«Мои колени превратились в пудинг»

14 апреля 2024 года, когда «Байер», победив «Вердер» со счётом 5:0, впервые в истории за пять туров до конца сезона завоевал титул чемпиона Германии, станет для любого болельщика этой команды священным навсегда. Этот день будет важнее дня рождения. 14 апреля этих людей нельзя тревожить ничем мирским, приземленным. Все домочадцы болельщиков «аспириновых» должны запомнить это раз и навсегда.

Четырнадцатого апреля текущего года, как повествует болельщик Карстен:

До начала игры ко мне пришли болельщик «Вердера» с сыном. История забавная. Мы познакомились в этом сезоне, нашли общего друга и общаемся до сих пор. Он сказал, что приедет на матч в Леверкузен с сыном, и добавил: «Может, в этот день вы как раз станете чемпионами?». Я все просчитал и рассмеялся: «Ты сумасшедший? Для этого нам после матча нужно опередить ближайшего соперника на 16 очков. Невозможно!». Но так всё и случилось.

Воскресенье, начало матча — 17.30. Пообедали в отличной компании и вышли на стадион. Времени было много, ведь живу я в нескольких минутах ходьбы от «Бай-Арены» — специально поселился там десять лет назад. Но когда оказались на улице Бисмаркштрассе, за которой находится стадион, та уже была забита больше, чем обычно в это время суток. Да и дома, когда еще жили, мимо балкона шли, и шли, и шли…

Я смотрел на это и удивлялся: откуда все идут? Все люди, которые хоть немного были связаны с клубом и футболом, казалось, в этот день были. Даже несмотря на то, что только 30 тысяч имели билеты или абонементы. Пройти через толпу было невозможно. Я на каждом шагу встречал друзей и таких лиц у них не видел никогда.

Все ждали автобус с командой. Когда подъехал автобус, полиция впервые заблокировала улицу барьерами. Иначе автобус бы стоял там до сих пор. Только так ему удалось проехать. На территорию арены было сложно попасть, все шли туда одновременно. Многие боялись опоздать и пришли на «Бай-Арену» заранее. Но в конце концов все вошли на трибуны без проблем и успели к стартовому свистку.

Обстановка была прекрасной, однако очень напряжённой. Такое волнение было настолько сильным, что первые минуты болельщики едва могли поддерживать команду привычным образом. Когда же Бонифейс открыл счёт с пенальти после решения ВАР (на 25-й минуте), игра остановилась на праздновании вперёд и с этого момента стало немного легче. Атмосфера улучшилась. К перерыву счёт так и остался — 1:0. В разговоре с другом я жаловался, что могло быть проще, но он успокаивал: «Всё по плану! Играем гораздо лучше Бремена!»

В первой половине второго тайма Джака и Виртц забили второй и третий голы (на 60-й и 68-й минутах), но я всё ещё боялся. Боялся, что можем упустить игру. Но тут Виртц забивает четвёртый. Тут я уже был уверен, что выиграем. Однако в ту же секунду много людей выскочило на поле, а это была только 80-я минута. И увидев это, испугался, что толпа хлынет на газон раньше времени, результат матча аннулируют и нам засчитают поражение 0:3. А дальше — игры в Дортмунде, дома со «Штутгартом», которые тоже можно проиграть и «поплыть»…

К счастью, народ вернулся на трибуны так же быстро, как и выскочил на поле. Игра продолжилась. Можно было предполагать, что оставшееся время игроки будут катать мяч туда-обратно. Но эта команда была неудержима, продолжала атаковать. И на 90-й забила пятый гол. Опять Виртц! Теперь уже весь стадион был на поле. Вернуть его назад было уже невозможно. Но игра еще не закончилась! И опять я испугался, душа ушла в пятки…

Затем судья (Харм Осмерс) свистнул три раза — два коротких и один длинный. Все стало ясно. По стадиону прозвучало объявление: это — финальный свисток, и мы — чемпионы Германии.

Мой собеседник замялся. Слёзы смешивались с улыбкой на лице. Впервые вижу такую картину. Дальше добавить ничего не нужно было, но продолжил…

— По-прежнему приходится сражаться с чувствами. Спрашивал о лучшем моменте сезона. Их было множество — и во время, и после игр. Но самый важный — этот.

Выбежать на поле я сразу не стал. Хотел немного успокоиться, прийти в себя, посмотреть, что происходит. Хотел обнять некоторых людей. Моя мама была первым человеком, который тридцать лет назад привел меня на стадион. Но чего еще не говорил — все эти тридцать лет у неё тоже был сезонный абонемент. Мы сидели в одном секторе, хотя и не совсем рядом. До того, как идти на поле, я хотел подняться и отпраздновать это с ней. Пошел, обнял, пять-десять минут поболтал об эмоциях.

Потом поле. Мама осталась на секторе. Я стоял на газоне, делал фотографии с друзьями и всё время смотрел на табло: «Wir sind Deutscher Meister». Не мог поверить. И до сих пор не могу. Когда рассказываю об этом, пересматриваю видео, всегда чувствую, будто произошло нечто невероятное. Произношу фразу: «Мы — чемпионы Германии», тут же осекаюсь: «Что ты сказал?!» Нереально. Леверкузен — чемпион Германии. Нереально. Через столько лет неверия в это сложно поверить. И мы ещё не знали, что нас вообще никто не обыграет и станем первым непобедимым чемпионом…

Далее рассказал о своем опыте второй участник беседы, Клаус.

Два раза я плакал от счастья: когда родилась дочь, первый ребёнок, и когда понял, что станем чемпионами Германии. В матче с Бременом при счёте 2:0 Флориан Виртц провёл изумительный дальний удар. Я закричал «Гол!», и тогда мой мозг осознал, что всё это происходит на самом деле, мы действительно будем чемпионами.

В эту секунду мое тело подавилось. Я рухнул на землю. Колени превратились в желе. Лежал и, как ребенок, плакал, прикрыв лицо руками. Потому что мечта, казавшаяся мне недостижимой, воплотилась в реальность. Двадцать пять минут до конца игры — но я продолжал рыдать, не владея собой. А после финального свистка выскочил на поле и всё равно плакал. После часа слез организм перестал работать! Я даже не мог говорить. Просто улыбался и обнимал всех на своем пути.

Все чувствовали единение. Леверкузенский «Байер», клуб твоей души, на который ты вложил много лет жизни, чувств, денег, впервые завоевал титул чемпиона Германии. Помню взрослого мужчину с татуировками. Он стоял на поле и плакал. И так — тысячи людей. Я видел, как плакал мой папа — крепкий мужчина, похожий на медведя. Ему шестьдесят три года, он тоже был на стадионе и плакал, как ребенок. Я видел маму с маленьким сыном на плечах. Она плакала, а мальчик говорил: «Мама, все хорошо!» — «Да, сынок, я знаю!» — отвечала она. И сын терялся, не понимая, почему она плачет. Это было потрясающе.

Затем то же произошло на финале Кубка Германии, ведь это еще один трофей, а мы толком не успели прийти в себя после первого. Я никогда не знал, что такое выигрывать трофеи. У меня не было такого опыта. А тут — два подряд. Игра с «Кайзерслаутерном» была тяжелой. Это не был «вынос тела», как с «Вердером» в чемпионате. Красная карточка у нас во втором тайме… Но на 87-й минуте, хоть счет и был 1:0, я понял: мы так доминируем — вдесятером! — что выиграем титул. И снова начал плакать. Мои друзья обнимали меня и тоже плакали. Не знаю, можно ли это повторить.

Карстен:— Нет возможности. Это… противоречит сексуальности. Обычно, когда теряешь девственность, это случается неудачно. А затем ты учишься, набираешься опыта и начинаешь получать больше удовольствия. Здесь же первый раз — наилучший. И лучше уже не может быть.

Ещё один прекрасный отрывок разговора в машине Клауса.

«С газона после игры с Бременом я взял кусочек травы», — поделился Карстен. Клаус возразил: «А я эту траву съел!»

