Нам хотелось по-настоящему беседовать с хоккеистом Игорем Мусатовым о всех событиях его жизни.

В последнее время он отказался от интервью.

Разрешив наше обращение, предложил поговорить при одном условии: без упоминания скандала. Только хоккей.
Показал, что сейчас совершенно иной человек. С тем Мусатовым, которого обвиняли в хулиганстве, даже незнаком.

Что ж. Может, оно и к лучшему.

Сегодняшний Мусатов использует термин «антоним» и готов дискутировать об Шопенгауэре, приводя мыслительные доводы, а не то, что вам пришло в голову. Мы серьёзно настроены.

Знакомьтесь — новый Мусатов.

«Динамо»

— Нам сказали, что вы сейчас тренируете команды «Буран» и «Капитал», которые играют в Офицерской хоккейной лиге.

У нас шесть взрослых команд, многократно побеждавших в турнирах. Я благодарен судьбе за возможность быть частью такого коллектива. Это не просто команда, это хоккейная семья. Гордость за то, что стал ее частью. Теперь под нашим крылом есть и детские команды 2012 и 2015 годов рождения, также называющиеся «Буран», выступающие в чемпионате Москвы.

— Давно вы там?

— Два года.

— Вы и детей тренируете?

— Только взрослые команды. С детскими — больше как руководитель.

— Сами играете в ОХЛ?

— Не имею права. Я же с профессиональным прошлым.

— Илья Ковальчук вернулся в «Спартак» и показывает хороший результат. Вам до его возраста ещё четыре года.

— Так что?

— Смогли бы?

— Здесь недостаточно «смочь». Существует реальность. Понимаю, что моя хоккейная карьера завершена. Отношусь к этому с принятием. Мог бы играть дольше и эффективнее. Так сложилось.

— Вы все в форме, замечательно. Наверное, всем хотелось бы поиграть. В чем дело?

За комплимент благодарю, конечно. Если случится так, что пригласят в клуб, свяжемся. Форму подтяну быстро. Но о том и говорить смешно. Я человек прагматичный.

— Были же ветераны, поражавшие вас выносливостью?

Вспоминаю Вячеслава и Виктора Козловых, а ещё Олега Петрова – красавец! В 39 бегал лучше многих молодых. Сергей Зубов тоже отлично выглядел. У каждого из них была стабильность – главный показатель. Не сомневаюсь, что в 40 лет можно играть в КХЛ, хотя вижу, у всех курс на омоложение взят.

— Была ли команда из Москвы «Динамо» вашей последней надеждой на возвращение в профессиональный хоккей?

— Летом двадцать восеммого меня тянуло остаться в Москве, вел беседы с «Динамо». Однако ничего не сложилось. Во время подготовки к сезону произошел инцидент, никак не связанный со спортивной сферой.

— Мы читали, против вашейИз кандидатур рассматривался Владимир Воробьев, бывший на тот момент главным тренером.

Впервые о таком слышу, честно вам говорю. Очень уважительно общались, ведь раньше с Володей в одной команде играли. Чтобы скорее набрал форму, меня отправили в Воронеж, предсезонка там началась немного раньше, чем у «Динамо».

Рассказывали, что просмотр в «Динамо» для вас помог благодаря Алишеру Усманову.

Я, Усманов, такого никогда не встречал. Только по телевидению смотрю.

— Странно. Писали, что в 2013 году перед свадьбой с Канаевой пригласил вас и взял слово не обижать Евгению.

Это выдумка, которую распространяют непроверенные источники.

После неудачи с «Динамо», решили бросить хоккей или все же хотели продолжить в другом клубе?

Оставалась надежда. Как иначе? Все моя жизнь — хоккей. Даже снится постоянно. Последний официальный матч закончил весной 2017 года. В «Словане». Получается, завершил карьеру в 30 лет. Когда как раз пришло настоящее понимание хоккея. Все было прекрасно — и сил полно, и голова соображает, от игры получал удовольствие… Обидно.

Книги

Когда правоохранительные органы вмешались в вашу жизнь, вы осознали, что пора завершить профессиональную карьеру в хоккее?

Тогда у меня совсем не было иллюзий.

— Свою вину вы признали?

— Не признал. Все было не так, как написано.

— Так что ж не рассказать?

Я уже не обращаю внимания на эту ситуацию, всё позади.

— Вы говорили «смиренно» немного назад. Веруете?

Смирение противопоставляется гордыне, которая влечет за собой печальные исходы.

Ваша жизнь — самое яркое тому подтверждение.

Проходя через боль и трудности, человек растет духовно.

— Стали набожным?

