8 сентября утром в Сан-Диего запланирован турнир Bellator, финальный бой которого станет его главным событием «Гран-при» в легком дивизионе, где Усман Нурмагомедов предстоит защита титула в бою с Александром Шаблием . Перед поединком мы изучили высказывания и ретроспективные рассказы прежних оппонентов Усмана, как в мире смешанных единоборств, так и в других видах спорта.

Спортсмены поведали о том, как Умар, используя свой статус старшего, настоял на том, чтобы Усман пожал руку, как Усман принес извинения сопернику за столкновение во время дуэли взглядов, какие фразы во время поединков адресовал младшему брату Хабиб и почему Усман мог бы проявить больше милосердия по отношению к своему последнему оппоненту в России.

Жора Айвазян одержал победу над Усманом на чемпионате России по боевому самбо в 2018 году)

— Ты тогда выиграл благодаря решению — что тебе особенно врезалось в память из того сражения?

— Я тогда не был знаком с Усманом. Мне Мага, тренер, сказал: следующий бой — с Усманом, братом Хабиба. Я ответил: хорошо. Он же «таец» по базе — тогда он даже особо и бороться не умел, мне кажется. Потому что я ему сделал несколько проходов, за счет проходов я и победил.

— Помню, когда завершился бой и объявили имя победителя, Усман не сразу появился. Ты тогда догадался, что случилось?

— Похоже, была какая-то проблема с ногой. Он прихрамывал, возможно, из-за травмы.

— На данный момент вы планируете провести реванш по правилам смешанных единоборств, учитывая, что оба выступаете в Bellator.

— Мне это безразлично. Если предложат, то, вероятно, соглашусь. Но в целом, не имеет значения, кого выб ут давать, с тем и будем драться. Главное — драться чуть почаще, потому что простой. Вряд ли тако й бой состоится, но если состоится, я бы, конечно, был только за.

— Александр Шаблий родом с юга, из Ростова. Вам доводилось видеть его в спортзале?

— Мы не встречались ранее, однако в этом тренировочном лагере мы занимались в одном спортзале.

— Но вы не спарринговали, получается?

— Нет, нет, я потому что не подхожу под стиль.

— Как ты оцениваешь предстоящий бой Усмана и Шаблия? Принимая во внимание, что ты сам проходил бой по боевому самбо, а другого из них ты наблюдал на тренировках.

— Предстоит напряжённый поединок, который, вероятно, будет весьма увлекательным. Скорее всего, Умар попытается перевести Шаблию в борьбу, в то время как Саша предпочитает действовать в стойке.

Руслан Хисамутдинов проиграл Усману по решению судей на турнире GFC в июле 2019 года)

— Перед боем Усман не смог соблюсти лимит веса. Вспомните, какой перевес у него тогда составил?

— Откровенно говоря, я не припомню точную цифру, вероятно, около килограмма. Условия менялись. По моему мнению, изначально речь шла о 500 граммов перевеса за несколько часов до взвешивания, а затем немного больше килограмма. Там было, можно сказать, две стадии решения вопроса с весом. На первом этапе был согласован один вес до боя, а затем, буквально вечером перед взвешиванием, его немного изменили, увеличили на определенную величину. Я уже готовился, уже, как мне кажется, приехал в Пензу, где должен был состояться турнир. Там уже проводились какие-то согласования, и я не хочу тебя вводить в заблуждение, но там были изменения по сумме [штрафа], хотя я не знаю, как именно. Я был готов к бою. На тот момент я бы согласился на бой и без увеличения гонорара, но вес был не мой. Я же выступал в 65.

— Имел ли Усман преимущество в бою из-за своего большего веса? Какова была его физическая сила на тот момент?

— Это заметно. Я бы сказал, что это было, но чувствовалась и школа, то есть тогда я осознавал разницу как в весе, так и в навыках. Когда эти факторы сочетаются, разница становится весьма ощутимой. Совершенно другое дело, когда ты просто сражаешься с кем-то тяжеловесным… В целом я понимал, что это будет боец, имеющий подготовку. К тому времени у меня тоже уже был опыт участия в боях. Я встречался с бойцами не из ведущих клубов. А бойцы из сильных клубов обычно демонстрируют мало уязвимых мест, поскольку многие из их слабые стороны уже устранены.

— Не оказывала ли имя противника какого-либо психологического воздействия перед началом поединка?