Футбольный бог расплатился за все

В прошлом европейском футбольном сезоне ничего не сравнится по волнению с историей «Байера» и его болельщиками. За сто двадцать лет клуб и много поколений фанатов ждали первого чемпионского титула в Германии. Вернее, уже давно не ждали, смирившись после серии обидных поражений мыслью, что этого быть не может.

Титул неожиданно пришел с невероятным результатом: первый сезон без поражений в истории бундеслиги для какой-либо команды. Такого «Бавария» еще не добивалась. «Байер» дополнил чемпионство Кубком Германии, а в финале Лиги Европы уступил лишь «Аталанте». Но внутри страны — полное отсутствие поражений за весь сезон: от поставленных на поток побед до спасений на последних минутах.

Как футбольный бог, ухмыльнувшись и подмигнув, собрал в безмерную кучу беды и разочарование болельщиков клуба из маленького западногерманского города и решил подарить им сезон абсолютной мечты, расплатившись за все предыдущие.

— Хорошая метафора! — одобряет эту мысль Карстен, активный болельщик «Байера», который за весь сезон пропустил только выезды в Баку и Гетеборг. На всех остальных матчах, дома и в гостях, он был. Лишь немногим меньше посетил Клаус, не просто поклонник, а обладатель четырех акций леверкузенского клуба. Своим счастьем они готовы делиться со всем миром — и в том числе с обозревателем «СЭ», который на протяжении всего Евро-2024 стремился пообщаться с людьми, которые не в шутку, а по-настоящему с детства за «Байер»; понять и пропитаться тем, через что прошли.

Через Алю Синецкую, главу российского фан-клуба «Байера», мою бывшую студентку, которая годами увлекательно, а порой душераздирающе рассказывала в соцсетях и на разных сайтах о том, что такое болеть за Леверкузен, я познакомился с Карстеном (Клаусом — его другом, с которым мы познакомились позже). Она не могла не быть 14 апреля, в день, когда «Байер» стал чемпионом. В этот день у Карстена дома был обед, в котором участвовала и она, а потом они двинулись к мечте…

Вся Европа болела за Испанию, а мы с Карстеном искали удобный день для встречи. Встреча назначена на середину июля, несколько дней спустя после победы сборной Испании в Берлине.

В полдень он меня ждал возле пустующей платформы на станции Leverkusen Mitte. Никого вокруг не было, как и нет крупного вокзала с множеством путей или толпы путешественников с багажом. Эта была обычная железнодорожная остановка пригородного типа.

— Население у нас — сто шестьдесят пять тысяч, — замечает Карстен. — Забавно, что финал Лиги Европы, который проходил в Дублине с «Аталантой», стал финалом еврокубков с двумя самыми малочисленными населенными пунктами в истории. Вильярреал ещё меньше, но его команда играла с соперником из города гораздо большего размера. А вместе взяв, у нас с Бергамо — рекорд.

Интересно, что за три часа Карстен ни разу не произнес слово «Байер». Только — Леверкузен. Впрочем, скорее всего, это не принцип: другие команды автор обычно называет по городам, а не названиям клубов.

Карстен родился в Леверкузене, но детство провел в еще более крошечном городке в десяти километрах от него. Ближайшим стадионом Бундеслиги был «Байер». Босс из компании мамы встречался с женщиной, работавшей менеджером в «Кельне». В 1991 году мама получила три билета на матч «Кельн» — «Байер». Восьмилетний Карстен проникся симпатией именно к гостям на той игре.

После разовых поездок на «Бай-Арену» с мамой Карстен всё больше любил команду и в 1994 году, в 13 лет, попросил абонемент. Чемпионский сезон стал для него тридцатым как для обладателя «проходки». С 97 года он ездил на выезды и в золотом сезоне пропустил лишь два матча: 1/8 финала Лиги Европы в Баку против «Карабаха» и в Гетеборге с «Хеккеном». Меня заинтересовало, как всё это сочетается с его работой. Оказалось, что теперь станет сложнее.

— Работаю в школе, помогаю детям с аутизмом, — сообщил Карстен. — Ранее занимался мальчиком, который мог несколько дней обходиться без меня, и у меня была возможность ездить на все европейские выезды. Сейчас же у меня появился более маленький мальчик, которому всегда требуется помощь. Отъезжая, мне приходится организовывать замену, что стало сложнее. Мой руководитель сказал, что я не могу часто отлучаться от работы помимо школьных каникул и праздников. Поэтому не знаю, на сколько зарубежных выездов посреди недели смогу поехать в новом сезоне.

История, связана с несостоявшимся отъездом Карстена в Баку, трогательна.

Однажды я находился в социальной сети, где мне порекомендовали историю Юи и Фредди – двух тринадцатилетних мальчиков из английского Бернли. Юи поставили диагноз «лейкемия» в возрасте десяти лет. Его лучший друг Фредди начал бегать два километра каждый день до Рождества в течение пятидесяти дней. Цель заключалась в сборе тысячи фунтов пожертвований на лечение Юи. За эти пятьдесят дней он собрал около 125 тысяч фунтов.

— Ого!

Когда после первой фазы лечения Юи почувствовал себя лучше, вместе стали бегать. Дважды оббежали девяносто два главных футбольных поля в Англии, чтобы заработать деньги для детских больниц страны. После тридцати первых забегов у него было уже около трехсот тысяч фунтов! Соцсеть предложила мне эту историю, и я в комментариях к ней написал: «Молодцы, прекрасная вещь, ребята! Продолжайте, удачи! С наилучшими пожеланиями из Леверкузена».

Последняя фраза стала ключевой. Ответ был: «О, Леверкузен, великолепно! Передайте привет Нейтану Телле, если вы его встретите. Потому что он играл за наш «Бернли» в прошлом сезоне, и мы любим его». Для меня это был вызов. Поскольку Леверкузен — город очень маленький, и за столько лет жизни в нем знаю, как тут можно связаться с кем угодно, я сказал, что хочу раздобыть его футболку с подписью и пожеланием ребятам. Мальчишки прислали мне их совместную с Теллой фотографию — свидетельство знакомства.

Совпадение произошло после домашнего матча с Менхенгладбахом, 0:0 — одно из самых разочаровывающих сражений сезона. Однако это никак не повлияло на план. Я получил у Нейтана подписанную футболку и собирался сам доставить её в Бернли Юи. В это время проходил матч в Баку в 1/8 финала Лиги Европы. Из-за забастовки авиакомпаний рейс отменили, оставив меня без встречи с Юи и футболки.

Майку Карстен в конечном итоге направили по почте. Однако он продолжал общаться с матерью Юи через WhatsApp. И когда Телла забивал голы за «Байер», собеседник получал восторженные сообщения из Англии.

Затем произошла долгожданная встреча. Юи чувствовал себя настолько хорошо, чтобы приехать на чемпионат Европы, и на матче Англия — Словения в Кельне судьба их свела.

— Отлично поговорили, — говорит Карстен. — Это было здорово — пообщаться с четырнадцатилетним мальчиком, который только что победил рак. Это одна из прекрасных и очень памятных для меня параллельных историй этого сезона. Когда Нейтан Телла забивал, я всегда думал о Юи, как он смотрит наши матчи, и теперь у Леверкузена есть два маленьких болельщика «Байера».

Зад слона и фанатские драки в парке

Путешествие из ж/д станции на стадион начинается. Зелень вездесуща.

На станцию, с которой мы сейчас идем, прибывают обычно болельщики соперников «Байера» или местные фанаты, которые живут не в Леверкузене. Жители города едут через Купперштег, где большинство экспрессов не останавливается.

От центра Леверкузе до стадиона ведёт большой городской парк Штадтпарк с рекой Дюнн. Проходим по нему — и видим скульптуру… слона, стоящего к нам спиной. Карстен смеётся:

— Кто и почему поставил именно слона — не знаю. Это было еще во времена Первой мировой войны. Дальше история развивалась так: с той стороны, куда мы идем сейчас, был местный офис нацистской партии. Партия была недовольна, что слон показывает им зад. В 1935 году нацисты переставили его так, чтобы он смотрел на них. И только в 2006 или 2007 году его развернули снова.

