Мы бродили по окрестностям Удельной. Шлагбаум был похож на тот, но всё же не тот. Сосны были те же, однако какие-то иные. Если бы мы знали, что балкон новой квартиры семьи Кондрашиных выходит на базу «Зенита», как бы легко была наша жизнь и поступь!
Мы об этом не знали. Да, мы обнаружили, но не сразу…
Мы изучили множество публикаций, посвященных этой семье. В них рассказывается о вдове выдающегося Владимира Кондрашина, Евгении Вячеславовне, и об их сыне Юре, который передвигается на инвалидном кресле. Однако, как утверждают осведомленные источники, у Юры выдающийся интеллект!
Так и оказалось.
Поговаривают, что вдова Кондрашина намерена подать в суд на создателей фильма «Движение вверх». Однако, проведя вечер в её доме, сложно представить, что Евгения Вячеславовна способна на какие-либо судебные разбирательства.
Необычайно добрый и замечательный человек. Он словно излучает доброту. Но обо всем последовательно…
Юра
Как только мы устроились, Юрий обрушил на нас такой объем информации, что мы украдкой переглянулись: впечатляющая память!
— Он уже не молод, — ласково говорит мама, поглаживая его по голове. — Ему шестьдесят четыре года.
Юра не слышит, он торопится поделиться внезапно пришедшей в голову мыслью:
— Помню один случай! По телевизору показывают вечерние новости: «Старт турнира «Приз «Известий». Прошла первая игра, в которой встретились сборные Швеции и Чехословакии. Победу одержали финны со счетом 4:3». Отец как раз собирался на тренировку. Но его на несколько минут охватил приступ смеха…
Смеется и Юра. Вместе с нами.
— Вы знаете, какую именно газету «Спорт-Экспресс» мы обычно приобретаем? — поинтересовалась Евгения Вячеславовна.
— Пятничный! — радуемся мы.
— Понедельничный, — резко отрезала на подъеме вдова Кондрашина.
Мы нахмурились, но ни Евгения Вячеславовна, ни Юрий этого не заметили. Это позитивно.
— А эта заметка появится в каком номере? В пятничном? Значит, будем приобретать её по пятницам!
Наше эмоциональное состояние может измениться мгновенно.
— Рядом с метро есть киоск, где работает мужчина, с которым я познакомилась. Он откладывает экземпляры специально для нас. Нужно выходить немного позже, потому что «СЭ» быстро разбирают.
— Я хочу поделиться своей самой большой проблемой, — говорит Юрий. Он делает паузу.
Мы переспрашиваем глазами — что за страдания такие?
— Я не могу представить свою жизнь без снукера, увлекся им около пятнадцати лет назад…
— …и я тоже попробовала! — с воодушевлением говорит Евгения Вячеславовна.
— Я дал прозвище Марку Селби Андрюшей Фетисов. Он очень похож на него, у него такие же большие уши! Я постоянно говорю: «Фитя, давай!»
О Селби мы слышим впервые, но с уверенностью утверждаем: это попадание в цель. Что ж, не беда.
— Как оказалось, отец утверждал, что в определенном аспекте Фетисов превосходит Александра Белова…
— Фетисов — замечательный человек. Недавно я встречался с ним в Москве.
— Однажды Петрович поинтересовался: «Вы курите?». Фетисов смутился и ответил: «Да, курю». — «Ну что ж, курите…», — поддразнил его, как мальчишку, Евгения Вячеславовна.
— Юрий неожиданно делится: «Я всю жизнь люблю «Монреаль Канадиенс»! 1 января 1976 года я запомню навсегда! Вы помните?
«Мысленно возвращаемся к 1 января этого года», — думаем мы. Но произносим нечто иное:
— Владимир Петрович также ценил хоккей?
— О-ой! Что вы! Мы ночами смотрели, — вдова смеется.
— Юрий вспоминает все детали: «Еще не было «Юбилейного», последний год мы играли на Ленина». 1967 год. Отец с другом отправились на хоккейный матч. Вернулись с охрипшим голосом. В этот год армейцы СКА одержали победу над «Спартаком» со счетом 4:3! Отец с большим энтузиазмом поддерживал Пучкова. А в 1969-м нам был необходим определенный результат во время встречи чехов и шведов. Ситуация была напряженной, поэтому отец на последней минуте вскочил и побежал на кухню: «Не могу смотреть, сердце болит…»
— Вот это да.
— Для него хоккей и футбол значили абсолютно всё! Однажды я оказался в больнице, и чемпионат мира, проходящий в Любляне, остался за бортом. И тут случилось невероятное — у меня обнаружили корь! Всё тело покрылось сыпью!
— Чудо так чудо.
— Вот меня и отправили домой, а там хоккей! Я фиксировал всю статистику. Если хотите, спросите меня — какие два матча сборной СССР по футболу можно назвать самыми запоминающимися?
— Крайне любопытно.
— Позвольте поделиться воспоминаниями. 1966 год, четвертьфинал чемпионата мира. Советская команда одержала победу над венгерской сборной, до этого не знавшей поражений, со счётом 2:1. Решащий вклад в успех внес Лев Яшин. Голы забили Численко и Поркуян. А в 1968 году состоялся ещё один значимый поединок в рамках отборочного турнира к чемпионату Европы. В Будапеште советская команда уверенно победила венгров со счётом 0:2, а в Москве – 3:0! Невероятное шоу устроили Бышовец и Хурцилава!
Вглядываясь в этого необыкновенного человека, мы видим, что он испытывает абсолютное счастье. Коляска не мешает этому чувству, когда рядом такая мама. И еще жива память об отце.
Поделимся находками, связанными с ранее неизвестным Василием Даниловым, — Юра радостно воскликнул:
— Да вы что! Не может быть!
— Отыскали-отыскали.
— Он — выдающийся защитник! Спокойный и уверенный, как будто рядом с ним целый отряд бойцов. Без Василия не удалось бы добиться успеха в 1966 году. Я ведь начал поддерживать команду еще во времена «Адмиралтейца». Тогда мы ходили на матчи «Адмиралтейца» чаще, чем на игры «Зенита». А затем команда прекратила свое существование, и мне пришлось обратить внимание на «Зенит».
Медаль
Нам жаль, и мы переходим в соседнюю комнату, где рассматриваем фотографии, развешанные по стенам. Один уголок полностью посвящен Саше Белову. Это больше похоже на музей, чем на квартиру.
Евгения Вячеславовна рассказывает о своих переживаниях, которые кажутся весьма современными. Мы вздыхаем, не желая поверить, что в декабре ей исполнится 87 лет:
— Два года назад на даче я забыла, что не закрыла дверь в подвал, когда убирала газонокосилку. Я упала туда! Получила перелом колена! На восемь недель наложили гипс. К счастью, перелом срос без смещения. Сейчас я хожу нормально. Но стало сложно справляться с Юркой. Вот почему Ира, моя сестра, теперь живет с нами. Поднять, посадить…
— Давно вы переехали?
— В 2015 году жизнь в квартире на Васильевском острове с Юрой стала невыносимой. Двери были узкими, ванна – неудобной. Прогулки были невозможны. Нашим соседом когда-то был Леша Касатонов, который дружил с Юрой. Он рассказал Геннадию Тимченко о наших условиях проживания. Тот выразил удивление: «Да вы что?! Я очень любил Владимира Петровича! Если бы знал – давно бы предложил помощь!»
— И что?
— Деньги были выделены немедленно. Я осмотрела одно помещение, другое… Как только увидела эту квартиру на последнем этаже — все сомнения исчезли. Я влюбилась. И Юра сразу воскликнул: «Мама, мне кажется, я всегда здесь жил!» Прекрасное место, парк неподалеку. Пойдем на балкон?
— Что увидим?
— Вот пруд. Именно из него Садырин вытаскивал ребенка. А вечером открывается чудесный вид! Всё вокруг сияет. Закаты поистине незабываемые. Раньше у нас был маленький балкон, а теперь — будто дополнительная комната. Особенно ценно, что лифт просторный, идеально подходит для коляски.
— Судьба старой квартиры?
— Мою сестру снабдили жильем, поскольку она оказывает нам существенную помощь. Хотя расставание с той квартирой далось непросто, я не смогла сдержать слезы. В последний день вместе с Юркой мы даже застряли в лифте. Единственной положительной стороной было соседство. Мама Леши Касатонова, известная волейболистка, проживала в соседней коммунальной квартире. В другой – Коля Терентьев бегал от Пушкина до Ленинграда…
— Ай да сосед.
— Юру я отвезу во двор — там он с Алексеем играет в хоккей. Петрович был знаком с хоккеистами, и они дарили ему клюшки. Встреча с Петровичем произвела на Касатонова сильное впечатление – одна клюшка с автографом Рагулина, другая от Гагарина. Петрович встречался с ним в Москве.
— Здесь сохранилось множество воспоминаний, связанных с Владимиром Петровичем?
— Осмотритесь, развелось же фотографий! Мы сразу развесили их, и создается впечатление, будто он находится рядом с нами. Вот значок — он удостоверяет его как почетного члена ФИБА. К нему прилагалась статуэтка. Все медали были переданы в 1990 году. Вы, вероятно, об этом слышали.
— Да, кошмарная история.
— Но наиболее ценным оказался олимпийский медальон 1972 года, принадлежавший Александру Белову.
— Дадите подержать?
— Секундочку… Я ее прячу!
— Правильно делаете.
— Ограбление произошло из-за того, что грабители не знали, что тренеры не получат медали. По всей видимости, они пришли именно за ними. Александр завещал свою медаль Петровичу, прямо сказал: «Олимпийскую передайте тренеру».
Евгения Вячеславовна открывает коробочку:
— Вот она, медаль Сашки. Запыленная немножко.
— Давайте помоем вместе.
— Я хотела, а мне говорят — не надо.
— Ой, именная.
— Да, нанесена гравировка с надписью «Александр Белов» и указанием года на боковой грани. Она едва различима. Петрович передал изделие для очистки, и мастер не был осведомлен об этом. В процессе очистки гравировка была повреждена. Мы очень огорчились!
— У кого-то из семьи Беловых был романтический эпизод. После возвращения сборной из Мюнхена состоялась торжественная встреча. Тогда он взмахнул медалью — и она упала в толпу. Он мысленно попрощался с ней. Но вскоре ребенок потянулся назад.
