Среди деятелей российского футбола он выделяется как один из самых выдающихся. Всего за несколько лет ему удалось добиться перехода от клуба, выступающего во второй российской лиге, до высшей лиги английской премьер-лиги. Лучший футболист России 1999 года, капитан национальной сборной, участник чемпионатов мира 2002 года и Европы 2004 года, чемпион и обладатель Кубка английской лиги 2005 года в составе «Челси»…
В центре внимания — Алексей Смертин, сегодня известный марафонец и руководитель департамента устойчивого развития и социальной ответственности РФС. В 2016 году у бывшего полузащитника «Челси» была опубликована книга «Сибирский резидент. От Алтая до Альбиона», автором литературной записи которой выступил обозреватель «СЭ» Александр Кружков. Представляем отрывок из главы, посвященной начальному этапу выдающейся карьеры Смертина — его выступлению в элистинском «Уралане».
Переход
Мой отец помог мне попасть в «Зарю», а также в «Уралан». Весной 1997 года один из руководителей элистинского клуба первым связался с ним. Отец приехал на матч в Ленинск-Кузнецкий и рассказал о сложившейся обстановке.
— Ты уже четвертый сезон выступаешь здесь. Пора искать новые горизонты. А задача футбольного клуба «Уралан» — выход в премьер-лигу.
Я осознавал, что с «Зарей» туда не удастся пробиться. Для нее шестое место в первой лиге — предел возможностей. Если я хотел развиваться, необходимо было сменить клуб. Но в Ленинск-Кузнецком меня боготворили, я, любимец публики, привык к городу и команде. А здесь — переход в неизвестность. Таинственная Калмыкия, новая команда. Я засомневался. Пока не прозвучал окончательный аргумент отца:
— Либо в «Уралан», либо ты не войдешь в мой дом!
Мучившие душу колебания исчезли бесследно, подобно стае перепуганных птиц.
Что касается «Зари» и её текущего контракта, ситуация требует особого внимания. Ранее в «Уралан» зимой был привлечён Кормильцев, поскольку его соглашение было завершено. Потеря ещё одного ключевого игрока не входила в планы главного тренера Васютина. Представители из Элисты не смогли добиться желаемого результата.
Тогда они выбрали иной подход. Мне посоветовали обратиться с жалобой в Контрольно-дисциплинарный комитет РФС из-за неисполнения клубом своих обязательств. У меня были веские причины для этого. По условиям контракта, на третий сезон полагался автомобиль, однако Васютин затягивал с его предоставлением. Я последовал их рекомендации. Контрольно-дисциплинарный комитет оперативно признал меня свободным агентом. Летом я покинул «Уралан» без каких-либо компенсаций.
Василий Васютин лишил меня квартиры, предоставленной «Зарей», которую я не успел оформить в собственность. Пришлось выкупать её за собственные средства. Позже с Сергеем Николаевичем произошла примирение. Он сам признал, что удерживать меня в Ленинск-Кузнецком было нецелесообразно. Я превзошел возможности «Зари», и мне необходимо было двигаться дальше.
Нагрузки
В Элисте Саша Игнатьев, восприняв меня как соперника, в первый же день нанес мне такой болезненный удар ногой, что от боли перед глазами потемнело. Я ответил тем же. Удар был ощутимым, но в рамках установленных правил. Остальные участники поняли — меня не сломить.
Мне импонирует, что на каждой тренировке в «Уралане» царит напряженная атмосфера. Здесь нет места романтике, это жесткий мужской футбол, где все подчинено достижению результата. Ситуация усложнялась тем, что в тот год только одна команда получала право на повышение. Главным конкурентом был липецкий «Металлург», опережая который на два очка мы встретили старт второго круга.
«Заря» теперь напоминала пионерский лагерь, а Васютин казался симпатичным вожатым. «Уралан» же походил на отряд спецназовцев. Павлу Яковенко, главному тренеру, для полного сходства с командиром не хватало лишь крапового берета. Тренировки были крайне сложными, дисциплина – казарменной, а требования – чрезмерными. Все боялись Павла Александровича, хмурого, немногословного и подозрительного. Даже птицы замолкали, когда он приближался.