— У меня было больше азарта и интереса. Я помню, как тренер говорил: есть бой, давайте подумаем, что и как, вес вот такой. Я не помню конкретных цифр, но это точно не мой вес. Я сказал: ну, пусть там поработают, давай попробуем. То есть понятно, что боец явно не подходит под меня, там нужно прямо настроиться на работу. Ну, замена есть замена, там ты должен быстро принимать решение, тебе дают день: готов, не готов. На тот период своей карьеры я был готов. Не хотелось драться, но было интересно.

— И как давно вам стало известно о вашем сопернике?

— Примерно неделя. Если турнир приходится на выходные, потребуется всего пара тренировок для отработки некоторых элементов. Это скорее не полноценная подготовка, а возможность оценить текущий уровень — и вперед.

— Стал ли бой для тебя сюрпризом? Возможно, тебя застали врасплох неожиданными ударами ногами?

— Несколько моментов я проиграл, хотя и осознавал необходимость сокращения дистанции. Соперник — высокий боец с вытянутыми конечностями. Его основная тактика — атака с большого расстояния. При сближении он переходит к клинчу, используя колени и элементы борьбы. Мне было некомфортно, так как я не мог правильно определить оптимальное расстояние.

— Усман обладал значительным преимуществом на холсте. По твоему мнению, насколько хорошо он удерживал контроль?

— На тот момент я уже обладал определенными знаниями и умениями. Например, их было достаточно для участия в сражениях. Иногда сражения были более успешными, иногда менее —под кого-то получалось быстрее выбираться, получалось кого-то ловить на болевые. Тут было сложнее, да. По бою видно, что особо не работали наработки, то есть что-то нужно было другое на тот момент.

— Помнится, был момент во время сражения, когда я осознал, что у меня действительно что-то получилось?

— Результаты нельзя назвать выдающимися, поскольку я эпизодически пытался корректировать свои действия, ощупывая ситуацию и пытаясь перехватить инициативу, так как сдерживать дистанцию было затруднительно. Я старался подготовить себя к действию и попытаться приблизиться, но у него хорошо развито ощущение дистанции : он либо быстро сближается, то есть не пропускает удары, а сразу вяжется в борьбу, либо как бы держит на дистанции ногами. Временами я чувствовал, что можно попасть.

— Мне показалось, что в третьем раунде я целился в нокаут. Так ли это?

— Действительно, альтернативных решений не существовало. Я тоже осознавал, что по очкам бой был на его стороне. Продолжать в том же ключе не имело смысла, поскольку в борьбе не было явного преимущества, требовалось наносить удары и переходить к более агрессивным действиям. Я мог бы просто начать наступление, но необходимо учитывать, что он тоже не новичок. У него есть опыт выступлений как среди любителей, так и среди профессионалов.

— Как вы упомянули, ваш поединок состоялся в Пензе и проходил на открытой площадке. Могло ли это повлиять на ваше состояние?

— Я не могу вспомнить детали своих тренировок в тот период, однако бой не вызвал у меня особых трудностей. Я не был в оптимальной форме, но мой уровень функциональной подготовки был средним или выше среднего. Сложно сказать, что я сильно устал во время поединка.

— Каким был уровень его функциональной подготовки? Заметил ли ты, что он начал испытывать затруднения с дыханием к третьему раунду, например?

— Я ощущал, что он сбрасывал вес. Когда соперник избавляется от лишнего веса, это заметно. Разумеется, он также серьезно готовился к поединку. По дыханию в партере я понимал, что ему тоже требовались усилия, чтобы удерживать и добивать. Я чувствовал, да, он дышал, но этого было достаточно, чтобы поддерживать такую динамику. Единственное мое преимущество заключалось в том, что я не сбрасывал вес, а немного его прибавил. Как бы придержал, так скажем, вес. Благодаря этому я, можно сказать, был более отдохнувший. Если бы я сбрасывал вес, переходил в 65 килограммов, мне было бы сложнее.

— Ты входишь в небольшую группу соперников Усмана, против кого ему не удалось одержать победу нокаутом. Тебе приятно это понимать?

— Необходимо учитывать, что он выбирает соперников, с которыми готов пойти на риск. Здесь, я полагаю, они изучили его бои, и он осознавал, что излишние риски не принесут пользы, что он может выиграть благодаря продуманной стратегии. Я ощущал, что он не предпринимал необдуманных действий, не делал очевидных попыток к завершению. Больший риск должен был взять на себя я. Со временем я повторно проанализировал поединок и понимаю, что мне следовало бы проявлять больше смелости, активнее продвигаться [вперед].