— А в этом парке фанаты дрались?— Спрашиваю я. — Очень уж это место кажется ему подходящим для таких массовых заруб из прошлого.

— Да, особенно в 80-х и начале 90-х, — продолжает мой собеседник. — Сам я хулиганом никогда не был, но все эти истории знаю. Никакая полиция в 80-х здесь фанатов не сторожила, и возможностей помахать кулаками было сколько угодно. Раздолье для хулиганов! У нас их всегда было мало, как вообще у Леверкузена мало болельщиков по сравнению с соседними Кельном, Дортмундом, Гельзенкирхеном. Но нас всегда уважали. Наших ультрас было мало, но никогда не сдавали и были очень сплочены.

С какими командами дружат «Байер» и его фанаты, а с кем – вековые соперники?

— Самым ненавистным я назову «Кельн». Расстояние от стадиона до стадиона — двадцать два километра, а между Леверкузеном и Кельном есть прямая граница, мы к северу от него. Вначале для них мы были маленьким клубом из фармацевтической индустрии, на который смотрели сверху вниз, и нас сильно не волновали. Разве что смеялись над нами.

Лучше всего смеются те, кто смеётся в конце.

Мы становились все мощнее и в итоге превзошли соперника во всех спортивных аспектах. «Кельн» продолжает иметь больше болельщиков, это неоспоримо. И любители повторяют: «Мы значительнее, ведь у нас больше фанатов». Но было бы странно, если бы их было меньше: ведь у них миллион жителей, а у нас — сто шестьдесят пять тысяч.

— И ещё здесь советуют: «Обратите внимание на табло! »

Сейчас мы точно можем это сказать! Большая дружба у нас с болельщиками «Киккерс Оффенбах». Еще один из тех клубов, которые опускаются все ниже и ниже — сейчас они в четвертом дивизионе. Эта дружба длится уже сорок три года. В начале восьмидесятых мы играли во Франкфурте, и местные фанаты хотели атаковать наших. В это время ультрас «Киккерс Оффенбах», для которых хулиганы «Айнтрахта» были главными врагами, пришли нам на помощь в большой драке. С тех пор у нас с ними очень теплые отношения.

We are the Champions на паузе. На 24 года

В 2000 году произошел один из самых ужасных дней в истории «Байера», после которого большая часть болельщиков потеряла веру в счастливый конец для любимой команды. Через два года всё подтвердилось.

В конце восьмидесятых папа привез компакт-диск с альбомом Queen, называвшимся Radio Ga-Ga. С этого момента я увлекся английской группой, одной из главных песен для меня стала We are the Champions — и мы понимаем, что она для всех означала. В 2000 году в последнем туре играли с клубом «Унтерхахинг» из крохотного городка под Мюнхеном. Утром поставил We are the Champions на паузу и поехал в Унтерхахинг. План был — ночью поставить песню и под нее счастливым лечь спать.

Мы потерпели поражение. Команда, которая занимала среднюю позицию в таблице, ей ничего не стоило получить десятое место. Но она представляла пригород Мюнхена и, разумеется, поддерживала «Баварию», которая благодаря этой победе стала чемпионом. В том сезоне до «Унтерхахинга» мы проиграли всего два матча. Нам подходила ничья. Михаэль Баллак забил в свои ворота, а за двадцать минут до конца мы уступили второй мяч.

Мне было девятнадцать лет. Плакал я. День был ужасен, как кошмар. Вместо «Воспроизвести» нажал на «Остановить» и до весны больше никогда ее не включал. Конечно, слышал в других ситуациях, но сам не ставил. Ждал двадцать четыре года. И теперь — включал, да еще раз, да еще раз…

Два года спустя после «Унтерхахинга» настала новая череда ужасных событий. После тридцать первого тура, за три до окончания сезона, мы лидировали с преимуществом в пять очков. Но проиграли два матча подряд, а Дортмунд дважды побеждал и обогнал нас. Победы обеих команд в последнем туре уже ничего не изменили. Затем в течение недели случилось поражение от «Шальке» в финале Кубка Германии и от «Реала» — в финале Лиги чемпионов.

В момент, когда Зидан поразил ворота фантастическим победным ударом.

Да, но от этого нам не легче стало. Мы добрались до финала Лиги чемпионов, и уже это делает сезон фантастическим, но за неделю мы упустили три трофея. Назвали это «вице-треблом». Даже мерч с надписью «Гордые требл-вице» сделали, пытаясь превратить несчастье в праздник. Но, конечно же, просто старались себя этим утешить.

— Что было хуже — «Унтерхахинг» или вице-требл?

Для меня — «Унтерхахинг». В 2002 году была гордость, пусть и неправильно испытывать её после трёх таких неудач. Но она была потому что были победы, как 4:2 над «Ливерпулем» в четвертьфинале ЛЧ. В то время мы все время троллили болельщиков «Кельна», которые часто над нами издевались. После той победы один сказал мне: «Блестящая игра. Больше никаких слов». То есть он признал нас. Помню тот разговор так, будто он был вчера. А в полуфинале мы прошли «МЮ» Алекса Фергюсона. Я тогда был горд быть болельщиком Леверкузена, хотя не люблю это слово — «горд». Нет, «Унтерхахинг» точно был хуже.

Я рассказал Карстену о поверье московского «Динамо» про «проклятье жены Севидова». Рассказав о несчастье бело-голубых, спросил его: а может, и леверкузенцев в свое время кто-то проклял?

Его ответ был интересным. Некоторых проклятий он не помнил. Однако решил, что решение «праздновать» вице-требл, создавать позитив на фоне катастрофы, было ошибкой. Потому что укрепило в клубе и вокруг него ауру пораженчества.

— Это была ошибка — праздновать поражения. В клубе и у болельщиков появилось чувство, что ничего никогда не выиграют. Тем не менее мы были хороши и горды собой. Что с одной стороны правда, но с другой — разрушает голод к победам. С тех пор я всегда говорил: «Не хочу выходить в финал. Не хочу играть в матче за чемпионство». Потому что слишком велик был страх нового разочарования. И теперь я долго твердил: «Не хочу надеяться!» Но все шло так, что не мог проигнорировать надежду. Странная ситуация, раздвоение личности.

Карстен вспоминает моменты сезона, и ему неожиданно мерещится ряд воспоминаний.

Разрыв между Леверкузеном и Мюнхеном постоянно увеличивался, мы встречались с берлинским «Унионом» за неделю до матча с Бременом и занимали первое место на тринадцать очков. «Бавария» играла в Хайденхайме, что практически гарантировало ей победу. Мы выиграли 1:0, снова была упорная игра. А «Бавария» вела 2:0 в УНТЕРХАХИНГЕ.

— Где?!

— Ох ты черт. Ну, ты видишь…

Понимаю. Эта боль останется навсегда.

Я был на матче против «Униона» с тринадцатилетним другом из Берлина. Мы познакомились на выездной игре, и я по-прежнему общаюсь с ним и его родителями. После игры мы остались на секторе, и он вдруг сказал: «Карстен, там 2:2!». Это уже значило пятнадцать очков отрыва. «Отлично». Через двадцать минут, когда матч почти закончился, он крикнул: «Карстен, «Хайденхайм» ведет — 3:2!». — «Что?!» Это уже означало, что разница — шестнадцать очков, и мы можем стать чемпионами дома с Бременом.

С окончанием игры наш сектор знал результат, но настоящий праздник ещё не начинался, ведь никто не был уверен на сто процентов. Только когда по стадиону в Берлине объявили о победе «Хайденхайма» над «Баварией» со счётом 3:2, выездной сектор Леверкузена ликовал. Потому что это значило: нам в шести матчах нужно всего три очка, и упустить их нельзя.

Я всё ещё чувствовал страх. Странное ощущение. Моя голова твердила: «Сейчас мы уже не можем это вернуть». А внутри меня звучало: «Не спеши с победой». И когда толпа в Берлине стала скандировать: «Мы — чемпионы!», я не смог этого сделать. Та неделя от Унтерхахинга до… А-а-а!

— Опять Унтерхахинга!

