Когда всё возлагают на плечи одного человека, это не благоприятно.

— Много людей считают тысячу матчей лишь числом. Важно ли для тебя это достижение? Ты же единственный из двух игроков, кто достиг такого рубежа.

Отличный результат, многие не смогут его повторить в будущем. Хотелось бы, чтобы все это смогли сделать. Но не каждому удастся. Счастлив, что мне удалось.

Как вам приходится, когда нужно уделять много времени переодеванию перед работой? Одежда, коньки, ленты…

Всё это никак не сказывается. Зато сборы — самые тяжёлые. Ранее собирались на два месяца, с июня тренировались. А сейчас сборы короче, больше игр, сейчас веселее. Тренировок меньше.

За тысячу сыгранных матчей случалось желание закончить карьеру?

К счастью, пока всё хорошо. Мне нравится хоккей. Всё не всегда удаётся, но нужно стараться и всё будет хорошо.

— Были ли в твоей карьере трудные времена? Скажем, в московском «Динамо», где всю ответственность ложили на тебя. Не возникало желание уйти от всего этого?

— В «Динамо» со мной всё шло хорошо.

— Тебя обвиняли в поражениях команды.

— В подобных ситуациях так бывает. Получая хорошую зарплату, необходимо искать виноватого. Иногда мне приходилось играть эту роль. Я старался выполнять свою работу честно и качественно. В команде 25 человек. Играют 22, плюс тренерский штаб. Всегда есть кому возложить ответственность за ошибки, в ком найти проблемы. Бывало, я попадал в такие ситуации. Не страшно. Но меня это не расстраивало. Ведь играть в хоккей интересно. Мне нравится заниматься этим. Бывали неприятные моменты, когда обвиняли без повода. По моему мнению, когда все сваливают на одного человека, это неправильно.

Ни разу не дрался за карьеру

— До сто сорока игр тебе оставалось до тысячней игры в НХЛ. Что помешало тебе достичь этой отметки?

— 997 игр. Очень мало. За сезон обычно проходят тысячу.

Теперь это для тебя история, которую вспоминаешь с улыбкой.

Любой опыт ценен. Можно из любой ситуации извлечь положительные стороны. Сыграл три матча в НХЛ и забил гол. Не всем удаётся этим похвастаться.

Из команды «Северсталь», с которой тебя познакомил первый сезон в КХЛ, кого ты помнишь?

— Колю Бардина, Серегу Пискунова, Юрку Трубачева — вот этих. Общался тогда с ними и продолжаю сейчас. Мои ровесники, с кем я начинал по году: Стас Егоршев, Сашка Тряничев. Ну и пожалуй все.

— Секрет твоей отличной физической формы? Не слыхал о твоих увлечениях по части интенсивных тренировок. Воздерживаешься ли ты от чего-нибудь ради этого или всё благодаря генетике?

В Череповце, когда тренером был Андрей Назаров, часто крутили велосипед. Мне нравится его крутить, делаю это почти перед каждой игрой за день. После игры в зале дорабатываю некоторые моменты: например, приседания со штангой.
Мне они помогают чувствовать себя более-менее нормально. Понятно, что весь сезон будешь чувствовать себя не всегда хорошо. Говорю молодым ребятам: делайте упражнения, от которых вашему телу будет комфортно на протяжении всего сезона. Это как почистить зубы: пришел в зал, сделал свои упражнения. Придет новый тренер по ОФП, он может дать тебе что-то новое. Время не стоит на месте: у подготовки появляются новые тенденции. То резинки какие-то делаешь, то еще что-то. А раньше вешали на присед огромные веса без разбора — вот и вся подготовка. Сейчас все это намного более продуманно: специалисты смотрят, кто сколько весит, идет распределение нагрузок, подборка разнообразных упражнений.

— А кроссы ты не полюбил?

Не очень люблю бегать. В «Динамо» при Алексее Кудашове бегали часто. Всё же справлялся. Здесь нужно либо соответствовать условиям, либо завершить карьеру — так или иначе.

— Неужели ты никогда не участвовал в драках в КХЛ? Невозможно поверить! Все время пытаются тебя ударить, а защитники грубо общаются, чтобы провоцировать. Что помогает тебе сохранять спокойствие?

