Жизнь Виктора Полупанова была полна удивительных и разнообразных событий. Их количество было бы достаточно для целой команды ЦСКА или сборной Советского Союза. В этих хоккейных коллективах он всегда играл ключевые роли.
Единство противоположностей
Имя собственное и Имя нарицательное.
Это про него.
Абсолютная командность и нескрываемая индивидуальность.
И это про него.
Прорывавшийся порок и кристальная порядочность.
И это тоже про него.
Внешность, свойственная голливудским актерам, сочетается с сильным и волевым характером.
Не стремясь к эффектности своей игры, он получил признание в стихах Владимира Семеновича Высоцкого, которые быстро завоевали народную любовь.
Все это — про Полупанова. Про Виктора Андреевича.
…Декабрь 1967 года. Традиционный Мемориал Брауна в Колорадо-Спрингс (США). Перед очередным матчем советской сборной на сцену выходит известная американская фигуристка Пегги Флеминг, чья красота и грация покорили сердца зрителей по всему миру. Она находилась на тренировочном сборе в преддверии Олимпийских игр в Гренобле. Под бурные аплодисменты наш, один из сильнейших игроков и, пожалуй, самый обаятельный мужчина в команде, от лица хоккейной сборной «Советы» подъезжает к Флеминг с большим букетом цветов и, широко улыбаясь, говорит: «Peggy, good luck at the Olympics!»
Вот была бы пара!
Как жаль, что ему заранее не пожелали успеха!
Предостережение Альметова
…17 сентября 1967 года на переполненных трибунах лужниковского Дворца спорта, где проходила главная хоккейная игра «Спартак» — ЦСКА, зрители стали свидетелями необычной и трогательной церемонии. Ее посвятили проводам из большого спорта Александра Альметова, игравшего в звене гроссмейстеров ЦСКА и сборной Локтев — Альметов — Александров. Проводы состоялись, когда ему исполнилось 27 лет. Преждевременность этого события была очевидной, происходящее казалось нелепым, ведь Альметов на льду не демонстрировал признаков упадка. Однако, причиной стали нарушения спортивного режима, которые ему были вменены. И Анатолий Тарасов решил действовать жестко. (Много лет спустя он даст совет Олегу Романцеву, смысл которого сводился к тому, что надо уметь «резать по живому»).
Александр Альметов передал свой свитер с номером 9, принадлежавший ему в период работы в ЦСКА, Александру Смолину. Ушедший из активного спорта спортсмен, таким образом, передавал эстафету молодому поколению.
21-летний Полупанов, уже получивший широкую известность, был большим поклонником стиля, в котором работал Виктор Альметов, его коллега по профессии. Виктор искренне сопереживал ему и, когда остался с ним наедине, выразил свое удивление и сожаление:
— Давлетыч, я не понимаю, как можно было закончить так рано?!
— Не переживай, Витя, посмотрим, когда ты сам закончишь работу…
…Когда Анатолий Тарасов отстранил Полупанова из ЦСКА, Виктору было 25 лет.
Под крылом Льва Яшина
В те летние месяцы Витька Полупанов играл в футбол, а зимой занимался хоккеем, и это было вполне обычным явлением для второй половины 50-х и начала 60-х годов.
До недавнего времени он демонстрировал свою приверженность футболу, появляясь в форме «Динамо» в родных Химках, но его спортивное будущее определилось позже, когда хоккей под руководством ЦСКА указал вектор его развития.
Способность демонстрировать выдающиеся качества на футбольном поле и привлечь внимание самого Льва Яшина, безусловно, значительна, однако считать это чем-то выдающимся было бы преувеличением.
Факторы, повлиявшие на выбор в пользу хоккея, оказались весьма значительными и подчеркивают индивидуальность человека.
Виктор Полупанов:
— Я немного занимался боксом, в Химках. Зимой играл в хоккей. Но самым серьезным увлечением был футбол, а именно в «Динамо». Меня даже подключали к основному составу. И там были Яшин, Численко, Короленко, Рыжкин… Мы, молодые, жили на одной базе в Новогорске, рядом с моими Химками.
Он играл на позиции полузащитника, его номер был восьмым. Наша футбольная команда, основанная в 1946 году, завоевывала титул чемпиона Москвы! Более того, она была и чемпионом всего Союза! Примечательно, что начиная с команды из Химок, я неизменно был капитаном.
Не понимаю, по какой причине Яшин всегда проявлял ко мне симпатию. Лев Иванович никогда не проходил мимо, обязательно приветствовал и подбадривал. Такое расположение духа вдохновляло. Это же Яшин – выдающийся вратарь мирового уровня!
Казалось, я выберу футбол. Летом 65-го года мне посчастливилось увидеть Пеле в Москве, когда бразильская сборная уверенно обыграла нашу команду со счетом 3:0. Я осознал, что не смогу играть так же, как Пеле, и окончательно выбрал хоккей.
Лев Иванович был очень удивлён, когда услышал об этом, и, как мне показалось, даже расстроен: «Витя, зачем тебе это нужно?! Почему хоккей?..»
Влияние оказал и Тарасов. Он был опытным психологом, способным убедить любого человека в любой точке зрения. Володя Викулов также внес свой вклад. С 1965 года мы с ним, будучи молодыми, начали играть с «Толяном» — так мы называли Фирсова. Нас трое поселили на базе. О перспективах оказаться в первых рядах я тогда не задумывался.
Виктор Полупанов, воспитанник химкинской хоккейной школы, дебютировал в сезоне 1962/63 по системе мастеров, выступая за команду «Труд» из Химках. Лишь после этого он перешел в ЦСКА.
Полупановский стиль
Юрий Лебедев, правый крайний нападающий, продукт системы подготовки ЦСКА, играл за ЦСКА и «Крылья Советов», шесть раз становился чемпионом мира:
— Когда Полупанов начал пробиваться в основной состав ЦСКА, он уже демонстрировал игру. Было приятно наблюдать за его действиями! Он отличался высокой техникой. А его скорость была поразительной — не просто скоростью на дистанции, а именно взрывной. Он получал шайбу в движении и мгновенно увеличивал скорость; порой напрямую прорывался между двух защитников. В то время никто так не действовал! Это выглядело как нечто новое.
