Мы пообщались с Егоровым, 33-летним боксером, занимающим второе место в рейтинге WBA (12 побед и 1 поражение в профессиональной карьере, 8 нокаутов) — в его родном Обнинске, сразу после завершения тренировки.
«В Соединенных Штатах Америки благополучие во многом зависит от финансового положения»
— Тебе предстоит схватка с Брэндоном Глэнтоном. Какие ошибки недопустимы в поединке с таким оппонентом?
— Необходимо избегать застоя, не стоять на месте, не ждать и не переживать. Нужно менять его подход к работе, продвигать свои методы различными способами — как откровенными, так и скрытыми, честными и нечестными.
— Ты посещал тренировочные сборы в Америке. Какие у тебя впечатления от американской школы бокса?
— Обычные люди. Две руки, две ноги, голова. Испытывают те же трудности, чувствуют боль, утомляются. То есть это не супергерои. Я полагаю, наша школа бокса значительно превосходит американскую.
— Чем лучше?
— Начать стоит с истории любительского бокса. В нашей стране немало олимпийских чемпионов, и в целом как любительская, так и профессиональная системы спортивной подготовки, особенно в боксе, хорошо организованы. В нашей стране люди получают высшее образование, иногда обучение длится пять и более лет, чтобы стать тренерами. А в другой ситуации достаточно просто накинуть полотенце через плечо, чтобы получить такую должность.
— С какими известными боксерами была возможность сотрудничать в Америке?
— О знаменитых? Пожалуй, ни с кем. Среди соперников было много мексиканцев. Приезжал Исмаил Силлах, но ему было непросто. Боксировал с Латифом Кайоде в Америке. Он был неплохим парнем. В ринге он чувствовал себя уверенно. Бой был остановлен после шестого раунда (поединок состоялся 20 июля 2018 года. — Прим. «СЭ»).
— Ранее ты рассматривал возможность переезда в Америку. Как обстоят дела теперь?
— Сейчас не время. Там все устраивает, пока есть достаточный доход, но он быстро заканчивается, поскольку там очень высокие цены.
— Ты же еще с семьей туда ездил.
— Да, у меня была семья. Были времена, когда они даже экономили на еде, чтобы у меня было больше. Выделяли определенную сумму на питание, на все нужды, на бытовые расходы, и нередко к концу недели этих денег не хватало.
— Практически за каждый раунд спаррингов в Америке требуется оплата.
— Здесь тоже приходится платить. Все абсолютно одинаково. Это профессиональный бокс, и все требует значительных затрат. Подготовка обходится от 500 тысяч до полутора миллионов рублей. Необходимо оплачивать гонорары 2-3 спарринг-партнерам, а также оплачивать их питание и проживание. В итоге получается ощутимая сумма. Кроме того, до этого боя у меня было несколько сорванных боев — два или три. Таким образом, я потратил деньги без результата, если говорить откровенно.
«Бетербиев в спаррингах — человек безжалостный»
— Я был членом сборной России по боксу. Выступал ли я вместе с Бетербиевым?
— Да, я работал с Бетербиевым. Я готовил Егора Мехонцева к чемпионату мира, который, как мне кажется, проходил в Азербайджане, а затем к Олимпийским играм в Лондоне.
— Относительно Бетербиева отмечают, что с ним тяжело справляться на ринге из-за его сокрушительных ударов.
— Я тогда только попал в сборную — стал победителем первенства среди молодежи и автоматически оказался в числе основных игроков. Первые несколько лет мне было непросто, поскольку Артур — довольно требовательный человек, если так можно выразиться. В работе он, действительно, не щадит никого, не обращает внимания на обстоятельства и при первой возможности стремится довести дело до конца. Первое время я старался приспособиться, было сложно. Помню, тренер заставлял меня ездить в Чехов к Денису Лебедеву на спарринги. Денис внес свой вклад в мое формирование как игрока в сборной. Спарринги с Егором Мехонцевым, с Артуром Бетербиевым также, безусловно, дали ценный опыт. Что и сказалось на результатах в мужском баскетболе.
— Бетербиев вкладывается в каждый удар?
— Нет, он не наносит удары постоянно, он очень хитер, его действия непредсказуемы, он может как сильно ударить, так и легко. Но каждое его касание ощутимо. Природа наделила его мощным ударом.
— А с Биволом каково спарринговать?
— Мы несколько раз проводили спарринги. Его сложно поймать и подобраться, он сложный, очень чувствительный, и он нарушает твои планы, причем делает это эффективно.
— Как бы сложился бой Бетербиева и Бивола?
— вероятность победы каждого из них оценивается как 50 на 50, поскольку у них разные стили и они представляют разные школы бокса. Только ринг покажет, кто сможет навязать свой стиль. В противном случае все эти рассуждения не имеют под собой оснований. Оба бойца обладают силой и заслуживают победы.
