Я приобрел билет, и клуб предоставил такую возможность. Я встретил её, и мы направились на арену. Благодаря моей аккредитации, я обратился к охранникам и спросил, можно ли пройти с женой прямо в подтрибунку, чтобы ей не пришлось обходить всё здание. В ответ мне сказали: «Вы же с аккредитацией, вы главный». Мы спустились вниз, прошли рамку с безопасниками.

Я понимаю, что наши соперники – игроки «Лейкерс». Честно говоря, это неожиданно, ведь, по расписанию, первая четверть уже должна была начаться. Бронни Джеймс стоит в центре, и все они смотрят на экран, где транслируется игра. Сейчас на паркете происходит матч «Шарлотт», который затянулся из-за большого количества фолов и остановок. Кроме того, учитывая формат турнира и постоянную смену команд, играющих только на двух площадках, неизбежны какие-то задержки и сложности.

Один из охранников подошёл и сообщил, что сейчас «Лейкерс» выйдут на площадку, и посетители могут перемещаться туда. Я стоял в центре этой суеты, Бронни Джеймс находился в нескольких метрах от меня, вся команда «Лейкерс» была рядом. Я чувствовал себя дезориентированным, не понимая, кто здесь свой, а кто чужой. Рядом была моя жена, и я хотел, чтобы она чувствовала себя комфортно, пока я на службе.

Лейкерс» покинули площадку, а моя команда «Пеликанс», как выяснилось, вошла с другого входа. Похоже, это было сделано намеренно, чтобы разделить команды. Мы движемся, крадёмся к игровому залу, я оглядываюсь по сторонам и внезапно замечаю знакомую фигуру в углу — в панамке, в очках. Только потом до меня дошло — вероятно, от неожиданности нарушилась моя нейропроводимость.

Говорю Кристине: «Это Леброн Джеймс!» Вокруг него дежурит охрана, рядом его жена Саванна и дочь. Супруга подталкивает его, предлагая сделать совместное фото. Я чувствую себя неуверенно, ощущая себя маленьким человеком перед ним. В голове мелькают мысли: «Да, нужно, нет, не нужно…» Такого шанса может больше не представиться. Подходя к нему, я, как в знакомой ситуации, когда оказываешься перед Леброном, выдавил из себя: «Можно с вами сфотографироваться?» Он ответил: «Да, конечно». Он приобнял меня, показал два пальца, Кристина сделала снимок.

Я отхожу, а она говорит: «Я тоже хочу!» Я подумал: ну что ж, наберусь смелости и попрошу ещё один снимок. Подхожу и спрашиваю: «Можно ещё фотографию для жены?». Он ответил: «Конечно, без проблем». Она тоже немного попозировала, и у меня получилось несколько кадров.

Я передаю ей телефон, и мы направляемся на площадку. В тот момент я словно потерял сознание, не понимаю, что случилось, и чувствую, как будто плыву по паркету.

— По твоему мнению, использование допинга или стероидов влияло на карьеру Леброна?
— Я так думаю. И я воспринимаю это спокойно. Знаешь, сейчас, возможно, я выскажу спорное мнение, но спорт должен быть прежде всего зрелищным, а не только честным.

И вот все эти двойные стандарты… Давай в разрезе НБА посмотрим. 82 игры только в регулярке, плюс-минус 20 — в плей-офф. Если у тебя олимпийский цикл — ты едешь тренироваться в жарком Вегасе, готовясь к Олимпиаде, потом едешь на Олимпиаду и там играешь. Будучи звездой, ты ни разу не ролевик: у тебя среднее время 35+ минут за матч.

С течением времени регенерация организма усложняется, и восстановление требует больших усилий, чем прежде. Без достаточной поддержки сложно сохранять конкурентоспособность на уровне, где соперничаешь с наиболее физически развитыми спортсменами мира, демонстрирующими максимальные скорости, высоту прыжков и уровень контакта.