— Вероятно, неприятности произошли с Сергеем. У Саши подобное случилось с другой медалью. В 1969 году он завоевал титул чемпиона Европы среди юниоров. По пути в Ленинграде на такси его переполняли чувства. Он не смог сдержаться и остановился возле телефонной будки. Медаль оставил сверху — и забыл о ней. Вскоре он вернулся, но её уже отобрали. Так она и пропала.
«Астория»
— Вы и при жизни звали его Петрович?
— Нет, никогда не обращалась иначе, как Володя или Вова. А после его ухода все вокруг говорят о нем: «Петрович, Петрович…» Поэтому и начала называть так же.
— Первую встречу с ним помните?
— Будто это было совсем недавно! Я выступала в баскетбольной команде «Динамо», а он играл в «Спартаке». Володя Гомельский упомянул меня в своей книге как чемпионку Ленинграда. Но до звания «мастер спорта» мне было не суждено дойти!
— Зато перехватили лучшего парня.
— Первенство города состоялось на Зимнем стадионе. Игры начались утром и продолжались до позднего вечера. Все участники были знакомы друг с другом и обменивались приветствиями. Однажды вечером соревнования подошли к завершению, я сдал номерок в раздевалке. Мне протянули пальто — тут произошел какой-то шум, кто-то подскочил и передал…
— Владимир Петрович?
— Да. Я посмотрела на него — и меня охватило внезапное чувство жара!
— Это какой же год?
— 1952-й. Мне 20 исполнилось.
— Молодого человека у вас не было?
— Был. Играли у нас поляки в баскетбол…
— Петрович, получается, отбил?
— Отбил.
— Хоть не поколотил его?
— Да что вы! Нет, конечно!
— Ухаживал-то красиво?
— Володя, как следует сказать, скромный человек, совсем не напористый. Сейчас в моде дарить цветы, а раньше зимой их практически не достать. У него было два друга: сын заслуженного артиста Музкомедии Свидерский и фотограф Трохов. Оба носили имя Юрий. В честь них и сына назвали.
— Дружить с фотографом — практично.
— Фотограф был просто великолепен! Именно поэтому сохранилось так много снимков Петровича. Необходимо рассмотреть коробки и отыскать их. Время пролетает незаметно — не успеваешь за всем… Согласны?
— Да уж.
— Я даже не замечаю, как проходит день. Раньше я всегда была очень занята и успевала все сделать. А теперь стала более нетороплива. Вот рассказала вам, и сразу вспомнила те времена. Квартира Свидерского находилась на Кировском, неподалеку от Английской площади. Там был целый бельэтаж. Все праздники они отмечали там. Рояль, большая гостиная, огромный стол… Однажды Свидерский сказал: «За этим столом можно разместить до ста человек. Весь Музкомедия помещался за ним».
— На том же столе и свадьбу отмечали?
— Да не было у нас свадьбы!
— Вообще?
— Мы зарегистрировали брак, расписались — и все. Даже обручальные кольца не приобрели. Позднее, к какой-то годовщине, они у нас появились. Петрович не стал их носить, а я надела. Как это свадьба, если у нас не было собственного жилья — мы жили в общежитии?
— О любимом ресторане не спрашиваем.
— Вот любимый ресторан был!
— «Астория», наверное?
— Верно. Как вам удалось догадаться? Мы посещали это место регулярно, несмотря на финансовые трудности. Володя дружил с Виктором Набутовым. Это был замечательный человек! Перед Новым годом он появлялся, брал микрофон и произносил: «Тушите свет…» — после чего начинал рассказывать анекдоты. Все катались по полу от смеха. Он проводил около полутора часов и уезжал домой. Тогда почему «Астория»?
— Почему?
— У Набутова там был знакомый, возглавлявший оркестр. В те годы мужчины обычно не носили длинные волосы, за исключением Бориса. Нас всегда там принимали как своих. И вот однажды мы сидели, когда Борис подошел и сообщил: «Только что узнал о печальном известии – Виктор Сергеевич Набутов скончался». Мы сильно расплакались, и я, и Володя!
— Смерть нелепая.
— В бане он подавился шашлыком… А в «Астории» мы всегда вместе отмечали Новый год.
— Весь ресторан снимали?
— Да что вы! Столик! Володя уже занимался с детьми, на лето выезжал в Токсово. А мы с Юрой были на даче. Когда он ненадолго возвращался в Ленинград, первым делом отправлялись в баню с тренером Гельчинским. А после этого — в «Асторию» со мной. Там была замечательная окрошка. С очень мелкими кусочками картофеля. Мы брали бутылку вина.
— Постоянный столик у вас был?
— У нас такого не было, но у Набутова — было. Затем они приобрели собственную квартиру, и все праздники стали отмечать дома. Юра вырос, и в ресторан его больше не брали. Рядом была станция метро «Приморская», и мы часто там проводили время, до самого утра!
Волки
— Про блокаду муж рассказывал?
— Их было очень много! Меня эвакуировали последним составом из Ленинграда, с отцовского военного завода. Как только на пути таких эшелонов замечали немецкие самолеты, они немедленно останавливались, людей распускали по местам. А наш вез что-то с завода, на крыше были установлены пушки. Он, наоборот, увеличивал скорость. И мы проскочили Волховский мост, сразу после нас его уничтожили бомбардировкой. Так началась блокада, кольцо вокруг города оказалось замкнутым.
— Где были во время блокады?
— На Урале. А Петрович оставался в городе. Самая сложная выдалась первая зима. Отец на фронте, мать с тремя детьми. Они проживали неподалеку от Пушкинских бань. Вы знакомы с ними?
— Мы ж из Москвы.
— Эти бани были закрыты относительно недавно. Однако в годы блокады они сыграли важную роль! В городе стоял сильный холод, а в этом доме батареи были чуть теплее. Все благодаря паровому отоплению.
— Баня работала в блокаду?
— Людей отправляли на передовую — и их необходимо было помыть! С маленьким Юрой мы нередко ходили одним и тем же маршрутом: от станции метро «Пушкинская» на противоположную сторону Невского проспекта, пешком до улицы Садовой. Даже коляски не было — поочередно я носил Юрку, то Петрович. Он указывает: «Вот здесь находилась булочная. Такое произошло — на всю жизнь запомнил…»
— Что?
— Мать была на работе, и она с сестрой Зиной поочередно ходили за хлебом с карточкой. Однажды я видел, как женщина вышла с хлебом, а мальчик выхватил его и положил в рот. Он мгновенно проглотил!
— А дальше?
— На него напали всей толпой, с неимоверной яростью. Володя прибежал домой: «Больше не буду ходить в булочную. Пусть Зинка ходит». Она старше — сможет отрезать для себя небольшой кусочек. Ест понемногу. А Володя не мог сдерживаться, сразу съедал все: «Потом смотрю, как она жует. Может, сжалится и даст мне еще кусочек…» Вспоминая его рассказы, мы доходили до Стремянной, там он рассказывал: «На этом углу бомбой кусок дома будто срезали. Видно комнату, рояль и картины. А стены нет».
— Еще что вспоминал?
— Вот как началась война. В то воскресенье мы с родителями поехали в парк. Было солнечно и тепло. И вдруг объявили: началась война! Ленинград подвергся первому бомбардированию 8 сентября. Говорили, что небо почернело! Было страшно!
— Что разбомбили?
— Фашистские бомбардировки были направлены на Бадаевские склады, из-за чего над Ленинградом поднимался густой дым. Вытекала патока, таял сахар. Потеря продуктов питания привела к голоду.
— Иваницкий, известный борец, поведал нам, что возле этих складов люди смешивали землю с мукой, изготавливали оладьи и отравлялись ими.
— Да, все это действительно происходило. Однако мать Володи быстро нашла выход из ситуации — она села на трамвай, направлявшийся к Рогатке. Там находились поля капусты. Кочаны уже собрали, но зеленые листья остались лежать на земле. Она принесла два мешка! Засолила бочку и поставила в кладовку. Всю зиму она готовила из них баланду.
— Соседи не завидовали?
— Неподалеку проживала семья, но из-за возраста двухметрового мужчины не призвали на службу. Ранее он служил в лейб-гвардии царской армии, в которую принимали только самых крепких и здоровых. Этот дядя Леша каждое утро говорил: «Чем вы чистите зубы? Нужно использовать сало!». Он спас всех жильцов дома.
— Каким образом?
— Работать приходилось в тяжелых условиях, машин тогда не было. Продукты доставлял в различные столовые. Брезентовую сумку носил на плече. Горох рассыпался – он стряхивал его в эту сумку. С работы приходит, а дома шестеро детей уже ждут его с протянутыми ладошками. Каждому что-то давал. Весь столярный клей в квартире съели, даже студень из него готовили. Вова этого бывшего гвардейца всю жизнь вспоминал. Мог меня за одно отругать…
— За что?
— Если он выбросит хоть кусочек хлеба. Иногда он засыхает. Но он не позволит этого! Он соберёт его в ладошку и пойдёт птицам крошить.
— Со смертью хоть раз разминулся?
— Однажды случилось. Зина была на грани смерти, её поместили в госпиталь. Она могла извлечь зуб изо рта и снова вставить его. Затем её эвакуировали, вывезли по Ладожскому озеру. Там многие сразу начинали набрасываться на пищу, что и приводило к смерти. Это было недопустимо, но самое страшное ещё предстояло. Вову отправили в Рязанскую область к бабушке.
— В деревню?
— Да. Среди мужчин в колхозе лишь председатель вернулся с фронта без руки. Зина была такой истощенной, что председатель разрешил ей есть сколько угодно моркови. В неограниченном количестве. А Володя на лошади перевозил хлеб. Зимой лошадь замерзла, и он почувствовал, что бедное животное несется галопом, повозка трясется…
— Что такое?
— Вглядевшись в темноту, я увидел стаю волков. К счастью, показались деревенские огни, раздался лай собак. Волки не приблизились. Лошадь спасла меня!
— Как с такой лошадкой расставаться?
— Вова проникся к ней чувствами, но не желал покидать родную деревню. Он прощался с ней, словно с близким другом, и целовал. Она тоже не могла сдержать слез.
— Билет блокадника у мужа был?
— После перенесенного инфаркта вождение автомобиля доставляло значительные трудности и причиняло дискомфорт. Приехав на дачу, он часто жаловался на яркий свет фонарей. Я всячески убеждала его воспользоваться электричкой, напоминая, что для людей с блокадным билетом предусмотрены льготы. Вова приобрел рюкзак, собрался в дорогу и приехал очень довольным!
— Понравилось в электричке?