— Я, конечно, наблюдаю за выступлениями Усмана. На мой взгляд, он значительно прибавил с тех пор, как мы встречались на ринге?

— В жесткости, то есть тоннаже удара. Наработки тоже улучшаются, новые появляются. Стараюсь смотреть, мне в целом интересно смотреть, когда бойцы развиваются, у них какие-то фишки появляются новые. Я так просматриваю, кто что делал, например. Кто-то точит базовые, вот у него есть несколько — он точит, точит, работает. Кто-то что-то новое придумывает.

— Руслан, не могли бы вы пояснить, почему вы прекратили выступления? Похоже, последний раз вы выступали в 2021 году бой был.

— Я убежден, что если ты берешься за какое-то дело, нужно посвящать ему все силы. Последний бой, затем незначительные травмы, еще какие-то обстоятельства, отвлечения на другие дела. Понимаю, что когда человек находит себе альтернативные занятия вместо тренировок и посещения спортзала, то уже не живешь этим, туда не надо выходить драться.

Хусейн Шайхаев одержал победу над Усманом на открытом чемпионате Дагестана по панкратиону в 2016 году)

— У вас был опыт работы с Усманом Нурмагомедовым? Это произошло на открытом чемпионате Дагестана в 2016 году?

— Да, в первом же бою, по-моему.

— Какие воспоминания остались о том поединке? Нельзя не отметить значительный прогресс Усмана.

— Искренне говоря, моей первостепенной целью было избежать ошибки, поскольку я принимал мочегонные препараты и опасался, что мой старший брат может узнать об этом. В первом бою в ACB, в моей дебютной схватке, я использовал мочегонные средства. Возможные последствия могли быть негативными — я выходил на бой, надеясь на хороший исход, но все сложилось не самым лучшим образом.

— Верно, для поединка с Усманом я также проходил проверку на употребление мочегонных средств?

— С ним у меня все было в порядке, поскольку это был мой первый поединок. Затем все затягивается, мы сражаемся целый день. По-моему, я там дрался пять раз, и в последнем бою потерпел поражение.

— И как раз первый бой состоялся против Усмана?

— Да.

— После турнира 2016 года Хабиб дал высокую оценку вам и вашему брату Хасейну. Как мне кажется, вы упоминали, что он приглашал вас в гости.

— Откровенно говоря, я не припомню этот эпизод. Сколько же лет прошло? Семь или шесть? Я лишь помню, когда мы вошли в раздевалку на взвешивании е, я был сразу удивлен, что кто-то следил за весом и записывал участников. Хабиб спросил меня, взвешивался ли я. Я ответил, что нет, и предположил, что это, вероятно, был кто-то другой. Он попросил меня привести этого человека. Мы его нашли. Я запомнил его слова: «Завтра я посмотрю на вас». Кстати, он еще и дал брату деньги.

— За хорошее выступление?

— Да.

— А тебе он что сказал?

— Я помню, как однажды мне предстояло подраться с младшим из них, он меня вызывал. Однако я бы ни за что не согласился, поскольку к тому времени я уже не был в состоянии для боя. Я практически перестал ощущать свои ноги.

— Очень жаль, ведь тогда нас бы ожидал интересный поединок с Умаром за третье место.

— Полагаю, что это к лучшему, ведь я не хотел бы одержать победу над двумя братьями в течение одного вечера.

— Хусейн, как молодого бойца Усмана ты вспоминаешь?

— Даже тогда, во время нашей стычки, было заметно, что их ноги функционируют эффективно. Это было лишь вопросом времени — очевидно , он набрал борьбу, то есть он, соответственно, и «физику» набрал, стал еще выше. Я думаю, что-то, что он станет хорошим бойцом, это было дело м времени. Мы тогда были еще молоды, при таком наставнике еще — у него тренером был Абдулманап, и команда очень сильная. Но я думаю, что могу победить и сегодня любого. Для меня нет проблем, что со мной дерется Нурмагомедов или кто-то еще… Для нас это не страшно. Я имею в виду вообще человека. Если он представляет какую-то фамилию, это не значит, что этот человек сам наработал себе имя. Допустим, Сайтиева возьмем: Сайтиев стал трехкратным олимпийским чемпионом, а в каком-то районном турнире какой-то мальчик выходит против сына Сайтиева. Да, фамилия страшная, устрашает, но это же не Сайтиев. Вот я это хотел сказать. А так я не имею ничего плохого. Я знал, что он выиграет вот у этих, у кого он выиграл в Bellator. Я не сомневался в этом, потому что я всех этих знаю ребят. Я думаю, что в UFC он тоже не затеряется.