Сейчас есть возможность оспорить: баскетбол стал менее жёстким, если сравнивать с 1990-ми, когда на площадке возникали потасовки, переходящие почти в драки. Этот период кажется мне более привлекательным. Однако, игра с высокой скоростью никуда не исчезла, и выдерживать такой темп крайне сложно, практически невозможно, без применения каких-либо запрещенных средств.

Неслучайно, например, на одной из Олимпиад сборная США размещалась на лайнере в море, под охраной спецподразделения «морских котиков». Также мне самому довелось услышать от представителя нашей команды, завоевавшей бронзовые медали на ОИ-2012. Он сообщил, что в Лондоне баскетбольная сборная США прямо заявила: «Если хотите, чтобы мы здесь выступали, продавали свою атрибутику и дарили людям радость — не мешайте нам».

Не могу утверждать, что это абсолютно достоверно, но есть основания полагать, что подобное могло произойти. Это перекликается с концепцией «жизни на лайнерах». Речь идёт не столько о Леброне лично, сколько о людях в лиге в целом. Это обусловлено перечисленными факторами и является необходимостью.

Безусловно, высказывание о том, что спорт должен быть зрелищным, а не честным, может вызвать неоднозначную реакцию. Однако, если рассматривать спорт такого масштаба, то становится очевидно, что он ориентирован на коммерцию. В данном случае, зрелищность имеет гораздо большее значение, чем вопросы соблюдения антидопинговых правил. Эти спортивные мероприятия приносят огромные доходы, и их смотрят во всем мире.

— Даже Чейл Соннен, боец UFC, заявлял о приобретении стероидов у одного дилера.
— Да, все эти истории можно услышать в подкастах. Речь идет о том, как они отправляются частным самолетом сразу после завершения регулярного рейса или после определенного этапа плей-офф в Доминикану. Там существует своего рода центр, где проводят комплексную обработку. Там можно восстановить силы и вылечить все недомогания, накопившиеся за сезон. Проводятся необходимые профилактические меры, чтобы набраться сил к следующему сезону.

Все эти заметные изменения — они очевидны. Возьмём, к примеру, Янниса Адетокунбо: когда он дебютировал в лиге, многим казалось, что этот молодой человек не сможет справляться с такой физической нагрузкой. И тем не менее, он, безусловно, работал с опытными тренерами. Я знаю, что в Афинах он посещал Performance 22 — зал Костаса Хацихристоса, который ранее работал в ЦСКА, затем долгое время был в «Фенербахче», а сейчас станет директором по физической подготовке в «Милане» у Мессины. Там тоже работают профессионалы, однако у них не получилось значительно увеличить его мышечную массу за лето».

— Не мог бы ты объяснить, зачем ты привезло столько шоколадных плиток «Алёнка»? Кажется, там ещё была матрешка.
— Изначально на концепцию с «Алёнкой» и прочими повлияло одно видео. Я случайно увидел ролик, где мужчина, кажется, путешествовал в Китай. Он перевозил в чемодане значительное количество российского шоколада – конкретной марки, возможно, даже в рамках полурекламной акции. Там, в гостинице, он раздавал шоколадки местным жителям, и это приводило к неожиданным выгодам: люди выражали благодарность, предлагали что-то взамен, а в отеле даже предложили улучшенный номер.
Мне показалось это заманчивой идеей. Я не рассматривал её исключительно с точки зрения выгоды, однако, учитывая, что я являюсь частью команды, мне захотелось создать нечто подобное. Важно, чтобы остались не только воспоминания о моём приезде и о том, что я что-то взял, но и о том, что я поделился с ними частичкой своей страны. Для них это тоже новый опыт.

По моему мнению, большинство американцев никогда не покидали пределы Соединенных Штатов. У них и так достаточно возможностей для путешествий по стране, к тому же они привыкли к своему образу жизни. В составе команды я подходил к людям и проводил небольшое собеседование: «Вы когда-нибудь пробовали русский шоколад?». В ответ я неизменно слышал отрицательный ответ. После этого я спрашивал: «А какой шоколад вы предпочитаете — горький или молочный?»