— Мне не нравится слово «набожный».

— Какое подойдет?

Теперь к внутреннему и внешнему миру отношусь с большей серьёзностью. Жизнь человека без Бога в сердце невозможна.

— ПавелМамаев сообщил, что перечитал всю тюремную библиотеку. Больше всего понравились «Братья Карамазовы» и все произведения Достоевского.

— «Братья Карамазовы» мне тоже очень понравились. Чудесная книга!
О том, как трудно человеку без духовного развития. За последнее время я прочитал много литературы. Сначала всю русскую классику. Потом переключился на философию. С нее — на ядерную физику. (Улыбается.)

— Да ладно!

Я усердно учился, много внимания уделял этому. В обычной жизни времени на это не было, а тут появилось — решил этим воспользоваться и занимался самообразованием.

— Мы думаем, и человек с университетским образованием запутается в учебниках по… ядерной физике.

— ЭтоСложные темы, встречающиеся в научной литературе, не всегда доступны для понимания. В некоторых книгах содержание настолько сложное, что чтение представляется трудной задачей.

— Какие книги по философии читали?

— Шопенгауэра, Канта, Ницше, Локка…

— Все понимали? Или пришлось продираться?

Нужно максимально сконцентрироваться. В будничной суете сложно изучать такую литературу, потому что много отвлекает.

В молодости, когда занимались игрой, пробовали ли вы подобные книги?

Стремился к цели, но всё время что-то мешало сосредоточиться. Был молод, желал многого и спешил повсюду. Другие увлечения отвлекали! Как возможно усидеть за чтением?

— Кто скажет действующему хоккеисту Мусатову, что в скором времени начнёт… Шопенгауэра и Канта, — посмеялись бы?

Я бы смеялся, если кто-то сейчас рассказал бы обо всем, что со мной произойдет. И даже после того, как все случится, и рассказывали бы, каким счастливым я стану позже, — всё равно бы смеялся.

— Вы действительно счастливы?

Я пребываю в превосходном коллективе, окружен достойными людьми, к которым испытываю глубокое уважение.

— Полная гармония в душе?

Всё прекрасно. Каждая минута доставляет удовольствие.

— Вличном плане тоже порядок?

У меня есть та половинка, с которой преодолели все трудности. Безмерно благодарен Ксении, всегда присутствовавшей рядом во всех ситуациях. Благодарна судьбе за такой человек.

— Когда вы с Канаевой развелись?

— Давно.

Романов

— Хотите стать тренером высокого уровня? Стремитесь к КХЛ?

— Пока об этом не думаю.

— Неужели нет амбиций?

У нас грандиозные планы. В настоящий момент развиваем хоккей в рамках нашей системы. Также всерьез думаем о создании профессионального клуба «Буран» с полным комплексом инфраструктуры: ледовым дворцом и детской школой.

— ОХЛ — лига, где выступают сотрудники различных силовых структур. «Буран» и «Капитал» представляют органы государственной безопасности. Как в вашей системе появились дети?

В Реутове владельцы дворца выставили за дверь детские команды. Потребовали от родителей огромные деньги за абонементы. Либо плати, либо на выход. Мы не могли пройти мимо. Сейчас полностью обеспечиваем их развитие и участие в чемпионате Москвы. Ребята уже добиваются успехов, порой обыгрывают лидеров — ЦСКА, «Спартак», «Динамо». У них прекрасные тренеры — Павел Виноградов, Артем Блинов и Михаил Давлетов.

Не очень обеспечены родители этих детей?

Мы пришли к решению, что недостаток финансов не должен мешать заниматься хоккеем.

Любой детский тренер скажет, что большие проблемы — это родители.

— Да, каждый считает своего сына Овечкиным. Требования ломают ребенку психику. Вижу — семилетний мальчик сидит грустный… А это папа с мамой сделали ему выговор за пропущенный момент, и для него хоккей уже не в радость!

— Вы сами признавали, что из мальчиков Мусатов был одаренным. Тренер Виктора Цыплакова в Спартаковской школе говорил: «У меня есть Мусатов, большой талант…»

Приветствую Виктора Васильевича! В сердце у меня тепло к нему. Хороший человек, ему в декабре 1986 исполнилось много лет. Не сказать, чтобы он обладал особенным талантом. Его выделяли другие качества.

— Каких?

Я физически тренировался, понимал, что способен выиграть единоборство за шайбу. Не был особенно техничным, брал скоростью и напором. Играл в агрессивный хоккей. Впрочем, в современном хоккее все должны быть крепкими. На одной технике уже не проскочишь. Позже, ближе к юношеству, я понял: да, могу попасть в команду мастеров. Еще и повезло.