«Усик — фартовый»
— Недавно я высказывал мнение, что бой Усика и Фьюри — не самая интересная перспектива. В чем причина?
— Он мне не пришелся по вкусу. Я посмотрел три раунда и выключил, так как было скучно.
— А там же драма была как раз в концовке.
— Не уверен. По словам некоторых, после пятого раунда стало еще скучнее. Я не смотрел бой, даже не видел хайлайты. Видел только нокдаун – когда Фьюри отсчитали. Бой мне не понравился, ощущалось, что в нем важную роль сыграли финансовые аспекты.
— А какие бои нравятся?
— Мне нравятся бои, в которых есть напряжение, хороший уровень мастерства, элементы драмы, бокс, а также какие-то идеи и интересные моменты, значимые для спортсмена. Боксер Кроуфорд мне очень нравится, он действительно крут и, вероятно, лучший на сегодняшний день. Вася Ломаченко – выдающийся боксер, демонстрирующий великолепный стиль. Из ветеранов, безусловно, Холифилд и Хаглер. Сейчас я предпочту посмотреть бои Хаглера или Холифилда, они мне больше по душе. Эти бойцы как-то сильнее мотивируют, ведь они были настоящими воинами и никогда не сдавались. Сейчас тоже есть очень хорошие спортсмены, но в целом я последние несколько лет бокс редко смотрю. Мне легче включить старый бой — и там я обязательно найду для себя что-то новое.
— Ты считаешь, что Усик — самый выдающийся боксер из числа представителей постсоветских стран?
— Разве Вася Ломаченко хуже?
— Если оценивать исключительно по достижениям в профессиональном боксе…
— По его словам, Усик — человек, которому невероятно везет. Похоже, удача на его стороне.
— Например?
— Похоже, ему везет. Обратите внимание на его удачи во многих аспектах: и с Олимпийскими играми, и со всем остальным. Он действительно хороший спортсмен. Несомненно, один из лучших, но выделять его как самого выдающегося по достижениям… По достижениям – да, он абсолютный чемпион мира, это уже факт. Молодец, отлично, но я бы не сказал, что Олег Саитов плох. В чем он уступает? Ничем не уступает. Возможно, даже превосходит.
«Пугает бескультурье»
— Три года назад в интервью каналу BarOctagon я, прямо скажем, нелестно отозвался о боях в формате, популярном на YouTube, о так называемом поп-ММА. Я предположил, что со временем интерес к ним угаснет. Однако эта индустрия продолжает существовать и даже демонстрирует рост. Ты был удивлен такому развитию событий?
— Народу это нравится. Лично мне это не импонирует, и никогда не нравилось. Там много шумихи, скандалов и желтой прессы. Людям всегда нравились подобные вещи. Так ведь? Поэтому они и смотрят на это. А вот спортивной составляющей там практически нет. Допинг никто не проверяет. Под чем они выступают, я не знаю.
— У вас есть сын школьного возраста. Сталкивался ли он с видео в формате, популярном на YouTube? Спрашивал ли он вас: «Отец, что это за видео?»
— Он наблюдает за моими поединками на YouTube, просматривает какие-то собственные детские видеозаписи. Я тщательно слежу за тем, что он смотрит, за его интересами, поскольку детей нередко увлекают в нежелательные направления. Меня также тянуло в разные стороны, пока я не начал заниматься боксом. К сожалению, то, что я вижу сегодня на улице, вызывает тревогу. Моему сыну придется жениться, а дочери – выйти замуж. Кто станет их избранниками? Вот это действительно страшно.
— Нужно по методу Александра Шлеменко…
— Что там за метод? Расскажи, я не знаю.
— Он обратился к сыну и спросил: «Кто же станет искать тебе невесту?» Сын ответил: «Ты будешь искать».
— Наверное, это слишком радикально.
— А почему?
— Мы свободные люди, и у нас есть право выбора. Бог наделил нас этой возможностью. По мере развития ситуации мы сможем внести необходимые коррективы (улыбается).
— А что вызывает у вас опасения относительно нынешнего поколения подростков?
— Неуважение к пожилым людям и отсутствие культуры – это, по сути, корень всех проблем. Проходя мимо молодежи, нередко слышишь нецензурную лексику. В наше время такое поведение было немыслимым, мы стеснялись. Сейчас же наблюдается вседозволенность. Вероятно, этому способствует популярность ММА, поскольку там творится такое, что порой просто невозможно услышать. Это ужасно и оказывает негативное воздействие на молодежь. Это наше будущее, будущее нашего общества. Это та среда, в которой будут расти наши дети, внуки и правнуки. И текущая тенденция вызывает опасения.