Путь от Берлина до матча с Бременем был ужасным. Думал только об этой игре, о победе. Но тут же прерывал себя — а если проиграем? Тогда еще ничего не закончилось! Потому что потом играем в Дортмунде и дома со Штутгартом. Трясся: стоит только раз дрогнуть и проиграть Бремену из-за плохого дня — и… Нет ничего невозможного в поражении сильной «Боруссии» на выезде. Нет ничего невозможного в поражении сильному «Штутгарту». То есть проиграем трижды подряд. А до этого не уступали ни разу. Не знаем, как эта команда реагирует на поражения… Делал черт знает что со своим мозгом!

Часто видим сообщения о людях, погибших в авариях. В ту неделю, когда я был за рулем, думал: «Господи, не дай мне умереть на следующем перекрестке. Пусть я умру после игры с Бременом, когда мы выиграем».

— О господи!

Это всё же не серьёзно, но подобные мысли возникали.

— Ты знакомы с бывшими фанатами «Байера», кто ушёл из жизни незадолго до завершения прошлого, чемпионского сезона?

История молодого болельщика из Нидеркасселя трагична. Четырнадцатилетний фанат Леверкузена ждал автобуса на остановке под Бонном, когда водитель потерял управление и врезался в нее. Парень погиб мгновенно. В местных изданиях рассказывали об этом случае, добавив, что он был болельщиком «Байера». Это произошло в чемпионский сезон накануне Нового года, 31 декабря.

В частном музее висит билет на матч «Байер» — «Зенит».

Многие полагают, что за 120 лет у «Байера» не было никаких титулов, но это неправда. У клуба два трофея — Кубок УЕФА в 1988 году и Кубок Германии в 1993-м. В втором случае Карстену было 12 лет, и он уже играл за Леверкузен, но ещё не так интенсивно, как годом позже, когда получил первый сезонный абонемент. Он помнит о финале Кубка лишь то, что родители жаловались на телевизор: после игры не было крупных планов игроков, и нельзя было разглядеть детали празднования победы. Следующий трофей пришлось ждать 31 год…

Закончив прогулку по Штадтпарку (и заметив много граффити на стене вдоль реки), мы подошли к месту происшествия. Но межсезонье, и команда тренируется. Для прохода болельщиков и журналистов «Бай-Арена» закрыта. Тем не менее народ стоит и ждет, когда игроки выедут из гаража, чтобы попросить автографы.

У «Бай-Арены» не было шансов получить матчи недавнего Евро и ЧМ 2006 года из-за малой вместимости — всего 30 210 зрителей. Чемпионат мира среди женщин там проходил, но большего. На мой вопрос о планах постройки нового стадиона Карстен и Клаус ответили одинаково: «Надеюсь, нет!»

Прошу разъяснить. За последнее время «Майнц», «Аугсбург», «Падерборн» открыли новые стадионы, но все — близнецы. На одно лицо и без души. Да еще и построены где-то в полях. Так что 30-тысячник, запущенный в 1958 году и переживший три реконструкции — в 1987/88, 1997 и 2009 годах — любим ими так же, как прежде, и ни на что другое они его менять категорически не хотят. Тем более что тогда идеальное для болельщика место жительства Карстена, в нескольких минутах ходьбы от стадиона, лишится смысла…

— Вот касса для болельщицкой трибуны, — показывает он. — Тут можно спросить билеты по квоте на игры вне дома.

— Какие цены?

В предыдущем сезоне на ультрас стоили пятнадцать евро, а на центральный сектор — от тридцати пяти до пятидесяти пяти евро, зависящее от соперника. За прошедший год спрос на выездные билеты резко возрос.

— Неудивительно.

Вся предоставленная нам на выезды атрибутика была распродана до последнего билета, чего раньше не случалось. В Дортмунде нас собралось восемь с половиной тысяч, в Майнце — пять тысяч. При этом гостевая квота составляла всего три места. Наши болельщики приобрели две тысячи билетов напрямую у людей в Майнце! Раньше больше двух тысяч из Леверкузена туда никогда не приезжали.

Входим в магазин сувениров. Вижу новый шарф с изображением салатницы победителя. Спрашиваю: «Что написано?» — «Наша мечта осуществилась». Еще один шарф за 20 евро — с лицом Хаби Алонсо и надписью «Спасибо» на испанском и немецком языках. Но Карстен отказывается фотографироваться в нем.

К этому моменту я осознаю, что он не возвеличивает ни Хаби Алонсо, ни каких-либо других игроков. Ещё тот болельщик. В футболке какого-либо игрока позировать не захочет. О тренере же, при всем уважении, говорит:

Он показал себя отлично в прошлом сезоне, помог нам достичь цели, которую мы долгое время желали. Впрочем, это лишь одна часть истории. Увидим, как сложится следующий год.

Для многих удивительно, что он всё ещё здесь, ведь после ухода Юргена Клоппа из «Ливерпуля» появилось свободное место, и туда перешёл Хаби Алонсо.

— У него были предложения. Не считаю вероятным, что его реально приглашали в «Баварию». Никто из двух клубов не подтверждал этого — только пресса. Но даже если бы это произошло, думаю, было бы слишком рано. Ему сорок два, он даже младше меня. Безумие какое-то! Слишком много было причин, чтобы он остался в Леверкузене. Его семья чувствует себя здесь хорошо, сын ходит в школу и закончит ее в следующем году.

Леверкузен — его первый клуб, первая ступень в профессиональном футболе. Конечно, всё делает правильно, нет причин для жалоб. Но ещё не было кризиса. Посмотрим, как себя покажет, проиграв четыре матча из пяти. Без этого не проходит ни одного тренера.

Это бесчувственное высказывание прозвучало летом после завершения нерегулярного сезона. Интересно, сколько болельщиков «Байера» разделяют подобное мнение.

Полагаю, половина. Я — болельщик клуба. У меня никогда не было ни одной фамилии на футболке. Ни одного игрока! Да, я им симпатизирую и тому, что он делает в Леверкузене. Считаю его хорошим и правильным человеком для этой команды. Но не хочу никаких кумиров. Вообще никаких.

К гостинице «Линднер» подходим, она расположена прямо на территории стадиона.

В одной из первых гостиниц конференц-залы, не являвшиеся жилыми номерами, выходили на трибуны для просмотра футбольных матчей. Это произошло в 1996 или 1997 году. Не все предусмотрели — болельщики стояли перед окнами и закрывали обзор людям, которые находились в этих конференц-залах и платили за возможность увидеть футбол. Как решили эту проблему — неизвестно, но отель по-прежнему функционирует.

Мы продолжаем путь. Карстен рассказывает, что скоро пройдем частный музей «Байера» с множеством интересных артефактов, но предупреждает, что туда вряд ли получится попасть — как и в обе пивные «для своих». Но нас ждет приятный сюрприз. Доброжелательный немолодой хозяин Франк приветствует гостей. Стенами его помещения обклеены шарфы, футболки, билеты, фотографии, бутсы, газеты. Здесь же висит копия Кубка УЕФА с желтой бейсболкой автографами. Перед играми музей превращается в бар для своих. И туда тоже нельзя попасть без предварительного оповещения.

Внимательно изучаю один билет, замечая знакомое наименование. Действительно — с матча «Зенита» по пути к Кубку УЕФА 2008 года, где команда Дика Адвоката с феноменальным Андреем Аршавиным в четвертьфинале разгромил «Байер» в Леверкузене со счётом 4:1. А вот и шарфы того же «Зенита» и «Спартака». Красно-белые, напомню, обыграли «Байер» 2:0 в Лужниках и уступили 0:1 на выезде в Лиге чемпионов-2000/01, когда последний раз в истории вышли из группы.

«Байер» часто встречался с российскими командами. Интересно, были ли во время поездок в Россию у него какие-нибудь невероятные истории?