Центральный нападающий, являясь частью советской школы, в полной мере выполнял свои функции в обороне. Он действовал исключительно по центру, избегая игры в угловых зонах и вдоль границ поля, поскольку такие действия были возложены на крайних игроков, таких как Фирсов и Викулов.
Игра доставила массу удовольствия! Полупанову не пришлось прилагать значительные усилия в борьбе — он выбил шайбу и поехал вперед с такой скоростью, что его было не догнать. Он отлично выбирался на позицию. Все свои действия выполнял вовремя. И все это сопровождалось каким-то озорством. С лихостью. Но не переусердствовал. Хоккей приносил ему радость. И я не заметил за ним никаких недостатков.
Владимир Лутченко – защитник, являющийся продуктом системы подготовки ЦСКА, двукратный олимпийский чемпион и 10-кратный чемпион мира:
— Я играл в связке с Полупановским; Рагулин и я составляли пару защитников.
Виктор обладает огромным мастерством и силой; его мощи более чем достаточно. Даже при обводке он мог применить силовой прием! На тренировке он как раз в своей обычной манере ударил меня в плечо – я это почувствовал. Конечно, он не хотел причинить вред…
Кистевой удар — мощный и внезапный. На тренировке мне довелось сыграть против него. У меня были не новые перчатки, местами изношенные, с дефектами. Витя нанес удар так сильно и неожиданно, что шайба попала мне в кисть и раздробила ноготь на три части. До сих пор этот палец немного опухший, а на ногте виден след от броска Полупанова. Он был двусторонним игроком. Поддержка защитников всегда ощущалась. Идеальный центральный игрок для НХЛ! Виктор Полупанов — в любой тройке и в любое время — не остался бы незамеченным! Он играл в соответствии со своим характером. Радовался жизни. Лед будто таял под его ногами! Весельчак. Все в его жизни было наполнено позитивом.
Валерий Кузьмин, четырехкратный чемпион Советского Союза (выступал за «Спартак» в 1962, 1967 и 1969 годах, а также за «Крылья Советов» в 1974 году):
— Я всегда испытывал симпатию к Полупанову. Он был центральным нападающим, не имеющим явных недостатков. В его игре сочетались все необходимые качества. Столкнуться с ним в качестве соперника было крайне непросто, это требовало от меня максимальной отдачи.
Настройщик рояля
С каждым годом, начиная со второй половины 60-х, полупановское звено демонстрировало всё большую мощь и зрелищность. Два крайних игрока выделялись своей выдающейся игрой, но каждый – по-своему. Маневры Анатолия Фирсова отличались стремительностью и напором, как молнии и раскаты грома; игра Владимира Викулова – плавностью и кажущейся неспешностью; Виктор Полупанов же отличался мощью и скоростью, смелыми решениями и надёжностью в ключевых моментах.
Центру вменялась тяжелая работа, поскольку его соперники безупречно повторяли каждое его движение и предугадывали дальнейшие действия. Тем не менее, Виктору удавалось не только переносить рояль, но и настраивать его, а иногда даже выступать с сольным исполнением, когда это было возможно.
Виктор Полупанов — центральный нападающий, отличающийся уникальным стилем игры.
В отечественном хоккее это поистине выдающаяся и заслуженная фигура.
Фирсов был на пять лет старше Викулова и Полупанова, и выполнял роль старшего товарища, что укрепляло их связь. Им казалось, что первая половина 70-х годов полностью принадлежит им. Однако, группа распалась после неприятностей, постигших Полупанова.
В итоге: на счету спортсмена три титула чемпиона мира, завоеванных в 1966, 1967 и 1970 годах, а также победа на Олимпийских играх 1968 года. В 1969 году Полупанова не вызвали в национальную команду, и причиной тому не стали его спортивные результаты.
Вполне возможно, что этот игрок мог бы принять участие в Суперсерии-72.
Затворники поневоле
В советском хоккее было сложно найти игроков, не нарушающих спортивный режим, но это удавалось делать лишь днем и только с огнем. Причиной такого распространенного явления были сборы – бесконечные и масштабные. Игроки простаивали на загородных базах, и в лучшем случае их отпускали после матча до вечерней тренировки. Но это происходило только в исключительных случаях…
Виктор Полупанов:
— Откровенно говоря, времени свободного почти не было. Иногда удавалось всего один день в месяц посвятить дому. Даже летний отпуск, составлявший 40 дней, у военнослужащих был на 10 дней больше, чем предоставлялся в организациях профсоюзов.
Помощь в тренировочном процессе была важна, но чрезмерное её применение могло причинить значительный вред, в особенности в психологическом отношении. Молодой человек рос в условиях, когда ему предоставлялось всё необходимое, однако он находился в изоляции. Такая неестественная ситуация закономерно вызывала негативные эмоции и последующие неконтролируемые всплески. Кроме того, сборы использовались тренерами для дополнительной мотивации спортсменов. Если команда проигрывала ЦСКА, всех отправляли на базу; если побеждала, предоставлялось свободное время до вечерней тренировки; нередко устраивали ночевки на базе и после интенсивной утренней разминки спортсменов отпускали на вечер. Тарасов, когда армейцы выигрывали со счетом 7:1 или 8:1, мог неожиданно сказать на скамейке запасных: «Забросьте еще одну шайбу — отпущу по домам!» И это – за оставшиеся 40 секунд. И – забивали. А что ещё оставалось делать?!
