Порой отправляешься в командировку, и совершенно не знаешь, что тебя ожидает. В Вашингтоне, как мне виделось, все было четко спланировано: тренировки, последующие небольшие интервью с игроками, три матча, заранее намеченные интервью с Александром Овечкиным, сбывшаяся надежда на то, что у его жены Настасии тоже найдется время на разговор .

В тот же день, когда мы беседовали с Ови и Настей, произошла еще одна встреча, о которой я не знал до прилета в Вашингтон. Только начав публиковать в социальных сетях фотографии и интервью, я получил сообщение от моего коллеги Сергея Демидова, с которым мы ранее работали над русскоязычной версией официального сайта НХЛ. Он сообщил, что во время финального матча Кубка Стэнли 2018 года, проходившего в Вашингтоне, он разговаривал с дочерью Сергея Гимаева, которая работала на тренировочном катке «Кэпиталз», и, увидев мои фотографии, вспомнил об этом.

Коллега не был уверен, продолжает ли она работать в MedStar Capitals Iceplex, и не знал, актуален ли ее контактный телефон, но передал его мне. Выяснилось, что все осталось без изменений! Менее чем через час после видеоинтервью с Овечкиным мы с Анастасией Матусевич (Гимаевой) оказались в небольшом кафе напротив входа на ледовый комплекс, предназначенный для фигурного катания, расположенный в этом здании. Прямо перед нами находился мемориал, посвященный памяти жертв авиакатастрофы в аэропорту имени Рональда Рейгана, расположенном в Вашингтоне.

Мы обсудим тех, кого унесла эта трагедия, ближе к завершению беседы. А начнем с Александра Овечкина, поскольку дочь Гимаева поддерживает с ним, начиная с матери и заканчивая сыном, более крепкие связи, чем можно было ожидать.

В детстве меня и Овечкина отделял лишь Парк дружбы

— Я думаю, что Сергей Наильевич сейчас, несомненно, с интересом следит за преследованием Александром Овечкиным рекорда Уэйна Гретцки, с каким бы энтузиазмом его комментировал и как бы восклицал после каждого гола: «Мастерюга!» А ваше воображение на этот счет разыгрывается?

— Не требуется особой фантазии, поскольку отец и так приходит ко мне во сне. Он всегда рядом, как мой ангел-хранитель. Он присутствует в моей сущности, сейчас мы с ним неразрывно связаны, и он наблюдает за играми «Вашингтона» через мои глаза.

Когда отец приехал ко мне, я отправилась на игру «Вашингтон Кэпиталз» — «Нью-Йорк Рейнджерс» с участием Александра Овечкина. Во время матча мой будущий муж написал на кубе арены, тогда еще называвшейся Verizon Center: «Anastasia, will you marry me?» Я не сразу дала согласие, попросив время на размышления. Отец отреагировал: «Что тут обдумывать, если это замечательный парень? Нужно соглашаться, мне нравится!» Я возразила: «Не тебе же замуж выходить!» Но в итоге я согласилась. И это стало прекрасным воспоминанием, которое сохранится на всю жизнь.

— Муж с хоккеем не связан?

— Нет, он финансист.

— Считаете ли вы, что это несет в себе какой-то символический смысл, ведь вы работаете на том же тренировочном катке, где играл хоккеист, которого ваш отец так любил?

— Саша, безусловно, был удивлен, увидев меня впервые в Вашингтоне в 2006 году. Это произошло через год после его собственного переезда. Наши пути пересеклись еще в 1999 году, когда отец пригласил его на Кубок Третьяка (Всероссийское соревнование по хоккею для мальчиков до 14 лет. — Прим. И.Р.). В тот раз я встретилась с его отцом, дядей Мишей, и с самим Саней, которому исполнилось 13 лет. Он родом из Северного округа, из спортивной школы при «Водном стадионе», а мы – с «Речного вокзала». Нас разделяет лишь один Парк дружбы, так что мы считались соседями по Москве. Мой папа был знаком с Саней гораздо раньше, чем я – будучи директором школы ЦСКА, он знал многих игроков из ведущих детских команд Москвы, включая «Динамо».