— Ты говорил, что встречался с ним, но не общался с Усманом на протяжении стольких лет?

— Ну, он мне, если честно, как человек так и не понравился. Я думаю, что его брат [Умар], который ниже весом дерется, вот он , видно сразу, такой воспитанный. Он [Усман] тоже, наверное, воспитанный, но он чуть другой все-таки. Я помню, когда мы подрались… Когда человек проиграл, он всегда будет, наверное, недовольным. Он уходил, но его брат ему сказал, что «давай, иди, дай ему руку». Это говорит о том, что человек воспитан.

Руслан Туяков уступил Усману техническим нокаутом во 2-м раунде на турнире GFC в феврале 2020 года)

— При каких обстоятельствах организовали ваш бой?

— Я и Усман представляли одну и ту же организацию, и оба из нас одержали все предыдущие победы. Нам предстояло встретиться.

— Какая информация была доступна, помимо того, что он является братом Хабиба?

— На тот момент у него было немного проведенных поединков. В основном, это были лишь бои. Достоверной информации практически не существовало.

— Вы смотрели бои до вашего поединка?

— Да, действительно, я видел. И мы с ним на одних соревнованиях выступали.

— В первом раунде мы с соперником провели значительное время в плотных захватах. Как тебе кажется, насколько Усман обладает физической мощью?

— Я бы сказал, он действительно силен физически. Я не считаю себя слабым, но этот парень обладает заметной физической силой.

— На второй минуте ты нанес удар по двойке, попав в область шеи Усмана. Это был заранее спланированный момент или ты действовал спонтанно?

— На самом деле, была подготовка, действительно. Этот удар следует наносить чаще.

— Потому что ты в других боях видел, что он иногда пропускал эти удары?

— Нет, я просто предполагал, что из-за моей меньшей физической высоты, я могу оказаться наиболее уязвимым для внезапного удара.

— Усман проявил изобретательность в стойке. Вы когда-нибудь испытывали удивление от его действий в бою?

— Безусловно, это касалось коленей. По имеющимся данным, во втором раунде, как отмечали наблюдатели, Хабиб приблизился к нему и сказал: «Бей в корпус». То есть [дал] такую подсказку. И да, на самом деле я очень много коленей съел в корпус. Они такой накопительный эффект дали, поэтому потом, когда он уже попал, было неприятно. Тело сковывается, ты не можешь н и разогнуться, ни вдохнуть, ни выдохнуть. То есть да, вот эта вот работа, опять же подсказка Хабиба очень сильно сыграл а свою роль.

— Ее кто-то услышал из твоего угла?

— Там находились все мои знакомые, ведь мы были в моем городе, и они были повсюду. Они также сообщили, что после первого раунда Хабиб подошел и дал распоряжения Усману.

— Там были не только удары в колени, но и фронтальный удар в корпус. Он повалил тебя на землю — как это произошло? Застал он тебя врасплох?

— Да, я почувствовал толчок во время движения, но такого воздействия от фронтов я не испытывал. Колени – вот они действительно нанесли ощутимый урон. Фронты – ну, вероятно, они больше нарушили равновесие, сбили с ног. Однако, воздействие на колени привело к накопительному эффекту, который впоследствии проявился.

— Рефери прервал поединок из-за серии ударов коленями, когда ты перешел к пассивной защите. В данной ситуации было крайне сложно что-либо предпринять и найти выход?

— Он пробил мне в печень, я не мог даже, ну, элементарно выпрямиться оттого, что у меня весь организм вот сковало. Говорят же, что в голову лучше пропустить, чем в печень, потому что ты парализуешься на какое-то время. Так и произошло, меня, можно сказать, парализовало. Если бы он не бил, постоял 30 секунд, возможно, я бы восстановился, если бы нокдаун отсчитали. Но, естественно, в ММА нет такого.

— После сражения Усман приблизился к тебе, помог подняться, и затем у вас состоялся разговор. Что это было за беседа?