Виктор Полупанов:
— Откровенно говоря, я переживал непростые семейные обстоятельства. Жилье от ЦСКА, однокомнатная квартира в Тушино на улице Свободы, была получена мной, а впоследствии подобное жилье предоставили и Харламову. Однако я бывал дома нерегулярно. Семейные конфликты негативно сказывались на моем эмоциональном состоянии. Алкоголь не приносил облегчения, но ненадолго облегчал существование…
Виктор связал себя узами брака с фигуристкой Юлией Богдановой. Однако этот союз оказался непрочным.
Виктор Полупанов:
— Откровенно говоря, я тоже употреблял алкоголь, как и все остальные.
Хроника пикирующего бомбардира
В декабре 1968 года в Москве состоялся международный турнир, организованный газетой «Известия», собравший лучших хоккеистов Европы. Это событие стало настоящим праздником для жителей Советского Союза.
10 декабря. День без игр для сборной СССР. Запланирована тренировка в Лужниках с 11:00 до 13:00. Игрокам выдали новые перчатки и коньки, а также что-то еще; их отпустили по домам, но обязали явиться на вечерний матч Чехословакия — Швеция, после чего прибыть на базу в Архангельском к позднему ужину.
В тот день Анатолий Тарасов отмечал сразу два важных события: свой день рождения и защиту кандидатской диссертации. Скорее всего, торжественный характер носила именно защита диссертации, поскольку решение об этом было принято по указанию вышестоящих лиц и мотивировано ссылкой на труды Тарасова. Совпадение этих событий, а также отсутствие запланированного матча национальной команды, объясняли его отсутствие на тренировке. Вместе с ним не присутствовал и Аркадий Чернышев — его руководитель и близкий коллега в сборной.
Виктор Полупанов:
— Вместе с моим другом Лешей Кочетковым, уроженцем Химки, мы покинули дворец. Он оказывал помощь ЦСКА и сборной на безвозмездной основе, предоставляя клюшки и экипировку. Мы намеревались поймать такси. Водители такси, знакомые с хоккеем в Лужниках, подъезжали к двум кассовым помещениям, расположенным перед дворцом.
Валерий Васильев и Мальцев подошли к нам, с ними был и Юра Чичурин. Они были динамовцами. К нам подкатила еще одна такси. Они предложили: «А не выпьем ли мы по шампанскому?» Ну а почему бы и нет? Мы решили зайти в «Палангу»; тогда это было модное кафе на Чистых прудах. Сейчас, вероятно, я смогу найти то место, но кафе того времени уже давно не существует.
Посидели. Потанцевали. Повеселились. Отдохнули.
Мы употребляли шампанское. Водка в этот день была бы неуместна. Пили не торопясь, и посуда была не из хрусталя. В этом не было ничего экстраординарного: ведь это было шампанское, а мы – люди, ведущие активный образ жизни.
Мы настолько задержались, что взглянули на часы — уже начинался пятый час. Однако нам было поручено — посмотреть игру между чехами и шведами и вернуться на базу. Времени оставалось совсем мало. Кочетков и Чичурин уже разъехались по своим домам. А Мальцев пригласил Васильева и меня к себе. Он проживал в доме на проспекте Мира, напротив памятника рабочему и колхознице, возле ВДНХ.
Они не задержались там надолго. Васильев предложил мне спуститься, сказав, что у него там живет друг. Это Глотов Валера (левый крайний защитник футбольного «Динамо». — Прим. Л.Р.). Они просто немного засиделись.
В итоге на матч в Лужниках не успели и направились сразу в Архангельское, чтобы прибыть к вечеру.
Задержка с ужином составила около получаса, это было совсем некритично. За столом уже находился еще один человек.
Тарасов утром того дня обратился к Фирсову и сказал: «Следи за нашими игроками, за армейцами!» Чернышев же попросил Давыдова: «Присмотри за динамовцами». О спартаковцах не упоминалось.
Фирсов предложил Давыдову доложить Тарасову обо всем, а самому попросил передать информацию Чернышеву».
Фирсов действовал именно так, а Давыдов не упомянул о задержке Васильева.
Различия в методиках преподавания Тарасова и Чернышева обусловили различную перспективу и влияние на Полупанова и Васильева в долгосрочной перспективе.
Несмотря на то, что Мальцев поспешил и в Лужники, и на ужин в Архангельское, он не попал в опалу.
Получив донесение от Фирсова, Тарасов, склонный к эмоциональным всплескам, резко высказался: «Начнём снимать и выставлять напоказ!»
Внезапно возникшая встреча была омрачена непредвиденным происшествием. Защитник Евгений Паладьев выступил в защиту тех, кто нарушил установленный порядок:
— Я ужинал за одним столом с Васильевым и Полупановым. Ничего необычного я не заметил, они не были в состоянии алкогольного опьянения. В целом, все прошло хорошо.
— Молодой человек, нам не требуются адвокаты в составе команды, — чётко заявил тот, кто пресекли вызывающее поведение спартаковца.
Это был единственный раз в карьере Полупанова, когда кто-то заступился за него. И это был не его товарищ по клубу, а футболист «Спартака». Вскоре за это последовала расплата – Паладьева исключили из состава первой сборной для традиционного новогоднего турне по Северной Америке. А когда Евгений вскоре отправился в Швецию со второй сборной, таможенники по какой-то причине решили тщательно проверить только его и не пропустили в столицу.
Лишение Полупанова и Васильева званий заслуженных мастеров спорта и исключение из сборной вызвало широкое освещение в центральных средствах массовой информации.
Виктор Полупанов был глубоко опечален произошедшим. Когда друг вошел к нему в новую квартиру в Химках, которую он получил как улучшение жилищных условий, то не обнаружил за стеклом стенку «Хельга» (импортный мебельный гарнитур, дефицит тех лет. — Прим. Л.Р.), где находились медали и кубки, значка ЗМС:
— Что — и значок отобрали?!