— Ему понравилось! Он говорит: «Кто-то забавляется в карты, кто-то рассказывает истории. Я и отдохнул, и послушал, и на улицу посмотрел… Забавно!» К нему подошел другой мужчина: «Вы – Кондрашин?» — «Нет, вы ошиблись». Тот удалился.
— Так и ездил на электричке?
— Ага. Всегда свеженький.
— Владимир Петрович был могучий дядька.
— Иногда мы с ним и Юрой ходим погулять. «Эй! — воскликнет он. — Нас атакуют!» Он протянет мне ребенка и убегает. Он заметил драку и решил вмешаться.
— Сам не получал?
— Раньше и справлялись. У него и руки, и ноги крупные. Пальцы очень длинные. Он без труда удерживал баскетбольный мяч. При этом его рост всего 175 сантиметров. Юрка Свидерский удивлялся: «Какие у тебя руки!» Он научил его играть на рояле.
— Что играл?
— «Лунная соната». Эти выступления были невероятными! Смех!
— Пианино было?
— Отец всю свою жизнь приобретал лотерейные билеты, и лишь однажды ему повезло — он выиграл пианино. Позже мы передали этот инструмент племяннику, однако тот предпочёл занятия музыкой спорту и стал олимпийским призёром, выступавшим со штангой.
— Как зовут?
— Игорь Транденков. Ему было под силу стать чемпионом в Барселоне в 1992 году, однако он уступил Максиму Тарасову по попыткам. Он лишь слегка задел планку пяткой. В тот момент на нашей даче неожиданно отключилось электричество. С последующей Олимпиады в Атланте Игорь вновь завоевал серебряную медаль.
Сон
— Вы были готовы к нашей встрече во второй половине дня. Как прошли утренние дела?
— Радуюсь каждому новому дню! Страшно даже представить, сколько мне лет. А по утрам я помогаю Юре. Пока его накормишь, нужно сделать зарядку…
— Мы поражаемся его памяти.
— И я сталкиваюсь с подобным. Мою память постоянно критикуют: «Ой, мама, ну это было не так!»
— Пенсия достойная?
— Обычная ситуация. Нам повезло, что Петрович являлся почетным гражданином Санкт-Петербурга, что дает ему право на получение пособия. Изначально доплата составляла полторы тысячи рублей, в настоящее время сумма увеличилась. Почетных граждан из числа спортсменов не так много – Любовь Егорова, Тамара Москвина… Юрий Тюкалов недавно скончался. Мы жили по соседству и часто виделись.
— Так сколько доплачивают?
— Семь с половиной тысяч — этого достаточно для нас. При условии отказа от излишеств.
— Да вы никогда и не шиковали.
— Безусловно, у нас и при работе с Петровичем не было никаких излишков!
— Как и накоплений?
— Еще при его жизни пенсию начали перечислять на сберегательную книжку. После его смерти это и помогло нам. В Москве ЦСКА оказывает поддержку своим ветеранам, а в Санкт-Петербурге такой помощи нет. Я дружу с баскетболисткой Ниной Познанской, которая на протяжении многих лет была капитаном сборной и трехкратной чемпионкой мира. Кроме того, она блокадница и получает достойную пенсию. Она удивляется: «Встречаюсь с девушками из Москвы — им выплачивают дополнительные средства в размере 15 тысяч рублей». Нам в это время добавляли всего 5 тысяч. Да и то, это стало возможным благодаря усилиям Матвиенко.
— Говорят, муж ваш в сборной бесплатно работал.
— Да!
— Вот как это возможно?
— В «Спартаке» поставили условие: «Если вы хотите выступать за сборную, вам необходимо уволиться из клуба и оформиться там». У него не было времени на подобные формальности. Поэтому он и продолжал получать зарплату в «Спартаке». В 1972 году за победу на Олимпиаде выплатили три с половиной тысячи рублей. Это позволило приобрести некоторые необходимые вещи.
— Режиссер Товстоногов, еще будучи популярным в Ленинграде, уже владел автомобилем «Мерседес». Действительно ли у Владимира Петровича был автомобиль иностранной марки?
— Что вы имеете в виду?! Ни за что! Сначала был «Москвич», затем «Жигули». Практически не использовал эти автомобили.
— Ржавели под окном?
— Возможно, передал Петру Тимофеевичу, руководителю «Юбилейного». Он немедленно отправится на юг. К счастью, автомобиль не пострадал. Наконец, Петрович добрался до «Волги». Я также получила водительское удостоверение.
— У многих это вызвало обиду: Кондрашин не согласовал условия для баскетболистов.
— Еще как обижались! А он далек от этого был!
— Растормошили бы его.
— Она говорила, а он в ответ: «Я не в состоянии ходить, просить». У нас и сами-то денег никогда не было. Типичный случай: только переехали в нашу первую квартиру, как сразу на пороге сосед: «Поможешь в долг?». Петрович вытащил кошелек. С ним так всегда: как только получает деньги, тут же раздает их. То один попросит, то другой.
— Потом возвращали?
— Его похоронили, и ко мне стали приходить люди одна за другой: «Петрович нам давал взаймы, стало стыдно. Вот, возвращаем». Я отнекивалась: «Не нужно…» Сама такая же. Деньги никогда не копили.
— Снится вам Владимир Петрович?
— Редко-редко. Да и к лучшему.
— Отчего же?
— Мать Вовы была глубоко религиозной, часто говорила: «Когда человек умирает, не стоит плакать, ему там нехорошо». Она всегда добавляла: «Если снится во сне, значит, ему тяжело на том свете». Так она постепенно приучила Юрку к церкви и крестила его…
— Он сообщил?
— Если бы только! Один незнакомец не утаил это! Недавно племянница господина Петровича, Наташа, с улыбкой сказала: «Тетя Женя, мне сегодня приснился дядя Володя. Он там женился».
— Обидно.
— Я бы выразилась иначе: «Ой, как чудесно». Это же вызывает улыбку! Наша жизнь была невероятной, мы были очень близки… Кто-то высказывает мысль невзначай, а я поражаюсь: «Только что об этом же подумала!»
— Ссорились?
— Всего на короткое время. Надеюсь, так и получится: «Ну ладно! Что ты на меня, дурака, сердишься?» Мне самой первый шаг дался с трудом, Петрович был проще в этом отношении.
— До развода не доходило никогда?
— Никогда. Максимальная тишина — один день. Он приходит уставшим, и что-то его не устраивает, стоит ему только войти в дом — сразу делает замечание. А я расстраиваюсь. Вот и вся история.
Скромник
— В этой квартире его представляете?
— Мне кажется, он все время здесь!
— Прекрасные слова.
— Как только развесили фотографии, возникло такое ощущение. Петрович был человеком, располагавшим к себе, в квартире чувствовалось его тепло. Даже в хрущевку к нам заходили гости, и с порога говорили: «Ой, как у вас душевно…». Это было еще тогда, когда мы жили на Пушкинской в длинной комнате. Вшестером на 18 метрах. Трех квадратных сантиметров не хватало, чтоб поставили в очередь на жилье.
— Вот это коммуналка.
— В одном доме проживают шесть семей, и все они делят восемь комнат. Кухня очень маленькая, коридор узкий, и отсутствует горячее водоснабжение. Раньше в соседнем доме жил Набутов. Сейчас во дворе установлены две мемориальные доски. Правда, табличку Виктору Сергеевичу установили слишком низко, поэтому можно прикладывать цветы. А вот наша табличка находится выше. Ранее, чтобы возложить цветы, нам приносили из магазина лестницу, сейчас просим помощи у баскетболистов, чтобы они дотянулись.
— Хоть не срывают, как у Александра Белова.
— Действительно, на одном из домов была установлена бронзовая корзина с мячом. Она находилась на высоте, но ее все равно снимали ради металла. Подобные случаи происходили и на Северном кладбище.
— Что было?
— У Саши скульптура изображает его голову, а руки держат мяч. У Петровича — бронзовая сетка и мяч. У Белова отломали голову вместе с руками, а у нас сорвали мяч с сеткой. «Спартак» оказал содействие – скульптуры были восстановлены. Сейчас на Севере появилась целая аллея, посвященная баскетболистам. В этом году исполняется ровно 40 лет со дня смерти Саши…
— Как время летит.
— Она привезла золотую медаль и надела её ему на руку.
— Кондрашина вполне могли бы упокоить на центральном кладбище.
— Хотели!
— Что помешало?
— Тогда губернатором был Яковлев. Он увлекался баскетболом и оказывал поддержку. Сам посещал матчи, его не нужно было приглашать. Когда скончался Петрович, последовал звонок от Яковлева: «Евгения Вячеславовна, выберите место для захоронения, где вам будет угодно. Я лично предлагаю Александро-Невскую лавру…»
— Ого.
— Мне говорили: «Женя, пожалуйста, соглашайтесь!» Но я обдумала вопрос и доложила губернатору: похоронят на Северном кладбище, поскольку там находятся родители моего мужа, а также захоронен Саша Белов с матерью. Яковлев ответил: «Никаких возражений нет. Езжайте, вас встретят и предоставят любой участок». Я указала на конкретное место: «Именно здесь!»
— Бывало ли, чтобы удивились популярности Кондрашина?
— Он был очень скромным человеком. Однажды летом мы сидели на даче, и никто не догадывался, кто является сыном Юрки. Помню, появились Петрович, Александр Белов и Виктор Харитонов из «Спартака». Они пришли на пляж. Один из дачников, с чьими детьми вырос Юрка, подошел и сказал: «Слушайте, как вы похожи на Кондрашина!» — «Так я и есть Кондрашин!» — «Как?! Юра — это что, ваш отец?!» — «Да-а…»
— Учился Юра дома?
— Приходила учительница. Первая, которая была на этой должности, испытывала трудности и считала это обременительным. Затем пришла другая — замечательная! Однажды я вернулась и обнаружила, что квартира полна детей. «Как вы вошли?» — «А нам Юра сказал: да вы толкните дверь посильнее, она и откроется…»
— Мощно.
— Я не смогла сдержаться: «Оставлю вам ключ». На большом столе играли в пинг-понг, в результате чего были разбиты все кубки.
— За границей сын был хоть раз?
— Ни за что. В фильме создалось впечатление, будто меня куда-то сопровождали. На деле после Олимпиады меня никто не встречал.
— Да вы что?!
— В Москве планировалась церемония, однако Петрович и Александр Белов отправились в Ленинград. Мероприятие там прошло без лишнего шума и торжественных событий.