— Ну, просто, когда было взвешивание, он чуть-чуть, если я не ошибаюсь, приблизился ко мне головой, то есть чуть ли не боднул меня, так скажем. Он просто сказал, что это как бы раскрутка, и извинился. Ну, в принципе, я это понимал изначально. Я к этому нормально отношусь. И уважение мы друг другу выразили.

— Я, к слову, не знал о том, что происходило у вас на стердауне.

— Он просто подошел ближе, и это выглядело несколько вызывающе. Однако я осознавал, что это лишь способ привлечения внимания. Даже если бы он не извинился, я бы отнесся к этому спокойно. В этом не было ничего плохого.

Святослав Шабанов уступил Усману техническим нокаутом во 2-м раунде на турнире GFC в сентябре 2020 года)

— Вспомни, при каких условиях этот поединок был организован?

— Да, я помню об этом. Тогда мой менеджер связался со мной примерно через тридцать дней: фамилия, имя, рекорд, дата. Приступим. Я не занимался интенсивными тренировками. Посещал тренажерный зал раз в три-четыре дня. Если не ошибаюсь, за двадцать восемь дней. Я поработал над собой, подготовился и начал.

— Какой-то гейм—план разрабатывал под Усмана или времени не хватило?

— Да у меня гейм—план всегда один. Вообще ничего нового не было.

— Гейм—план — рубиться, идти вперед?

— Да, поначалу в первом раунде, казалось, все складывается неплохо.

— Я помню, что бой Усмана стартовал с хай-кика, и в процессе поединка он часто использовал этот удар. Как бы ты оценил его хай-кики?

— На тренировках я осознавал, что хай-кики в реальном бою были неэффективны. Это были слабовыраженные, практически незаметные удары.

— То есть, он ни разу не вызывал у тебя сильных переживаний?

— В общем, я заинтересовался этим только в конце — один раз изменил стойку, как будто дал задним ходом! Получается, я стоял справа, левая часть была впереди, поменяв стойку, уже ударил задней частью.

— Забавно, но почему ты стремился двигаться вперёд? Ты утверждаешь, что это твой постоянный принцип —план, но учитывая, что Усман в стойке так хорош, не было мысли, может быть, что-то придумать другое?

— Я не испытывал дискомфорта, напротив, после обмена ударами я ощущал, что моя атакующая сила представляет большую угрозу для соперника, чем его. Я был сосредоточен на победе, пока не получил травму ноги. Я не считал себя проигравшим. Самоуверенность, безусловно, не является положительным качеством, однако уверенность в себе необходима. Я был уверен в своей победе.

— Нога сломана? Это последствия его ударов ногами?

— У меня также есть проблемы, связанные с RCC. Бой с Пальченковым оказался травматичным, я получил перелом малоберцовой кости. Таким образом, я провел два боя подряд, в одном из которых получил травму и том же месте, что заставило меня подразлюбить ММА слегка.

— Значит, он воздействовал на область, которая и так имела повреждения?

— Да, я не хочу критиковать команду, однако мои поединки были тщательно проанализированы. Он тренируется в лучшей команде мира, где проводят детальный разбор соперников. Зачем здесь что-то придумывать? Если что-то не получается — достаточно трижды нанести удар ногой, и, в принципе, этого достаточно.

— То есть существует вероятность того, что он был осведомлён об этой травме?

— Он бил рукой в эту точку, хотя, конечно, он знал, что делает. Ему не полагалось проигрывать на турнире, посвящённом памяти его дяди. Если возникнет вопрос о том, является ли это справедливым или нет , — я бы не рекомендовал так поступать. Однако, ему необходимо было одержать победу, и он не нарушал установленных правил.

— Я в первом раунде, как я помню, наносил колено, не возникло ли у тебя ощущение, что я лишь слегка задел его?

— Голень. Оказалось, что он еще стоял на трех конечностях. Я в тот момент, когда нога вот-вот должна была коснуться его головы, хотел сместить таз назад ногой, то есть наклонить корпус вперед, чтобы усилить удар т не нанести, потому что я боялся, что он на трех конечностях. Поэтому я сам подсмягчил удар. Сейчас было бы по фигу на три точки, надо было доносить, да и все. Но , мне кажется, не капец как сильно это было.— А почему по фигу? Тебя могли бы дисквалифицировать за этот удар.

— В конечном итоге он оторвался. Нужно было относиться к этому равнодушно, и так и получилось, я имею в виду.