Карстен вспоминает: «Бывал я в Ростове-на-Дону. Приехал туда на следующий день после нашей ничьей с ЦСКА в Лиге чемпионов в Москве, чтобы посмотреть ещё один матч ЛЧ — «Ростов» — «Бавария». Игры состоялись 22 и 23 ноября 2016 года». Прим. И.Р.Зарегистрировался через «Букинг» в недорогом отеле. Приехал — и мне сказали, что иностранцев не приветствуют. Собирались выгнать меня, но увидели бронь с «Букинга» и разрешили въехать нехотя. В комнате были два местных, которых я не знал. Они вели себя плохо, просили денег и еще чего-то. Я отвечал — нет. Потом написали мне на телефоне через переводчик: «Мы можем тебя убить». Их вид внушал сомнения, что это не шутка. После этого я взял вещи и ушел. Позвонил другу из Мюнхена, которому повезло с гостиницей, и вписался к нему.

Вскоре за квартирой-музеем — гараж с граффити, на которых два героя. Появляются самые популярные люди в истории «Байера».

— Первый номер — безусловно Ульф Кирстен, — говорит Карстен. — Наш лучший бомбардир всех времен, второе место по количеству матчей. И всегда был близок с фанатами во время игр. Его любили за то, что в течение тринадцати лет игры за Леверкузен публично боролся со всеми за клуб, спорил, бросая вызов «Кельну» и его болельщикам. Это сделало его очень популярным в городе.

Во время Евро-2004 болельщики «Байера» в Португалии были удивлены, увидев Кирстена писающим около бензоколонки. Всего четырьмя годами ранее он играл на Евро-2000, а тут, закончив в 2003 году карьеру, поехал вместе с авторитетными фанатами «Байера» на чемпионат Европы. Обычные немецкие болельщики долго не могли поверить, обнаружив его за столь приземленным занятием. Но репутация Кирстена этим не пострадала — скорее наоборот. Из-за близости к народу.

Вторым по популярности — и изображённым рядом с Кирстеном на гараже — оказывается вратарь Рюдигер Фолльборн. Единственный футболист, взявший оба трофея «Байера» до прошлого года. Первая победа была супердраматичной — в финале Кубка УЕФА-1988 над «Эспаньолом», когда в гостях «аспириновые» проиграли 0:3, затем дома победили 3:0 и выиграли в серии пенальти. А затем и в финале Кубка Германии 1993 года — там «Байеру» противостояла вторая, любительская команда берлинской «Герты» из третьего дивизиона. После чего вторым командам запретили участвовать в Кубке. Но в тот день на берлинском «Олимпиаштадионе» за своих яростно болело явное большинство из 76 тысяч зрителей, и они проиграли «Байеру» лишь 0:1. Победный мяч, естественно, забил Кирстен.

На этих улицах красно-черные шарфы развешаны практически на каждом дереве. Карстен останавливается у задернутого жалюзи одноэтажного строения.

— Вот смотри, бар, работающий только в день матчей для самых верных фанатов. Сейчас всё закрыто. Называется «Штадион Эк». «Эк» значит «угол» по-немецки. Так как он находится на углу улицы, где расположена «Бай-Арена». У нас есть болельщицкое объединение («Северный Вираж 12» — главное сообщество болельщиков «Байера»). Прим. И.Р.Кафе работает отдельно от клуба, но с ним сотрудничает во многих вопросах, исключительно положительных. Это кафе независимо от него. А бар принадлежит этой организации, я тоже немного ее совладелец. Ультрас управляют баром. Меню стандартное — пиво, сосиски, жареное мясо.

Бывало ли, что фанаты «Байера» сталкивались с противостоянием со стороны других болельщиков?

Без компромиссов — невозможно. Когда в 2023 году до прихода Хаби Алонсо дела шли плохо, были нелицеприятные скандирования по адресу игроков. Но подобное кричат болельщики, когда что-то идет не так. В клубе всегда был тесный контакт с фанатами. С точки зрения предматчевых показателей было только помощь.

Любим говорить о наших страданиях – сто двадцать лет без чемпионства и так далее. Но что такое было наше страдание? Не выигрывать трофей, но большую часть сезонов выходить в еврокубки и никогда не вылетать из первой бундеслиги – как зашли в нее в 1979-м, так в ней и остаемся. Сравни с «Шальке», «Гамбургом», «Кельном», не говоря уже о «Рот-Вайсс» из Эссена, который когда-то был большим клубом, а сейчас в третьем дивизионе – и это успех после двадцати четырех лет в четвертом. Вот эти команды прошли через очень плохие времена. Там проблем между клубами и болельщиками гораздо больше.

Какие связи есть с болельщиками из других городов, кроме Кельна?

— С нейтральными всё в порядке. Со «Дортмундом» может быть немного сложнее из-за того что ультрас соприкасаются с ультрас «Кельна». Иногда это сказывается, хотя не до драк. Нет никаких проблем с Менхенгладбахом, Дюссельдорфом. Нормальное футбольное соперничество.

— Помимо Кирстена и Фолльборна, кто ещё пользуется большой популярностью?

Мы любим многих: менеджера Райнера Кальмунда, создателя команды конца 1990-х — начала 2000-х годов, тренеров Кристофа Даума, Юппа Хайнкеса, Клауса Топмеллера. А Руди Феллер? Неожиданно пришел в Леверкузен в 1994 году, когда мы были ещё маленьким клубом без репутации у большинства людей. А Феллер был одним из лучших нападающих страны, чемпионом мира, одной из самых популярных фигур в немецком футболе. Часть его славы перенеслась на «Байер». И он по-прежнему наш болельщик, даже заняв пост в федерации. Его сердце — у нас. А для меня он особенно важен потому, что я стал болеть за Леверкузен в том же году, когда Феллер к нам пришел!

Непобедимые

Можно ли назвать действия команды «Байер» в сезоне 2023/24 хоть сколько-нибудь оправданными для настоящего фаната клуба?

— Нам нужно вернуться на небольшое время назад, — загадочно начинает Карстен. — Предыдущий сезон с прежним тренером начался очень неудачно. Мы шли на семнадцатом месте, когда назначили Алонсо. Первый матч он выиграл 4:0 у «Шальке». Но в то время Гельзенкирхен был настолько слаб, что кто угодно выиграл бы 4:0. Затем последовали чередование побед и поражений. В итоге мы поднялись, квалифицировались в еврокубки, но их у нас было и по итогам предыдущего сезона.

В матче с «Монако» в рамках 1/16 финала Лиги Европы дома случилась неудача – поражение со счётом 2:3. Однако уже на выезде команда одержала победу с таким же результатом и в серии пенальти вышла вперед. По моему мнению, это стало важным моментом для формирования атмосферы в клубе и команде. Да, в полуфинале уступил «Роме» со счётом 0:1, 0:0. Тем не менее, возникло чувство правильного направления движения.

Летом к нам пришли несколько классных игроков: Гримальдо, Телла, Хофманн, Джака. Все почувствовали: что-то меняется. Мы выиграли первые три матча бундеслиги. Сыграли вничью на выезде с «Баварией» с голом на последней минуте. Мы всегда плохо играли в Мюнхене, но тут все, кто был там или смотрел матч по телевизору, поняли, что у нас есть команда! После восьми туров — ноль поражений, и все говорят: «Рано или поздно проиграют». После пятнадцати — то же самое.

В Аугсбурге пройдёт следующая игра. 13 января 2024 года — последний матч первого круга, но уже после зимнего перерыва. Обычно думают, что мы всегда сбавляем после паузы. Все боялись, что сказочная первая часть сезона закончится и мы, как обычно, упадем. 0:0, на трибуне все недовольны: «Опять плохо! Опять всё по новой!»

На 94-й минуте Паласиос забивает гол. Это событие привело к сумасшествиям у всех. Всё из-за одного гола в Аугсбурге! Это был знак. Через неделю проигрываем «Лейпцигу» со счётом 0:1 и 1:2, но побеждаем, забив победный мяч на 91-й минуте. Мюнхен на следующий день проигрывает «Вердеру», и мы опережаем его на четыре очка. А ещё через тур встречаемся дома с «Баварией», громим ее 3:0, но наш перевес был таким, что легко могло быть 7:0.