Мюнхен
— Где ты был в самый важный день 1972 года?
Юрий, подъезжая на коляске, приехал в комнату, чтобы помочь своей матери вспомнить.
Юрий: — Первые пять дней они провели на даче. Вернулись в Ленинград как раз к моменту игры между нашими и немецкими командами, и посмотрели этот матч.
Евгения Вячеславовна: — Прямой трансляции финала не проводилось! Никто не предполагал, что наша команда одержит победу — и поэтому не было смысла портить людям настроение. Показ состоялся на следующий день.
— Результат узнали раньше?
— В шесть утра раздался звонок, и болельщик Володя Розенталь, представляющий «корабел», радостно воскликнул: «Жека! Наши победили!» Я, еще не совсем проснувшись, спросил: «Что? Кто?» — «Наши, конечно же!» Он назвал счет и добавил, что решающий гол забил Саша.
— Откуда узнал?
— Я тоже поинтересовалась, и мне ответили: «По «Голосу Америки» слышал». После этого я немедленно начала обзванивать знакомых, начиная с матери Саши: «Мы победили!»
— Когда показали матч?
— В 11 часов утра собрались у нашего телевизора — мой отец, друзья Володи… Мы смотрели игру, но в итоге проиграли! Нина Еремина едва не заплакала: «Сборная США становится олимпийским чемпионом». Я была очень расстроена: «Боже, как Вовка мог ошибиться?»
Юрий: — Я утверждаю: «Не волнуйтесь! Посмотрите на результат!» Нам же сообщили, каким он будет. А дальше вы знаете. Затем из-за протестов американцев возникли опасения: одобрят или отклонят? В 6 вечера новости начались с этого: «Протест США отклонен, сборная СССР — чемпион Олимпийских Игр!» Помню и другой день — 9 июля 1972 года. Проснулся очень счастливым — но маме ничего не сказал!
— А что было?
Юрий: — Мне приснилось, что Александр Белов забивает победный гол в финальном матче. Всё повторилось, как и произошло в действительности через два месяца.
— Если бы была возможность провести повторный матч с американцами, кто бы победил?
Евгения Вячеславовна: — Нам ничего не досталось бы. Об этом говорил и Петрович. Мы бы не победили!
Юрий: — Мы могли бы получить как минимум двадцать медалей. Вот на Олимпиаде в Монреале произошла неприятная ситуация. В четвертьфинале сборная Югославии играла с Италией. Итальянцы выигрывали, но проиграли на последней секунде. Затем югославы уверенно обыграли и сборную СССР. А по словам отца, с Италией у нас не возникло бы никаких проблем, мы бы их легко обыграли. Но так не сложилось!
— В своей книге о московской Олимпиаде Сергей Белов обвинял Кондрашина в чрезмерных нагрузках на команду.
Юрий: — Может быть!
Евгения Вячеславовна: — Петрович наказал себя за Арзамаскова. Не стоило включать его в состав сборной!
Юрий: — Отец отмечал, что это была его серьёзная ошибка — он не поддержал Белостенного и отпустил его в Киев. Если бы Сашу пригласили в «Спартак», выигрывали бы и клуб, и национальная команда.
— Что смутило в Белостенном?
Евгения Вячеславовна: — Талантище, но раздолбай. Никого не слушал!
Юрий: — Он курил даже в душе. Именно это и стало причиной его гибели. В возрасте пятидесяти лет он скончался от рака легкого.
— Арзамасков — неприятный парень?
Евгения Вячеславовна: — Внешний вид располагает, он действительно привлекателен и силён как игрок. Однако внутренняя сущность совсем иная.
Юрий: — Аферюга. С гнильцой человек, бабник.
Евгения Вячеславовна: — Картежник. Погиб, выброшенный из окна в Москве… Петрович долго не мог понять произошедшее. Он надеялся на его исправление. Но человек не менялся. Сашку Белова убеждали: «Оставь «Спартак», играй в ЦСКА вместе со мной». В Москве больше нуждались в Белове, чем в Арзамаскове. Саша отвечал: «Представьте себе, я уеду в Москву. Меня же в Ленинграде гнилыми помидорами закидают! Предал город, маму, Петровича! Как я могу?» Его приглашали не только в ЦСКА, но и в Америку.
— Куда?
Юрий: — Отец показал мне копию контракта, согласно которому «Бостон Селтикс», на тот момент сильнейший клуб, был готов заплатить Белову 5 миллионов долларов!
Евгения Вячеславовна: — В спартаковский офис на Вязовую, 8, поступило письмо от американцев. Они предпочитают действовать по официальным протоколам. Этот адрес предоставил сам Петрович, имевший опыт работы в Штатах. Ларри Браун был удивлен: «Кондрашин, должно быть, состоятельный человек, у него в центре Ленинграда собственный дом…» Однако, пригласить его в гости было невозможно. Неприлично же звать американцев в нашу скромную квартиру.
— Куда звал?
Евгения Вячеславовна: — В ресторан. Там же еще настойчивее утверждали: «Кондрашин очень состоятелен, угощал нас черной икрой».
Юрий: — У меня сложились особые отношения с «Бостоном». Есть у меня фирменная майка «Селтикс», на которой сзади нанесена надпись «Ю. Кондрашин».
— Это откуда?
Евгения Вячеславовна: — Журналист Леша Орлов, друг Сергея Довлатова, прислал сообщение из Америки. Он эмигрировал в 1976 году.
Спиридон
— Пережитый стресс на Олимпийских играх в Мюнхене оказал негативное влияние на здоровье Владимира Петровича?
Евгения Вячеславовна: — Я чуть не погиб! Из-за нервного срыва образовалась язва, и началось кровотечение. Это случилось в Швейцарии, куда я отправился со «Спартаком» сразу после Олимпиады. Сразу после матча меня доставили в клинику, поставили капельницу и предложили операцию. Петрович отказался: «Всё в порядке, доберусь. А дома мои врачи». Я встречала его в Москве. Мы планировали остаться там на один-два дня, чтобы сходить на хоккей. Он даже уже заказал билеты.
— Что за хоккей?
— Мы сражались с канадцами! Это была суперсерия! Но в аэропорту я увидела его и испугалась. Он был бледным, едва стоял на ногах. «Вова, что случилось, сердце?» — «Хуже…» Я не могла понять, что может быть хуже. Тогда я узнала про язву. Он сказал: «Забудь про хоккей, возвращаемся в Ленинград. Только поездом, я не могу летать». К тому моменту, как мы добрались до дома, боль утихла. Он обрадовался: «Кажется, все позади». Утром на завтрак он съел кусочек сыра — и тут же его что-то скрутило! Его положили в ГИДУВ, институт усовершенствования врачей. А Нина, мать Славы Бородина, посоветовала обратиться к Спиридону.
— Это еще кто?
— Знахарь, проживающий в Новгородской области, ранее оказал помощь Нине, страдающей от полиартрита. Однажды мы с Виктором Харитоновым отправились к нему на автомобиле. Нина посоветовала взять с собой свекольный сок, морковный сок, растительное масло, бутылку кагора и еще несколько продуктов. Я закупила средства и для Петра, и для Юрия. Когда мы приехали, у дома собралась толпа. Люди переговаривались: «Сегодня приема не будет».
— Досадно.
— Ежедневно к Спиридону выстраивались огромные очереди, благодаря которым существование всей деревни было обеспечено. Работа в совхозе перестала быть привлекательной, и жители зарабатывали, сдавая комнаты приезжим, торгуя овощами, маслом и кагором. Харитонов поинтересовался: «Где же Спиридон?» — «Да вот, в поле. За рулём трактора».
Юрий: — Именно в этой ситуации дядя Витя показал себя с лучшей стороны.
Евгения Вячеславовна: — До вечера я работал вместе со Спиридоном на тракторе, а затем мы пошли в баню. Витька — человек обаятельный и с прекрасным чувством юмора, он может развеселить даже самого угрюмого человека.
— Дрогнул Спиридон?
— Да, в какой-то момент я махнул рукой и сказал: «Ладно, приводи через задний двор. Приму». Зашли в избу, он задал два вопроса: «Как зовут? Когда родился?». Сразу поставил диагноз. Все, что приготовила, отвезла Володе в больницу. Он выпил без раздумий. Возможно, это и помогло, возможно, лекарства, которые врачи кололи, — но язва зарубцевалась. Без операции!
Юрий: — С тех пор отцу пришлось соблюдать строгую диету. Больше всего он переживал из-за запрета на кофе. Он наблюдал, как мы пьем его, а сам с трудом сдерживался. Однако он не позволял себе ослабеть. В этом он был настоящим «железным Феликсом».
Евгения Вячеславовна: — Впервые обострение на нервной почве произошло в 1975 году.
Юрий: — Завершение золотой пятидневки «Спартака». 26 марта в Нанте, в финале Кубка Кубков, была обыграна «Црвена Звезда», а 31 марта дома одержана победа над ЦСКА, что позволило «Спартаку» завоевать звание чемпиона.
— Финал смотрели?
— Прямой трансляции не проводилось. Запись была просмотрена позднее, что позволило насладиться моментом. Юги долгое время удерживали преимущество, однако наши игроки сумели вырвать победу — 63:62. Знаете, что самое интересное?
— Что же?
— Последний бросок Славнича был заблокирован Валерием Федоровым. Он коснулся мяча, и тот лишь немного не попал в кольцо. А все началось с потери Александра Большакова. Через пять дней он стал одним из ключевых игроков в матче, который получился чрезвычайно напряженным. Мы отставали на семнадцать очков»!
— Без трехочковых!
— И это правда, они пока не применяются. Представляете, какое это преимущество? Началась активная борьба с Большаковым. У него не было броска, а он сумел набрать четыре очка. После этого Петраков нанес ему такой удар, что Саша получил сотрясение и синяк под глазом. Петракова удалили до окончания игры. Большаков пришел в себя и вернулся на площадку. В завершающей атаке он отдал передачу Сергею Кузнецову, который и принес «Спартаку» победу — 78:77!
— С ума сойти.
— Петрович направился домой пешком сразу после окончания матча, и за ним потянулась группа болельщиков. До самого подъезда его провожали крики: «Спартак — чемпион!». Как же все были рады!
— Вы с мамой так и не посетили «Юбилейный» в тот день»?
Евгения Вячеславовна: — Нет. Петрович отличался крайней суеверностью. Если кошка перебегала ему дорогу, он немедленно отказывался от своих планов. В 1968 году я была на матче со «Строителем», где наша команда потерпела поражение. По дороге домой он был подавлен и заявил: «Больше ты не будешь посещать баскетбольные матчи». С тех пор Юра и я смотрели игры по телевизору, а Серега Чесноков регулярно давал нам репортажи по телефону.