В качестве ответа вручали либо плитку горького шоколада «Вдохновение» с орехами и оберткой с изображением балерин и Большим театром, либо «Алёнку». Если собеседник колебался, предлагали попробовать оба варианта: «Сейчас у тебя есть возможность оценить и горький, и молочный шоколад». Один из охранников команды Шерман был настолько тронут этим жестом, что пообещал: «Сегодня после игры попробую шоколад и поделюсь своими впечатлениями». Он действительно подошёл и сказал, что ему понравилось. Не могу утверждать, была это правда или нет, но мне кажется, что наш шоколад отличается от их продукции — он более натуральный.

Мне жаль, что не удалось реализовать этот план с Дериком Куином. Это новичок, выбранный под 13-м номером на последнем драфте. В первый же день, когда я уже адаптировался и переоделся в клубную форму, начал знакомиться с командой. Подходит Дерик, и один из тренеров знакомит нас: «Он приехал из России». Дерик посмотрел на меня и на русском сказал: «О, брат». Я спросил: «Откуда ты знаешь такие слова?» Он ответил: «Братва и всё такое».

Тренер поинтересовался: «Что подразумевается под словом «братва»?» Дерик пояснил: «Это как будто район, братство». Я уточнил: «На самом деле, это может означать банду, организованную преступную группу». Он ответил: «Вот чёрт». Я спросил: «Как ты об этом узнал?» Он сказал, что смотрит шоу о России, о криминале и прочем. Я даже подумал подарить ему большую «Алёнку» и сделать совместное фото в конце Летней лиги.

После этого, каждый раз, когда мы встречались, я приветствовал его фразой «What’s up, брат?», и мы так перекликались. Затем он получил травму, кажется, в матче с «Портлендом» — у него возникли проблемы с рукой, и его сразу же отправили на операцию. Поэтому наша совместная работа не состоялась, но, возможно, получится в следующем году.

Я специально приобрёл матрёшку для Дэниела Боува, директора по физическому развитию «Пеликанов». Изначально планировал также привезти водку, однако я не знал его отношение к алкоголю и как он это воспримет. Поэтому на данный момент я ограничился только матрёшкой.

Когда он получил от неё информацию и выяснил, что она прибыла из Лубянки… Понятно, что он не знает, что такое Лубянка, но я объяснил — это место, расположенное неподалеку от Красной площади и Кремля. Я также добавил: «Хотел привезти тебе водку, но не знаю, употребляешь ли ты её. В следующем году обязательно привезу». Он намекнул на свои планы вернуться, и он заверил меня, что будет ждать водку в следующем году.

— Могу ли я сказать, какое количество шоколада было доставлено?
— Я привез 30 плиток разных размеров для удобства транспортировки. Среди них около шести-семи крупных плиток, а «Алёнок» – всех размеров, включая очень маленькие, размером со спичечный коробок. Также я привез около семи небольших плиток «Вдохновения». Остальной объем «Алёнок» составили мелкие продолговатые и квадратные плитки.

В следующем году я также планирую импортировать брелоки в виде матрёшек. Это интересная и необычная продукция. Я не вижу причин, по которым это было бы нецелесообразно. Буду продолжать действовать по той же стратегии, но с обновлённым ассортиментом.

— Кроме Лас-Вегаса, ты посещал Нью-Йорк и Лос-Анджелес. Какие у тебя впечатления от этих городов?
— Всё началось в Нью-Йорке, после чего последовал перелёт в Вегас. В Вегасе мы провели около девяти дней. После завершения Летней лиги для команды «Пеликанс» они вернулись домой, а мы остались без занятий.

Решили поехать в Лос-Анджелес навестить друзей из России, которые проживают не в самом ЛА, а в Санта-Монике. Для них это близлежащий город, а для нас — примерно как Москва и Мытищи. Ощущения от поездки как будто между районами, а не между городами по пустынной трассе.

