Узнав о четырех инсультах, перенесённых Мухсином Мухамадиевым, я испытываю замешательство. Наблюдающаяся закономерность заставляет задуматься: это означает, что мои сверстники оказались прикованными к постели! Один за другим, случаются новые инсульты…
Случившееся с Михаилом Русяевым воспринималось как нечто уникальное. Разве можно ожидать проблем со здоровьем у молодых людей?
Сегодня я увидел фотографии, и это вызвало тревогу. Вот вратарь «Асмарала» Алексей Шиянов — тот, кого Бесков видел в качестве «второго Дасаева».
На знаменитой фотографии 1991 года Шиянов, покрытый грязью, опирается рукой на штангу. Лишь глаза излучают свет. В этом снимке запечатлена огромная жизненная сила!
Он не повторил судьбу Дасаева, хотя прошло уже три десятилетия. Шиянов казался хрупким, почти невесомым, изящным – а теперь на фотографии я вижу солидного мужчину с сединой и растерянным взглядом. Он обнимает белого кота. Мне сложно представить, как эти два образа связаны, узнать в сегодняшнем Алексее того, что был в 90-е годы, но я пытаюсь.
В возрасте 51 года Шиянов перенес инсульт. Его друзья организуют сбор средств для реабилитации. Я убежден, что он поправится. Человеку, который любит кошек, несказанно повезло.
Интервью
Но четыре инсульта Мухамадиева… Тут слов нет.
В прошлой жизни мы не были друзьями, но поддерживали связь. Позвольте мне кое-что сказать: Мухсин ведет себя как ребенок. По крайней мере, так мне кажется.
После того как он ненадолго занял должность одного из директоров казанского «Рубина», общение стало затруднительным. Казалось, Мухсин забыл о годах знакомства, он говорил сдержанно и с некоторым превосходством. Если вопрос не вызывал одобрения, он тут же повышал тон голоса. И не нравилось ему большинство обращений.
Я, кажется, исключил почти все вопросы из списка, который сам себе придумал. Из пятнадцати оставшихся я составил небольшое интервью, которое Мухамадиев тщательно и придирчиво вычитывал, обращая внимание на каждую запятую.
— Не понимаю, зачем это было написано, — говорил он, раздраженно глядя на телефон.
Я до сих пор помню, как в тот момент оказался в пробке перед Миусским кладбищем. Уже раздраженный, я услышал еще это. Заметил, как искусно Мухсин перешел на «вы».
Я, кажется, пресытился этим концертом. Бесконечная и тоскливая серия вопросов «почему».
— Да потому что вы так сказали! — ответил, имитируя его голос. Подражая интонации, Мухамадиев даже при утверждении звучал как бы вопросительно.
Я потерял интерес к тому, будет ли опубликована эта заметка.
— Да? — Мухсин неожиданно смягчил тон. — Что ж, ладно…
Похоже, не только я заметил необычную манеру общения Мухамадиева — он и на посту директора в Казани продержался недолго.
Чтобы на следующий день вновь обрести прежний характер. Разговаривать на «ты» — и не иначе. Не давать никаких обещаний после беседы.
Он вновь начал рассказывать небылицы, ссылаясь на события давно минувшего времени и даже воспроизводя мельчайшие детали.
— Как мы разгромили «Спартак» со счётом 5:1, а? — он цокал языком. — О, это была настоящая феерия! В программе «Время» показали гол Базарова… Ах, какой удар!
Невероятно, но Мухамадиев везде казался естественным. Он демонстрировал абсолютную искренность, будь то его дружелюбие или холодное высокомерие.
Я не испытывал долгой обиды, говоря себе: Мухсин – словно ребенок, немного избалованный, но в сущности очень хороший.
Я без труда стер из памяти события, связанные с тем интервью. Лишь сейчас они снова пришли в голову.
Лобановский
Однажды я столкнулся с Мухсином на Кубке Содружества. Он представлял какой-то таджикский клуб и выглядел расстроенным. Его команда терпела поражение за поражением. Похоже, он не ожидал подобного развития событий.
Как не привык и к такому уровню доходов.
Мне известно, что в состав «Шинника» включили одного из братьев Фузайловых.
— Сколько вы получали в чемпионате Таджикистана? — спросил я.
— Сто долларов! — с достоинством ответил он.
Василий Алибабаевич в фильме «Джентльмены удачи» именно так объяснял, какой срок ему назначили: «Один год!»
Полагаю, в его нынешнем клубе-чемпионе Мухамадиеву выплачивали не самую высокую заработную плату. Легко представить, как его прежняя известность контрастировала с текущей суммой, указанной в договоре.