Он применяет уникальный подход к подготовке. Невозможно утверждать, что он перенял его у Валерия Лобановского. Он взял его в качестве отправной точки, а затем внес собственные коррективы, углубил и расширил. В результате футбольный мир узнал фразу, принадлежавшую Лобановскому: «Если вы пережили предсезонную подготовку у Яковенко, в моей команде вам будет легко…»
Я никогда не работал с такими большими тренировочными нагрузками. Иногда я думаю о том, как отреагировал бы организм, если бы постоянно находился в подобном режиме. Скорее всего, это привело бы к частым травмам, и пришлось бы завершить футбольную карьеру в тридцать лет.
Я был очень даже рад, что сотрудничество с Яковенко длилось всего полсезона. Те, кто работал с ним в других командах, делились историями о том, что на тренировках обмороки и кровотечения из-за чрезмерных нагрузок были обычным делом. В «Урале» при мне подобных случаев не наблюдалось, никто не терял сознание. Хотя, конечно, от усталости у некоторых проявлялись признаки сильного перенапряжения.
Утренние занятия начинались в 6:15. Сначала проводили взвешивание и измерение давления, после чего следовала разминка. Яковенко использовал именно это определение, хотя сложно назвать полуторачасовую тренировку с перерывами полноценной зарядкой. Футболистов распределяли на две группы. Одна группа занималась физической подготовкой, другая – работала с мячами. После этого они менялись.
Юра Аксенов, ранее выступавший в дубле киевского «Динамо», вспоминал, что там занятия иногда начинались и заканчивались тестом Купера. Яковенко творчески относился к подбору тренировочных нагрузок.
Физика» – это не только бег на короткие дистанции, резкие ускорения и перевороты. Это могут быть, например, упражнения, которые мы называем «жабки». Их суть – выполнение приседа, перемещаясь от одной штрафной площадки к другой, как лягушка. После таких упражнений мышцы настолько сильно болят, что невозможно сидеть. Или «челноки» – упражнение, которое обычно включают в завершение изматывающей тренировки. Это может быть бег 60 отрезков по 100 метров или 8 отрезков по 1000 метров.
Однажды, направляясь на поле, тренер по общей физической подготовке обратился к Яковенко:
— Сегодня играющие на флангах игроки располагаются от линии ворот до штрафной.
Именно столько, шестнадцать с половиной метров. «Курорт».
Павел Александрович удивился:
— Зачем это нужно? Они находятся в хорошей форме. Начнем, как всегда, от штрафного до штрафного.
В пять раз превышает! Нет возможности отступить — они прыгали…
У меня никогда не было проблем с выносливостью, я мог бежать неограниченное время. Гораздо сложнее получалось жонглировать. Для отца это казалось нелепой затеей, а для Яковенко – ключевым элементом тренировки! Мы повторяли упражнение около сорока минут, причем на высокой скорости. Выстраивались в ряд и быстро пересекали все поле, подбрасывая мяч ногой вначале левой, затем правой, и головой… До сих пор в памяти его голос:
— Держать линию, твою мать!
Не страшно, если мяч пару раз касался земли. Яковенко не обращал внимания на незначительные ошибки. Он беспокоился, когда кто-либо отставал хотя бы на метр. Особенно часто это происходило с новичками, которым было сложно привыкнуть к таким нагрузкам.
Все испытывали неприязнь к этому упражнению, поскольку оно больше нагружало физическую подготовку, чем технику. Злость направлялась на себя, непослушный мяч и Яковенко. Саша Игнатьев даже разговаривал с мячом, сжимая его в руках и угрожая: «Я тебя загрызу, если еще раз упадешь!»
Вторая тренировка началась в 11:00. Снова жонглирование, удары по воротам и непрерывный бег. Третья состоялась в 17:00. Она была посвящена тактическим упражнениям, таким как квадраты и двусторонние игры.
День сурка
Игрокам футбола жизнь на тренировочных сборах, как правило, однообразна. У Яковенко же выдался день, похожий на классический «День сурка». Ничего не менялось! Зарядка, душ, легкий завтрак, сон. Вторая тренировка, душ, обед, сон. Третья тренировка, душ, ужин, сон. Я засыпал мгновенно. Дотрагивался головой до подушки — и проваливался.
После ужина молодые люди пили кофе в холле, обмениваясь шутками. Яковенко проходил мимо. Он бросил взгляд, позвал врача команды. С хмурым видом сказал:
— Им необходимо выкладываться на полную! Работать без передышки! Если сегодня они шутят, то завтра увеличим объем работы.
Услышав это от врача, все всколыхнулось. Яковенко, к счастью, не сдержал своего обещания. Однако, после того вечера, игроки перестали задерживаться в лобби. И старались улыбаться перед ним меньше.