Когда Саша эмигрировал в Америку в 2005 году, а я последовала за ним в 2006-м, мы стали соседями в Арлингтоне, районе, расположенном недалеко от Вашингтона. — Прим. И.Р.), я работаю на этом катке с 2008 года, а с 2011-го — и на другом. Это делает меня очень счастливой. Он – близкий друг и родной человек для нашей семьи. То же самое можно сказать и о его маме, тете Тане, и дяде Мише, покойному. Мы здесь как одна большая семья.

— Встречаетесь часто?

— Да. На хоккее и днях рождения.

— Вы были знакомы с молодым Овечкиным, а как насчёт нынешнего? Не оказала ли Настя заметное влияние на Александра?

— Я полагаю, что благодаря ей Саша обрел гармонию. Они прекрасно дополняют друг друга, и, без сомнений, это идеальная пара, объединенная большой любовью. Он претерпел изменения, повзрослел, стал мудрее и спокойнее. Она – очень сильная девушка, обладающая невероятной силой. Ее поддержка и мощь помогают ему достигать значительных результатов в этом возрасте. Я считаю, что Настя – ключевой фактор его нынешних успехов. Они – настоящие партнеры во всех аспектах жизни.

Овечкин-младший громко крикнул через всю площадку: «Настя, я сам поднялся!»

— И как вы начали знакомить маленького Сережу Овечкина с катанием на коньках?

— Однажды я заметила пост Насти, в котором рассказывалось, что Сережу вывезли на лед, и он бил клюшкой по шайбам. Я написала ей, что у меня есть принцип — не сотрудничать с друзьями, чтобы избежать конфликта интересов, однако я знаю, что способна оказать помощь.

— Что именно?

— Я сообщила ей, что, если она захочет, я попробую обучить Сережу самостоятельно подниматься после падений на льду. Это первое, чему мы учим всех детей! Мой опыт показывает: как только они начинают самостоятельно вставать, они тут же начинают кататься. Настя ответила: «Да, это прекрасная идея!» И ребята привели его на урок. Вот как раз на этом катке.

Вы не можете себе представить, какие чувства я испытала, когда он впервые самостоятельно поднялся со льда! Сережа называет меня Настей, и он, перекрикивая шум, кричит через весь лед: «Настя, я сам встал!» Три года, маленький ребенок, столько восторга! Для меня нет большей ценности в моей работе, вне зависимости от того, ребенок это или пожилой человек (у меня, к примеру, есть ученица и в возрасте семидесяти лет), чем видеть, как у них что-то получается, и наблюдать за их искренними эмоциями. Именно поэтому я здесь. Я считаю, что мое предназначение – дарить людям счастье.

— Как можно охарактеризовать Сергея Овечкина? И уместно ли говорить о его выдающихся способностях в его возрасте?

— Он производит отличное впечатление: энергичный, непосредственный, умный и обаятельный. Его мышление отличается быстротой реакции, а внешность может похвастаться впечатляющей физической формой. Для хоккеиста это идеальная комплекция с развитой мускулатурой. Безусловно, требуется дальнейшее развитие и тренировки, но некоторые люди обладают генетическим потенциалом, позволяющим им быстро наращивать мышечную массу. Уже сейчас можно говорить о его силе и выносливости. Атлет! В Сашу, в дядю Мишу.

— Да, это так. Он также увлечен хоккеем — Настя говорила, что знает практически всех игроков КХЛ и может назвать состав любой команды.

— Настя — очень умная девушка, и он унаследовал черты, схожие с ее. Телосложение — как у Саши, а интеллект — как у Насти.

— Сколько вы с ним занимаетесь?

— Занятия проходят раз в неделю по тридцать минут, однако из-за того, что летом ребята уезжают в Москву, график получается нерегулярным. Я очень довольна тем, как там с ними работает тренер Романов. Мы начали заниматься с Сережей три года назад, затем был перерыв из-за отсутствия льда, после чего занятия возобновились. Летом они продолжают тренироваться в Москве. Такой вот у нас режим.

На принадлежащем «Вашингтон Кэпиталз» катке, где тренируется команда, ощущается нехватка времени. В связи с этим Илье, младшему сыну Овечкина, пока не удается найти подходящую возможность. Кроме того, Сергей продолжает выступать за команду и занимается дополнительно с опытным тренером Сергеем.