Карстен считает, что целый ряд факторов повлиял на успех команды в этом сезоне: забитые голы на последних минутах, атмосфера внутри коллектива, характер футболистов и уникальная обстановка на полном стадионе. Все это совпало, дополнительно подкреплённое удачей, которой ранее не хватало. По его словам, в этом сезоне с ними сошлось всё самое лучшее, словно футбольный бог благоволил им, сплетая все нити единым узором.

Затем, закончив эмоциональную речь, Карстен замолкает и указывает на запертую комнату.

— Второй клуб фанатов, куда приходим перед матчами. И этот закрытый, как и предыдущий.

— Почему?

В конце концов, туда мог попасть любой знакомый кого-то. Даже сосед. Диалог такой: «Чего ты здесь?» — «Живу за углом». — «Ну ок». Но не работает как общественный бар. Потому что лицензию на продажу алкоголя слишком дорого покупать. Вот и называются частным клубом, пиво не продают, а дарят. Взамен тебе нужно дать клубу взнос.

Зайдем ко мне домой, выпьем пиво. Или кофе, если пожелаешь.

Нет, ведь мы в Германии, и мне хочется пива. Карстен тоже.

Посещаем балкон. Он говорит: «Станция Купперштег, одна из двух самых близких к стадиону, находится прямо за углом». Беседа продолжилась.

— Какие мысли у вас возникли в тот момент после победы над «Баварией» со счётом 3:0 во втором круге? Возникли ли тогда снова трудности и сомнения? Не задумывались ли тогда о чемпионском титуле?

В тот момент не думал! Была чистая радость, потому что за неделю до этого сыграли 0:0 с Менхенгладбахом, перебив его по ударам, кажется, 32:1. Это было одно из самых больших разочарований сезона. Опережали «Баварию» на два очка, и все говорили, что, даже если проиграем, это еще не конец. Ничья — остается разрыв в два, вообще отлично. А потом мы доминировали девяносто минут — так, что 2:0 в нашу пользу для нас стало разочарованием. Но на пятой добавленной забили третий, когда Нойер пошел вперед, мы побежали в контратаку, и Фримпонг закинул с 35 метров в пустые. Я упал на кого-то на ряд ниже, кто-то со следующего ряда — на меня. Это было какое-то абсолютное счастье.

Хаби Алонсо никогда прямо не употреблял слово «чемпионство». Когда в начале апреля всё стало практически очевидным, то он впервые его произнёс.

Счёт 5:0 против «Вердера», чемпионский титул, сильнейшие чувства — всё это осталось в прошлом. В то время никто ещё не предполагал о возможных новых целях для «Байера» в бундеслиге.

В минувшую неделю играли на поле «Вест Хэма», а в выходные — в Дортмунде. В Лондон летели свежими чемпионами Германии после празднований и 2:0 дома в первом матче. Проигрывали 0:1, всё было на грани. Сравняли, как обычно, в конце, на 89-й минуте. Были ли футболисты с похмелья? Думаю, выпили после чемпионства по несколько пив, как и я, а в понедельник успокоились. Это молодые парни. Мне сорок три, и с серьёзного похмелья мне надо приходить в себя три дня. Им нужно намного меньше. К четвергу уже были в порядке.

Вернулись в Германию, поехали в Дортмунд. По итогу встречи — 0:1. Даже не расстраивались, все уже ждали, что наконец проиграем — ведь это рано или поздно случится. Но это не имело значения, ведь мы — чемпионы. Последний угловой на седьмой добавленной — и опять забиваем (Станишич). Прим. И.Р.Гостевая секция, где я присутствовал на всех матчах нынешнего сезона Бундеслиги, снова разыгралась. Еще удивительнее было наблюдать, как команда праздновала этот гол, который не имел турнирного значения. Все происходило так, словно мы… победили в чемпионате. После этого они очень захотели завершить сезон без поражений. Возникла новая цель, и команда отдалась ей полностью.

Неделя спустя дома играли с «Штутгартом», самым трудным соперником в сезоне. К моменту встречи он занимал третье место, но хотел победить, чтобы обойти «Баварию». «Штутгарт» вел со счётом 2:0. Мы на 61-й минуте отыграли один мяч, но время уходило. В какой-то момент подумали: кажется, сегодня проиграем… На 96-й минуте Андрих забил, счёт стал 2:2. И тут же — сообщение от друга из Англии: «Опять сделали это!».

В это время звонит колокольня церкви. Делаем небольшую остановку, любуемся звуками, пьем пиво и идем дальше.

Впереди — Франкфурт. Будем надеяться на победу с большим разницей – 5:1. До этого здесь шесть поражений подряд. Бохум. Возможно это пятидесятый матч без проигрыша по всем турнирам. В Бохуме последний раз проиграли со счетом 0:3 в последнем туре прошлого чемпионата.

В связи с этим возникли, безусловно, сомнения.

— Да. А теперь — 5:0! На выезде! Да, «Бохум» играл плохо, и это было легко. Далее — последний тур. «Аугсбург» дома. Команда даёт нашим болельщикам поднять салатницу чемпионов.

— Зачем так долго ждать? Не на первой игре дома после завоевания чемпионского титула против «Штутгарта»?

Футбольный союз утвердил такое решение накануне финального дня чемпионата. Так значит так. Потерпеть поражение в этот день, да ещё и в последнем туре, было бы неприятно. Мы с трудом одержали победу — 2:1. Тридцать четыре игры без проигрышей в бундеслиге, пятьдесят одна — всего. Это первая команда в истории, которая не потерпела ни одного поражения в первенстве.

Было еще два финала: Лиги Европы и Кубка Германии. В Дублине и Берлине. В первом из них случилась первая неудача сезона, но не могу сказать, что сильно переживал. Знаешь, что было хорошо в этом 0:3 от «Аталанты»? То, что поражение стало слишком очевидным.

— Что ж в этом хорошего?

Ясность. Больше обидно проигрывать с пенальти на последней минуте или по решению судьи, с которым не согласен, или еще как-то в упорной борьбе. А тут всё для нас пошло плохо, для Бергамо же — хорошо. Был их день. Может быть, днем раньше или позже мы бы их обыграли — но не в тот. 0:2 уже к перерыву, пусть даже мы переворачивали до того много игр. Но на трибуне все чувствовали: «Не сегодня». И начали праздновать то, что уже было достигнуто командой ранее. Чемпионство, которое было всего четыре дня назад и от которого не совсем отошли. Разочарование, конечно, было, но не злость. Как можно быть злыми после такого сезона? Так что просто перевернули эту страницу и вернулись к празднованиям. Пора ехать на финал Кубка Германии в Берлин.

Игра с «Кайзерслаутерном» оказалась сложнее ожидаемого. 1:0 со второй бундеслиги командой и наше удаление. Джака забил рано, потом получили красную — первую в сезоне. Матч стал труднее, чем должен был быть. Но зато не пришлось забивать за пределами девяностой минуты! У соперника много болельщиков, которые устроили великолепный перформанс на трибунах (в Германии его называют «хореография»). Прим. И.Р.Праздник удался, хоть пиротехническое шоу показалось мне чересчур продолжительным. Тридцать тысяч наших вместе с шестдесятью тысячами остальных подняли руки одновременно.

Мы добились успеха, оформив дубль. Это выдающийся сезон. Финал Лиги Европы был не так важен. Мы проиграли команде, которая в тот день превосходила нас. А если бы мы уступили «Кайзерслаутерну»… Сезон не рухнул бы, но было бы большое разочарование.

— Предложили бы победу над «Аталантой» с условием проигрыша в заключительном туре, имея тогда три кубка, но утратив вечный рекорд лиги, согласились бы?

— Аа… Не могу поведать. Так как всё случилось именно так, то мы записали это в историю. И теперь удалить это невозможно!

Кто по твоему мнению был самым важным игроком в чемпионском сезоне?

Я не специалист по тактике, но с моей точки зрения обычный болельщик мог бы увидеть в Граните Джаку центр игры. Он играл на позиции шестого номера, и все нити игры были в его руках. И он справлялся отлично. Но ты можешь сколько угодно обвинять меня в банальности, но звездой была команда.

В этом «Байере» не было крупных звёзд, поэтому всё происходящее ещё более удивительно.