— Усман пытался повалить тебя на пол и задушить, однако ты не допустил этого. Как тебе кажется, насколько он физически силен? Насколько он обладает хваткой?

— Если проводить сравнение с другими, то, откровенно говоря, не ощущал каких-либо ощутимых угроз. Ситуация была под контролем и оставалась стабильной.

— Как ты считаешь, почему он избегал поединка в стойке и предпочитал атаковать снизу, учитывая, что он боец с базовой подготовкой в тайском боксе?

— Не знаю зачем, это вот судьба, возможно, существует такой вариант. Если он есть, то можно более детально рассмотреть и растянуть процесс, чтобы он стал более сложным и утомительным. Всем было понятно, что уровень нашей подготовки различается.

— Откуда взялось рассечение во втором раунде?

— По моим ощущениям, колено уже ближе к концу. Да что же такое, это незначительно, оно мне даже не сильно бросилось в глаза.

— Там у тебя состоялся разговор с рефери, он поинтересовался: сдаешься ли ты? Ты ответил утвердительно. Связано ли это с повреждением ноги?

— Нет, ситуация сложилась иначе. В итоге я общался со своим секундантом. То есть он , Андрей Кошкин спросил меня, почему я не встаю. Я ответил, что у меня сломана нога. Затем вмешался Усман и что-то добавил. После этого рефери что-то произнес после удара. Мне показалось, будто он спросил: у тебя нога сломана? Я сказал : «Да». Когда я видел интервью Усмана, он сказал, типа, сдаешься ли ты.

— Да, там было «сдаешься».

— Возможно. Честно говоря, я не буду лгать, но у меня в подсознании сформировалось определенное впечатление… Там не обязательно было спрашивать, Усман мог просто отойти, сделав два шага назад. Я бы, вероятно, не встал, потому что моя нога испытывала дискомфорт. Можно было просто встать и отойти, не прибегая к рукоприкладстве. И тогда результат был бы идентичным.

— Хабиб давал Усману немало советов, сидя на первом ряду. Ты улавливал какие-либо из его рекомендаций?

— «Бей по ноге», «бей лоу-кик». О лоу постоянно заявляли со всех сторон, призывая нанести удар в указанном направлении.

— С тех пор ты не выходил на ринг из-за этой травмы?

— Ну, почему я по кулачке-то выходил в RCC Hard. Как бы причиной послужила и травма, и даже в какой-то степени Усман. Мне его слова, знаешь, врезались, что он тренируется с лучшей командой в мире, в лучших условиях. Лишь бы расти в спорте, то есть никаких проблем, ни забот, ни хлопот. И что с ними конкурировать, с ребятами, у которых все это есть? У меня помимо спорта есть много обязанностей, так сказать. Спорт — это всегда больше хобби было. Никогда это не было прямо какой-то основной работой, заработком, смыслом жизни и так далее. Чисто по кайфу вышел, подрался. Ну и опять же , зачем просто выходить? У любого получаться не будет, два раза по ноге пнул калф-кик по-человечески, и все.

— В вашем диалоге присутствовали слова Усмана?

— Полагаю, я слышал это перед сражением или после него. Честно говоря, не припомню. Возможно, я даже где-то читал об этом.

— После окончания поединка, когда рефери прервал схватку, ты оказался у канатов, затем поднялся, и Хабиб подошел к тебе, чтобы поговорить в течение как минимум минуты.

— Ну, я помню. Он меня похвалил за что-то, выразил благодарность и спросил, нужно ли мне что-нибудь. Может , там, не знаю, по больничке, по реабилитации помощь. Я говорю : увезите меня до больнички, и все, ничего не надо. Хорошо, что больше не попросил , все равно сам добирался до больницы.

— Ты сейчас следишь за боями Усмана?

— Я, безусловно, смотрел все его поединки. Не могу утверждать, что являюсь преданным поклонником, но все бои видел.

— Насколько он вырос с момента вашего боя?

— С технической точки зрения сложно что-то сказать. Однако, уверенность возросла на сто процентов.

— То есть вы не замечаете существенных изменений?

— Нет, честно говоря, не обратил внимания. К тому же, мое мнение, вероятно, не обладает достаточной экспертности.

— Сейчас состоится поединок Усмана и Шаблия. На твой взгляд, кто является фаворитом?

— Саша, разумеется. По моему мнению, там нет никаких перспектив. Очевидная задержка. Ну, я думаю , нокаутом или что-нибудь изобретет.