— По ощущениям, он стремится стать хоккеистом, или еще слишком рано об этом говорить?

— Я тренируюсь с ним по катанию! Могу установить такие ребра, что все будут от одного толчка улетать. Но он не воспринимает это как хоккей, а ощущает, насколько это сложно.

— Не капризный?

— Со мной — совсем другое дело. Я говорю ему: «Сережа, ты пришел на мой урок? Приготовься, начинаем!» И он встает и сразу же работает.

— В этой семье такие порядки, что и у Татьяны Николаевны не получится привыкнуть.

— Тетя Таня, подобно бабушке, отличается особой добротой и душит внуков, Илюшу в том числе, любовью и вниманием!

Посетила Лас-Вегас, чтобы увидеть заключительный матч Кубка Стэнли

— Вы действительно летели на заключительную, пятую игру финала Кубка Стэнли-2018, которая состоялась в Лас-Вегасе, хотя ваши родители остались дома?

— Да. Всё началось с того, что мне приснился сон — такое случается довольно часто. Во сне появился отец, который и раньше снился мне регулярно, настолько, что это даже вызывало дискомфорт. И он сказал, что мне необходимо отправиться в путешествие. Я должна быть там. У нас с ним такая связь.

На следующий день я осталась дома, наблюдала за четвертой игрой, и во время второго периода сообщила об этом мужу. Я рассказала ему о своем сне и внутреннем волнении – если отец сказал, не могу не полететь. Я объяснила, что даже если не удастся попасть на игру, буду смотреть ее на большом экране. Авиабилет я приобрела прямо во время игры, потому что знала: если дождаться ее окончания, все билеты будут распроданы. И действительно, позже, проверив сайты, я убедилась, что билетов больше нет.

С семьей Орловых нас связывает крепкая дружба, мы их очень любим. Это замечательные люди, и нам очень не хватает их после отъезда Димы. Они также являются хорошими друзьями Овечкиных.

— И даже родственники.

— Да, Варя, супруга Димы, является крестной матерью Сережи. Я поинтересовалась у нее, есть ли билеты на игру. Она ответила, что их предоставляют только для семьи, и в Вегас отправляется чартерный рейс с близкими игроками. Тогда я приобрела билет на игру в интернете за тысячу долларов и расположилась на одном из последних мест, под самой крышей. Однако в первом перерыве я написала девочкам, и Настя Кузнецова предложила мне присоединиться к ним, так как у них есть одно свободное место. В итоге я пришла к ним и сидела рядом с матерью Деванте Смита-Пелли, который в том матче забил гол. Это было необходимо увидеть… Какое было напряжение, какие эмоции! А затем Варя и Дима Орловы пригласили меня на ужин, в семейную комнату, и потом — на дискотеку. Мы были все вместе.

— Какие отношения связывали Сергея Наильевича с Овечкиным и другими российскими хоккеистами, выступающими за «Вашингтон»?

— Между ними существовали очень теплые отношения. Он искренне любил их и всегда сильно беспокоился об их судьбе. Пожалуй, даже больше, чем обо мне, ха-ха. Он проявлял к ним отеческое отношение, с большой любовью и заботой. Его любовь была безусловной. И когда они совершали ошибки, он реагировал, как отец, и всегда оказывал поддержку.

— А как он относился к вашей работе в Вашингтоне, к деятельности вашей дочери?

— Я занималась фигурным катанием в ЦСКА с трех лет — в то время, когда мой отец был спортсменом. Сейчас же я работаю здесь тренером по катанию — как по фигурному, так и по хоккею. Когда я начала работать, около 14 лет назад, мой отец прилетел ко мне, пришел на тренировку и встал посмотреть в уголке. А я была на льду с девочкой-хоккеисткой. Ну, я подумала, сейчас раскритикует. Заслуженный тренер России, многолетний директор школы ЦСКА, играл у Виктора Тихонова… Знаете, кстати, что внучка Тихонова здесь недалеко, в Фэйрфаксе, живет и работает?

— Впервые слышу.

— Мы только что познакомились. Я случайно увидела ее, подошла, представилась и сказала: «Здравствуйте, я Настя Гимаева. Мой отец играл у вашего дедушки». Виктор Васильевич очень уважал его и поддержал его начинания в качестве тренера.