Юрий: — 31 марта, в день матча с ЦСКА, на улице еще лежал снег, и была минусовая температура. Петрович спустился вниз, но вернулся рассерженным — автомобиль не запустился! Во дворе проходила женщина с пустыми ведрами! Однако даже после завоевания чемпионского титула он не отказался от своих убеждений.
— Отметили с размахом?
— Дома, в семейном кругу. Отец поставил пятилитровую бутыль с грузинским вином, полученным им в Тбилиси. Взрослые употребляли вино, а я предпочитал джин с тоником. И это тоже немаловажный случай.
— Расскажите же.
— Саше Белов преподнес мне пластинку Джеймса Ласта. На обратной стороне была небольшая анкета. Один из ответов в ней привлек мое внимание: «Любимый напиток? Джин с тоником». Мне стало интересно, что это за напиток, и захотелось его попробовать. Отец пообещал приобрести необходимые ингредиенты. Вот из Нанта он привез — литр «Бифитера» и баночку с тоником.
— Ну и как?
— Вкусно. Да, насчёт примет, чуть не забыл! Я же весь сезон 1975 года отращивал бороду! С первых соревнований пошла полоса удачи, решил ничего не менять. 23 марта в гости заглянули Александр Белов, Арзамасков и Бородин. Со своей обаятельной улыбкой Александр произнес: «Привет, Борода! Когда побреешься?» — «Это уже от вас зависит. Если будет золото — сбрею».
— Так и вышло?
— Да, сразу после победы над ЦСКА мне сбрили бороду. А в этом году, узнав перед чемпионатом мира о проекте «Усы надежды», решил поддержать Черчесова. Поэтому я отрастил усы. Сейчас мама предлагает их сбрить, но я не спешу это делать.
Сашка
— Как развивалась болезнь Александра Белова?
Евгения Вячеславовна: — Все началось на построении у Гомельского. Он тогда заявил: «Это тебя Кондрашин подготовил, хорошо справляешься…» Да Саша никогда бы не допустил подобного! Ему стало нездоровилось! А Гомельский решил, что он «притворяется».
— Отцепил со сборов?
— Да. Я вернулся в Ленинград, мы поехали на дачу к Александру Свиридову. Шашлык был приготовлен, но Белову стало плохо. Мы предположили отравление. Его доставили в инфекционную больницу, известную как Боткинские бараки…
— Мама была в городе?
— Нет. Мы не стали ее беспокоить. Ну, что такого — отравление… А в больнице Саша побледнел. Его перевели в кардиологическое отделение. Мы сильно встревожились и позвонили его матери. Она работала в бухгалтерии ГИДУВа, имела связи среди профессоров и смогла добиться помощи. Сашку немедленно перевезли туда, и профессор Воронов лично взялся за его лечение!
— Догадывались, насколько плохо дело?
— Петровичу сообщили о крайне сложном состоянии. Непосредственно из Америки начали отправлять медикаменты. Саша не желал, чтобы к нему в больницу кто-либо навещал. Шура, его супруга, на тот момент состояла в составе сборной. Он попросил: «Ни в коем случае не сообщайте ей об этом, чтобы не расстраивалась…» Я посмотрела на его ноги – они напоминали бревна. Они были сильно отечны.
— Похоже, что после смерти Белова вам довелось увидеть его сердце?
— Это был кошмар!
— Четыре килограмма?
— Небольшое, но внушительное. Оно находится в медицинском музее при госпитале ветеранов войны. Моя сестра приехала на курсы повышения квалификации врачей, и вечером, возвращаясь домой, поделилась: «Ой, Женя, что со мной сегодня произошло! Нам продемонстрировали сердце Саши…»
— Туда отправились?
— Нет, ни в коем случае. Вскоре после похорон состоялась конференция в медицинском институте, на которую нас и пригласили. К счастью, мы не взяли с собой маму Саши! Она, вероятно, там бы и скончалась. Ничего об этом не знали, ее мнение никто не учитывал. Выступает профессор. Внезапно на сцену выносят небольшую тарелку, накрытую стеклянным колпаком. Я чуть не потеряла сознание, когда узнала, кому это принадлежит.
— Последний разговор с Александром?
Юрий: — Он позвонил мне 20 сентября. В тот момент он уже испытывал затрудненное дыхание. Я посоветовал ему, как спортсмену, сохранять спокойствие. Саша с горечью улыбнулся… Спустя две недели он скончался.
Евгения Вячеславовна: — Нас уведомили рано утром. Профессор накануне сказал Петровичу: «Ситуация безвыходная, нужно быть к ней готовыми». Он вернулся домой, подавленный горем!
Юрий: — Я впервые увидел, как отец плачет. Это было ужасно! Сейчас, когда я об этом говорю, меня бросает в дрожь.
Евгения Вячеславовна: — Команда СССР находилась на Филиппинах, где должен был состояться чемпионат мира. Однако игрокам не сообщили об этом. Информация о трагедии стала известна от югославских спортсменов, которые вышли на следующий матч с траурными повязками.
Юрий: — О кончине Саши наши газеты осветили с задержкой. Однако «Голос Америки» сразу же посвятил ему получасовую трансляцию. Отец слушал ее и плакал. Позже он рассказывал: «Ты не можешь представить, с каким теплом отзывались о Сашке! Это было удивительно!» А я еще больше стал уважать Валерия Харламова.
— При чем здесь Харламов?
— Именно в день похорон Александра, 5 октября, ЦСКА играл в Ленинграде против СКА. Во время обеда хоккеистов в гостинице Валерий предложил: «Давайте почтим память выдающегося баскетболиста Александра Белова». Все члены команды встали.
Пластинки
— Белов завещал свою золотую медаль Владимиру Петровичу. По всей видимости, он уже предчувствовал скорую кончину?
Евгения Вячеславовна: — Да, конечно.
Юрий: — А мне он оставил пластинки. У Сашки была обширная коллекция. Любимая группа — Bee Gees. Но однажды он вернулся из поездки потрясенный: «Я нашел того, кто поет еще лучше…» — «Невозможно!» — «Послушай сам». Он включил Демисса Руссоса, и я был поражен. Это было волшебно! Для меня это так же полезно, как песни Хулио Иглесиаса. От него в восторге был и Петрович. Он говорил: «Его музыка словно нежно успокаивает душу».
— Тонко.
— С Элтоном Джоном меня также познакомил Сашка. Альбом « Прощай, дорога из желтого кирпича» 1973-го — это чудо! Со временем папу приобщил.
Евгения Вячеславовна: — Нам с Петровичем совсем не хотелось посещать концерт Элтона Джона в «Октябрьском». Для людей в инвалидных колясках там не самое удобное место, везде лестницы… Однако Юрка настоял. Мы заняли места рядом со сценой и были поражены. Но не его вокалом, а тем, как он играл на рояле.
Юрий: — Петрович был настолько тронут, что пожал мне руку, сказав: «Сынок, теперь я тебя понимаю».
— Пластинки-то сохранились?
— Конечно, всё храню. Одна из моих самых ценных записей — концерт Сальваторе Адамо 1967 года. Tombe la neige — это настоящее удовольствие! Я слышал его и на концерте. Как и Джеймса Ласта. А Ричи Блэкмор? Настоящий гений! В 70 лет он играет не хуже, чем 20 лет назад. Моей маме тоже очень понравилось.
Евгения Вячеславовна: — Сережа Изотов, директор Ледового, — наш знакомый, неизменно приглашает Юрку на концерты, и я часто сопровождаю их.
Юрий: — Я, как и Саша, увлечен музыкой. Все новые треки я проверял лично на себе. Он усаживал меня в центр комнаты и сам подходил ближе к акустическим системам: «Слушай, оцени!»
— Еще что слушали?
— Beatles, Shocking Blue, другие Humperdinck… Том Джонс — наш главный герой. В 1969 году Саша достал у него два автографа — для себя и для меня. Сейчас, когда я слушаю Rolling Stones, Саша словно живёт рядом! Он очень любил стихи, поэзию!
— Что вам привозил?
— Преимущественно это были пластинки и книги. В 1973 году он приобрел цветной телевизор, начав с покупки для себя. Он приехал и забрал меня в свою квартиру на Зверинской. Мы смотрели футбольный матч между СССР и Бразилией, который даже был использован в мультфильме «Ну, погоди!». В частности, запомнился эпизод, когда Зинченко ударил по штанге, и все поверили, что гол забит. Вернувшись домой, я сказал маме: «Необходим цветной телевизор!»
— Купили?
— Да. Этот телевизор стал для меня настоящей отдушиной.
— Что еще запомнилось в квартире Белова?
— На стене висел календарь Playboy. Я пролистал его и мне очень понравилось, но я не решился его взять. Сашка следил за моей моралью. Он сказал, что мне еще рано для этого, хотя на обложке альбома Shocking Blue «Венера» была изображена женщина в непристойном виде.
— Носил вас на руках?
— После Мюнхена отец попал в больницу с язвенной болезнью. У меня была отличная вращающаяся платформа от «Филипс», а магнитофон Белова превосходно записывал. Он притащил всю свою коллекцию в нашу квартиру и две ночи просидел, переписывая для меня.
— Не отрываясь?
— Мы сыграли шесть партий в шахматы, и я оторвался от дел. В начале я выиграл первые две, после чего Сашка пришел в ярость. Он не мог выносить поражения. Затем он собрался с мыслями и выиграл четыре партии подряд! Я улыбнулся и пошел продолжать работу.
— Влюблен был в вашего отца.
— Хотя однажды отец не разговаривал с ним два месяца. В 1973 году в Минске наша команда одержала победу над ЦСКА на 20 очков. Внезапно Сашка выругался на судью! Отец сказал ему: «Ты, олимпийский чемпион, превратился в подсобного рабочего». Только к майским праздникам он смягчился… Несмотря на добродушный характер, на площадке Сашка был весьма вспыльчивым. Соперники использовали это в своих интересах. Они постоянно провоцировали его, наносили скрытые удары, могли сказать что-нибудь неприятное. Особенно старались Ковыркин из ЦСКА и грузин из тбилисского «Динамо»… Лысый, с татуировкой на груди — профиль Сталина… Как же фамилия-то…
Евгения Вячеславовна: — Кажется, на «Ч».