— В чем?

— Встретил Стаса Романова, руководившего моими делами. Моя вся карьера тесно связана с ним с шестнадцатилетнего возраста. Я ему очень признателен.

— До последнего оставался вашим агентом?

Он — не просто агент. Друг, который вместе со мной прошел через все трудности в хоккее, развивая меня, помогая и поддерживая при любых обстоятельствах. Для большинства агентов главное — выгода. Стас — редкое исключение. Многие игроки ценят его за подобный подход и порядочность.

Я благодарен Зинэтуле Хайдаровичу Билялетдинову. В «Ак Барсе» он поверил в меня и заложил фундамент, на котором я катил всю оставшуюся карьеру. Громадный вклад в мою хоккейную судьбу внес также Милош Ржига.

— Вы долго у него играли.

— Пять лет, пожалуй. «Спартак», «Атлант», «Слован»… Практически самые удачные годы — в команде Ржиги!

Приключения

— С алкоголем, мы слышали, вы завязали?

Мое мировоззрение претерпело существенные изменения, включая взгляды на употребление алкоголя.

— Ужасаетесь, вспоминая прошлые приключения?

Довожу до вашего сведения, что допускаю свои прошлые промахи и сожалею о многом. Мог бы превзойти себя и достичь более высокого результата. Однако, если бы не происшествия, не имело бы место и сегодняшнее благополучие.

Несмотря на то, что 90 процентов того, о чем писала желтые СМИ, — неправда, признаю: сам виноват, давал повод. В молодости и в силу глупости делал кое-что. Море было по колено. Обычный дерзкий парень. А пресса выхватывала меня и начинала клевать.

— Человек заходит на страницу «Википедии» по фамилии Мусатов. Что там написано? «Известен своими проказами в 2011-м, в 2015-м, в 2017-м…»

Все стремятся взглянуть внутрь замка.

— Вы же убегали от полиции, и прямо на «Мерседесе» въехали в ресторан на Петровке.

В те времена происходили разные события. Что верно, а что нет, оставим на усмотрение каждого.

— Создаётся впечатление, что присутствовал не тот Игорь Мусатов.

Каждый приобретает опыт и становится совершеннее со временем.

— Как же после такого приключения вы вышли на лед в матче с ЦСКА и даже забили победный гол?

Я старался изо всех сил в каждой игре, независимо от обстоятельств.

В памяти вы остаетесь одарённым нападающим. Свой счёт в сборной России составил 73 матча, а в КХЛ — свыше 500 игр. Дважды добрались до финала Кубка Гагарина.

Несмотря ни на что, у меня была прекрасная карьера. Играл в лучших клубах, с замечательными партнерами, сотрудничал с выдающимися тренерами. Мне повезло, многие желания исполнились. В то же время осознаю — из хоккея я не выжал все возможное.

— Из 73 матчей за сборную — самый памятный?

— Первый турнир был в Хельсинки на Кубке «Карьяла». Чувствовал сильное волнение, опасался, что выдам из себя всё сразу. Впечатлился различиями с КХЛ.

— В чем?

Скорость игры совсем другая! Нужно быстро принимать решения. Помню, тогда мы победили финнов со счётом 2:1, обе шайбы забросил Радулов. Играть за сборную — огромная честь. Каждый вызов я ждал с нетерпением, на лед выходил с особым настроем, заряженный энергией.

Молодежка

— А «серебряная» молодежка?

Команда была великолепной, вспоминать её – настоящее удовольствие. В 2007 году на чемпионате мира в Швеции в группе выиграли четыре матча с преимуществом 20-3 шайб, в полуфинале обыграли хозяев…

— А в решающем матче споткнулись на канадцах.

Это катастрофическое поражение! После первой трети счёт был 0:3.

— Семен Варламов запустил, кажется?

Проигрыш не из-за него, виноваты сами. Не до конца были готовы к финалу. В Швеции соперникам назначали по пять или шесть шайб. Было просто! Почти вся молодежь уже играла в главных командах: я — в «Ак Барсе», а кто-то — в СКА, «Локомотиве», «Авангарде»… Не сомневались, что выиграем этот чемпионат.

— Высказывание «не настроились в финале на Канаду» кажется необычным.

Я преувеличиваю. Нас предупредили: у канадцев сильная сторона — первый период. Ходят очень быстро, полная зарядка. Главное — выдержать атаку. Максимально сосредоточиться. Мы этого не сделали.

— Думали — справитесь?

Конечно! С другими командами справлялись. Но вот пропустили три глупых гола. Потом почти отыгрались. Всего лишь немного не хватило времени. Создаётся впечатление, будто уступили победу самостоятельно.