— Когда вы говорите о тренировках в присутствии отца, я невольно вспоминаю историю Татьяны Тарасовой, которая рассказывала о том, как ее отец наблюдал за ее работой. Анатолий Владимирович поздравил ее с пятым олимпийским чемпионством лишь после того, как сказал: «Ну, здравствуй, коллега».

— Да! Я покидаю лед и, внутренне волнуясь, спрашиваю: «Папа, ну как?» Он отвечает: «Замечательно! Посмотри, как она была счастлива на твоем уроке. Твой урок проходит с энтузиазмом. И она станет хоккеисткой! Ведь когда человека тренируют и он получает удовольствие от этого, у него есть все возможности для продолжения занятий. А наша с тобой задача — чтобы в хоккей играло как можно больше людей, потому что это прекрасный вид спорта для поддержания здоровья».

С тех пор он неизменно оказывал мне поддержку. Мой брат Сережа также. Он очень мной гордится. На Новый год я посетила Москву. Отцу 1 января предстояло бы исполнить 70 лет, мы встретились и вспомнили…

Отец преобразил заброшенное место в прекрасный сад, что отражало его характер

— Я полагаю, работа комментатором приносила Сергею Наильевичу значительное удовлетворение.

— Обожал!

— Как он в эту профессию вообще пришел?

— Мне трудно говорить об этом, поскольку это началось примерно в 2006 году, и к тому времени я уже работала здесь. Я никогда не посещала Олимпийские игры или чемпионаты мира, на которых работал мой отец. Однако на Кубок мира в Торонто я прилетела. Как-то раз он вдруг сказал: «Знаешь, сейчас я пользуюсь большой популярностью». Он был человеком скромным, никогда не любил хвастаться, и я отметила, что мне кажется необычным слышать это от него. Я посмеялась и отмахнулась от этого.

Мы вышли с ним в Торонто на улицу, и тут началось! «Сергей Наильевич, мы из Сургута, можно с вами сфотографироваться?» – спрашивали буквально на каждом шагу. Он никогда не отказывал людям ни в фотографии, ни в автографе, ни в ответе на вопрос. «Пожалуйста, конечно! Очень рад, что вы любите хоккей!» Так я и поняла – как потом выяснилось, – насколько он был популярен в последние месяцы его жизни.

— Я считаю, что Гимаев всегда отличался замечательным сочетанием принципиальности и оптимизма. Он не приукрашивал действительность, открыто высказывал свое мнение, даже если оно было критическим. Однако он всегда делал это с доброжелательностью.

— Мой отец отличался свободолюбивым характером и был порядочным человеком. Он всегда говорил то, что думал, жил так, как ему хотелось, и никогда не стремился угождать другим или приспосабливаться к обстоятельствам. Он был самим собой – целостным, мудрым и сильным. Он обладал невероятной силой воли, был полон любви, преданности и отдавал работе все силы, выматывая себя до предела. В вопросах здоровья он не знал гармонии – у него не было возможности остановиться, отдохнуть или сделать перерыв. Он никогда не останавливался.

— Люди его типа обычно не испытывают сожаления о себе и, по моему мнению, нечасто обращаются за медицинской помощью.

— Он никогда не посещал врачей, поскольку его лечила моя мама, которая выступала в роли семейного доктора. Когда с ним что-то происходило, отец всегда утверждал: «У меня есть Натуля, она исцелит меня лучше всех!» Мама пыталась убедить его записаться на прием, но он откладывал это, отвечая: «Да-да-да». Его мысли были направлены на большие цели, и он не уделял внимания повседневным заботам. К сожалению, в этом я в точности повторила его поведение: у нас просто не хватает времени на лечение.

— По моему мнению, внутренняя свобода Гимаева, о которой вы упомянули, стала ключевым фактором его успеха на телевидении. Многие спортсмены, в прошлом футболисты или хоккеисты, придерживаются шаблонных выражений, опасаются высказывать собственное мнение и испытывают трудности с формулированием мыслей. Он же отличался искренностью и ярким стилем речи.