В этом месте нам очень понравилось. Сам Лос-Анджелес показался некомфортным, и мы, разумеется, посетили Скид-Роу, чтобы увидеть своими глазами ситуацию с бездомными, которые живут в палатках и злоупотребляют веществами. Район, откровенно говоря, вызывает тревогу, и при этом расположен неподалеку от домашней арены «Лейкерс» – примерно в 20-25 минутах ходьбы, если я не ошибаюсь. Это не отдаленная часть города, а вполне видное место.

Санта-Моника – это отличное место. Для меня, человека, выросшего у моря, климат там вполне предсказуем и привычен. Все вокруг очень привлекательно и хорошо смотрится на фотографиях. Местные жители выглядят подтянутыми и спортивными, постоянно занимаются бегом. В штатах с теплым климатом часто можно встретить такую атмосферу, напоминающую старые качалки, как на Венис-Бич, где Шварценеггер делал свои первые шаги.

Фитнес-центр в Венис-Бич расположен под открытым небом. Там ощущается атмосфера, которую ты когда-то видел в журналах о бодибилдинге, когда только начинал заниматься спортом. Это действительно замечательно.

Беспилотное такси вызвали из любопытства. Мы, русские, встретились в Санта-Монике, разумеется, выпили, и для обратной дороги потребовался частный транспорт. Стоимость поездки как на Uber, так и на беспилотном такси оказалась одинаковой – около 35 долларов. Представь, 35 долларов за поездку по городу! Полчаса пути, но мы решили, что это не критично и попробуем беспилотное такси».

Подъезжает устройство, подходишь к нему, разблокируешь через приложение, открываются двери, садишься внутрь. На консоли нажимаешь кнопку готовности — и начинается движение. Двери закрываются, и автомобиль движется без водителя. Ты находишься на заднем сиденье. Поскольку я был в состоянии алкогольного опьянения, страха не испытывал, однако удивление было весьма сильным. Позже эта ситуация породила в моей голове образ восстания машин, когда через 10-15 лет они начнут блокировать двери и разбиваться о стены, стремясь сократить численность людей. Я не стал бы удивляться, если бы такое произошло. Где-то, вероятно, сидит Сара Коннор и качает головой, наблюдая за тем, что мы создаем своими же руками.

Это оказалось весьма увлекательно. При этом их продвижение искусственного интеллекта весьма заметно и открыто. В Нью-Йорке я видел из окна своего номера огромный баннер на крыше соседнего здания: на нём чётко и ясно было написано: «Прекратите нанимать сотрудников, используйте искусственный интеллект». Это не шутка, а прямой призыв к действию. В настоящее время мы находимся на важном этапе развития. Необходимо уметь применять эти технологии, но не злоупотреблять ими. Все эти ChatGPT, диктофоны и прочее – мы фактически обучаем, предоставляя им обширный массив данных для анализа.

В Майами мы тоже побывали. Однако по сравнению с другими местами, это место показалось нам наименее привлекательным. Первое время мы думали, что стали слишком требовательными, но наши друзья из Санта-Моники убедили нас, что это распространенное мнение, и не всем нравится там находиться.

— Сколько ты проиграл в казино?
— $ 5 (смеётся). Мы осознали, что это не наш профиль. Для нас это был первый опыт. Мы посетили это место исключительно ради атмосферы. Не проиграть ни цента в Вегасе — это было бы недопустимо. Зависимость от азартных игр точно не для меня, поэтому мы спокойно ушли. Казино встречаются на каждом шагу. Иногда это просто кофейня, расположенная на территории казино: заказываешь напиток в «Старбакс» — и оказываешься в окружении десятков игровых автоматов. В любое время суток здесь кто-то играет. Когда я направлялся утром к «Пеликанс» в 8:00, я видел этих людей за игровыми аппаратами и гадал, сидят ли они здесь с вечера или только начали. Скорее всего, они проводят здесь много времени, ведь люди едут туда именно с этой целью.