— Нет-нет. Это я его припрятал…
В жизни Виктора Полупанова произошел переломный момент. Однако спортивная карьера продолжалась. Он тренировался в ЦСКА и выступал за ЦСКА. При этом его не приглашали в сборную. Это было обидно и досадно. Но он продолжал играть, испытывая радость. Слом судьбы еще не наступил…
Ташкентская история
В сезоне 1968/69 Полупанов в составе ЦСКА отправился на первенство вооруженных сил по хоккею. Это был стандартный смотр команд спортивных клубов военных округов, имеющих хоккейные коллективы, с участием флагманской команды, созданной под руководством Тарасова. Для проведения соревнований было выбрано нестандартное место – Ташкент, где нашли особенную площадку – закрытую территорию дачного поселка республиканского правительства.
Виктор Полупанов:
— После произошедшего на турнире в Известиях я был исключён из сборной, и вместо запланированного турне по Северной Америке Тарасов направил меня на «вооружёнку». Сам он не поехал, старшим был Борисыч Локтев. Нас разместили на закрытой территории, где нас встретили прекрасными условиями. Там я впервые увидел пуховые подушки. Мы, конечно, особо не перенапрягались, занимались тренировками и играли. Ташкент, Узбекистан, казался для нас чем-то необычным, однако запомнил я лишь один день. Локтев и я вместе с Гусем (Александр Гусев — защитник, олимпийский чемпион, двукратный чемпион мира. — Прим. Л.Р.) участвовали в телепередаче на местном телевидении. Затем последовало посещение авиационного завода. Директор лично принял нас, провёл по огромным цехам и рассказал об особенностях производства. После этого состоялась встреча в его доме. При отъезде нас проводила дочь директора. На пропускном пункте этой закрытой территории возникло недоразумение: девушку не пропускали на территорию, и я попытался убедить охрану её пропустить, но они отказались. Ну а что я мог сделать? Я пожелал ей всего наилучшего. На этом всё и закончилось. Я немного пошумел, но никакого скандала, конечно, не возникло.
Юрий Лебедев:
— Я побывал на той «вооруженке» в Ташкенте. Мы практически не увидели этого огромного города: всё время уходило на тренировки и игры, а также на поездки на автобусе до дворца и обратно. Нас, участников соревнований, разместили не в городе, а на закрытой территории, напоминавшей правительственные дачи. Лишь однажды нас вывезли на экскурсию – за город, на поля, усыпанные цветущим маком. Это было невероятно красиво! При этом мы даже не подозревали, что здесь уже занимались производством наркотиков.
Относительно Виктора могу с уверенностью сказать, что там не было ничего серьезного. Просто он поссорился с охранниками, и все. Мы тогда не придали особого значения произошедшему: был небольшой шум на пропускном пункте, и это не вызвало беспокойства. Из невинного происшествия сделали проблему! В те годы человека могли легко признать виновным. Именно так поступили с Полупановым.
Виктор Полупанов:
— После совещания тренерского совета Федерации хоккея, в котором приняли участие главные тренеры клубных команд, в Москве обсуждался состав сборной на чемпионат мира. Перед началом тренировки Тарасов сообщил мне: «Виктор, я не включил тебя в сборную. Я сделал всё, что мог».
По имеющимся у меня сведениям, оказала влияние ташкентская трагедия, информация о которой распространилась по соответствующим каналам в Москву. Александр Мальцев впервые отправился на чемпионат мира; в 1969 году его отправили на мое место вместе с Фирсовым и Викуловым.
Рыцарь без страха, но с упреком
Невозможно было не испытывать симпатию к Евгению Мишакову. Он являл собой пример самоотверженности и полной отдаче себя делу, отличался внушительной физической силой, был бойцом до мозга костей и человеком открытого сердца, всегда готовым помочь нуждающимся. Если мальчикам того времени требовалось объяснить, что такое ледовый рыцарь в хоккее, то достаточно было указать на этого армейского нападающего.
Евгению Мишакову было разрешено начальством поехать в Ленинград вместе со своим приятелем, который приобрел билет в купейный вагон на собственные средства. Такая близость и неторопливое ночное путешествие спровоцировали употребление алкоголя в сочетании с вкусной квашеной капустой. Посреди ночи энергичный хоккеист поспешил в уборную, но, столкнувшись с запертой дверью, выразил свое недовольство весьма красочно. И тут же замолчал, когда из нее вышел… Тарасов.
На следующий день прошло совещание. Евгений Мишаков, охваченный раскаянием, встал на колени перед Тарасовым и произнес: «Дорогой отец! Прошу прощения — подобное не повторится!»
И был помилован.
Виктора Полупанова эта история одновременно развлекла и вызвала отторжение. Вскоре, и это произойдет довольно скоро, он сам окажется в весьма подобной ситуации.
Алешкинские казармы
Виктор Полупанов:
— В следующем сезоне ситуация стабилизировалась. Мы играли в звене за ЦСКА и в сборной. Однако наши отношения с Фирсовым изменились: они стали более формальными, хотя это не влияло на качество игры. В Архангельске мы по-прежнему жили втроем в одной комнате.
После чемпионата мира 1970 года я вернулся с отличным настроением. Год спустя я снова стал членом сборной, и мы вновь завоевали золотые медали. Однако, семейные проблемы не ушли, а продолжали нарастать, причиняя беспокойство. В сезоне 1970/71 я продолжал тренироваться и играть, но мое эмоциональное состояние было не самым лучшим.
Я еду домой, в Тушино, и оказываюсь свидетелем происходящего… Подробности не расскажу. Это личное, мое. Но пережил я сильное потрясение. А напротив улицы Свободы находилось кафе «Ветерок». Поэтому я и направился туда.
И на девять дней пропал.
Я не бывал у родителей днем, лишь ночевал и уходил. Сотрудники ЦСКА суетились в поисках меня. В конце концов, меня задержали ранним утром: «Собирайся скорее. Иначе получишь штрафной взвод!»
Меня направили в Алешкинские казармы, на гауптвахту, на десять суток.
После произошедших событий в большом ЦСКА был назначен суд офицерской чести. Это было весна 1971 года.