По окончании тренировочного сбора Яковенко отменял утренний подъем в 6:15 и обязательную зарядку. В остальном режим оставался прежним. Полного выходного дня не предоставлялось. В день матча тренировки проводились утром, занимая около 45-50 минут. В программу входили рывки, удары и жонглирование. После занятий игроки покидали поле в полном изнеможении, размышляя: «Откуда же взять силы на предстоящую игру?!»
Наутро после матча отдых также не предвиделось. Перед посещением бани и массажа игрокам предстояла восстановительная тренировка с высокой интенсивностью. Особенно тяжело приходилось тем, кто не вошел в основной состав. Их тренировали с особенной строгостью! Они и перед игрой усердно работали наравне со всеми. И на следующий день запланированы две тренировки: утренняя с мячом и вечерняя – кросс.
Молодые спортсмены справлялись с тренировочными нагрузками, в то время как приглашенные более старшие игроки часто сами покидали просмотры. Зачастую они уезжали в Англию. Выйдя утром на построение, можно было заметить, что кого-то из потенциальных новичков не хватает.
В Элисте Костя Камнев, полузащитник одесского «Черноморца», делил комнату с Юрой Аксеновым. Он выдержал всего два дня. На третий, около полуночи, он заказал такси до аэропорта. Прощаясь с Юрой, сказал:
— В «Уралане» заработная плата привлекательная, однако такой интенсивной работы я не выберу. Эти объемы способны вывести из строя…
В каждом коллективе находится человек, способный выполнить три последовательных кросса. В «Уралане» такими мотивированными игроками были Александр Кирюхин и Владимир Ковалюк. Яковенко нашел обоих на Украине. Они обладали невероятной выносливостью. Независимо от того, как их называют – «жабки», «челноки» или как проходит тест Купера – все им под силу!
Наиболее подготовленным бойцом украинского десантного подразделения, прибывшего в Элисту по указанию Павла Александровича, был Андрей Анненков. Этот защитник имел опыт выступлений за киевское «Динамо» Лобановского в соревнованиях союзного масштаба. Именно он отмечал, что тренировочные нагрузки, предложенные Яковенко, были значительно выше. Даже Андрею было нелегко справляться с ними. За несколько туров до решающего этапа во время очередного тренировочного упражнения он резко заявил:
— Как же я это презираю! Пожалуйста, не звоните мне в отпуске! Чтобы ничто не напоминало об этом сезоне!
Витамины
Однажды во время тренировки я повредил мышцу задней поверхности бедра. О травме я не сообщил ни врачу, ни Яковенко. Павел Александрович держал команду в атмосфере страха, и я опасался его непредсказуемой реакции. Я предполагал, что он будет кричать и ругаться. Конечно, была и другая причина – я боялся потерять место в основном составе. Учитывая высокий уровень конкуренции в «Уралане», уход игрока не вызвал бы заметных последствий.
Превозмогая боль, он продолжал посещать тренировки. Ни одного занятия не пропустил, даже несмотря на колоссальные нагрузки и двухразовый режим! От боли слезы текли из глаз.
Теперь очевидно, что мои действия были опрометчивыми. Не только я добровольно подверг себя страданиям, но и серьезно неверно оценил серьезность последствий. Риску делалась вся моя профессиональная деятельность!
Через несколько дней резкая боль стихла, трансформировавшись в тупую и приобретя хронический характер. Ее было легче выносить. Примерно через три недели мышечные волокна восстановились, однако шрам на месте надрыва остался со мной навсегда. Играть было возможно, хотя при значительной нагрузке в конце поединка бедро начинало болеть.
Яковенко ввел ритуал: перед каждым домашним поединком команда посещала церковь. Официально это было добровольное мероприятие, однако по его словам это звучало как распоряжение. Проигнорировать его не мог никто. Единственным исключением стал лидер «Уралана» Дима Тутиченко, которого Яковенко пригласил с Украины.
Меня поселили в один номер с Димой. Я не решился прямо спросить: «Вы атеист?». Он также не делился информацией о своих убеждениях.
Вера – это слишком сокровенное, чтобы демонстрировать окружающим. Навязывание в таких вопросах недопустимо. Но как же сказать Яковенко? Разумеется, я хранил молчание. Боязнь вызвать недовольство тренера и оказаться в запасе была сильнее. Сейчас я испытываю стыд за свою слабость.
Не менее важным этапом нашей подготовки стало изучение фармакологии. Яковенко сразу же сообщил:
— Алексей, мы применяем витаминную поддержку для футболистов. Она не оказывает негативного воздействия на организм, а способствует более быстрому восстановлению.