— Какой общий объем денежных средств был потрачен на эту поездку?
— Это путешествие оказалось самым затратным в моей жизни. Все предыдущие отпуска, независимо от места назначения, кажутся незначительными в сравнении с ним. По моему мнению, расходы можно прикинуть, умножив их на три. Начнём с визы: только за услуги визового центра и консульский сбор пришлось потратить около 100 тысяч рублей.

— Ну и учитываем, что это на двоих.
— Конечно. Стоимость авиабилетов до Нью-Йорка и обратно, включая пересадку в Марокко, составила около 200 тысяч рублей.

В Марокко необходимо было остановиться в отеле. Мы проживали в центре Касабланки, стоимость номера составляла около 10 тысяч за ночь. Это позволило избежать двух длительных перелетов подряд, немного отдохнуть и познакомиться со страной.

Проживание в отелях в США довольно затратное, даже если выбирать варианты среднего уровня, например, трёхзвёздочные. В Штатах три звезды означают не самый скромный уровень, а базовый набор удобств. Однажды, по дороге в Вегас, мы остановились в номере на верхнем этаже с прекрасным видом, что обошлось примерно в 30 тысяч долларов в сутки. В общей сложности, включая остановки в Нью-Йорке по пути и обратно, получилось около пяти ночей. Таким образом, только за проживание в трёхзвёздочном отеле в Нью-Йорке мы потратили около 150 тысяч долларов.

Приобретение продуктов в Вегасе осуществлялось в магазине Whole Foods, где мы делали запасы на несколько дней, примерно на пять. Это составило около 150 долларов. Я питался в команде, однако у нас был номер с кухней, что позволяло готовить. Кристина в основном готовила сама или мы посещали рестораны, а большая часть моих потребностей удовлетворялась благодаря командному питанию. Поэтому мы закупали меньшее количество продуктов в магазине.

В Вегасе стоимость жилья ниже, чем в Нью-Йорке, вероятно, в два раза. В приличных сетевых отелях проживание обойдется примерно в 12-15 тысяч рублей в сутки при бронировании заранее.

Что касается кафе, то всё зависит от выбора заведения. Мы пришли к выводу, что посещение ресторанов – дорогое и неоправданное удовольствие. В Нью-Йорке мы зашли в одно место, так как жена очень этого хотела. Ресторан Cipriani на Манхэттене, по слухам, там иногда можно встретить Роберта Де Ниро.

Оказалось, этот ресторан, который позиционирует себя как «итальянский», не соответствует ожиданиям. Нам он не понравился. Возможно, дело в том, что у нас сформировались высокие стандарты благодаря развитию ресторанной культуры в России, особенно в Москве и во Владивостоке. Недавно я услышал отрывок из стендапа Сергея Орлова, который, побывав в Корее, пошутил о том, что корейцам стоит посетить Москву и попробовать корейскую кухню, чтобы понять, какой она должна быть на вкус».

В Cipriani у нас был аналогичный заказ: мы взяли несколько тартаров, карпаччо на двоих и воду без газа. Мой крем-суп из брокколи обошёлся в немалую сумму, особенно с чаевыми и налогом — получилось $200. Однако, особого удовольствия мы не испытали, за исключением приятной атмосферы. Тартар напомнил мне полуфабрикаты из школьной столовой во Владивостоке: котлета выглядела так, будто её разморозили, с заметным отпечатком решётки. Вкус тоже не соответствовал заявленной цене.

Чаевые — это уже совсем другая тема. Иногда их предлагают даже в тех случаях, когда сотрудник просто принял заказ в кофейне. При оплате картой на экране появляется запрос на выбор суммы чаевых. К счастью, есть возможность указать «без чаевых», и я всегда так и делаю. Просить 18% за нажатие всего на две кнопки — это, на мой взгляд, избыточно.

В отличие от заведений с более сложным и дорогим меню, в обычных кафе еда, как правило, вкуснее. Я заметил, что размер очереди является хорошим показателем качества: если она значительная, то, вероятно, посещение будет приятным.