Против лома был прием
Судебное заседание офицерской чести проходило в стенах Центрального спортивного клуба армии. Процедура была отработана годами: обвиняемого судили по заранее подготовленному сценарию. Его обвиняли в проступке – как правило, это были нарушения спортивного режима; он приносил извинения и клялся, что подобное больше не повторится; кто-нибудь из присутствующих предлагал взять его на поручительство. Решение принимали единогласно, после чего довольные и с чувством выполненного долга участники расходились по своим служебным местам.
Виктор Полупанов:
— Я не могу вспомнить, чтобы на этом судебном заседании присутствовали представители хоккейной команды. Возможно, там было всего один или два человека. Среди них был Тарасов, а также сотрудники ЦСКА, в основном подполковники и полковники, и старшие тренеры ЦСКА по другим видам спорта. Судебное заседание проходило в здании Центрального спортивного клуба армии, на втором этаже, по адресу Ленинградский проспект.
Гомельский, известный баскетбольный тренер ЦСКА и сборной СССР, подошел ко мне перед началом заседания: «Витя, прошу прощения. Все наладится, если ты извинишься!» Александр Яковлевич был уверен в том, что говорил. Он был мудрым и опытным человеком. С Тарасовым они жили в одном доме на «Соколе» и поддерживали тесную связь.
В мой адрес прозвучали обвинения, касающиеся многочисленных нарушений спортивного режима лейтенанта, хоккеиста ЦСКА Виктора Полупанова, и предложили наказать его в полной мере. Я внимательно слушаю, но не понимаю, в чем моя вина. Я из семьи военного (Андрей Антонович Полупанов служил в охране Сталина. — Прим. Л.Р.) — об этом я никогда не скрывал. Да, я нарушал правила, но не больше, чем остальные. Непонятно, почему на меня обрушилась такая ярость! Я ощущал, что меня подставили.
Эта ситуация не могла длиться долго. Наступила небольшая заминка. Все ожидали, что я встану, заплачу и буду бить себя в грудь, чтобы меня простили. Кто-нибудь из присутствующих предложил бы поручиться за меня, и за это проголосовало бы подавляющее большинство.
Я осознавал это. Однако, не предпринял никаких действий. Ни единого сомнения не возникло. Не полагал, что виноват настолько сильно.
Я был уволен со службы. Мое звание понизили до младшего лейтенанта. Меня исключили из армии. Меня исключили из команды.
После этого ко мне никто не подошел, чтобы просто поддержать, как это положено.
Полупанова обвинили в совершении аморального поступка, однако он сам воспринял это решение как несправедливое.
Суд офицерской чести – фраза, звучавшая пафосно. Но какие из этих хоккеистов могут считаться офицерами? Они были профессиональными спортсменами высокого уровня, в то время как звание «офицер» для них было таким же формальным, как для рабочих – слесарей и токарей, состоящих в профсоюзе.
Виктор Андреевич Полупанов, который однажды весной утратил все, что было достигнуто благодаря его таланту и трудолюбию, до сих пор не испытывает сожаления о том, что не попросил прощения. Он сохранил свое достоинство, и он имел на это право. За свою твердость он расплачивался на протяжении десятилетий.
Он выделялся среди других фигуристов. Встретить подобное поведение на суде чести было крайне необычно. Полагаю, случай Виктора Полупанова остался уникальным.
Милость Тарасова
Вскоре после судебного заседания Тарасов предложил Полупанову встретиться для обсуждения перспективных вопросов:
— Виктор, спустя некоторое время — примерно через шесть, семь или восемь месяцев — все придет в норму. Если хочешь, можем временно отправить тебя в Хабаровск, в Ленинград или в Калинин, к Олегу Зайцеву (он там тренировал; в 60-е годы был защитником ЦСКА и сборной СССР. — Прим. Л.Р.). Играть не будешь — будешь при команде.
— Нет, Анатолий Владимирович. Я справлюсь без этого.
Полупанов был потрясен произошедшим. Он отказался от предложений выступать в хоккейных командах военных округов. К слову, ленинградский СКА в сезоне 1971/72 завоевал бронзовые награды. Тарасов, по существу, изменил тактику, однако Полупанов не понял его замысел.
И махнул именитый центрфорвард «на севера».
Лесоповал, который не повалил
Несмотря на обстоятельства, которые могли послужить основанием для серьезных санкций, знаменитый нападающий ЦСКА и сборной СССР, олимпийский чемпион и четырехкратный чемпион мира, сам принял решение отправиться… на лесоповал!!!
Лесоповал вызывает воспоминания о тяжелом труде заключенных сталинских лагерей. Однако в данном случае к студенческому отряду, выбравшему для летнего заработка самую сложную работу, присоединился известный спортсмен. В те годы было обычной практикой, когда студенты и даже некоторые преподаватели отправлялись на заработки, преимущественно в отдаленные районы, чтобы выполнять тяжелые и высокооплачиваемые работы.
Виктор Полупанов:
— Я отправился на лесозаготовительный участок вместе со студенческим отрядом. Мы работали на берегу реки Печора, с рассвета до зари. Это была тяжёлая физическая работа, а мошкары были повсюду.
На практике работники осваивали особенности этих операций: «скатка» подразумевала постепенное скатывание массивных бревен по наклонной поверхности к реке, где они были сложены в штабели или стопки; «чикировка» – ручная сборка бревен в связки с помощью троса, чтобы их можно было поднять техникой; «малевка» – разборка хаотичной кучи бревен, при которой бревна извлекаются из глины или, находясь в воде на расстоянии полутора-двух метров от берега, разбирается завал бревен, если плот было прибито к берегу.
Я часто вспоминаю тренировки, проводимые Тарасовым в Кудепсте, когда температура достигала 30 градусов тепла, и его подход к физической подготовке. Многие не справлялись с нагрузками. За три месяца из первоначальной группы из 46 человек до конца выдержали только семь. Среди тренирующихся было немного студентов, в основном взрослые, крепкие мужчины в возрасте от 30 до 40 лет.