— В той сборной играл Черепанов.

— В два года меньше. 1989-й год рождения?

— Верно.

Выходил в первом звене и не зря! Невероятно талантливый юноша. Понимал хоккей уже тогда на другом, более зрелом уровне. Оставалось немножко физически подтянуться — и реально был бы великим хоккеистом. И по человеческим качествам приятный. Компанейский, жизнерадостный.

— Главная звезда в той молодежке?

Варламов — вратарь настоящего масштаба. Сколько игр вытаскивал! Было много ярких ребят: Войнов, который на три года младше. Зубарев, Буравчиков, Зубов, Кучерявенко, Рясенский, Анисимов, Бумагин. Четыре игрока погибли с «Локомотивом»…

— Кто из Ярославля был в сборной?

Аникеенко, Чурилов, Кирюхин и Васюнов — однокурсники, еще в юношеских сборных вместе играли, потом попали в молодежку. Все четверо — замечательные ребята. Добрые, общительные, простые. Ждали их блестящее будущее. Как жаль, что ушли.

— Вы об этом сразу, когда игра шла, узнали?

— Я одним из первых и узнал.

— Как?

В Уфе прошлогодние финалисты — «Салават» и «Атлант» встретились в матче открытия сезона. В первом периоде меня удалили. Сидя в штрафной зоне, я услышал: «Локомотив разбился». Я обернулся: «Как разбился?!» Не верилось.

— Кто-то из зрителей произнес?

— Нет, на судейском столике есть телефон. Сразу сообщили. Говорю: «На свистке выйду — и надо сказать!». В голове не укладывалось, как можно играть дальше. Я подъехал к тренерскому штабу. Переговорив с Радуловым и остальными, решили, что матч заканчиваем. У всех погибли друзья. Бросились звонить по знакомым. Еще Галимов был жив. Говорили, что может вытянуть. Слух прошел, что Салей накануне мог на машине выехать в Минск…

Олег Петров, покинув «Атлант», согласовал переход в «Локомотив», однако прибытие его из Канады запланировано на конец октября.

В «Атланте» играл Костя Руденко, проведший двенадцать лет в Ярославле. Удивительно, но не попал в тот самолет. Летом 2011 года перешел в другой клуб. Подобных случаев несколько.

Ржига

— Что именно вы из него узнали?

Системный подход к игре в Казани позволил мне четко понять свою роль крайнего нападающего, что стало основой для моего развития.

В том «Ак Барсе» играли исключительно звёзды.

Зарипов, Зиновьев и Морозов просто превосходно играли, их техника и отличная взаимоподдержка помогли им добиться таких результатов. Такой сильной тройки в российском хоккее я не видел больше нигде, разве что магнитогорское звено Мозякин — Коварж — Зарипов можно сравнить с ними.

В два тысячи одиннадцатом году с некрупным «Атлантом» сенсационно добрались до финала Кубка Гагарина.

Состав был крепкий: Барулин — лучший вратарь турнира. В атаке выступали Мозякин, Марек и Олег Петров. Федор Федоров отлично играл весь сезон. Полагаю, смогли бы в финале обыграть «Салават».

— Чего не хватило?

Второй матч в Уфе стал переломным моментом. Счет был 1:0 в нашей пользу, шайба находилась на крюке у Федорова, который столкнулся с Антиповым. Эпизод был обычным. Но нападающий «Салавата» получил травму колена и покинул лед на носилках. Федорову дали 5+20. В большинстве Григоренко забил дважды, в итоге мы проиграли 1:3. Серия стала 0:2. Позже лига признала удаление ошибочным и отстранила арбитров, но нам не легче.

Начальная часть соревнований «Атлант» завершилась неудачно. Через полтора месяца на место Борщевского пришел Ржига — и всё пошло хорошо.

Три фактора привели к успеху. Во-первых, Милош — гениальный мотиватор: эмоциональный, вдохновляющий, с большим сердцем. Его настрой передавался команде. Уверенность от него была настолько сильна, что мы выходили на каждый матч как на последний.

— Что во-вторых?

Мы были очень сплоченным коллективом, настоящей семьей. За это благодарим Ржигу. Некоторые тренеры прошлых лет запрещали улыбаться, требовали ходить строем, а Милош наоборот давал жить, не заставлял на сборах соблюдать строгость. После матча мы могли вместе со всеми, включая тренера, собираться в ресторане, выпить пива или вина. Он знал, когда нужна максимальная концентрация, а когда ребят надо отпустить. Кстати, при Ржиге в «Спартаке» появилась забавная традиция, которая сохранилась и в «Атланте».