В Вегасе мы воплотили это в жизнь: позавтракали в кафе гостиницы Bellagio, известной благодаря фильму «Одиннадцать друзей Оушена». Порции там впечатляющие — даже при заказе двух блюд на двоих есть вероятность не справиться. Мы выбрали большой омлет с рыбой и панкейки. Общая стоимость с чаевыми и налогом составила 70 долларов, что значительно меньше прежних 200, но при этом вкусно и достаточно.

Стоимость такси значительно варьируется в зависимости от города. В Нью-Йорке цены на такси очень высокие. Я была шокирована: поездка туда и обратно обошлась в 150 долларов, что составляет 12 тысяч рублей за машину. В итоге мы решили воспользоваться поездами. Стоимость проезда в метро составляет примерно 3 доллара, или чуть меньше 300 рублей. В Москве сейчас, при использовании карты «Тройка», стоимость проезда ниже — 67 рублей, а в Нью-Йорке она в пять раз выше.

Поездки на самолёте внутри страны — это сравнительно недорогой вариант, но требующий внимания к деталям. К примеру, билеты на двоих из Вегаса в Майами обошлись в 28 тысяч рублей. Однако благодаря кешбэку, полученному по российской карте, общая сумма составила 26 тысяч рублей. Но при расчётах с багажом необходимо учитывать его вес, поскольку за каждый чемодан взимается отдельная плата по базовому тарифу — 40 долларов. Таким образом, при наличии трёх чемоданов, к стоимости билета добавляется 120 долларов, что составляет примерно 10 тысяч рублей.

— Ты говорил, что машину арендовал.
— Да. На сайте цены выглядели весьма заманчиво: от 65 до 80 долларов в сутки. Однако есть нюанс – страховка. Хотя она и не является обязательной, в случае аварии или других происшествий, могут возникнуть значительные финансовые потери. По сути, вы покупаете этот автомобиль и отправляетесь на нём в Россию. Я оплатил только страховку от царапин на кузове и страховку от дорожно-транспортных происшествий. Защиту от разбития окон и угона я приобретать не стал.

Общая стоимость страховки и сопутствующих расходов составила 318 долларов за два дня. Приблизительно 80 долларов было потрачено на бензин за две заправки. Цены на топливо там выше, чем у нас, и оно продается в галлонах, а не в литрах. Один галлон эквивалентен примерно трем литрам и стоит около пяти долларов.

— Ты также совершал полёты на вертолёте над Нью-Йорком. Какова была стоимость такого опыта?
— Стоимость полёта составила $700 за 16 минут, однако это включает в себя дополнительные услуги: расположение у края вертолёта и полёт без дверей.

— А сувениры? Что-то ты привёз в Россию?
— Небольшие просьбы возникали у разных людей: кто-то заказывал номерные знаки для автомобиля, например, с названием штата. Я привез Илье Попову номер из Майами. Маме я приобрёл ёлочную игрушку — в Нью-Йорке есть магазин, работающий круглый год с 1980-х годов. Там можно в любое время приобрести сувениры в новогодней тематике. Я взял там игрушку в виде фигурных коньков для её коллекции.

Эти сувениры настолько незначительны в общей стоимости поездки, что практически не ощущаются. Значительные затраты связаны с проживанием и самим путешествием. Если брать во внимание весь срок – около трех недель – то необходимо рассчитывать на бюджет не менее 1 миллиона рублей, включая все расходы. Это очень большая сумма. Честно говоря, некомфортно называть такие цифры, но это реальность.

Находясь там, мы полностью погрузились в местную атмосферу, изучили особенности и начали подсчитывать расходы, которые в итоге составили примерно 1 200 000 рублей. Однако вскоре возникает необходимость в перестраховке: наличные средства заканчиваются, и приходится переводить деньги на зарубежную карту, выводя их с российских счетов. В этот момент подсчеты были прекращены.