Я кивнул, не до конца понимая, о чем идет речь. Ранее подобные разговоры не велись ни в барнаульском «Динамо», ни в «Заре». В «Уралане» же врач ежедневно выдавал игрокам небольшое количество таблеток. Проводил инъекции перед матчем. Порой во втором тайме делал уколы в ягодичную область. На вопросы о назначении препаратов отвечал расплывчато: «Не беспокойтесь, это витамины».
Я не верю, что нам вводили допинг. Вероятно, это были витамины или, возможно, актовегин, не представляющий опасности. Похожую точку зрения разделяет знакомый врач, работающий с футболистами, с которым недавно состоялась беседа на эту тему.
— Вам не могли ввести ничего запрещенного, — заявил он. — Не существует лекарственного средства, которое обеспечивает немедленный эффект. Представьте, что вам сделали инъекцию в ягодицу, и через десять минут вы начали двигаться вдвое быстрее. Это лишь психологический прием, основанный на самовнушении.
Когда «Уралан» в первом тайме имел преимущество и доминировал на поле, никаких проблем не возникало. Но если игра шла не по плану, в перерыве врач прибегал к специальным средствам.
Зачастую мы вырывали победу в концовке матча. На протяжении всего времени игры мы не сбавляли темп, оказывали давление. И доводили до конца поединок, заставляя соперника сдаться, не поспевая за нашей скоростью. Когда прозвучал финальный свисток, я ловил себя на мысли, что могу легко провести еще один тайм. Подобные ощущения были у меня только в составе «Уралане».
Или дело в основополагающих нагрузках Яковенко, или в «витаминизации». Но нежелательных последствий не наблюдалось. Это самое важное.
Я не встречал подобных ситуаций в других командах, где наблюдалась массовая тяга к инъекциям. Хотя, стоит отметить, что осенью 1999 года в «Локомотиве» произошел нежелательный случай.
За день до игры обратился к доктору Мышалову и получил капельницу. К вечеру самочувствие ухудшилось. Повысилась температура, началась тошнота, голова кружилась. Диму Булыкина с температурой сорок вообще пришлось доставить в больницу. Выяснилось, что Мышалов ввел нам некачественный раствор, спровоцировав аллергическую реакцию. Я-то сумел восстановиться за двое суток и даже вышел на весь матч. А Булыкину потребовалось две недели для лечения.
События не привлекли внимания общественности. И я, откровенно говоря, не счел их важными. Я поднялся, стряхнул пыль с одежды и продолжил свой путь.
Оборона
Я никогда не забуду этот день — 16 сентября 1997 года. За полтора часа до игры с «Нефтехимиком» Яковенко во время вводной беседы спокойным тоном сказал:
— Смертин — в защите. «По игроку».
Я подумал, ослышался:
— Где?!
— Вот здесь! — Яковенко указал на макет фишкой. — Вы лично отвечаете за нападающего Сепашвили.
Он не прекратил и продолжил читать состав, словно ничего не произошло.
Я был поражён. В Барнауле и Ленинск-Кузнецком он выступал на разных позициях, однако тенденция всегда была направлена на атаку. В «Уралане» из-за высокой конкуренции в центре поля он выходил на позицию левого защитника. В обороне он никогда не играл. И вдруг — защитник! Как такое возможно? Что послужило причиной?
У нас, к сожалению, выбыл из строя основной персональный тренер Виталий Литвинов. Защитников в команде достаточно. Я бы лучше понял ситуацию, если бы Яковенко готовил меня к переходу на позицию защитника. На тренировках он отрабатывал со мной игровые моменты, проводил личные беседы и демонстрировал видеоматериалы.
Здесь все напоминает съемки из фильма «Ералаш». Используется «бразильская система»: вас располагают перед витражными окнами парикмахерской, кидают мяч — и попробуйте его поймать.
Я в отчаянии. Что предпринять? Как действовать? Васо Сепашвили – нападающий, отличающийся хитростью и техникой, забил десять голов в сезоне за «Нефтехимик». Он был нейтрализован, игра была жесткой, не позволялось ему свободно действовать. Его удалось сдержать. Поединок завершился со счетом 0:0.
Через три дня в матче с «Ладой» Димитровград взял под опеку самого Алексея Чернова, являющегося лучшим бомбардиром лиги. Этот стремительный и ловкий игрок обладает прекрасным чутьем гола. Защитник постоянно следовал за ним по всей площадке. Сегодня подобная персональная опека оказалась неэффективной. Ранее эту тактику широко использовали в России. Выполненная установка дала результат — Чернов не забил. А мы одержали победу со счётом 3:0.