— У отца зафиксирован очень высокий показатель IQ. Он демонстрировал отличные успехи в школе, болезненно реагируя на четверки, воспринимая их как неудачу. Человек, отличавшийся амбициозностью в позитивном ключе, стремился к совершенству во всем.

— Обычный спортсмен редко расстраивается из-за оценок «четыре.

— Он начал заниматься хоккеем довольно поздно, примерно в 12 лет. До этого он играл во всевозможные игры во дворе и отличался атлетическим телосложением, с хорошо развитой мускулатурой. Также у него был высокий интеллект и широкий круг интересов.

— Например?

— Ботаника. У него скопились внушительные стопки книг, посвященных этой науке! Он был всезнающим в вопросах растений, особенно любил яблони, розы и пионы, и собственноручно выращивал их. По утрам он читал книги о флоре. Ему требовалось спокойное время, чтобы полностью сосредоточиться на этом увлечении.

В Тимирязевской сельскохозяйственной академии он был известен лично – он приобретал все растения и высаживал их на нашей даче. Там он вырастил множество деревьев и создал альпийскую горку. После смерти отца, мама взяла управление на себя и сохранила все в прежнем виде. Его сад продолжает существовать. Ранее на этом участке в Дмитровском районе располагалась свалка. Он приобрел его в 1989 году и преобразовал заброшенное место в цветущий сад.

— Это отражает суть его личности.

— Именно.

— В недавней беседе с Сергеем Самсоновым, воспитанником ЦСКА, он с большой теплотой отзывался о Гимаеве как о детском тренере, отмечая, что тот был новатором своего времени. Пока другие придерживались советских подходов, основанных на авторитете, для него всегда оставалась открытой дверь, и он был готов к открытому диалогу, даже с молодыми людьми, предоставляя им возможность высказывать собственные взгляды.

— Он оказал на нас подобное воспитание. Он всегда говорил мне: «Ты всегда имеешь право выражать свою точку зрения на любой вопрос. Всем нам важно быть в курсе. Но будь готова к тому, что мы можем не разделять твое мнение. И будь готова услышать отказ». Этот принцип оказался очень полезен в моей жизни. Я живу так, как считаю нужным, говорю то, что думаю, и готова воспринимать критику в свой адрес. Я открыта для общения с людьми, имеющими совершенно разные взгляды и занимающими разные позиции. И немало что в этом – заслуга отца.

Он не признавал беспрекословных авторитетов, и я — соответственно, тоже. Для отца все люди, от самого маленького ребенка до руководителей крупных компаний или государств, были личностями. Он считал их хорошими, пока они не демонстрировали обратное, но для этого требовалось значительное количество повторений, и он старался избегать подобных ситуаций. Он был открыт для общения со всеми.

— И кто же стал его врагом на долгие годы?

— Он мог испытывать гнев, однако оставался позитивным и поразительно миролюбивым. Люди совершали против него отвратительные поступки, а он впоследствии даже не вспоминал о них! Он действительно забывал, а не притворялся таковым. У него отсутствовала злопамятность. Понимаю, что вы ожидаете конкретных примеров, но, к сожалению, не готова их озвучивать – это касается его личной жизни. Главное, что его отличала эмпатия. Он всегда стремился понять человека, обратившегося к нему с проблемами. Никого не осуждал заранее и пытался разобраться, почему даже не самый лучший человек действует подобным образом.

Авиакатастрофа в Вашингтоне

— Перед нами мемориал, расположенный у катка, и посвященный памяти погибших в недавней авиакатастрофе в аэропорту имени Рональда Рейгана в Вашингтоне. На этом рейсе находилось значительное количество представителей мира фигурного катания.

— Среди них – Инна Волянская, призер соревнований, проводимых Союзом. Она – моя подруга, такая же ученица 704-й школы и спортсменка ЦСКА. Тренером Инны была Татьяна Тарасова. Когда София, моя дочь, занималась фигурным катанием, Инна была ее тренером.

На фотографии изображен Франко, мой самый любимый фигурист. Он был поистине необычным и неординарным. Его отец, Лусиано, мой близкий друг, также погиб. Вчера Избелла, его дочь, выступала под его музыкальную запись, где он играл на гитаре. Мы потеряли 28 человек из мира фигурного катания, семеро из них – с нашего катка. Не считая родителей.