— Какая?

На тортом обличали именинника внезапно и где угодно: после тренировки, в раздевалке или на собрании. Пока Милош отвлекал футболиста, кто-то подходил незаметно с тыла и совершал проступок.

— Красота.

—С течением времени друзья привыкли к этому обычаю и всегда были готовы к празднику, однако уйти от тортика никто не мог.

— Вам тоже в физиономию прилетал?

— Разумеется.

— Ощущения?

— Интересно. Никто не расстроился. Позже вся команда с радостью съела торт. Либо то, что от него осталось.

Даже Ржигу эта традиция коснулась?

— Конечно. Тут как в бане — все равны.

— Ну а третий фактор?

Многие полагали, что Ржига не обращает внимания на тактику. На самом деле Милош внес новшества в игру «Атланта». В то время в КХЛ многие команды применяли медленный переход из обороны в атаку, а у нас этот переход был мгновенным.

— Благодаря Ржиге?

Требование было играть быстрый хоккей. Всё тренировочное построение основывалось на этом. Крайние нападающие знали: если в нашей зоне защитник получает шайбу, нужно бежать к дальней синей линии и ждать паса. Соперники к такому не привыкли, терялись. «Атлант» постоянно забивал на контратаках.

Гашек

— Самое теплое воспоминание о Милоше?

Первое время взаимоотношения в «Спартаке» были напряженными. Потом случаем встретились в баре поздним вечером. Я сидел за столиком, внезапно подходит Ржига: «О, Игорь, привет! Ну, раз уж пересеклись, давай что-нибудь закажем».

— Взяли по кружечке пива?

— За бокал вина. У меня, конечно, ступор. Все еще молодой — и тут главный тренер. Другой бы на месте Ржиги расшумелся: «Ты что здесь делаешь?! А ну бегом домой!» Оштрафовал бы, пригрозил отчислением. А Милош — очень человечный. Мы тогда душевно посидели, говорили о жизни, о хоккее. Правда, на следующий день с опаской ехал в Сокольники на тренировку. Думал — мало ли что… Если бы Ржига наказал меня деньгами или перевел в запас, я бы не удивился.

— А он?

Увидел, улыбнулся, хлопнул по плечу: «Иди, делай регенерацию». Любимая фраза его. Внешне показывал — ничего не произошло. Продолжал доверять. А у меня в голове что-то щелкнуло. Понял, что за доброе отношение нужно отплатить достойной игрой. Теперь уже не мог подвести тренера — и готов был лед грызть!

— Именно Ржига позвал вас в «Атлант»?

— Да. Октябрь стал месяцем перемен для Милоши: сначала его уволили из «Спартака», а через неделю он возглавил «Атлант». В декабре он пригласил меня в Мытищи, и мы провели великолепный сезон. Одна история запомнилась надолго. Дома выиграли серию у «Локомотива», финал был близок! Внезапно Ржига вышел на центр площадки, бросил пиджак, встал на колени и склонил голову перед болельщиками. Это было невероятно!

— Гашек-то в «Спартаке» «сливал» Ржигу?

— «Сливал» — громко сказано. Но то, что стороны не нашли общего языка, — факт. Довольно быстро выяснилось, что две фигуры по-разному смотрят на хоккей. На то, как должен играть «Спартак». Руководство не поддержало Милоша, после чего в клубе началась чехарда. Менялись тренеры и игроки, а команда опускалась всё ниже и ниже.

Бывало, что у Гашека и Ржиги ссоры в раздевалке начинались?

Не было открытых разногласий, но атмосфера была напряжённой.

Началом сезона Гашек не блистал физической формой.

— Просто ужасно выступал! Как будто в отпуск приехал. Я смотрел на Гашека и думал: кого привезли? Но к декабрю он так окреп, что снова стал великим Доминатором. За полтора месяца выдал шесть «сухарей»!

Доминик сообщил в интервью, что часто обедает в «Макдоналдсе».

— Ну да, он такой, скромный. В раздевалке никогда не выделял себя. Поселился в отеле рядом с метро «Сокольники», на тренировки ездил на велосипеде. Ближе к осени — в обтягивающем хоккейном комбинезоне, который обычно надевают под форму. Худенький Гашек в этом одеянии выглядел довольно смешно.

— С Ржигиным даже в «Словане» смогли потрудиться.

Приглашение Милоша посетить Братиславу я принять не мог. Спросил он: «Игорь, поможешь?». «Конечно!» — ответил я, хотя и имелись в КХЛ другие предложения.

— Умер Ржига скоропостижно, в 61 год.