Юрий: — В поединках со «Спартаком» перед этими игроками стояла одна цель — сдержать Сашу и добиться его провокации.
— Владимир Петрович никогда не использовал ненормативную лексику?
Евгения Вячеславовна: — За все прожитые годы я ни разу не слышала нецензурной лексики.
Юрий: — Он употребляет наиболее оскорбительные выражения, такие как «баран» или «сука». Это верх его словарного запаса.
— Нам доводилось слышать, что кто-то отзывался о Кондрашине крайне негативно, используя слова вроде «говно», «гниль» и «гнус»…
Евгения Вячеславовна: — По всей видимости, это Тараканов. Подобное могло произойти. Петрович когда-то говорил кому-то: «У-у, сгною в коммуналке!» Тараканов – очень интеллигентный парень, но сложный в общении. Его амбиции огромны. Мы были рассержены тем, что он покинул команду и перешел в ЦСКА. Петрович был глубоко опечален и не разговаривал с ним несколько лет.
Юрий: — Отец возлагал надежды на то, что после ухода Белова Тараканов хотя бы один сезон проведет в «Спартаке». Однако он внезапно завершил карьеру. Но сегодня он лучший комментатор.
— В 1974 году на чемпионате мира, проходившем в Пуэрто-Рико, игроки познакомили папуаса с любимыми словами Владимира Петровича: «баран», «чурбан», «скобарь», «идиот»…
Евгения Вячеславовна: — Да что вы!
Юрий: — Когда-то это было. Едешко поведал историю. Отец подошел к автобусу, и тот вдруг произнес с латиноамериканским акцентом. Команда была в восторге. Вы, кстати, помните, какие события произошли на турнире?
— Честно? Нет.
— В заключительном раунде мы проиграли югославам три очка. Затем югорской команде предстояла игра с американцами, которые, к нашей радости, одержали победу с идентичным счётом. Этот поединок спортсмены наблюдали по телевидению в гостинице в компании Роберта Рождественского.
— Как поэта в Пуэрто-Рико занесло?
— Он же в 70-е был председателем Всесоюзной федерации баскетбола. Теперь, чтоб завоевать золотые медали, нужно было обыгрывать американцев с разрывом в четыре очка. А мы перевыполнили план — «плюс 11»! На банкете после церемонии награждения Рождественский поднял бокал: « Мы на вашей стороне! Вы проделали значительную работу. Прискорбно, но информация станет известна общественности лишь завтра утром…»
Арзамасков
— В Союзе чемпионат не транслировали?
— Нет. Поступали сведения о планах продемонстрировать игру с американской командой, однако кто-то из руководства выразил опасения: «Что, если мы проиграем?» В итоге решили воздержаться от риска. Я все репортажи слушал по ВВС. Кстати, Петрович полагал, что эта команда значительно превосходит мюнхенский клуб. Лучшим центровым назвали Александра Белова, показавшего на турнире выдающиеся результаты. Главный тренер сборной США восхищался: «Этот игрок станет украшением любой команды НБА!» Однако Сергей Белов не смог проявить себя в полной мере.
— Ладил с ним Владимир Петрович?
Евгения Вячеславовна: — Сережа отличается флегматичным характером и немногословностью, предпочитая оставаться в одиночестве. Петрович отмечал, что сотрудничество с ним представляло собой определенные трудности. Однако работать с Гришаевым оказалось еще сложнее!
— Это уже в «Спартаке»?
— Да, это так. Он хороший игрок, профессионал. Это тот, кого не нужно мотивировать и подталкивать. Но что касается его личных качеств…
Юрий: — С ним было невозможно жить в одной комнате. Зачастую, как только команда прибывала в гостиницу, Гришаев уже успевал поссориться с кем-нибудь. Помню, на сборах один из ребят чуть ли не пал на колени перед Петровичем: «Тренер, что я вам плохого сделал? Почему с Гришаевым меня поселили?»
Евгения Вячеславовна: — В разговоре о Сергее Белове часто упоминается его обида на то, что его 20 очков в финале Олимпиады остались незамеченными. Три секунды перекрыли собой все остальные достижения. Даже на турнире, носящем его имя, он посещал мероприятие только в первое время, впоследствии перестал появляться. Ванька Едешко не удостоился его внимания.
Юрий: — Необычное стечение обстоятельств: Сергей и Александра скончались в один день, 3 октября, с интервалом в 35 лет.
Евгения Вячеславовна: — Мы привыкли приезжать на Северное кладбище третьего числа. В тот раз не удалось, поэтому решила зажечь две свечи во Владимирском соборе – одну за Сашку, другую за Петровича. Когда я уже поставила свечи, позвонил Юра и сообщил: «Сережа Белов скончался». Тогда я зажгла ещё одну свечу за упокой.
— Режиссер Эрнест Серебренников рассказал необычный случай: «Кондрашин не единожды замечал, как Саша занимается чем-то странным. Он записывал на магнитофон речь комментатора, который был очень взволнован: «Отменить звание заслуженного мастера спорта у Белова, отстранить…» Затем он слушал эту запись дома».
Евгения Вячеславовна: — Петрович об этом нам не сообщал. И мне сложно поверить, что это действительно произошло. Я же знаю Александра. Такое поведение совсем не свойственно его характеру.
Юрий: — Существует множество легенд, связанных с Сашкой. Недавно знакомый поинтересовался: «Действительно ли у Александра Белова есть ребенок? От женщины, которую он покинул, когда она забеременела». Я ответил: «Это неправда. У Саши, к сожалению, не было детей. Он просто не успел…» А тот комментатор, о котором рассказал Серебренников, скорее всего, Геннадий Орлов. Мне кажется, именно он тогда представлял официальную версию на ленинградском телевидении.
— Тараканов рассказывал нам: «Скандал на таможне разгорелся в 1977 году, когда мы отправлялись в Милан на матч Кубка Кубков против «Чинзано». Вылет был из Шереметьево. Внезапно началась полная проверка багажа. Каждого, включая Кондрашина, заводили в отдельные кабинки и раздевали. В аэропорту на нас уже ожидали, а сумка с иконами, икрой и незадекларированной валютой была очевидно под пристальным вниманием».
Евгения Вячеславовна: — Арзамаскова считают ответственным за произошедшее. Он вовлек Сашку в эту ситуацию. Сашка утверждал, что накануне вылета они с друзьями шутили, кто из них несет эту сумку.
— Монетку кинули?
Юрий: — Нет, в домино. Проиграл Сашка.
Евгения Вячеславовна: — В конечном итоге он даже сумку не взял. Она стояла в стороне. У Володи Яковлева спросили: «А чья это сумка?» — «Похоже, она принадлежит Белову». Всё.
Юрий: — Он не имел злого умысла, это было просто неосторожное высказывание. Однако этого оказалось достаточно, чтобы ситуация раздулась, и на Белова возложили всю вину. Как говорится, «Если Саша Белов – Моцарт баскетбола, то Арзамасков – Сальери». Он немедленно покинул ЦСКА.
Евгения Вячеславовна: — Откуда взялись слухи о том, что таможенный досмотр был проведен по «сигналу»? ЦСКА регулярно стремился заполучить Белова, однако он отказывался. Когда произошла неприятность, ему прямо предложили: «Переходите в ЦСКА, и вам сразу все простят». Александр отвечал: «Я не могу предать Петровича».
Юрий: — Теперь мне не разрешают выезд за границу. Но как же так, почему не дают выступать в чемпионате? Всё потому, что «Спартак» с Беловым и без него – это совершенно разные команды. Для нас он был значим, как Криштиану Роналду для сборной Португалии. Петрович прилагал огромные усилия, чтобы как можно скорее отменили дисквалификацию Саши. Однажды, примерно за три часа до матча, сообщили, что Белов может выйти на площадку. Его отцу ничего не сказали. Он чувствовал — преждевременно ликовать. И вскоре последовал звонок: «Нет, дисквалификация остаётся в силе».
Евгения Вячеславовна: — Подобная ситуация уже возникала не один раз! Сначала в Москве дают разрешение на участие в матче, а затем, в последний момент, перезванивают: «Белову играть нельзя». Как такое можно выдержать?!
Уход
— Блокноты Владимира Петровича сохранились?
— Хватит. Бумаги все еще лежат неразобранными. Они никому не требуются!
— Неужели?
— Петрович внимательно записывал все, о чем говорили знакомые, утверждая, что это важная информация. Блокнот он ставил рядом с кроватью, ведь если завтра предстоит игра, то неизбежно посреди ночи будет создана новая схема.
— Ему это снилось?
— Да!
— Видео осталось с того времени?
— Объем информации был значительный. Данные были записаны на диски. Ранее туры организовывались в одном городе. Мы с удовольствием ездили на автобусе в Таллин. А в Тбилиси, как-то раз, Саша Белов продемонстрировал выдающуюся игру, достойную НБА!
— Тот баскетбол был интереснее?
— Значительно! В каждом городе собралась замечательная команда. В Москве их даже две. В Тбилиси весь зал был одет в кепки-«аэродромы»…
Юрий: — 1973 год, через месяц московский «Спартак» станет обладателем Кубка Кубков. Однако в настоящий момент команда проводит матч в Тбилиси. Хозяева поля набирают шесть безответных мячей. Затем им проигрывают с разницей в двадцать очков. С трибун на болельщиков посыпались монеты! Один из них попал одному из них в голову!
Евгения Вячеславовна: — Вову это удивило – обычно в Тбилиси проявляли дружелюбие к жителям Ленинграда. Однако там яростно болели против Москвы! Ванька Едешко был опечален: «Куда бы мы ни отправились — везде на нас настроены негативно…». А Мышкин, которого прозвали Князем, однажды проходил рядом с Сашей Беловым. Он был удивлен: «Хоть бы кто-нибудь обратил на меня внимание! Внимание обращают только на него!»
— Английский Владимир Петрович знал?
Евгения Вячеславовна: — Нет — и очень переживал: «Мне так этого не хватает…»
— Выучить не пытался?
— Он был смущен! Во время войны продолжил образование, трудился в деревне. По окончании войны вернулся в город — как же он мог поступить в пятый класс? Начал работать и посещал школу рабочей молодежи. Представьте себе, как там преподавали. Летом уезжал на каникулы — ни одного письма от него. «Володя, ты бы хоть строчку написал…»
— А он?
— Однажды он признался: «Я опасался допустить неточности». Я задумалась и сказала: «Вова, тебе просто нужно больше читать». Он начал читать и быстро освоился. Ему понравились книги. Он стал писать грамотно.