«На данный момент сборная Узбекистана является сильнейшей в мире. Тренировочный процесс там отличается исключительной интенсивностью, спарринги проходят в крайне жёсткой форме»
— Я отчетливо помню твою фотографию в тюбетейке. В каком месте она была сделана?
— В Ташкенте.
— Вы тренировались с олимпийским чемпионом Баходиром Джалоловым.
— Да, с Джалоловым проводили спарринги. Это был очень тяжелый и крупный боец. Его удары сильные, и спарринговать с ним непросто. Он крупный, высокий и очень крупный. Если честно, для крузервейта я, кажется, немного мал. Я всегда самый маленький, причина тому неизвестна. А он, к тому же, ростом около двух метров. Он высокий, с длинными руками, к нему трудно подобраться. В то время он был на пике формы, готовился к чемпионату мира. Спарринговать с ним было крайне сложно. Он бьет с огромной силой. Он действительно очень крупный, очень большой и очень огромный.
— Как ты считаешь, его ждет блестящая карьера в профессиональном боксе?
— Не уверен, насколько он будет внимателен к объему тренировочной нагрузки, учитывая, что он тренируется. Недавно я находился в Ташкенте – приехал на спарринги, у нас была своя программа. Я совершенно не понимаю, как они там тренируются. Сейчас Узбекистан обладает сильнейшей в мире сборной по боксу. Там выживает только самый сильный. Возможно, у боксеров пока еще достаточно большой человеческий потенциал. Пока. Потому что там все выживают, а Узбекистан – страна с достаточно скромным уровнем жизни. Ну, сейчас ситуация улучшилась, конечно, в экономическом плане, но в целом условия там не самые лучшие. В Ташкенте, безусловно, хорошо. Но в сельской местности… Например, Джалолов переехал из деревни в Ташкент. И вот все приезжают в этот интернат, где мы тренировались, там огромное количество людей, множество детей, и все выживают. Там, представь, нокауты во время спаррингов! Там два ринга и большой зал, советской постройки, знаешь. Люди падают, спаррингуют, падают, происходят нокауты. Я думаю, благодаря конкуренции, благодаря стремлению, благодаря желанию хорошо жить, Узбекистан демонстрирует отличные результаты.
Безусловно, человеческие возможности ограничены, и у каждого они свои, но все равно конечны. Необходимо беречь свои силы. Если Джалолов сможет сохранить свои ресурсы, он останется молодым. Травма вполне вероятна. Если тренироваться в таком напряженном режиме постоянно, то произойдет разрыв в наиболее уязвимом месте. И к 35 годам можно уже стать инвалидом. Это чрезмерные нагрузки, это преждевременный износ организма. Существует пословица: физкультура укрепляет здоровье, а спорт может привести к травмам. Поэтому спортсмены, по сути, подвергают себя риску травм. Это не способствует здоровью, это наносит вред организму. Мы, спортсмены, постоянно тратим свои ресурсы на каждой тренировке, в каждом спарринге.
Джалолов пользуется там огромной популярностью, это действительно можно назвать суперзвездным статусом — его знают как президента. Он чувствует себя там уверенно. Там он воспринимается как Майкл Баффер, выглядит очень ухоженно. По всей видимости, он недавно женился. Это позитивное событие. Чем раньше человек создает семью, тем лучше. Иначе это может негативно сказаться на спортивной карьере.
«Звучал американский гимн вместо российского? Что я должен думать об этом?»
— Ранее Егоров уже встречался за титул WBA с Арсеном Гуламиряном (бой состоялся в ноябре 2022 года и завершился для него поражением по очкам. — Прим. «СЭ»). При этом перед стартом поединка прозвучал гимн Соединенных Штатов Америки, а не России.
— Что-то такое было.
— А как так вышло?
— Я не являюсь организатором. Речь идет о Франции.
— Да, в Каннах это было.
— Необходимо связаться с ними по телефону и выяснить причину их действий.
— То есть про это не говорили? Не интересовался?
— Мы вышли на старт, и это хорошо. Что касается меня, я всего лишь спортсмен, я посвятил этому столько лет, что мне теперь? Просто дали возможность, и что дальше?
— Что испытывал в этот момент?
— Я не испытывал никаких чувств, мне было всё равно. Что мне теперь думать об этом гимне? Стоило, наверное, уйти с ринга, но это было бы глупо.
«Самая запоминающаяся потасовка, связанная с футболом? Там человека убили…»
— В молодости я был вовлечен в различные футбольные инициативы. Что послужило причиной моего участия?
— Друзья из нашего района отправились на футбольный матч, и меня тоже позвали с собой.
— Выездов много было?