Моя цель — побеждать защитников не силой, а точными ударами и передачи, чтобы причинить им большее разочарование, как лично, так и всей команде.

— Но за тысячу матчей ни разу не подраться?

— Плохо это, наверное?

У тебя сегодня матч против «Магнитки». Например, здорово было бы обыграть Акользина!

— А вдруг все пошло не так? Будешь лечиться несколько месяцев?

— Неужели даже грушу не ударил по залу?

— В Казани бывал. Видел Никиту Дынька. Прим. «СЭ») дерется с грушей. Просто смотрел.

Дважды в твоей карьере были крупные наказания. Вспомнишь ли ты, за что и когда это было?

— Подножка или в спину кого-то толкнул.

— Толчок на борт девять лет назад.

— Случайно, наверное, получилось.

— А в московском «Динамо» был удар клюшкой.

— Пытался ударить клюшкой противника, но вместо этого попал ему в пах. Получил 5 минут плюс 20-минутное отстранение, уехал домой.

— Ты никогда не состоял в списках симулянтов судей. Не падал от каждого касания. Такая черта характера?

— Не могу так о себе заявить. Может быть, для некоторых я кажусь симулянтом. Или медленным.

— Но ты ведь не падал специально?

Что будет, если упаду, как тогда подняться?

Я снимаю и назначаю тренеров? Это бред

— В качестве человека с опытом, подскажешь правило, которое тебе не по душе? Скажем, приветствие после игры?

Иногда болеют команды. Вирус передаётся быстро. Можно поговорить с друзьями за день до игры. В Америке рукопожатий нет, кроме плей-офф после окончания раунда. У нас это правило всегда было, и никто не задавался вопросом о его отмене.

Хоккей сейчас жестче, или всё-таки больше похож на быструю игру с меньшим контактом?

Сейчас хоккей быстрый, все стараются бегать и играть вперед. Кто-то недавно писал о возвращении больших площадок, но мы только перешли на узкие. Если вернуть обратно 30-метровые, народ не разберется, куда надо бежать. Команды в меньшинстве не смогут прессинговать, опять придется перестраиваться. К тому, что на льду стало поплотнее, привыкаешь. В этом ничего плохого не вижу. Ребята стали быстрее принимать решения.

В «Ак Барсе» ты добрался до финала с травмированной рукой. О такой травме я узнал случайно.

Много хоккеистов играет с травмами. Если можно держать клюшку или бегать, любой хоккеист будет играть. Возможно, есть обманщики. Но во всех командах, где я выступал, игроки выходили на лёд с повреждениями.

— Как ты относишься к легионерам в КХЛ?

Хорошо. Если приглашать, то на главные роли. В третьем-четвертом звеньях могут играть и наши ребята, молодежь. Сейчас, например, в Минске выступают хорошие легионеры, здорово смотрятся, ничего плохого сказать про них не могу.

Были ли в вашей профессиональной жизни иностранные коллеги, мастерство которых вы оценивали как низкое?

В других командах тоже бывают такие случаи. О человеке думаешь: «Как тебе удалось сюда попасть?». Но то же самое можно сказать о некоторых наших игроках. Непонятно, по каким критериям его включили в состав. Так что иногда это не зависит от национальности.

— Говорят, что у тебя большой авторитет, можешь изменять тренеров и оказывать влияние на команду. Особенно это якобы было заметно в Казани. Каково твое отношение к такому образу?

— Как я могу изменять тренеров? Неужели назначая их, затем увольняю?

Ты сможешь испортить жизнь тренеру.

Это нелепо. У каждого свое мнение. Некий слух возник после того, как кому-то что-то показалось в каком-то месте.

— Сможешь сыграть 2000 матчей в КХЛ?

Будет тяжело. 68 матчей плюс плей-офф? Сколько ещё нужно играть в хоккей? Как Ягру? Весело? Нет, конечно.

— Чувствуешь себя волшебником на льду хотя бы чуть-чуть? Ты делаешь то, чего не может ни один другой.

— Ты же сам занимаешься интересными вещами в журналистике. Для тебя это буднично? Сверх того, что умею, не сделаю. Только то, что умею. Иногда получается хорошо, иногда совсем нет. Ты считаешь меня таким… Я расчувствовался, что ты считаешь меня хорошим игроком.