— Оторвался тромб.

Легионеры

Новый наставник «Атлантика» швед Густафссон, заменивший Ржигу в Мытищах, окажется неэффективным тренером?

Зачем навешивать ярлыки? При Густафссоне сборная Швеции победила на Олимпиаде в Турине и чемпионате мира. В «Атланте» у него не всё сложилось, но тут вопросы к тренерам и менеджерам, которые заразили наш хоккей страшной болезнью.

— Это какой же?

Избыток легионеров в командах приводил к выделению для них значительных бюджетов. Подписывалось пять иностранных игроков: финны, шведы, чехи. Им предоставлялось много игрового времени, они постоянно выходили на поле и в большинстве, и в меньшинстве. Местные же игроки оставались на втором месте. Что из этого получалось?

— Что?

Твой клуб готовит игроков для сборной Финляндии, Швеции, Чехии. А русские ребята, которые по крайней мере не слабее, сидят на скамейке запасных. Смотрят, как те играют в хоккей. Ладно бы, привозили лучших легионеров, у которых наша молодежь могла бы чему-то научиться. Уровня Ягра или хотя бы Коваржа. Но нет, приезжали средние игроки, которые в НХЛ никому не нужны. Вот такая политика сыграла губительную роль для нашего хоккея, в том числе для «Атланта». У меня и с Густафссоном из-за этого возник небольшой конфликт. Сейчас понимаю — надо было умнее себя вести.

— Как?

Надо было перетерпеть, не идти на конфронтацию и спокойнее реагировать на некоторые моменты. А я кипел, мечтал закрепиться в сборной. Билялетдинов был главным тренером, просматривал молодых. Взял меня на Кубок «Карьяла». Но в итоге сезон вышел скомканным, и на чемпионат мира не попал.

— Почти вернулся в «Спартак» после «Атланта».

— Разве?

Случилась история, о которой знает мало кто. Вы с Романовым едете в Сокольники. Станислав договаривается с руководством Спартака о контракте. Зарплата невысокая. Вам в соседнем кабинете вручают готовый красно-белый свитер, фотографируют в нем. Вскоре на сайте клуба анонсируют возвращение.
Вдруг агенту звонят из Уфы и сообщают, что предлагают вам в пять раз больше. Теперь вы игрок «Салавата».

— Да, верно. Было такое предложение. Точных цифр не сохранил, но в Уфе мне действительно предлагали условия значительно привлекательнее, чем в «Спартаке».

Кинг

Вам повезло с известными тренерами: Билялетдиновым, Ржигой, а также Петровым Воробьевым, Кингом, Сумманена.

В «Локомотиве» с Петром Ильичом отработал всего три месяца. Уже в феврале его сменил Дэйв Кинг, с которым завоевали бронзовые медали. В этих медалях огромная заслуга Воробьева. Феноменальный тренер! В Ярославле тогда создавалась абсолютно новая команда. А он настолько быстро подготовил молодежь и адаптировал ее к взрослому хоккею, что «Локомотив» сразу вернулся на ведущие позиции в лиге.

— Воробьев-старший как-то сказал Николишину: «Ты виноват в том, что ты есть». Самое удивительное, что слышали от Петра Ильича?

Он тренер, который говорит всё прямо, без обмана. Четкий человек, резкие высказывания для него были обычным делом. С любым мог грубо разговаривать, выводить из команды. Если игрок совершал проступок, Воробьев его просто игнорировал.

— Хоть здоровался?

Приветствовал его, но ничего больше. Глядел сквозь него, не указывал, какую футболку надо надеть на тренировку.

— Вы тоже под раздачу попадали?

— Нет, Петр Ильич мне доверял. Моя игра заключалась в «физике» и агрессии. Затем появились обстоятельства, которые привели к назначению Кинга. Отличный тренер, многому научил. Внёс в наш хоккей элементы, с которыми я раньше не был знаком.

— Например?

Кинг требовал от игроков в обороне и нападении быстрого взаимодействия и передачи шайбы ближайшему партнёру, избегая долгих передач даже на небольшом пространстве площадки.

— Как интересно.

Защитник, выходя из ворот, искал центрфорварда, чтобы передать ему шайбу. Центрфорвард подходил к нему, в то время как крайние нападающие ускорялись, зная, что через мгновение получат шайбу в крюк. В зоне атаки никто не тянул одеяло на себя. Игра велась по принципу: получил — отдал — открылся.

— Хоккейная тики-така?