В Бундеслиге у нас больше всех авторов голов — пятнадцать забил Бонифейс, а у многих одиннадцать, десять, девять голов. Невозможно было предсказать, кто забьет сегодня. Более сорока голов забили люди, выйдящие на замену. Каждое усиление от Алонсо меняло игру. У него была постоянная ротация игроков. Это ментальная штука, он давал каждому шанс доказать себя — и каждый чувствовал себя важной частью команды. Поэтому был готов забить или отдать гол на последней минуте.

Чемпионом нас сделало то, что ни разу не было поражения. Первая неудача заставила бы попасть в вечный замкнутый круг.

Из улицы раздаётся звуковой сигнал машины. Приехал Клаус, такой же страстный болельщик «Байера», как и Карстен. Кроме того, он акционер — в прошлом сезоне во время поездки в Гетеборг на матч с «Хеккеном» (точно тот самый, один из двух, который пропустил Карстен), он купил за 120 евро четыре акции «Байера». Не для получения прибыли от родного клуба — а чтобы иметь право голоса.

В процессе выяснилось, что учредитель клуба, фармацевтическая компания «Байер» (от нее клуб получает 25 миллионов евро в год), после неудачного инцидента находится не в лучшем состоянии. Это волнует болельщиков, поскольку, если производитель аспирина обанкротится, футбольная команда не сможет просто сменить владельца — ее регистрация такова, что придется начинать с низших лиг. Пока до этого, слава богу, далеко.

В какой футбольный матч собираемся? В матч десятого дивизиона немецкой лиги.

Я серьезно. Мои новые друзья немцы имеют приложение, которое покажет все футбольные матчи, проводимые в этом регионе. Выбирают случайным образом и едут. Вот что значит настоящая любовь к футболу!

Межсезонье — страшный голод до игры. Живой, с запахом подстриженного газона, звуком мяча, клоками травы из-под защитника, который летит в подкате, подсказки вратаря… И пусть даже на трибунах — несколько десятков зрителей, у ряда футболистов — заметные бирбаухи, пивные животики, и играют они, по сути, тоже за пиво, нет лайнсменов (такая роскошь положена только первым семи дивизионам). Пятнадцать человек для команды в голубой форме с трудом набрали из трех близлежащих деревень. Многие уехали в города — работы нет…

— В прошлом сезоне я посмотрел сорок пять матчей Леверкузена с трибуны, — говорит Клаус. — Жена, с которой мы вместе пятнадцать лет, была недовольна, ведь я путешествовал за командой везде и это отнял у меня много времени у неё и двоих наших детей. Поэтому я пообещал ей, что дома футбол смотреть не буду, а буду только проводить время с ними. Значит, надо вырываться на живые игры!

Мотивация стала ясна.

Клаус работает менеджером по логистике в крупной немецкой компании с двадцатью тысячами работников, руководит транспортными и складскими процессами. Не работает удаленно — в офисе и на складе.

В семь лет, в 1995-м, он начал болеть за «Байер». Отец, переживающий за команду из Бонна, чьи фанаты дружили с «Кельном», склонял его к «козлам», возил туда на стадион. Но однажды сын, сам набегавшись в футбол, пришел домой, и папа сказал ему: «Поехали в Леверкузен! Игра уже идет, у «Байера» на двух игроков меньше, Ульф Кирстен и Бернд Шустер удалены. Давай посмотрим, как «Бохум» их разделает!» И рванули — благо недалеко.

— Атмосфера в Леверкузене куда лучше, чем та, что я видел в Кельне! — восклицает Клаус. — А когда Хайко Шольц забил гол пяткой, после матча сказал: «Папа, мне не нравится «Кельн». Здесь мне нравится гораздо больше. Давай снова приедем в Леверкузен».

Отец Клауса вздохнул: «Хорошо. Если ты решил — так тому и быть». Это переросло в настоящую боль, а несколько лет спустя отец Клауса купил на «Байер» сезонные абонементы. И это был тот самый год, который закончился «Унтерхахингом»… С тех пор, как говорит мой собеседник, он предан «Байеру».

— Что для тебя оказалось сложнее — «Унтерхахинг» или фестиваль «Вице-Тробл» в 2002 году? Я решил сравнить его ответ с ответом Карстена. Оказалось, что ответы разные.

— 2002-й год. Мне было пятнадцать лет, много друзей из школы болело за Дортмунд, который опередил нас и стал чемпионом. Мое переживание было сильнее, чем прежде. Я подвергся настоящему буллингу: праздновали, а я плакал. Был на стадионе во время поражения. Даже путешествовал в Бремен и ездил на финал Кубка в Берлин. Всё вокруг меня разваливалось.

Проигрыш «Шальке» в Кубке вызвал недоверие, а поражение от «Реала» в финале Лиги чемпионов впервые заставило задуматься о том, что «Байер» может никогда не победить. Зе Роберто и другие покинули команду летом с такими же мыслями.

— Бразилец публично сказал это?

— Да, в интервью после первого матча за «Баварию»: «Счастлив оказаться здесь, потому что «Леверкузен» никогда ничего не выиграет». Это было дерзкое заявление, но я думал, что может быть, это правда.

— Представляю себе, как его встретят при следующем приезде на «Бай-Арене».

Конечно, верь мне. Высказались только два бразильца — Эмерсон и Зе Роберто. Лусиу тоже. У всех, даже у нас, не осталось иллюзий. Я прекратил надеяться, что когда-нибудь выиграем, а просто играю в футбол для друзей и эмоций.

У нас есть фанаты, которые уверены, что мы титул не выиграем, но это нас не волнует. Я слышал эту песню в седьмом или восьмом туре сезона чемпионата, хотя шли без поражений. Например, в Вольфсбурге. Открыли счет — и продолжали петь. Эту песню больше никогда не споём. Потому что мы — чемпионы!

Карстен: — Споем, но с другими словами.

КлаусС какой-то точки начались песни: «Однажды мы станем чемпионами», а теперь поётся: «Мы стали чемпионами»! До последнего момента верить в это было трудно. В сезоне 2009/10 у команды была беспроигрышная серия с начала — двадцать четыре матча. Но в итоге заняли только пятое место, потому что после одной проигранной игры больше ничего не выиграли. Думали, что повторится.

В 2020 году тоже была похожая ситуация. Непроигрышная серия закончилась поражением на последней минуте при ничьей с «Баварией». Это подкосило команду, и через два месяца уволили главного тренера Петера Боша. И снова шестое место. Быть болельщиком Леверкузена — значит быть уверенным в том, что в какой-то день наступит поражение и все рухнет. Я до сих пор думаю, что мы стали чемпионами именно потому, что ни разу не проиграли. Первое же поражение привело бы к вечному замкнутому кругу.

Карстен:Теперь ты понимаешь, почему я говорил о сомнениях: как команда отреагирует на первое поражение — даже если бы оно было от «Вердера» в двадцать девятом туре? Всё из-за того сезона с беспроигрышной серией в двадцать четыре матча.

Я постигал. Но не постигал полностью. Ведь полное понимание доступно лишь немногим.

Уважаемый всеми Хаби Алонсо и Томас Тухель — «монстр».

Карстен принципиально не читает прессу о «Байере». Достаточно для него походов на матчи и живого общения с болельщиками, иногда с игроками. Настоящий олдскул! Похоже поклонникам одесского «Черноморца» советских времен, которые обменивались новостями на Соборке — Соборной площади, где часами разговаривали. Там были свои звезды, о которых я слышал и спустя полвека.

Спрашивая о назначении Хаби Алонсо в «Байер», где у него не было опыта работы с топ-клубными командами, собеседник вновь указывает на то, что не следит за новостями. Однако предполагает, что инициатива исходила от исполнительного директора клуба, испанца Фернандо Карро. По версии Карстена, он убедил спортивного директора Симона Рольфеса — после этого произошли дальнейшие события.

Впоследствии спрашиваю Клауса, не знает ли он объяснения феномена Хаби Алонсо.