Не ко двору в «Локомотиве»
Несмотря на всю болезненность и, как виделось Виктору, необоснованность расставания с ЦСКА, открылся ряд новых перспектив. На «тарасовском клубе» его приняли с энтузиазмом. Однако именно туда он направился первым делом после возвращения из экспедиции на Печоре.
Виктор Полупанов:
— После лесоповала я был в отличной форме, мои мышцы были рельефными. Я посетил ЦСКА и встретился с Тарасовым. Он предложил мне поработать с молодежной командой, а дальнейшие решения будут зависеть от результатов».
Я направился к Чернышеву, в клуб «Динамо». Он руководил сборной, и у нас с Аркадием Ивановичем всегда были прекрасные отношения, без каких-либо разногласий. Естественно, он был в курсе моих дел. Аркадий Иванович сразу объяснил ситуацию: «Если Тарасов принял такое решение, значит, так тому и быть». Полагаю, он не хотел портить отношения с Анатолием Владимировичем. К тому же, хоккейное «Динамо» находилось под контролем КГБ: зачем им игрок, отстраненный от команды? (В «Динамо» Виктор мог бы играть вместе с младшим братом Владимиром – вратарем, демонстрировавшим стабильно высокий уровень. – Прим. Л.Р.).
Я направился к Кострюкову, в московский «Локомотив». Команда, должен сказать, была весьма достойная, с мощным составом. Первая тройка с Виктором Якушевым считалась одной из лучших в стране. Анатолий Михайлович проявил интерес и попросил отнести трудовую книжку в отдел кадров. Он предложил: «Будешь играть с Якушевым и Козиным. В первом звене!» Разумеется, я согласился не раздумывая. На следующий день Кострюков подтвердил свое предложение, но предупредил строгим тоном: «Смотри, Виктор, никакой поддачи, как в ЦСКА! Знаю, ты с нашим Якушевым в Сокольниках «зависал». Этого не потерплю!» Меня это задело; я немедленно развернулся и ушел. Потому что психологически я не чувствовал себя ответственным за ситуацию, из-за которой меня выгнали из ЦСКА. А тут сразу – предупреждения, какие-то слухи о Сокольниках. На эмоциях я не сразу понял, что необходимо зайти в отдел кадров. Так у меня и остались две записи в трудовой: принят сегодня, уволен на следующий день.
Непыльная работа
Виктору Андреевичу не удалось отдохнуть долго. Узнав, что Полупанов не замешан в происшествии, руководители казахстанского хоккея с энтузиазмом предложили ему пост тренера команды «Энергетик» из города Ермак, расположенного в Павлодарской области. Он принял предложение, не обсуждая финансовые вопросы. Клуб, находящийся на балансе завода ферросплавов, был обеспечен всем необходимым. Приходилось ездить в автобусе, в пазике, по Северному Казахстану и при температуре минус 50 градусов. Команда показывала хорошие результаты, и Полупанов не испытывал особых проблем. Но после сезона 1971/72 он вернулся в столицу.
Кулагин узнал об этом, ведь он только что покинул ЦСКА и перешел в «Крылья Советов». Борис Павлович приехал в Химки к отцу Виктора, а затем Андрей Антонович навестил его дома. Все вопросы решили незамедлительно. И весной 72-го Полупанов вновь вернулся в хоккей.
Эспозито повезло, что не встретился с Полупановым
«В 1972 году я проходил тренировки в одной группе с Харламовым, Мальцевым и Викуловым».
«Мне прямо заявили: «Выиграем шестой матч с Канадой — и ты выйдешь на площадку!» Я предвкушал схватку с Эспозито, со всеми этими канадскими игроками. Встречи с канадскими соперниками всегда были для меня особенно вдохновляющими».
Чьи это слова в контексте Суперсерии-72?
Полупанова, ранее исключенного из ЦСКА и на год исчезнувшего из поля зрения!
Виктор Полупанов:
— На лесозаготовках было много работы, и я поддерживал хорошую физическую форму. Однако в Ермаке, без привычной нагрузки, я быстро набрал вес. Меня угощали бешбармаком, шашлыком… Когда Кулагин пригласил в «Крылья», мой вес достиг 115 килограммов. Это было ужасно! Бориса Павловича это не встревожило, он всегда хорошо ко мне относился, еще во времена ЦСКА. В целом, он проявлял человеческое отношение к игрокам. Порой закрывал глаза на незначительные проступки. Хотя всегда знал все, что происходило ранее — кто с кем и в каких количествах…
Я начал процесс снижения веса. Кроме того, на летнем сборе по утрам пробегал 10 000 метров в различной одежде. Минеральную воду употреблял не более полустакана. В то время существовало убеждение, что пить воду во время тренировки не рекомендуется. Затем последовали утренняя и вечерняя тренировки. Как-то находил в себе силы, не испытывал серьёзных проблем. Вес уменьшался достаточно быстро. Я достиг отметки в 86 кг, что соответствовало моему боевому весу. Однако, скорость исчезла. Производительность снизилась. Силы стали появляться только перед московской частью серии 72-го года.
Неудивительно, что возникают вопросы: как могло случиться, что у воспитанного по «тарасовской» методике хоккеиста в 26 лет перестала включаться пятая передача?
Ничто не дается спортсмену просто так. Даже в юности каждая тренировка оставляет свой след. Лесоповал испытал на прочность как организм, так и волю, но это было настолько отдалено от хоккейных стандартов, как Печора от Москвы. Работа тренером в «Энергетике» привела к набору веса, который был бы уместен в борьбе сумо. Сброс 20 килограммов и диетические ограничения, вероятно, оказали физиологическое воздействие на снижение некоторых показателей, тонких аспектов, например, мышечной памяти.