— Понимаешь? Представляю, тренеры бы сказали: «Зачем шайбу передаёшь? Если ты защитник, спокойно отдай в дальнюю синюю линию…» А у Кинга все упражнения были направлены на короткий быстрый пас, постоянно отрабатывали варианты выхода из-под прессинга. Защитников давили полностью, нападающие уже автоматически начали эти пасы отдавать — между ногами, под клюшкой, под коньком. Сыгранность была такая, что вообще никого не боялись!

— Потрясающе.

Все сложилось удачно: превосходное функциональное основание, созданное Воробьевым, и хоккей, необходимый Кингу. Из этого вытекал итог.

Сумманен

— А как насчет Сумманена, которого встретил в «Авангарде»? Некрасивый?

— Не то слово! В перерыве матча вошел в раздевалку, сел на велотренажер и пять минут крутил педали с огромной силой. Молча. Пот лился рекой, рубашка пропиталась насквозь. Потом вскочил, посмотрел на команду и сказал: «Вот как нужно работать!» В другой раз вызвал хоккеистов на дуэль несколько раз.

— Своих же?

В перерыве выходил посреди раздевалки, снимал кроссовки, разымахивал рубахой и кричал кому-то: «Иди сюда! Будем драться!»

— А дальше?

Выходящий противник сталкивался с серьезным поединком со Сумманеном.

— Как на эти выкрутасы реагировали в команде?

Смеется. Не мог понять, правду ль выражает Сумманен или же это продуманная игра?

— Но зачем?

Чтобы подтолкнуть игроков к развитию, вывести их за пределы привычного уровня. Специалист хороший. Не случайно с «Авангардом» выиграл регулярку и добрался до финала Кубка Гагарина. В Омске я впервые столкнулся с тем, что тренерский штаб уделяет много внимания катанию. За это отвечал Янне Хейннинен, один из помощников Сумманена.

— Надо же.

После тренировки он снимал нас с разных углов. Затем показывал на большом экране: как ставить ногу, как скользить, какой КПД у катания каждого. Все смотрели — и молодежь, и ветераны. Вид увиденного был расстраивающим.

— Почему?

Представьте: опытные мастера, а их катание далекое от совершенства. Хейннинен что-то подправлял, советовал применять финские лезвия.

— Чем они отличаются от обычных?

— Расшевелиться мне, правда, не понравились, почти сразу снял. Играть в них неудобно. Но всё равно за сезон в «Авангарде» катание немного улучшилось. А в «Атланте» у Алексея Ковалева много почерпнул.

— Что именно?

— Он рассказывал о том, как правильно располагать руки при ведении шайбы. По его словам, здесь масса тонкостей. Выделяются правильные действия и действия, которые мешают игре.

— Это какие?

— Ну, часто парни ведут её так, словно топором рубят. Иногда ноги неправильно передвигают. А у Ковалева, великого мастера, техника безупречная, вот и подсказывал. Даже ездили семьями на короткий предсезонный сбор.

— Куда?

В Швейцарию отправился с Алексеем Подалинским, старым другом, для организации мини-лагеря для юных хоккеистов. С собой взяли сыновей и меня за компанию. Получил прекрасный опыт. Ковалев — страстный поклонник хоккея! Конечно, катание и владение шайбой нужно обучать в школе, а не в команде мастеров. Но раньше у нас были пробелы в этой области.

Боль

— Молодой человек, ты крепко сложен. Нередко дрались на катке?

— Мог драться, это нормально. Играл в агрессивный хоккей, так что мне порой доставалось. Но на площадке никогда не валялся. Думал: «Как это — упаду и буду лежать? Стыдно!» Даже после самых жестких силовых приемов не показывал, что больно. Сразу поднимался — и на лавку. Помню, когда в «Локомотиве» играл, из-за судьи заработал нокдаун.

— Каким образом?

Разгоняюсь, а арбитр перед самым моим старта катится. По правилам должен у борта стоять. В последнюю секунду отходит и на меня вылетает соперник. От неожиданности не успеваю сгруппироваться или руки поднять, получаю сильный удар в челюсть.

— Клюшкой?

— Плечом. От боли даже в глазах потемнело. Упал на колено, но сразу же вскочил, сел на скамейку. Чувствовал сильную злость! Никому не сказал ни слова. Отдышался, вдохнул нашатыря и вышел на следующую смену — как раз с тем, кто меня обидел.

— Отомстили?

Ушёл, врезался в борт и уехал. (Смеется.) До конца игры как-то продержался, потом три дня лежал. Когда врач узнал, что играл с сотрясением мозга, был в шоке: «Что ты?! Нельзя!» Но в такие моменты о последствиях не думаешь.

— Зубы вам выщелкивали?

Конечно. В основном хоккейной клюшкой или локтем. Шайбой ещё ни разу не ударили. Но у защитников всё равно есть раны на лице.