— Не представляю, что здесь творилось.

— В тот день мне было нездоровилось, я начинала простужаться, а затем заболела гриппом. Тем не менее, я все же отправилась на каток ранним утром. Не могла этого не сделать. Я провела целый день на катке, общалась со всеми детьми, обнимала их и поддерживала. Мы чувствовали общность друг с другом. Никто не скрывался, все вышли на работу, и нашей главной задачей было поддержать детей, которые в столь юном возрасте впервые столкнулись со смертью. До сих пор нам тяжело это переживать, мы скорбим и стараемся это уберечь от ребят и девчонок. Но на вчерашнем шоу весь зал рыдал. Когда Изабелла танцевала под музыку отца, все думали о том, что у этой 16-летней девочки в один момент умерли отец, брат, тренер и подруги.

— Как она выдержала?

— Она справилась. Это очень сильная девушка. Мы с ней беседовали. Максиму Наумову, потерявшему родителей, пришлось крайне тяжело – он повзрослел в один день. Ему пришлось осознать, что он больше не ребенок. Такая трагедия…

— С кем он остался?

— Ему уже исполнилось совершеннолетие. Оказана будет вся необходимая поддержка. С самого начала были учреждены фонды, и люди со всего мира направляют средства для оказания помощи. Там погибло немало родителей, и у них остались собственные родители. К нашей девочке, Оливии, и ее матери, Олесе, на несколько недель приехала бабушка. Представляете, женщина одновременно потеряла дочь и внучку. Погибли Юля с сыном, у нее осталось трое детей — это русская семья. Двое детей остались без матери и брата.

— Я прибыл в Вашингтон и сразу в аэропорт Рейгана. Всю дорогу я не переставал думать об этой трагедии.

— Жизнь непредсказуема, как она и бывает. Отец мой часто говорил, что в любой момент может произойти что угодно. Поэтому необходимо ценить настоящее. Он постоянно повторял: если хочешь куда-то отправиться — отправляйся! Не стоит откладывать, так как потом может возникнуть желание, но уже не быть возможности. Он сам так поступал, и я стараюсь подражать ему.

Мою дочь убедили отдать на хоккей мама Овечкина

— А что помешало вам лично выбрать карьеру в профессиональном фигурном катании?

— Я выбрала обучение. Мой рост крупный, я высокая, и к окончанию школы не было значительных достижений, поэтому настало время принимать решение. В связи с этим я решила готовиться к вступительным испытаниям в университет.

— Мне доводилось слышать, что я записал дочь на хоккейные занятия.

— Да, у меня дочь — хоккеистка, играет в защите. Она учится в преп-школе, где готовят к поступлению в университет. — Прим. И.Р.) она проживает в Коннектикуте и выступает за одну из сильнейших команд лиги ААА, представляющую наивысший уровень детского хоккея в США. Ей исполнится 17 лет. В этом году она – единственная девушка из Вирджинии, прошедшая отбор на Национальный хоккейный лагерь развития.

— И она пойдет в хоккеистки-профессионалы?

— Пока трудно делать какие-либо выводы, поскольку она обучается в престижном учебном заведении. Учеба является для нее приоритетом. В такой школе невозможно полностью посвятить себя спорту, пренебрегая образованием. Однако в хоккее она проявляет несгибаемый характер и силу, это трудно представить! Недавно сложилась ситуация, когда в команде оставалось всего десять игроков, и она не покидала лед, демонстрируя доминирование над соперницами.

— Вы охотно ее в хоккей отдали?

— Я была категорически против этого решения! Тетя Таня Овечкина убедила меня. Все благодаря ей. 1 января 2016 года у моего отца был день рождения, он был у нас в гостях, и она пригласила нас к себе. Соня, моя дочь, в то время занималась большим теннисом и фигурным катанием. И тетя Таня спросила у нее: «Сонь, а почему ты не играешь в хоккей?» Она ответила: «Потому что мама мне не разрешает».

