Немецкое издание «Der Spiegel» накануне вынесения решения Спортивного арбитражного суда по делу о дисквалификации биатлонистки… Ольги Зайцевой Неожиданно выступил с материалами, поддерживающими россиянку. Обвинения против неё основаны на показаниях экс-директора Московской антидопинговой лаборатории. Григория РодченковаОдно из главных обвинений снято. Можно ли ответить на оставшиеся два? Журналисты полагают, что можно.
Манипуляции и дисквалификация
Краткая предыстория такова.
В 2018 году МОК пожизненно дисквалифицировал Зайцеву и со teammates. Ольгу Вилухину и Яну РомановуЛишили спортсменов эстафетного олимпийского серебра в Сочи (и ещё серебра в спринте у Вилухиной). Причиной стали махинации с допинговыми пробами.
Спортсмены получают финансовую поддержку от экс-главы СБР. Михаила Прохорова Апелляцию направили в CAS. Иск зарегистрировали в феврале 2018 года, а слушания прошли лишь в марте 2020 года. Решение должны объявить до середины июля, но точной даты не сообщали.
В чём обвинили Зайцеву? В её же докладе. Ричарда Макларена Имя биатлонистки было в особом списке, спортсмены из которого считались защищёнными от проверок, а их чистые пробы хранились для «особых случаев». На крышках двух проб Зайцевой были царапины и небольшое превышение концентрации соли, нетипичное для граждан России, а в одной из проб – два профиля ДНК.
Во время судебных разбирательств выяснилось, что подписи Родченкова на предоставленных документах поддельные, второй профиль ДНК принадлежит мужу Зайцевой, а соль и царапины могут иметь логичное объяснение. Журналисты Der Spiegel сообщили впервые, что второй профиль ДНК принадлежит супругу Зайцевой, и его нахождение в пробе объяснимо. По этой причине как минимум одно из трёх обвинений оказалось необоснованным и уже было снято.
МОК снял обвинения по второй ДНК
Адвокат поведал «Чемпионату» о действительном положении дел в этом необычном происшествии. Алексей ПаничЭтот орган защищает интересы спортсменок, включая Ольгу Зайцеву. Спортсменка сообщила нашему изданию, что немецкие журналисты сами обратились к ней из-за вопросов, которые у них возникли во время изучения ситуации.
Кто придумал соединить с освещением дело «Шпигель»?
Сами заинтересовались этой темой и общались с теми, кто показался им нужным. Меня в спикеров точно не было. С кем именно беседовали, мне неизвестно. Возможно, разговаривали с Ольгой Зайцевой – это их право и работа.
Есть ли в ходе расследования «Шпигеля» какие-либо новые сведения?
– Почти ничего. О второй ДНК в пробе Ольги Зайцевой узнали изначально, поскольку это часть файла, предоставленного стороной обвинения. О том, что это ДНК её мужа, тоже знали, так как заказывали специальный тест, который дал соответствующие результаты.
– Где делала тест сторона защиты?
– Практически все работы выполняются вне России. Тестирование обычно проводилось как здесь, так и за рубежом, а порой только за границей.
– Международный олимпийский комитет отменил обвинения, связанные с обнаружением двух ДНК в пробах на допинг?
– Да. Сторона защиты не видела результатов последнего теста, по которому сняты обвинения. Нам эти результаты не предоставляли, но в этом нет необходимости. Если сторона обвинения признает наши выводы, спорить не о чем. Это большая победа, это то, чего мы добивались.
Выводы «Шпигеля» о поддельных подписях Григория Родченкова – личные или основаны на данных, доступных с марта?
Сложно сказать, поскольку не общался с ними. Предполагаю, могли видеть наши исследования по достоверности подписей. Одна сторона говорит – белое, другая – чёрное. Третья сторона скорее скажет либо белое, либо чёрное. Если смотрят одни документы и ждут однозначного ответа «да» или «нет», не удивительно, что выбрали выводы стороны защиты. То же самое было бы, если встали на сторону обвинения.