Зачем отправляться в дальние и труднодоступные места, чтобы там лишать себя свободы? Это не наш путь. Безусловно, затраты велики, но результат того стоит.

— У тебя уже пройдено немало этапов, но всё же начало было каким-то. Поделись, пожалуйста, общими сведениями о себе.
— Я родом из семьи, где спорт был на первом месте: оба моих родителя занимались спортом во Владивостоке. Отец играл за баскетбольный клуб «Спартак», а мама выступала в женской команде, участвовавшей в чемпионате Союза. Благодаря их поездкам по всему СССР, мой выбор вида спорта был практически неизбежен.

Окончив юридический институт, я отправился служить в армию, надеясь впоследствии работать по специальности. Однако, я осознал, что для карьерного роста в силовых структурах необходима служба, а я понял, что спортивная деятельность и сопутствующие ей активности гораздо больше соответствуют моим интересам и склонностям.

Вернувшись домой, я осознал, что не буду взаимодействовать с какими-либо силовыми ведомствами. Даже с ФСБ связаны неприятные моменты: оперуполномоченный проявлял значительный интерес к моему сотрудничеству с ними. Я проходил службу в разведке, и именно он меня туда направил. Однако, в период моей службы, его перевели, и по возвращении оказалось, что я больше никому не пригодился.

— Тебе намеренно создавали условия для работы в ФСБ?
— Да, это действительно напоминает сюжет из фильма о Джеймсе Бонде: на последних курсах университета у нас были встречи в различных местах, проводились собеседования на русском и английском языках. Он сказал: «Всё, мы тебя забираем, я тебя направлю в разведку». В итоге я служил в Осназе ГРУ — это подразделение особого назначения ГРУ. Так я провёл год жизни.

Я осознал, что иерархия, распоряжения и неопределённые требования чужды мне. Интерес, который проявлял «опер» внутри меня, исчез, и новых контактов установить не удалось. Я воспринял это как сигнал к переменам. Это не та возможность, которую мне следует использовать. К тому же, я всегда чувствовал, что это не соответствует моим принципамё.

Я с удовольствием посещал спортивный зал. У меня даже начали формироваться собственные представления в этой сфере, и я мог давать советы своим друзьям. Я отложил деньги на обучение, а мама помогла с билетом — и я полетел в Москву (улыбается). В 2014 году это представляло собой весьма значительное образование. В то время доступно было гораздо меньше возможностей, чем сейчас. Отсев был довольно высоким, и не все студенты успешно сдавали итоговые экзамены. Это был колледж Бена Вейдера — на тот момент, вероятно, одно из немногих учебных заведений подобного уровня. Существовал также FPA, однако я выбрал Вейдера, так как он был более известен.

Получил образование, четыре года проработал тренером в World Class. В определенный момент со мной связался Эдуард Михайлович Сандлер. Изначально он обратился ко мне с запросом о консультации по комплектации тренажерного зала. Мы были знакомы по баскетбольным временам. В ходе беседы он предложил мне присоединиться к своему сахалинскому проекту «Восток-65». Я дебютировал там, затем последовали прекрасные четыре года в «Руне», это было замечательно. И каждый раз, когда я сейчас вспоминаю или рассказываю об этом, мне действительно тяжело — из-за того, что всё закончилось таким нелепым образом. Очень надеюсь, что эти люди смогут найти в себе силы и возможности что-то возродить. Возможно, уже не под брендом «Руны», но всё равно — желаю им успехов во всех начинаниях.

В прошлом сезоне я работал в «Астане», где показатели составили 2-42, и даже победа в Национальной лиге Казахстана не смогла полностью нивелировать негативное впечатление. Те, кто был причастен к этим событиям, подтвердят. Сейчас я вернулся на родину, в многообещающую команду — «Динамо» из Владивостока. Это амбициозный проект, и мой настрой на работу значительно возрос. Я нахожусь дома и намерен внести вклад в развитие этого города, выходящий за рамки обязанностей тренера по физической подготовке.