Ребят, простите, пожалуйста, но мой отец – хоккеист, сколько раз он получал травмы носа, а мой брат, с которым я делила комнату и на которого частенько попадала шайба, получил 40 швов… Я не хочу, чтобы моя дочь тоже играла в хоккей, ведь это опасно!» И тут отец вдруг произносит: «Таня, отличная мысль! Если она будет хорошо тренироваться и добьется успехов, то сможет попасть в сборную России и выступить на Олимпийских играх!» А тетя Таня говорит: «Настя, взвесь все за и против». Но тогда я еще не была готова к такому.

Через пять месяцев моя ученица-фигуристка одерживает победу на соревнованиях. Я до сих пор помню, как она выступала в красивом розовом платье с балетной пачкой. А на следующий день она говорит мне: «Мисс Анастэйжа, я перехожу в хоккей». Я воскликнула: «Вау!». Она надевает хоккейные коньки, выходит на лед и начинает кататься!

Заинтересовавшись, я задумалась: если эта девочка так ловко катается на хоккейных коньках, то как же справится моя дочка? И сама спросила ее: «София, а не хотела бы ты покататься в хоккейных коньках? Мне очень любопытно, как ты будешь двигаться!» Она тут же ответила: «Мама, пожалуйста, отдай меня в хоккей!» — «Сначала наденем коньки, посмотрим».

Она выходит на лёд в коньках — и кажется, что она парит над ним. Какая же она сильная! Я говорю: хорошо, занимайся хоккеем, но с одним условием — не отказывайся от фигурного катания. Ведь если она успешно сдает необходимые тесты, то в перспективе сможет работать здесь и стать моей коллегой, детским тренером по катанию. Вполне возможно, что со временем хоккей ей надоест, а у неё уже будет востребованная профессия.

Она не утратила интереса к игре. С сентября 2016 года она уже девять лет занимается хоккеем. Все это время она тренировалась в этом спортивном комплексе, где мы сейчас находимся, играя в хоккей с мальчиками — до тех пор, пока в этом году не перешла в другую школу. Даже играла с восемнадцатилетними ребятами, учениками двенадцатого класса! Вот фотография — на ней ребята и она, единственная девочка. Это впечатляет!

— Невероятно. А ваш младший сын тоже увлекается хоккеем?

— Сыну, Джорджу, по девять лет. Он крупный для своего возраста, его рост уже составляет метр пятьдесят. Скорее всего, он вырастет таким высоким, как мой отец! У них схожая энергетика и интеллект. Даже манера рассуждать очень похожа на отцовскую, и это отмечает не я, а мой муж. Он говорит, что во время разговора с Джорджем ему кажется, будто он общается с Наиличем. Джордж занимается хоккеем, но начал тренироваться в достаточно позднем возрасте.

— Ваш брат во многом следовал за отцом, выбрав и хоккей, и телевидение.

— Идея о том, чтобы Сережа работал на телевидении, также была заветным желанием отца. Он был знаком с трудностями, с которыми сталкиваются спортсмены после завершения карьеры в хоккее и поиска нового призвания. Брат продолжал играть, и отец высказывал надежду на возможность совместной работы на телевидении в будущем. Однако обстоятельства сложились иначе.

— Два Сергея Гимаева очень похожи?

— По внешности можно обмануться, но характеры совершенно не совпадают.

— У кого жестче?

— Да, конечно, у отца. Я уже упоминал — само ЦСКА в школьном управлении в девяностые годы представляло собой нечто. Родители иногда даже между собой конфликтовали. Это создавало для него значительное напряжение.

— Бывал ли он к вам с братом строг?

— Я всегда была папиной дочкой, он проявлял ко мне много внимания и баловал. Из каждой его поездки я получала огромное количество подарков – от нарядов до украшений для волос. Кроме того, он установил баскетбольное кольцо и стол для настольного тенниса, чтобы мы с Сережей не скучали на даче. А еще он приобрел мотоцикл «Минск». Нельзя сказать, что я умела на нем ездить. Скорее, я научилась водить, прежде чем упасть, ха-ха.

Он очень любил меня и моего брата Сережи. Ради мамы и нас он был готов на любые жертвы. Многие считают его человеком, преданным хоккею, и это действительно так. Но для него приоритетом всегда была семья.