Мы зашли в бар гостиницы «Космос». Два часа назад его (Господи, прости) «Регар-ТадАЗ» потерпел сокрушительное поражение от киевского «Динамо», и теперь Мухсин рассказывал о том, как Валерий Васильевич Лобановский в прошлом дважды предлагал ему перейти в его команду.
Поговаривали, что Лобановский никого не приглашал дважды.
Неужели вы бы поверили, что многие из тех, кого я интервьюировал, с драматизмом признавались: «Звали меня только дважды. Никого больше».
Мне сразу приходила на ум история, напоминающая рассказ о пальто Ленина, которое будто бы находится в нескольких музеях одновременно.
Действительно, Мухамадиева Лобановский стремился заполучить. Это неоспоримый факт.
— Ну и с кем бы вам пришлось конкурировать в Киеве? — спрашивал я.
— С Белановым и Протасовым, — Мухсин отвечал невозмутимо. — Это было время, когда наступали последние десятилетия 80-х годов.
Я усмехнулся, и Мухамадиев сразу это заметил. Он все понял, как я увидел по прищуру его темных глаз.
Я действительно полагал: как щуплому Мухсину соперничать с Протасовым, учитывая его рост почти два метра?
— Я тоже столкнулся с отговариваниями в Душанбе, — с грустью сказал он. — Мне говорили: «Зачем тебе Киев? Ты не получишь возможности играть, там собраны только выдающиеся игроки…»
Он задумался — и вдруг почти вскричал:
— Я по-прежнему убежден, что справился бы с этим! И подготовился бы к тренировкам всего за полгода!
— Да наверняка, — ринулся я поддакивать. — Что ж не пошли?
— И вот так… — снова нахмурился Мухамадиев. — Вышли с «Памиром» в высшую лигу. Ранее команда не могла пробиться в высший дивизион на протяжении 19 лет, хотя и находилась рядом с этой целью. Как город ликовал — это сложно передать словами! Когда на улице замечали кого-то из футболистов, сразу забивали барана.
— Господи. Какой уж тут Киев. Да еще и финансово не поддержали?
— За выход в высшую лигу я получил автомобиль УАЗ.
Я подавился чаем. Еле успел закрыть лицо салфеткой.
Мухсин покосился на меня с тоской.
— Всем «Волги» были обещанны, однако двум участникам не хватило машин. Вместо этого предложили вот такое транспортное средство, от которого я поспешил избавиться. 24-я «Волга» и так числилась в моем владении. Безусловно, душанбинские реалии не сопоставимы с киевскими деньгами, хотя и там оплата была достойной. Зарплата составляла 220 рублей, официальные премии — 50 рублей за победу. Помимо этого, были различные надбавки, в итоге получалось весьма прилично. Но меня обижало не это!
— Что?
— Я выступаю, забиваю голы. Однако мне отказывают в предоставлении квартиры в Душанбе, мы с другой семьей вынуждены жить вместе. Мы надеялись, что Мухсин молодой и сможет подождать. Я долго ждал. В 1988 году за мной и Воловоденко из Киева приехал известный селекционер Сучков. Как только узнали об этом в «Памире», мне сразу предоставили трехкомнатную квартиру в центре города! Ну куда я после этого могу уехать?
— Так и не побывали в Киеве?
— Лобановский приглашал меня еще в 1990 году. Я посетил страну, четыре месяца занимался с «Динамо», но мой переход не был одобрен.
Борман
Он выступал за множество футбольных клубов, среди которых были турецкие команды и даже авторитетная «Австрия», однако самым серьезным просчетом в своей карьере считает решение покинуть «Спартак». И что же последовало? Переход в Нижний Новгород, под руководством Бормана!
— В нижегородском «Локомотиве» сложился интересный коллектив. Так, например, из ЦСКА пришел Юра Бавыкин. Он увидел поле в Нижнем Новгороде и был поражен. На вводной встрече с Борманом тот заявил: «Вы будете играть в футбол по-английски!» Воцарилась тишина. Борман окинул всех пристальным взглядом и осознал, что не все готовы к английскому стилю игры. Он вернулся к проверенным методам: «Ваши премиальные зарыты в чужой штрафной. Идите и достаньте их!» Юра Бавыкин первые два месяца не умолкал со смеха. Мы прозвали его «человеком, который смеется». Однако установки Бормана повторялись, и энтузиазм поутих. Юра погрустнел.
«Спартак»
Мне кажется невероятным, что кто-то мог бы отказаться от поддержки «Спартака» в пользу Нижнего Новгорода.
В самом начале столетия я ставил вопросы достаточно прямолинейно. К примеру, вот так:
— Ведь «Спартак» был счастливым билетом?