Представим себе ситуацию, которая происходит прямо сейчас. 33-летняя бывшая первая ракетка мира, румынская теннисистка Симона Халеп объявила о завершении карьеры после двухлетнего перерыва. Она объяснила, что во время матчей чувствовала себя измотанной. У нее не получалось правильно подходить к мячу и занимать нужную позицию на корте. По ее словам, казалось, что мозг не передает ногам необходимые команды. Она продолжала тренироваться каждый день, выполняя привычные упражнения, однако игра на матчах сильно отличалась. Подобная проблема затронула и Полупанова, когда он был значительно моложе Халеп; его перерыв был намного короче, но уровень научно-медицинской поддержки того времени был не сопоставим с нынешним.
Виктор Полупанов:
— Летом я завершил сотрудничество с клубом «Крылья». В канадской части серии моего участия не было предусмотрено, так как я не имел возможности выехать за границу. Причины этого мне неизвестны, хотя, вероятно, это было связано с событиями, произошедшими в Ташкенте. — Прим. Л.Р.) Я также готовился к московской части турнира вместе со всеми остальными участниками. Я рассчитывал на участие и считал себя не менее сильным, чем некоторые из тех, кто действительно сыграл в Москве.
В период подготовки к московской части цикла нас отправили в цирк, чтобы отвлечься и немного отдохнуть. Юрий Никулин подошел ко мне и дружески приобнял: «Все будет хорошо, дорогой!»
После пятого матча, который состоялся в Москве и завершился победой нашей команды, Борис Павлович подбодрил Витю: «Еще одна победа – и мы тебя отпустим».
Не получилось. Канадцы изменили развитие событий в серии. Я находился на трибуне, в удобном месте, и получал по пять билетов на каждую игру, как и все игроки сборной. Однако, экипировка не была предоставлена.
Мне всегда нравилось играть против канадских команд. В те годы силовая борьба была ограничена определенными зонами. Первый пас выполнялся исключительно в красную зону. Сейчас же первый пас разрешен в синюю зону, и силовая игра доступна на всей площадке. Это было бы прекрасной возможностью для меня! С моими-то способностями.
В современном хоккее сыграл бы? Да. Без вопросов.
В составе «Крыльев» мы завоевали бронзовую медаль. Нашей команде удалось одержать победу над ЦСКА со счетом 3:1, и я забил гол. Впрочем, подобные случаи происходили нечасто. — Прим. Л.Р.). Тем не менее, производительность труда несколько снизилась в тот период».
Представьте себе: совсем недавно из пяти пропущенных шайб четыре были заброшены в ваши ворота, а через год или два их число сократилось до двух, а порой и до одной. Никто не знает об этом так, как вы, и никто, кроме вас, не ощущает этого столь болезненно.
Виктор Андреевич сошел со льда, продемонстрировав свою компетентность и зрелость как профессионал и как личность.
Трудоголик
Полупанов, выступавший в роли центрального нападающего, демонстрировал универсальность на льду. Подобный подход он применял и при освоении новых профессий, которые позволяли ему обеспечивать семью. В ситуациях, требующих физической силы, он выполнял тяжелую работу; когда же обстоятельства были более благоприятными, он занимался настройкой роялей и даже исполнял на них произведения.
Виктор Полупанов:
— 44 записи в моей трудовой книжке.
В первую очередь — грамота, врученная за победу в составе «Динамо» в первенстве Союза по футболу. Также в списке — грамота и 25 рублей за достижения в юношеской команде ЦСКА, а также 40 рублей за победу в составе ЦСКА на первенство Москвы среди юношей.
У меня есть информация о выступлениях за основной состав ЦСКА.
После этого я находился на разных работах, в самых разных сферах. Был грузчиком в речном порту и в магазине на Полежаевской улице. Занимался приёмкой посуды. Работал учеником мясника и мясником. Выполнял обязанности младшего продавца и продавца. Мне предлагали должность директора гастронома №30 на Тверской, и я даже поступил на специальные курсы, но так и не решился, не почувствовал в этом своей нужды. Два года я проработал в «Медтехнике», занимаясь ремонтом рентгеновской аппаратуры; я наблюдал за работой коллег и постепенно освоил процесс. Они оформили мне шестой разряд по дружбе, чтобы моя зарплата была выше. Жена Наталья обратилась к Майорову с просьбой помочь мне с работой в хоккее; ведь мы с ним играли в сборной, выигрывали Олимпиаду и чемпионаты мира. Борис Александрович откликнулся, и я провел десять лет, тренируя хоккейный клуб автозавода «Москвич». Благодаря Яну Лазаревичу Каменецкому, авторитетному специалисту, я два года тренировал в «Динамо.
Работал водителем на различных предприятиях. На этих работах не оформляли трудовые договоры. Пятнадцать лет я находился за рулем. Не было четкого графика работы и отдыха; в пять утра нужно было быть в Шереметьево, в аэропорт. А днем еще приходилось пробираться через дорожные заторы. Я вымотался. Мне надоело. Я прекратил эту деятельность.
Легенда среди легенд
Виктор Полупанов:
— Я также поддерживал ветеранов. Иногда катался с командой «Легенды хоккея», они предоставляли специальную экипировку. Мы путешествовали по стране, где меня узнавали, что было очень приятно. Это возвращало меня в те годы, когда я играл в хоккей. Я регулярно посещал матчи ЦСКА и клубные мероприятия.
Игрокам сборной СССР предоставлялась возможность выхода на пенсию в 45 лет. Для этого необходимо было провести не менее пяти лет, представляя страну на соревнованиях. Со своей супругой я посетил Подольск, в архив министерства обороны, для сбора необходимых документов. Пенсия была назначена мне в начале 1991 года.
Если бы не Наталья, я не уверен, удалось бы мне наладить свою жизнь. Я знаю ее еще со времен, предшествующих моей первой женитьбе. Наташа оказала мне поддержку в самые сложные периоды.