В оставшихся девяти турах я играл, действуя преимущественно в оборонительной тактике. Яковенко вновь не уделял мне на тренировках и при разборе матчей особого внимания, не отрабатывал со мной защитные элементы. Он не объяснял, как действовать на перехват, как реагировать на наклон головы соперника, контролирующего мяч или принимающего его под дальнюю ногу. Я самостоятельно освоил все это, перестраиваясь на ходу в 23 года. Именно так я и приобрел оборонительные навыки, за что Павлу Александровичу огромное спасибо. Потом не раз вспоминал его с благодарностью.
В составе «Бордо» и «Челси», действуя в опорной зоне, приоритет отдавался защитным действиям. А за национальную команду наиболее успешные игры получились в роли центрального защитника.
В конечном итоге для игры на позиции атакующего полузащитника мне объективно не хватало тонкости и смекалки, то, что футболисты называют «маслом в голове». Это была не ювелирная техника Цымбаларя, Мостового, Лоськова. Не хватало футбольного интеллекта Аленичева, Титова, Кормильцева.
В этой роли он выглядел убедительно. Это объясняется его решительностью, напористостью, выносливостью. Кроме того, он обладает силой воли, самоотверженностью и чувством ответственности. Даже если его действия ограничены, как, например, в проекте «Бордо», – это не проблема. Он готов выполнять сложные задачи, а играть на инструменте пусть будут другие. Главное – достичь поставленной цели.
Отцу эти изменения приносили лишь разочарование.
— Я ведь с самого детства учил тебя обводке и финтам, а ты совсем не применяешь это на практике! — говорил он с досадой. — Забрал мяч — не создаешь опасные моменты. Передвигаешь его из стороны в сторону. Эх…
Режим
Я впервые встретился с Яковенко, когда столкнулся с колоссальной рабочей нагрузкой, уколами во время перерывов в матчах, а также с тренером, отвечающим за распорядок дня. Он обходил комнаты игроков после отбоя, чтобы убедиться, что все находятся на месте, и проверял содержимое тумбочек.
В юношеской сборной Украины, где впоследствии работал Яковенко, свет отключали рубильником на щитке в 23:00. В «Уралане» до такого решения не додумались, однако постоянный контроль за происходящим за пределами поля всё равно осуществлялся.
Каждый вечер в половине десятого один из помощников Павла Александровича звонил футболистам, арендующим жилье. В случае возникновения подозрений он мог прийти на проверку без предварительного уведомления. Например, не совсем трезвый голос игрока или ответ жены, утверждающая, что муж занят и не может подойти к телефону.
В гостинице «Элиста», где проживала большая часть участников, включая меня, после наступления ночи устраивались посты охраны. На четырех этажах дежурили два тренера, врач, массажист. Они следили до часа ночи, пресекая любые, даже самые осторожные, попытки заглянуть в соседний номер: «Куда направляетесь?! Возвращайтесь! Нечего бродить по комнатам! Пора спать!»
Постоянное внимание казалось странным, но не вызывало у меня негативных эмоций. Моя жизнь была полностью посвящена футболу. Посещение бара или дискотеки не привлекало меня. Вечерами в гостинице я отдыхал под кондиционером, слушал музыку и читал книги. Я старался накапливать энергию для тренировок. К тому же, изнуряющая жара в Элисте делала прогулки нежелательными.
Людей старшего поколения обременяли правила и порядки. Однако они проявляли выдержку, поскольку существовал стимул. На «Уралане» президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов не скупился на ресурсы. Оплата составляла 700 долларов. Благодаря премиальным, которые мы практически всегда получали за отсутствие поражений, ежемесячный доход достигал примерно двух тысяч долларов. Выплаты осуществлялись своевременно. В случае задержки даже на сутки Яковенко отправлялся непосредственно к Илюмжинову. Деньги доставлялись в тот же вечер. В этом отношении Павел Александрович был предельно последователен, подобно тому, как он действовал на футбольном поле.
Действительно, с автомобилями возникли проблемы. За выход в премьер-лигу каждому обещали Mercedes. В конечном итоге, автомобиль получил только Яковенко, а остальным игрокам полагался Hyundai Accent. Я, как и многие другие, сразу же продал его. Неудобно же ехать в Барнаул.