— Поездок было немного, всего пара. Раньше мы часто ездили в Москву по выходным. Затем была боксёрская секция. Потом появилось мало времени, а затем и желание угасло. Те ощущения адреналина, которые я получал там, стал испытывать в спортивном зале, на соревнованиях.
— Существует ли наиболее запоминающийся поединок, связанный с футболом?
— Парня зарезали.
— Скончался?
— Да.
— Положительно или отрицательно то, что эта тема [околофутбол в России] закрыта?
— В этом нет ничего положительного. Я все еще знаю ребят, которые посещают футбольные матчи, горят ими, им нравится эта атмосфера. Хорошо это или плохо? Для одних — хорошо. А для меня, вероятно, это было бы не очень хорошо. Иначе я бы сейчас не находился здесь и не разговаривал бы с тобой, это точно. Возможно, меня бы уже не было на свете.
— А какой у тебя уличный рекорд?
— Рекорд? Нет, на самом деле я не участвовал в большом количестве поединков.
— Больше полтинника, условно, или меньше?
— Да что вы, какой мне полтинник? Нет, конечно (смеется). Какой полтинник? Нет, меньше, конечно. Ну куда? Ну что там? Неужели нужно каждый день ввязываться в драки и искать соперников? Меня бы и вовсе не стало, если бы я провел на улице пятьдесят поединков. Нет, конечно, нет. Несколько раз подрался, быть может.
— Непобежденный, я так понимаю?
— Когда ходили на футбольные матчи, всегда присутствовали взрослые. Могли так сильно ударить ногой, что это как взрыв. Я был совсем маленьким, и однажды конь выбежал на поле и попал мне с ноги… Даже вставать не хотелось (улыбается). Ну куда там, я же был ребенком. А в схватках я обычно не доводил дело до борьбы.
— Ты рассказывал, что приходилось с арматурой ходить.
— Всякое бывало, да.
— Зачем использовать арматуру, если есть сильные кулаки?
— Нет, в то время я не занимался боксом. Тогда арматура требовалась, чтобы соответствовать.
— То есть применять не приходилось?
— К счастью, нет. Вряд ли я бы применил это, просто тогда было страшно, я хотел лишь создать видимость угрозы. Мы были детьми, и в наших действиях не было серьезности.
«Многие люди, которых я знал в детстве, к сожалению, скончались. Наркотики»
— Как следует разрешать уличные конфликты: в соответствии с негласными правилами или в рамках правового поля?
— Какие имеются в виду понятия? Что подразумевается под этим термином? Кто стал их автором? Кто же их разработал?
— Уличный кодекс…
— Лежачих не обижают. Именно поэтому я всегда старался находиться наверху. Никогда не прибегал к насилию над поверженным противником. Это просто базовые принципы. В остальном, разумеется, необходимо стремиться к мирному и спокойному разрешению конфликтов, поскольку нарушение закона влечет за собой уголовное преследование, а это – реальное лишение свободы, разрушенная жизнь и, упаси Боже, судьба твоего оппонента. Важно, чтобы все остались живы и здоровы, чтобы общение было нормальным, и чтобы все вопросы решались в рамках правового поля – тогда и будет порядок. Но если полагаться на какие-то понятия, то зачем вообще нужен закон? Если есть понятия, то зачем соблюдать закон? Лежачего не бьют, не следует добивать поверженного. Упал – значит, проиграл. Но если дело доходит до ножей, дубин или огнестрельного оружия, это уже выходит за рамки дозволенного.
— Гопников-то и не осталось сейчас.
— В «51-м» микрорайоне Обнинска, как мне известно, в девяностые и нулевые годы складывалась схожая ситуация. Там было небезопасно. По крайней мере, к нам никто не заходил. Это было непростое время. Союз распался, и все перешло в частную собственность. Бизнес, распространение наркотиков, алкоголь, проституция – вокруг было много негатива. Многие ребята погибли из-за наркотиков, среди них были и старшие товарищи. Некоторые до сих пор живут в «51-м», выглядят измученными, кто-то сидит дома. Они стесняются здороваться первыми. Подходишь, здороваешься, общаешься, интересуешься, как жизнь. Это одни из немногих, кто остался. Многие – уже больше половины – покинули нас.
Было непростое время. К счастью, я не попал под его влияние. К счастью, оно меня не коснулось. Благодарен боксу, благодарен тренеру, который помог мне выбраться из этой ситуации. Благодарю свою супругу, я встретил ее в четырнадцать лет. Она указывала мне верный путь, говорила, что правильно, что неправильно. Пыталась повлиять на меня, по-своему, конечно, как женщина. Но ей огромное спасибо. Родителям тоже большое спасибо за то, что вырастили меня в правильных принципах. Потому что многих из тех, с кем я рос, уже нет в живых. Это правда.