Юрий: — Я помню, отец что-то пишет, при этом оттягивает нижнюю губу, видимо, обдумывает…
Евгения Вячеславовна: — В Доме журналиста, на столетии Набутова, актера БДТ Жору Штиля встретили с распростертыми объятиями. Он подошел и поцеловал меня, воскликнув: «Мы с Володей вместе учились в техникуме! Более того, мы были в одной группе!»
— Что за техникум?
— Я увлекался физкультурой. У меня были дружеские отношения с актерами из разных театров. Среди них Кирилл Лавров, Игорь Владимиров, Михаил Боярский… Сергей Мигицко часто говорил: «Если хотите встретить самых привлекательных девушек Ленинграда, посещайте баскетбольные матчи!»
Юрий: — А вот английский язык я понимал благодаря радио. У нас было два радиоприемника, которые постоянно были включены на BBC, «Голос Америки» и «Радио Швеция».
— Шведы-то зачем вам?
— Их совершенно не отключали. Когда они говорили о спорте! О музыке! Преподаватель, который занимался со мной языком, шутил: «Разговаривать тебе всё равно некому, но понимать будешь всё».
— Как Владимира Петровича убирали из сборной?
Евгения Вячеславовна: — После завершения Олимпиады в Монреале ему предложили остаться, однако с обязательным уходом Башкина. Петрович ответил отказом: «Ни в коем случае! Если Сергея отстраняют от работы, то и я не буду продолжать работу в команде».
Юрий: — Башкин был ближайшим соратником отца, их взаимодействие было очень эффективным. Он не представлял, как сможет работать в сборной без него. Кроме того, он сказал: «Если сейчас мне будут сообщать, кого назначить вторым тренером, значит, я больше не главный».
— Ни разу об уходе не пожалел?
— Нет. Ему было жаль только об одном — Югославия не дошла до финала в Монреале из-за поражения. Он хотел снова одолеть американцев и был уверен, что это возможно. Он готовил для них новый сюрприз. Если в Мюнхене он неожиданно включил в стартовый состав Мишу Коркия, то здесь планировал выпустить Владимира Ткаченко. Дуэт Ткаченко и Александра Белова интенсивно отрабатывался на тренировках. По имеющимся сведениям, у них получалось очень хорошо.
— В 1988 году Владимир Петрович вернулся домой и произнес: «Я умер!» Что могло означать эта фраза?
Евгения Вячеславовна: — Он утратил желание к работе. Его самочувствие оставляло желать лучшего, он перенес несколько сердечных приступов. Однако, спустя год, когда «Спартак» оказался в зоне вылета, ему все же удалось убедить его вернуться.
Юрий: — Петрович немедленно взбодрил команду. Они одержали 11 побед подряд и обеспечили себе место в высшей лиге. Он преобразился, позабыв о всех недугах. Ему было приятно, что удалось собрать отличный состав. «Dream team-2», как ее называли — Фетисов, Панов, Пашутин, Кисурин, Карасев, Михайлов… С их участием он вновь стал чемпионом.
— Как же обошлись без участия «Спартака» при организации первого чемпионата России в 1992 году?!
— Команду наградили поездкой на коммерческие матчи в Эмиратах. Параллельно в Ростове-на-Дону четыре клуба, среди которых был ЦСКА, провели турнир по круговой системе. Петрович, узнав об этом, был потрясен. В памяти отпечаталась фраза: «Валентин Сыч обещал, что в еврокубках Россию представляет чемпион СНГ, то есть «Спартак». Я поверил ему, а он меня предал…» Похоже, для ЦСКА создавали благоприятные условия. Даже Едешко, тогда работавший в армейском клубе, отмечал, что у них не было шансов против того «Спартака»: «Обошли бы они нас на двадцать очков!» Но не все решалось исключительно на площадке.
Шарик
— Когда у Владимира Петровича возникли проблемы с сердцем?
Евгения Вячеславовна: — Первый приступ инфаркта произошел в 1990 году. Во время посещения бани после тренировки у него возникла боль. В медицинском учреждении провели электрокардиографию и рекомендовали госпитализацию, однако он от нее отказался. Мы отправились на дачу, в поселок Шапки.
— Куда-куда?
— Это небольшой населённый пункт, расположенный недалеко от Тосно. Там у нас находилась дача. Ночью состояние снова ухудшилось. Я вызвала бригаду скорой помощи. Врач измерил артериальное давление, проанализировал результаты электрокардиограммы, которую Петрович взял с собой, — и сразу же предложил отправиться на носилки. Мне даже не разрешили дойти до автомобиля. Я сильно испугалась. А к нам тем летом присоединилась бездомная собака…
Юрий: — Шарик – чудесный пес! Он умный и очень симпатичный. В поселке все его знали и подкармливали. Я тоже угощал его котлетами, и вот он стал наведываться к нам.
Евгения Вячеславовна: — Он появился ровно в тот момент, когда мы усаживались за обед на веранде. В дом он не заходил, но после того, как увезли Петровича, вошел внутрь. Я просидела всю ночь возле кроватки Юрки, тихонько рыдала, а Шарик устроился рядом. Он теплым языком утирал мои слезы.
— Картина.
— Когда сын проснулся, я сказала: «Юра, если все будет хорошо, мы заведем собаку в городе». Мобильных телефонов тогда не было, в больницу рано утром позвонила к соседу, у которого был единственный телефон на весь поселок. «Кондрашин поступил?» — спросила я. — «Да, лежит в коридоре». Я поспешила к Юрке, сообщила, что отец жив — и на вокзал. От Шапок до Тосны, куда его доставили, полчаса ехать на электричке. К моменту моего прибытия Петровича уже перевели в палату и создали все необходимые условия.
— Уже лучше.
— Он находился там до выписки. Я навещала его каждое утро. Готовила для него что-нибудь вкусное, отправлялась к электричке, Шарик провожал меня. Больничную еду, которую приносили Вове, я складывала в баночку и передавала Шарику, который всегда встречал меня на станции. И так происходило изо дня в день, представьте себе?!
Юрий: — Я же говорю — это очень умная собака! Когда отец поправился, мы отправили его в санаторий на Черную речку, а сами вернулись в город.
— С Шариком?
Евгения Вячеславовна: — Конечно. Как я и обещала, необходимо выполнять свои обязательства. Саше Большакову мы обязаны этим. Юра остался в машине, а я поднялась в квартиру. Шарика я не привязала. Пожалуй, стоит купить ему хотя бы ремешок. Не дай Бог, он убежит от испуга. Открываю дверь и замираю в шоке. Прохлада! В прихожей шкаф открыт, вещи разбросаны по полу. Сначала подумала, что Петрович что-то искал перед отъездом в санаторий. Вхожу в гостиную — всё перевернуто. Книги, одежда, какие-то сувениры валяются повсюду. На торшере висит мой халат. А в спальне разбито балконное окно. Оттуда и течет вода.
— Через балкон залезли?
— Возможно. Хотя располагалась на третьем этаже. Не исключено, что спустились сверху? Квартира, впрочем, была под охраной сигнализации…
— Не сработала?
— Вот! Я позвонил в вневедомственную охрану и начал выяснять ситуацию. Мне задали вопрос: «Как воры проникли к вам?» — «По всей видимости, через балкон, стекло было разбито…» — «Понятно, у вас же только входная дверь оборудована сигнализацией, балконная — нет». Нельзя исключать, что, зная об этом, кто-то из них мог подсказать. В те времена было возможно многое. Да еще Кирилл Набутов накануне упомянул по телевидению, что у Кондрашина на даче случился инфаркт, и его госпитализировали.
— А что милиция?
— Прибывшие оперативники провели сбор отпечатков пальцев. Подключение к системе безопасности дома оказалось неэффективным. Сотрудники правоохранительных органов заявили, что прогресс возможен лишь в случае выявления факта продажи…»
— Ничего не всплыло?
— Ничего и никогда. А может, и не искали.
— Как же олимпийская медаль уцелела?
— Те предметы, которые были закреплены на стене, были изъяты. А эта находилась в коробке и лежала на книжной полке. Она осталась незамеченной, к счастью! С долларами поступило так же. Их, скрепленных резинкой, Вова помещал в небольшой кармашек, вместе с декларацией. Они лежали на полу. Невероятно, как их не обнаружили ни грабители, ни полиция!
— Сколько было долларов?
— Около тысячи. Это была значительная сумма в 1990 году.
— Кроме медалей, что унесли?
— Петрович подарил мне новую шубу, купленную в Китае, и какую-то незначительную вещь. Из холодильника он достал банку икры. Но самое важное — это уникальные записи, которые Петрович привез из Америки: баскетбольные матчи и учебные фильмы.
— На кассетах?
— Конечно. Они находились рядом с телевизором. На экране Набутов даже обратился к грабителям, предложив вернуть пленки, так как они им не нужны, взамен они отдадут новые видеокассеты. Однако ответа не последовало.
— Как Владимир Петрович пережил ограбление?
— Я не делилась этой историей, пока была в санатории. Не хотела беспокоить, ведь неизвестно, как после инфаркта отреагирует. Когда он приехал домой, мы пообедали, а потом Юра предложил сыграть в шахматы. Внезапно раздался звонок, Петрович взял трубку. Звонивший спросил: «Как ваше здоровье? Я слышал, у вас произошла неприятность…». Я заметила, что Вова изменился в лице. Наступила пауза. «Нам об этом не сообщали». Тот, осознав, что не к месту заговорил, положил трубку. А я, рыдая, пошла на кухню. Петрович обратился к Юре: «Что произошло?!» — «Папа, у нас украли». Он подошел ко мне, обнял: «Господи, после реанимации все это кажется такой мелочью! Шубу забрали? Ну и ладно!». Но когда я сказала, что и пленки отсутствуют, он опечалился: «Жаль…»
— Судьба Шарика?
— Он прожил с нами два года. Затем он заболел. Прибыл ветеринар, провел осмотр: «Обнаружена опухоль в кишечнике. Операция необходима, но пес не выдержит ее. Он уже пожилой. Предлагаю эвтаназию». Я возразила: «Я не могу этого допустить». Ветеринар записал на бумаге номер телефона: «Когда будете готовы, звоните, я сразу приеду. Один укол и не будет никаких страданий».