Он обладал необыкновенной памятью. По вечерам он возвращался домой, включал телевизор и смотрел спортивные передачи, при этом мог смотреть их до глубокой ночи. Он запоминал все результаты по различным видам спорта – от американского футбола до бильярда. А по утрам его всегда подстегивало отличное, даже превосходное настроение. Всегда. Он просыпался, направлялся в ванную с улыбкой и… танцевал.

— Значит, еще и хорошо высыпался.

— Да. Он был действительно счастливым человеком. Ему часто приходилось задерживаться на работе, и тогда он нуждался в перерывах, в отдыхе. Однако он откладывал любой отдых на лето, когда у него было много путешествий. Я тоже много путешествовала с ним, я очень привязана к нему…

Брат спросил: «Ты на месте?» и сообщил, что отца больше нет

— Все журналисты, пишущие о хоккее, стремились к Сергею Наильевичу, и я сам это ощутил. Я помню, что на различных турнирах, начиная с Олимпиад и заканчивая Кубком мира-2016 в Торонто, свои наблюдения многие сверяли с Гимаевым.

— Кубок мира, проходивший в Торонто, навсегда остался в моей памяти, так как это был последний раз, когда я видела своего отца. Мы с ним совершили небольшую прогулку на лодке и обсудили разные вопросы. Он делился впечатлениями о жизни в Канаде, отмечая гармоничное сочетание работы и отдыха, а также частое проявление позитивных эмоций у местных жителей. Он проводил меня до вокзальной станции, обнял и признался в любви. После этого я больше никогда его не видела.

— Как вы узнали, что папы не стало?

— Брат позвонил и спросил, чем я занимаюсь. Я ответила, что он меня разбудил. Он поинтересовался, сижу ли я, а я сообщила, что лежу. После этого он сообщил о смерти отца. «Подожди, — сказала я, — дай мне немного времени, чтобы прийти в себя». Затем я сразу же обратилась к мужу Антону и рассказала ему эту новость.

Я испытывала затруднения, поскольку Джорджу едва исполнилось два года, он был еще грудным ребенком, и я никогда раньше не оставляла его одну. Муж спросил, стоит ли ему лететь вместе со мной, на что я ответила, что не хочу, так как сильно беспокоюсь о Джордже. Софии было девять лет, она уже практически взрослая, а вот сын… Я попросила мужа остаться с ним, а няню — помочь ему. И я вылетела первым же рейсом в Шереметьево. Когда я уже села в самолет, брат сказал: «Мама — на твоих плечах, а я буду решать все вопросы, которые обычно решает папа…»

— Как мама перенесла?

— Переживание было крайне тяжёлое, настоящий шок. Ощущение, будто находишься в тумане. Однако сейчас состояние немного улучшилось. Наступила, как сейчас принято говорить, стадия принятия. И я благодарна всем, кто сохранил память об отце. Особенно благодарна брату. Организация такого великолепного матча, посвящённого 70-летию отца, при участии представителей КХЛ и Алексея Морозова в Уфе – это поистине. И все, кто мог, приехали, чтобы поздравить.

— Павел Дацюк, Илья Ковальчук…

— Да, Павел был самым любимым игроком отца. Именно поэтому память о нём сохраняется.

— Я понимаю, как вы относитесь к своему отцу, и не могу даже вообразить, что вам пришлось пережить.

— Очень непросто. Прошло около пяти лет, не меньше. Сначала был шок, организм включил защитную реакцию. Хотя все я помню очень четко. Жаль только, что прощание состоялось не на льду в ЦСКА — так решили в руководстве. Но сколько людей пришло проводить в последний путь! Приехали из разных стран, из российских регионов – обычные поклонники, Сережка Самсонов…

Через шесть недель после его ухода я прилетела в Исландию, страну с совершенно неповторимыми ландшафтами. Я потянулась к телефону, чтобы позвонить ему и рассказать о своих впечатлениях, прислав фотографии. В этот момент я вдруг осознала, что его больше нет, и я больше никогда не смогу с ним связаться и поделиться с ним новостями.

У меня с братом по два ребенка, соответственно, у нашего отца четверо внуков. Все они в какой-то степени унаследовали черты, схожие с его. Его жизнь продолжается. Его физически нет, но он постоянно с нами. Если бы сейчас Джордж подошел к вам, вы бы сразу удивились – настолько он на него похож. Хотя и не может его помнить…