О чём напоминает самый заметный шрам?

— Это было в матче «Спартака». Оббегал защитника, а голкипер неожиданно выскочил из ворот и врезался во меня. Маской порвал полподбородка, кожа свисала, кровь шла. Но ничего, в раздевалке быстро заклеили, подшили — и обратно на лед.

— Вы и этот матч доиграли?!

— Хорошо, что так. Если перелом — нужно в больницу ехать. А вот расsections в хоккее за травмы не считают. В мгновение ока заживают.

— Капа у вас была?

— Лишь в юношеских международных соревнованиях нужно пользоваться этим предметом. Играть с ним было тягостно, затрудняло дыхание. В России перед выходом на лёд прятал это в перчатку.

Урок

С какими хоккеистами дружбу удалось сохранить?

— Кроме Стаса Романова? С Пашей Виноградовым. Друг детства, очень талантливый игрок, ему предсказывали большое будущее. Какое-то время был в основе ЦСКА. К сожалению, травмы не дали раскрыться потенциал. Сейчас мы с Павлом работаем в системе команд «Бурана» и «Капитала». Помимо взрослых, он занимается детским «Бураном», передает мальчишкам неоценимый опыт, и те прогрессируют.

Вы дружите с Егором Козловым, врачом СКА и сборной России?

Да, у нас тёплые отношения, познакомились ещё со времён «Спартака». Замечательный человек и большой специалист. Благодаря ему удавалось быстро залечивать серьёзные травмы и продолжать играть в хоккей. Егор оказывает мне помощь и по сей день.

Что случилось с многочисленными друзьями, всегда бывшими поблизости в лучшие годы?

Вспоминаю, как после матчей столы трещали на банкетах. Вокруг якобы много друзей. Верю, что всё это искренне. Всё в порядке, при деньгах, игрок сборной. Потом трудный момент — и остаёшься один. Тут начинаешь прозревать: окружение — мыльный пузырь. Лопнул он, и до тебя никому дела нет. Да ещё самые близкие втыкают нож в спину. Всё это я прочувствовал на себе. Но сразу скажу — не в обиде на никого. Хотя два года назад телефонная книжка сократилась до пяти номеров.

— В буквальном смысле?

— Да! Их было около тысячи. Я даже благодарен судьбе за то, что увидел изнанку жизни. За испытания, которые на меня обрушились. Меня не сломали. Наоборот, я преодолел их и стал сильнее. Наслаждаюсь жизнью, всеми её красками. Попал в замечательный коллектив, в моей жизни всё супер. Понимаю, какие двери передо мной открылись, и с огромной ответственностью отношусь к шансу, который получил. Если бы это произошло раньше, я бы не оценил. Поступил бы так же, как с хоккейной карьерой. Зато сегодня после жестоких уроков уже совсем другое восприятие.

У меня была возможность остановиться, смириться с мыслью о завершении всего. Вокруг — пустота, выжженное поле… Однако я выбрал борьбу. Каждый день, каждая секунда были посвящены жизни. Путь был невероятно сложным, но я доволен тем, что его прошел.

Если бы можно было пообщаться с собой из пятнадцати лет назад, то что бы сказал?

— Нечего. Подумал об этом и понял: какие бы слова выбрал, Мусатов всё равно не обратил бы на них внимания. Делал бы по-своему. Многим тогда казалось…

— «Остановись! Одумайся!»

В молодости пропускал много мимо ушей. Был дерзким, вспыльчивым, не видел границ. Все получалось и на площадке, и за ее пределами. Потерял нить. В хоккее это грозит штрафом или переходом в четвертое звено, а в жизни последствия куда серьезнее.

В какой-то момент я допустил ошибку. Под словом «поскользнулся» подразумеваю не конкретные действия, а неверно расставленные приоритеты. Куда-то в сторону меня увело, я распылялся. Эту энергию да в нужное русло, в хоккей, — карьера сложилась бы по-другому. Больше всего жалею, что не реализовал себя как игрок на сто процентов.

—Грустная история, Игорь.

Следует было отбросить все пустое, соблазны и сосредоточиться на хоккее. Если бы сказал себе это 15 лет назад, к сожалению, ничего бы не изменилось. Не стал бы слушать никого и рано или поздно нарвался бы на те же ошибки. Не мог их избежать. Просто мозгов тогда не хватало. Теперь понимаю, что по-взрослому они тогда не работали.

Я не ищу оправдания и не обвиняю никого в своих неудачах. Вся вина лежит на мне. Жёсткий, но важный урок помог начать жизнь заново.