— Эх…
— Шарику предоставили место на коврике в прихожей, рядом с телефоном. При каждом звонке он замирал и неотрывно следил за аппаратом, будто все понимал. Ветеринар регулярно интересовался состоянием собаки: «Как поживает ваш питомец?». В ответ получал: «В целом неплохо…». Однажды во время разговора он снова спросил: «Вы не передумаете?». — «Ни в коем случае». Положила трубку, повернулась — и заметила, что у Шарика, который все это время беспокойно смотрел на меня, скатилась слеза.
Юрий: — Он скончался во сне. Я любил его так сильно, что впервые в жизни не просто плакал, а громко рыдал!
Евгения Вячеславовна: — За Шариком появилась такса. Юра выбрал кличку Филька для этого красивого щенка. Пес оказался очень ласковым, и Петрович очень его любил. Филька спал с ним и привязывался к нему.
Юрий: — Когда Фильке исполнилось шесть месяцев, его впервые привезли на дачу. Родители отправились в лес за грибами и взяли его с собой…
Евгения Вячеславовна: — Мы отошли от дома примерно на пять километров, после чего он убежал. Мы были в полном замешательстве. Что предпринять? Мы искали его и звали — безрезультатно. Мы пошли обратно. Навстречу нас застигла соседка: «Вы много грибов собрали?» — «Какие грибы, мы потеряли Фильку!» — «Он пришел полчаса назад. Он сидит у крыльца и ждет вас». Петрович широко улыбнулся: «Какой замечательный пес. Я им горжусь». А Филька, увидев нас, так обрадовался, что описался.
Юрий: — Он скончался через семь лет, внезапно. Отец уже был нездоров, не собирался ходить за грибами, однако соседка иногда брала Фильку с собой.
Евгения Вячеславовна: — В то утро я покинул дом, поспешил за ней, догнал ее в лесу спустя полчаса. Мы провели вместе весь день. Я бегал, прыгал, носился без устали, казалось, все в порядке. Внезапно я спокойно лег у ее ног. Причина такого поведения осталась неясной. Возможно, она пострадала от укуса змеи? Или от чего-то еще? Дома после подобных прогулок обычно я с жадностью набрасывался на еду, но на этот раз лишь немного попил воды. Ночью он скончался. И Петрович предсказал: «Я — следующий.
Юрий: — Филька ушел 25 сентября.
Евгения Вячеславовна: — А 23 декабря — Петрович.
Рак
— Он знал, что у него рак?
Евгения Вячеславовна: — Нет. Я знала. Обнаружение произошло поздно, и метастазы уже распространились на кости.
— Это адская боль.
— Какие же муки были у него в последние месяцы! Я старалась не показывать, как тяжело ему. Я все это время была рядом, для меня даже кровать в палате поставили. Он стискивал зубы и терпел. Когда становилось совсем невыносимо, просил: «Посадите меня, пожалуйста». Я усаживала его. Но через несколько минут он говорил: «Нет, лучше я прилягу». И так всю ночь.
Юрий: — Прием лекарств снизил аппетит. Мой отец очень любил сладкое. А сейчас и пирожные не приносят удовольствия…
Евгения Вячеславовна: — К вечеру 13 декабря его состояние ухудшилось. Кожа стала бледной, а артериальное давление значительно снизилось. Выяснилось, что в желудке началось кровотечение, потребовалась срочная операция. С этого момента он находился в бессознательном состоянии и был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких. Однажды врач сказал мне: «Поезжайте сегодня домой. Отдохните, выспитесь. Я дежурю, все будет хорошо».
— Согласились?
— Да. И рано утром Володя умер.
— Юрий: — В 6.50.
Евгения Вячеславовна: — Я размышляю, возможно, меня намеренно попросили уйти, чтобы отсоединить его от аппарата? Другой врач предложил провести вскрытие, на что я ответила: «Зачем? Это не вернет человека».
— Юрий: — Я сдерживался, старался не плакать. Но увидев в новостях репортаж об отце, был тронут до глубины души. Он получился очень теплым и душевным. И я не смог сдержать слезы. Рыдал без остановки больше двух с половиной часа. Словно все горе выплакал. Тогда и пришло осознание, что отца больше нет. Есть видеозапись церемонии прощания, телеканал передал эту кассету, но я до сих пор не решился ее посмотреть. Возможно, в следующем году, когда исполнится 20 лет с момента его смерти, я все же просмотрю ее.
Евгения Вячеславовна: — Юриста не оказалось на похоронах. Несмотря на сильные морозы, планировали взять его с собой и тепло одеть. Однако утром температура резко поднялась, выше сорока градусов! Возможно, он простыл или это связано с нервным перенапряжением. В конечном итоге мы отправились в путь, а с нами остался двоюродный брат.
— Гомельский начал проявлять себя после кончины Владимира Петровича?
Евгения Вячеславовна: — Александр Яковлевич регулярно посещал «Кубок Кондрашина и Белова». На второй день турнира мы все, включая игроков и тренеров ЦСКА, отправлялись на кладбище. Однако этих визитов он избегал. Но в октябре 2004 года он все же поехал. Долго стоял у могилы Петровича, затем у могилы Александра. К нему подошел, попросил прощения. Я ответила: «Саша, да я и не обижаюсь на тебя…»
— Ему было, за что извиняться?
— По всей видимости, он специально зашел навестить. Я не была осведомлена о его болезни. Он выглядел вполне здоровым. Однако в августе 2005 года он скончался. Теперь очевидно, что в тот момент он словно прощался.
Юрий: — Таракан как-то рассказывал, что навестил Гомельского в больнице всего за два дня до его смерти. Тогда он едва мог говорить. Внезапно вспомнил финал в Мюнхене, три секунды, и произнес: «По-моему, у Сашки была пробежка…» Представляете, даже на смертном одре — о баскетболе!
Евгения Вячеславовна: — Действительно, ранее сообщалось, что Саша, возможно, сделал несколько шагов. Однако это нельзя назвать бегом. В противном случае американцы уже неоднократно бы выразили свой протест.
Машков
— Сколько раз вы видели «Движение вверх»?
Юрий: — Дважды. Я нахожусь дома, у компьютера. А мама в кинотеатре. Сначала она посетила мероприятие с фанатами «Спартака», а затем Полтавченко пригласил е.
— Изменилось ли ваше мнение о фильме после второго просмотра?
Евгения Вячеславовна: — Нет. Впервые даже расплакалась в конце. Я разделяю картину на две части. Мне понравилась часть, где рассказывается о баскетболе, в отличие от остальной.
Юрий: — Финальный матч продемонстрирован на высоком уровне, однако в нем слишком много неточностей. В качестве примера можно привести финал с Югославией на чемпионате Европы 1971 года, где будущим звездам Мюнхена, Саше Белову и Едешко, пришлось пережить неприятный момент из-за жесткой игры Петровича, связанной с их досрочным выходом из-за пяти фолов. Это была очень сложная игра, которую решили Жармухамедов, Сергей Белов и Паулаускас. Итоговый счет – 69:64. А в фильме показана уверенная победа над югославской командой. Какой смысл в этих выдумках?
Евгения Вячеславовна: — Или, например, эпизод, где Коркия подает заявление об отказе от участия в Олимпийских играх, объясняя это тем, что у его сестры свадьба. Как такое вообще могло прийти в голову? А Петрович, засыпающий в полуфинале с Кубой?! Абсолютный абсурд. Когда я читала интервью со сценаристом, меня зацепила его фраза: «Спорт не люблю, а баскетбол вообще не понимаю». Тогда почему он взялся за подобный сценарий?
— Паулаускас мог остаться на Западе?
— Да ерунда! Все было не так!
— А как?
— За год до Олимпиады команда отправилась в тур по Америке, где проживало множество литовских эмигрантов. В одном из городов Модя обратился к Петровичу с просьбой: «Можно ли мне навестить родственников?» — «Иди. Но помни — если ты меня подведешь…» Модя отмахнулся: «Нет-нет!» Он навестил их и вернулся вовремя. Был очень доволен, да еще и привез подарки для ребят. Однако в фильме все было показано иначе. После распада Союза Паулаускас начал употреблять алкоголь, поскольку слышал насмешливые замечания: «А-а, ты же играл в сборной СССР, коммунист…» А теперь он ездит на работу в приграничный с Россией регион, в нашу школу, и там занимается баскетболом.
— Как вы о съемках узнали?
— Я не была знакома с этим фильмом, пока Ванька Едешко не позвонил и не сказал: «Евгения Вячеславовна, вы ознакомились со сценарием? У меня от него волосы встали дыбом!» — «О каком сценарии идет речь?» Вскоре эта информация дошла и до меня, и я посмотрела на него и воскликнула: «Боже мой… Какая нелепость!» — «Я не подпишусь на такое.
— Какие эпизоды были исключены из первоначальной версии?
— Как Петрович занимался контрабандой валюты и приобрел пистолет для сына… Что касается Саши, то все оставили как былоё.
— Фильм, тем не менее, вызвал повышенный интерес к баскетболу.
— Правда есть правда. Рассмотрев ситуацию с этой точки зрения, можно сказать, что фильм был необходим. Мне, лично, даже более жаль Сашку, чем Петровича. Фильм получился совсем другим. Это были его лучшие годы, он был здоров и силен. А из Белова сделали инвалида, который играет, испытывая трудности».
— Вы и Александра Овчинникова, вдова этого человека, действительно были готовы подать в суд на создателей фильма?
— Мы обращались в суд, однако проиграли дело. Я не посещала судебные заседания, все вопросы решала через адвоката.
Юрий: — По моему мнению, Владимир Львович проявил себя с наибольшей порядочностью в данной ситуации.
— Машков?
— Да, действительно. 14 января, в день рождения Петровича, он позвонил маме на мобильный телефон.
Евгения Вячеславовна: — В трубке я услышала: «Евгения Вячеславовна, доброе утро! Поздравляю с днем рождения!» Сначала я подумала, что произошла ошибка. Ведь у меня день рождения 29 декабря. Однако голос был хриплым и знакомым. Я поинтересовалась: «Простите, кто это?» — и услышала: «Володя Машков». Тогда все стало ясно. «Владимир Львович, большое спасибо!» Мы приятно пообщались.
— О чем?
— В заключение он обмолвился: «Знаете, мне показалось, что я играл роль моего отца… Если буду в Санкт-Петербурге, могу зайти к вам в гости». — «Будем очень рады».
— Навестил?
— Пока нет. Ясно же, человек занятой.
Юрий: — Актер великолепен, он очень нравится и мне, и моей маме. Когда показывали анонс фильма, я видел на экране Машкова и улыбался, восклицая: «Привет, папуля!»