Он был выдающимся полузащитником. Частью обороны при владении мячом соперниками, частью атаки при владении мячом своей команды. Выступал в ведущих клубах: «Реале», «Ливерпуле», «Баварии» под руководством Гвардиолы. Он умел как обороняться, так и атаковать. Большинство футболистов мира — глупые. Играют в футбол из-за качеств — скорости, силы, выносливости, — но не потому что у них есть интеллект.

Хаби Алонсо, уверенно, обладает высоким интеллектом и живет футболом. Всегда умело играл на позиции полузащитника обороны, потому что разбирался в игре и понимал ее. Это умение читает и понимать игру перенес в новую профессию. Думаю, что Алонсо станет лучшим тренером мира, и нам очень повезло, что сохранили его еще на сезон. Потом он перейдет в один из лучших клубов мира, и там у него тоже будет успех. Но наше везение — заслуженное. «Байер» давно имеет репутацию кузницы талантов. Мы — лучшая ступень для развития перед переходом в топ-клуб.

Карстен добавляет:

Алонсо хорош тем, что молод, чтобы понимать футболистов, и опытен, чтобы стать для игроков примером. Например, во время тренировок он участвует в упражнениях. На занятии среды я его видел вместе с игроками, как часть команды. Для них он очень настоящий.

Есть ещё одна важная деталь. Вспомни, когда победили «Баварию» со счётом 3:0, фанаты кричали ему подойти к трибуне праздновать с ними. Он повернулся и позвал весь свой штаб и персонал. Так продемонстрировал уважение к труду всех в клубе. Это тоже многое значит и показывает его хорошую сущность. Если бы он увидел уборщицу клуба, то без сомнений позвал бы и её.

Клаус:

Игроки очень уважают Алонсо. Он закончил играть только в 2018 году, и все видели, где и как он играл. Но дело, конечно, не только в этом — это просто точка отсчета, а дальше он развил такое отношение к себе своей личностью. Происходит он с севера Испании, который считается регионом, где много настоящих джентльменов. Говорит на нескольких языках: помимо испанского — на французском, английском и немецком. Его понимают все.

Сначала ему часто не удавалось выиграть матчи. Придя, команда занимала семнадцатое место с пятью очками после восьми матчей и выглядело так, что придется бороться за выживание. После первой победы снова начались проигрыши, а вторая победа пришла только в четырнадцатом туре. Только в чемпионском сезоне он по-настоящему изменил команду.

В матче в Вольфсбурге мы сыграли вничью, могли проиграть, но одна замена Алонсо перевернула всё. Сопернику больше не осталось шансов.
Мы перешли с схемы пять на четыре защитника, Виртца сделали вторым нападающим под Бонифейсом. В центре стало на одного игрока больше, и у «Вольфсбурга» там больше не проходил ни один пас. До этого у соперника было чуть ли не семьдесят процентов контроля мяча, а после — восемьдесят у нас.
В тот момент я понял: какой он гений. Он всегда подстраивал модель под оппонента. С «Мольде» играл с тремя форвардами, с «Баварией» — с одним.

Алонсо являлся первым выбором при назначении?

Похоже, да. Как только убрали предыдущего наставника, сразу объявили, что Алонсо станет следующим. Рольфес — умный руководитель и знал, что Алонсо многое изменит. Это был последний шанс для Рольфеса, поскольку испанец стал третьим тренером, которого назначил он. Если бы не сработало, его, вероятно, уволили.

Внезапно Клаус остановился и воскликнул:

— Но нам повезло еще с одним фактором!

— С каким же?

Большой удачей стало то, что «Баварию» тренировал Томас Тухель. Человек-монстр. Не читает игроков. Эгоцентричен до такой степени, что не сомневается: только его видение футбола может привести к успеху. А если игрок действует не по плану Тухеля, тот начинает на него прилюдно орать, оскорблять, вести себя отвратительно, и это ведет к большому раздражению внутри команды. В итоге и увольняют его.

В начале сезона, когда победная серия началась, я сказал друзьям: если Тухель будет вести себя как всегда, у нас будет шанс на успех, нужно только его использовать. И так оно и случилось.

Карстен, услышав такой страстный рассказ приятеля, улыбнулся.

Не думаю, что Клаус справедлив, когда называет Тухеля человеком-монстром. Одно ясно: если кто-то заслуживает этого определения, то это точно не Алонсо.

Два счастливых немца рассказали мне о своих ожиданиях от нового сезона. Оба считают, что повторить чемпионство не получится. Карстен полагает, что во втором круге прошлого года соперники уже знали, как противостоять «Байеру», поэтому матчи были более напряженными.

— Моя цель, как и годом ранее — играть в качественный футбол, — говорит он. — И завершить сезон в топ-5 или топ-6. Если получится — буду доволен.

— Надеюсь, заберем кубок Германии, — говорит Клаус. — Что касается чемпионата, то «Бавария» настолько жаждет победы, что покупает игроков как в видеоигре «фифе»! Будем сражаться за пьедестал, а поражений больше не должно быть.

Карстен с Клаусом немного отодвигают запасные ворота, и мы садимся смотреть второй тайм любительского матча на скамейку у самой травы. «Это в сто раз лучше, чем любая игра по телевизору, — говорят они. — Запах подстриженного газона, тепло, солнце, закат…»

С ним невозможно не согласиться. Особенно когда какой-то удалец выбивает мяч пяткой из пустых ворот. «Удар скорпиона!» — восклицает Клаус. Карстен смеётся и идёт ещё за пивом в барчик прямо над трибуной из четырех рядов.

Из-за повреждения на «Дойче Бан» поезд до Бонна не ходил, поэтому ребята предложили отвезти меня к приятелю, где я пробыл несколько дней.

Рядом промчался автобус «Кельна», главного соперника «Байера» — какой случай! Мои новые немецкие знакомые, взрослые серьёзные люди, в который раз ведут себя как подростки и почти хором изображают, как плевать на него.

Что бы ты сказал фанатам «Динамо», которое уже сорок восемь лет не празднует победу, и болельщикам «Краснодара», ни разу не поднявшего над головой трофей? — спрашиваю Карстена.

— Могу ещё проще выразиться — что я скажу болельщикам сборной Англии, ха-ха? — продолжает он. — Ведь все английские фанаты, которых я знаю, не видели ЧМ-1966. Будьте терпеливы и преданны своей команде. И ваш день однажды настанет. Может, а скорее всего, — он настанет не в том сезоне, когда вы этого ожидаете. Я совершенно не ожидал, что «Байер» когда-то что-то выиграет, в момент, когда пришёл Алонсо.

В товарищеской игре с командой из второй бундеслиги «Падерборн» результат был 1:2. Я был на этой игре с мальчиком, которого поддерживаю, и возвращаясь домой думал: «Может быть, сезон опять будет плохим, но посмотрим». А потом случилось то, что случилось. Так бывает и с московским «Динамо», «Краснодаром» и сборной Англии. Когда они не будут ждать ничего от сезона — тогда его и выиграют. Возможно, им не надо входить в турнир со словами: «Мы хотим выиграть его». Просто входите, чтобы играть!

По трассе летим с ветерком. Выйдя из машины, чувствую, словно всегда был знаком с этими немецкими парнями, а не несколько часов как будто только познакомился. Вот что значит язык и чувства футбола.

Конечно, я никогда не буду болеть за «Байер» так же, как фанаты этой команды. Но и равнодушно относиться к этой команде не смогу. Пусть даже такого сезона, как пережитый ими совсем недавно, больше у команды из Леверкузена, скорее всего, никогда не повторится.

Любому болельщику любой команды можно пожелать то, что испытали в прошлом чемпионате. Никому же – того, что было раньше.

Вся суть этого события заключается в том, что без второго случая не было бы и первого. Без этого очищения, этой реки слез счастья, в которую погрузились 14 апреля в матче против «Вердера».

Несгибаемые разочарования и насмешки не сломили их верность клубу, футболу и походам на «Бай-Арену». От выездов не отказывались и никогда не говорили: «Да пропади оно пропадом!», несмотря на множество поводов.

Получив наилучший день из всех, который никогда не забудется.

Верьте в то же и вы.