— О да! — обрадовался Мухамадиев. — Чистая случайность!
— В федерации футбола спартаковский селекционер Жиляев нашел вратаря Филимонова, который не имел клуба. Он сразу же включил Александра в заявку на сезон. Порой происходят удивительные совпадения!
— У меня тоже похожее случалось. Я прилетел из Турции в отпуск, и как раз в Москве проходил хороший турнир. В нём участвовали «Динамо», «Спартак» и бразильский «Палмейрас».
— С Роберто Карлосом?
— Те игроки, которые изначально отказывались от участия в чемпионате мира, также вышли на поле. Рашид Рахимов предложил Романцеву рассмотреть кандидатуру Мухамадиева, который в то время находился в Москве. Романцев согласился на этот вариант. Я забил гол «Палмейрасу», однако он не был засчитан. После первой тренировки в Тарасовке Романцев спросил: «Вы хотите навсегда остаться в «Спартаке»?» — «Да!» Этот разговор остался с Романцевым единственным.
— Вы же остались?
— Он всё ещё был там, однако Олег Иванович держался от футболистов на расстоянии. Мне это показалось необычным, но затем я подумал: возможно, такой подход оправдан, учитывая его девятикратное чемпионство. Зато в общении с игроками у меня всё налаживалось безупречно с самого начала. Казалось, будто я провёл в «Спартаке» целое десятилетие.
— С кем конкурировали?
— Я занял позицию, которую ранее занимал Бесчастных. Никогда не забуду те матчи в Лиге чемпионов против «Баварии», «ПСЖ»…
— Киева.
— Это уже совсем другая история. Матч в Киеве — один из самых неприятных в моей жизни. Мы вели 2:0 после первого тайма, но проиграли 2:3. Когда пропускали второй гол, вина лежала на мне — я принял мяч на грудь и упал. До сих пор не могу понять, почему мы проиграли. В газетах писали, что мы «расслабились». Это не так!
— Что было после матча?
— Впервые и, надеюсь, в последний раз я услышал, как Романцев повышает голос на кого-то. Воцарилась тишина, и только он, казалось, оттеснял кого-то. Он потерял самообладание!
— А вы?
— Я опустился в кресло, обдумывая происходящее. Я был уверен, что это станет для меня роковой чертой. Не представлял, как избежать чувства позора.
— Не случилось?
— Нет. Но я с нетерпением ждал ответного матча. В Москве мы одержали победу со счётом 1:0. Я забил гол. Завершил дело!
— Вот зря вы ушли! — не выдержал я. — Ну зачем?!
— Да… Это была серьезная ошибка! Меня никто не увольнял. В 1996 году «Спартак» был сильнейшим клубом Европы, никто не играл так же. Шесть побед в Лиге чемпионов. Было счастьем просто оказаться в запасе. А я хотел играть!
— Так в чем ошибка?
— Я не был в курсе его скорого ухода.
— Как прощались со «Спартаком»?
— Команда должна была отправиться в Польшу на матч с «Легией». Традиционно, накануне игры проводились упражнения «дыр-дыр», когда опытные игроки соревновались с молодыми. Эти состязания были запоминающимся событием. Я прибыл на тренировочную базу, игра была прервана, все затихли. Я попрощался со всеми.
— Романцев и тогда не подошел?
— Я совсем забыл, был еще один разговор, на прощание. Он сказал: «Мухсин, не стоит сейчас все менять, возможны значительные перемены». Но именно Олегу Ивановичу я в тот момент хотел что-то доказать, играя в другой команде…
**
Не могу поверить, что Мухамадиев, такой опытный и талантливый специалист, сейчас не может встать с постели. Я изучаю справочные материалы, чтобы установить год его рождения. Он родился в 1966 году, ему 58 лет.
Выбирайся, Мухсин. Возвращайся. Я знаю, сколько у тебя друзей. Скорее всего, поддерживает Рашид Рахимов. Я в курсе, как он навещал угасающего Сергея Мандреко, еще одного футболиста вашего «Памира». Как-то раз он просто положил на стол конверт с пятью тысячами евро. Узнав об этом, я стал смотреть на Рашида иначе. И он не единственный, кто оказывает помощь. Вероятно, есть и другие, готовые поддержать.
Когда-то, будучи совсем молодым 36-летним парнем, я говорил: «Возможно, я найду еще большую команду и сыграю. У меня хватает сил. Но все зависит от воли Аллаха».
Надеюсь, сегодня тебе сопутствует благословение Аллаха. Хочется верить, что переживание четырех инсультов в твоём возрасте не является фатальным исходом. Пожилой гроссмейстер Борис Спасский перенес два инсульта последовательно и полностью восстановился.
Держись, Мухсин.