Удивительно, но факт
Подобное утверждение с трудом применимо ко всем этапам жизни, связанным с правлением полупанов. Меня поразило стремление к образованию, которое проявлялось на фоне его сложных обстоятельств. Чтобы разобраться в ситуации, пришлось положиться на достоверные сведения.
Виктор Полупанов:
— Я поступил в центральный институт физической культуры сразу после окончания школы. Обучался не с большим энтузиазмом. Мне было вполне по силам сочетать занятия спортом и учебу, если бы тренеры иногда разрешали посещать институт для сдачи зачетов или экзаменов. Тарасов не возражал, но и особо не помогал: «Витя, если ты будешь играть на высоком уровне, тогда и совмещай хоккей с учебой». Мое высшее образование было прервано.
Я вернулся в игру спустя много лет, после сезона в «Крыльях», когда принял решение завершить карьеру. Сначала поступил в Малаховский областной институт физической культуры. Там помогал на вступительных экзаменах друзьям из ЦСКА, которые были моложе меня: сдавал за них легкую атлетику и физику. Отучился там два-три месяца и вернулся в ГЦОЛИФК. Там учли ранее сданные экзамены, и я окончил институт за два года, вместо положенных четырех.
Виктору Андреевичу было крайне сложно получить второе высшее образование по направлению «хоккей.
Виктор Полупанов:
— Химия всегда вызывала у меня интерес. Еще со школьной скамьи. Сложно объяснить, почему. Этот предмет был мне по душе и давался без особых усилий. Когда я поступал в институт физической культуры, я был абсолютно уверен, что сдам экзамен по химии без труда. И так и произошло.
Редко можно услышать от Виктора Андреевича подобные слова, в которых сквозит уверенность, не окрашенную самодовольством.
Его позиция заключается в том, что он никогда не рассматривал себя как выдающегося игрока в хоккее, но всегда получал удовольствие от игры».
Вернувшись на Сиреневый бульвар после длительного отсутствия, он столкнулся с сотрудником хоккейной кафедры, с которым когда-то поддерживал дружеские отношения. Тот вызвался оказать ему помощь на начальном этапе. В ответ он услышал неожиданное заявление: «Физиологию, психологию и педагогику я сдам самостоятельно, вам не стоит беспокоиться об этом. Что касается более простых дисциплин, посмотрим, как будут складываться мои успехи».
Виктор Андреевич продолжил свое обучение и после этого. По совету из Федерации хоккея он поступил в Высшую школу тренеров, где завершил двухлетний курс. В Высшей школе тренеров у него был преподаватель – Тарасов. Он преподавал в своей уникальной манере!
Встретив Полупанова, Анатолий Владимирович не проявил особого удивления, просто произнеся: «А, Виктор, здравствуйте».
Виктор Полупанов заявил, что не испытывает претензий и обид по отношению к Анатолию Владимировичу».
Высоцкий
«Мы склоняемся, но не сдаемся». Популярное выражение, характеризующее мужчин, способных выдержать трудности.
Он не сломался. И не подвергался деформации. Ни под воздействием обстоятельств, ни под давлением чужой воли.
Это — про Полупанова. Про Виктора Андреевича.
Поэтические строки Владимира Высоцкого были адресованы Виктору Полупанову.
«Но их представитель (хотите — спросите!)
Недавно заклеен был в две полосы.
Сперва распластан, а после пластырь…»
Слова Высоцкого посвящены тому, как Полупанов успешно справился с сильным и известным канадским игроком.
Виктор Полупанов:
— Это произошло на чемпионате мира в Вене. Там выступал канадец Карл Бревер. (Правильно его фамилия читается как «Брюэр», однако в Советском Союзе произносили именно так. К моменту участия в этом соревновании он уже трижды становился обладателем Кубка Стэнли; вокруг именитого защитника было много шума — на мировом первенстве среди любителей профессионалам из НХЛ разрешили выступить, хотя и с приставкой «экс». — Прим. Л.Р.). Бревер стремительно летел к борту, и я немного ему в этом поспособствовал. Канадец очень быстро набрал скорость и направлялся на силовое противодействие против меня, а я находился с шайбой. Поэтому я успел внезапно затормозить, при этом одну ногу оставил на его пути. Это усилило треск, когда он врезался в борт. Меня не удалили с площадки, так как не было оснований для штрафного санкция. Я действовал строго по правилам.
Почему Высоцкий обратился к Полупанову, несмотря на множество других выдающихся хоккеистов советской сборной? Вероятно, столкновение с Брюэром, в котором Виктор продемонстрировал сообразительность, скорость реакции, мужество и мастерство, произвело на поэта-песенника наибольшее впечатление.
Усматриваю в этом нечто мистическое.
Или, возможно, воплощение высшей справедливости.
Виктор Полупанов:
— С Владимиром Высоцким у меня были встречи. Я посещал Театр на Таганке, но билеты туда достать было крайне сложно. Иногда мы с ним парились в бане на Пресне, умеренно выпивали и поддерживали интересные беседы. Я любил театр. В Театр сатиры я заходил, как будто в гости, ведь я дружил с актером Борисом Кузьмичем Новиковым.
* * *
…Рейс международных линий «Аэрофлота», следовавший из Вены в Москву, доставил домой хоккейную сборную после победы на чемпионате мира 1967 года. На высоте 10 000 метров произошло событие, которое сложно было заметить, но оно оказалось весьма интересным. Старший тренер сборной (что соответствует нынешней должности «главный тренер». — Прим. Л.Р.) Чернышев подсаживается к Полупанову:
— Виктор, прошу тебя, переходи в «Динамо». Там тебе будет стабильнее. Я убежден, что это будет полезно для твоей карьеры.
Полупанов, крайне удивленный, все же быстро ответил:
— Я не вернусь в ЦСКА, никуда не перейду. Прошу прощения, Аркадий Иванович. Но я откровенен…
Аркадию Ивановичу словно подсказали, что произойдет, его видение было ясным и чистым. Он мог бы продлить карьеру Виктора Андреевича.
Сомнений в этом никаких.