– Имел ли «Ш Spiegel» полный доступ к данным, использованным для формулирования выводов?
– Полного доступа, по моему мнению, не было. Но разделение необходимо. Есть исследования, предоставленные в CAS, и есть другие, не предоставляемые. Во втором случае с результатами можно делать все: публиковать в открытом доступе. Это не часть файла. Могу сказать только за себя: «Шпигелю» я данных не давал и не знаю, какими источниками пользовались.
Как существенно повлиял отказ от обвинений по двум ДНК-анализам на положение защиты?
Как и с любым делом, доводы обвиняемой стороны всегда имеют кумулятивный эффект. Десять доводов, подтверждающих позицию – одно дело. Два оставшихся – совсем другое. В данном случае у обвинения было три ключевых довода. Один отвалился, причем таким образом! Обвинение признало, что строило выводы на этом доводе три года, а сейчас признает, что выводы были неправильными. Это серьезно подрывает всю аргументацию, которую выдвигает другая сторона. Эксперты обвинения уже нельзя назвать непогрешимыми.
Обвинения основывались на замене образцов, затем Родченков заявил, что двойное ДНК подтверждает подмену, после чего обвинение было снято. Пояснили, что двойное ДНК имеет объяснение. МОК отозвал обвинения, а репутация Родченкова серьёзно пострадала. В итоге он просто лгал о моей подзащитной. Снятие одного из главных обвинений — это большая победа.
На пробирке остались царапины, а соль сохранилась.
Обнаружение чужого ДНК невозможно объяснить, если предположить подмену образцов. Такая ситуация уничтожила бы все доводы в пользу обвиняемого.
Доводы о царапинах и содержании соли понятны. Уровень содержания соли находится в пределах нормы для организма человека. Об этом заявляют российские и американские специалисты. Российские и американские специалисты опровергли доводы эксперта, приглашённого МОК.
Аргумент о царапинах слабее аргумента о соли. В отношении царапин обвинение утверждает, что много царапин указывают на подмену пробы, а мало царапин свидетельствуют об отсутствии подмены. Но где проходит граница между «много» и «мало»? Почему 10 царапин неизвестного происхождения говорят о том, что проба не вскрывалась, а 25 — о том, что вскрывалась?
Если на поверхности появились десять царапин, возможно возникновение и двадцати пяти. Без понимания причин появления царапин невозможно предсказать их количество.
Эксперты утверждают, будто открывали контейнеры с образцами и получали… похожие царапины — это недостаточно веская аргументация. У вас есть другие средства, которые могли быть использованы, но вы не разбираетесь в процедуре изъятия образца другим участником процесса и все же делаете предположения и суждения.
В криминалистике такое расследование было бы недопустимо. У следователей есть пуля, но нет оружия, из которого она была выпущена.
Если найдут оружие с похожими царапинами на пуле, это не значит, что оно использовалось для ее выстрела. Эксперт МОК, вскрывавший пробирки, поступает так же: у него есть пуля и оружие, из которого она была выпущена (хотя точно не известно), но есть другое оружие, оставляющее на пуле похожие царапины. Сторона защиты видит в этом логическую ошибку. МОК утверждает, что были вскрыты только некоторые пробы каждого спортсмена. Если бы произошла подмена, логично было бы менять все пробы, а не отдельные. Ведь другая проба всё равно покажет нарушения.
Возможна ли переоценка обстоятельств дела в связи с подтверждением факта подделки подписей Родченкова защитой?
МОК представил заявление от него, в котором он подтвердил информацию из документов. Не сказал о том, что подписывал их, но данные подтвердил.
Но ведь это разное. С точки зрения защиты, если не подписывал документы, логичнее было представить их вообще без подписи, чем с подписью другого человека.
Вы понимаете, что аффидевит содержит подпись, не соответствующую действительности? Защита полагает, что это фальшивый документ, утрачивающий силу при разбирательстве. В CAS наши аргументы представлены.
Когда можно ожидать финального решения?
Решение будет принято не ранее середины июля.